Сняли кольцо. Жалко было ломать.

[Danny Ocean]

@темы: картинки, это случилось на самом деле, предметы и вещи, не своё

---

Рэй Брэдбери, "Полчаса ада"

[чёрная пешка]

Комната была в ужасном состоянии: картины безжалостно сорваны со стен, мебель разбросана, перевернута. Во многих местах виднелись глубокие борозды на обоях и дереве. Там мистер Колдуэлл — он был слепым — пытался ногтями расцарапать стены, словно ища что-то внутри их. Причиненный вред был значительным.
Лейтенант Крис Прайори, служивший в отделе по расследованию убийств в городе Грин-Бей, штат Калифорния, стоял довольно долго рядом со мной в этой комнате и просто смотрел.
У дальней стены лежал труп Колдуэлла. Возле него валялись очки, стекла которых были раздавлены в порошок. Одна рука несчастного с растопыренными пальцами была занесена как для удара, словно он хотел с помощью ногтей пробиться сквозь непреодолимую толщу этой стены. Его ударили чем-то тяжелым по голове, о чем свидетельствовала глубокая вмятина на затылке. В сущности, еще молодой, привлекательный человек с тонкими чертами свежего лица и темными вьющимися волосами… Смерть обезобразила эти черты.
— О Боже, какой ужас, — сказал я.
Было слышно, как внизу, на втором этаже плакала хозяйка квартиры.
Прайори взглянул на меня и несколько удивленно произнес:
— Колдуэлл был слепой.
— Да, — подтвердил я. — Хозяйка рассказала, что он въехал сюда семнадцатого октября. После этого зрение его начало стремительно ухудшаться. Через две недели он уже ничего не видел, и с тех пор положение его не улучшилось ни на йоту. Это случилось шесть недель назад.
— Странно, — пробормотал Прайори. — Логика подсказывает, что если кто-то прошлой ночью явился сюда убить Колдуэлла, то он мог без труда с ним расправиться. И для этого не понадобилось бы учинять такой разгром. Как я понимаю, потребовалось не меньше двадцати минут для того, чтобы разгромить здесь все. Зачем? Слепой человек находится в полной власти убийцы. Достаточно одного удара по его ничем не защищенной голове, которого несчастный и не ждет…
Прайори не договорил, приблизился к трупу и склонился над ним.
— Он отчаянно пытался спастись, убежать, найти выход, бился в истерике, прежде чем умер.
Я бросил взгляд на искалеченную мебель, на поцарапанные стены.
— Или же, напротив, в комнате намеренно учинили разгром, чтобы мы подумали, что здесь происходила борьба?
Прайори недоверчиво покачал головой:
— Все это в основном сделал Колдуэлл. Взгляните сюда. У него под ногтями видны остатки обоев, штукатурки, занозы из двери, нити из материала, которым обтянута кушетка. И вот еще: протерты штаны на коленях — он на них полз. Носки ботинок повреждены, поскольку ими били в запертую дверь.
— Какая жестокость, — заметил я.
— Да, это было жестоко, — согласился Прайори. — Взгляните еще на его лоб. На нем видны следы ушибов, полученных, когда он, падая, ударялся головой о стену. Порез на щеке явно от осколков стекла, разлетевшихся от разбитой картины. Смертельный удар бы нанесен ему сзади, в то время как бедняга пытался пробиться сквозь стену с помощью своих искалеченных кровоточащих пальцев… Я с трудом сглотнул.
— Если предположить, что все так и есть, каков мотив убийства? Возможно, убийца искал деньги, письма или какие-то другие ценности?
Прайори нагнулся и указал мне на обивку кресла. На материале были видны полосы, оставленные впившимися в него ногтями. Но он оказался достаточно прочным и не был поврежден. Затем мы осмотрели письменный столик. На его поверхности виднелись царапины, однако ящики были все закрыты, а внутри все оставалось в порядке — ручки, карандаши и бумага для письма. Что же касается картин, то возле них или на тех местах, где они висели прежде, царапины были скорее поверхностными. Если бы человек что-то искал, он бы отбил штукатурку и сорвал материю с мебели.
Мне пришлось согласиться, что Прайори прав. Осмотр показал, что в комнате остались следы ногтей от быстрых и беспорядочных прикосновений к различным поверхностям. Картины не были вскрыты с обратной стороны. Не были выдернуты и гвоздики, крепившие ковер к полу.
Я выпрямился:
— Мне кажется, все ясно. Но, возможно, у Колдуэлла какие-то ценности были при себе?
— В таком случае убийце было бы проще сбить Колдуэлла с ног и отнять их, верно? Но нет, убийца делал всё методически, расчетливо, располагая достаточным временем. Либо ему пришлось так рассчитать. Может быть…
— Что может быть?
Прайори пожал плечами.
— Пойдем поговорим с хозяйкой.
Хозяйка квартиры лежала в постели. Личико у нее было небольшое, бледное — одного цвета с измятой подушкой. Она чуть-чуть приподняла руку и начала рассказывать:
— Мистер Колдуэлл въехал ко мне ровно два месяца назад. Я ему очень сочувствовала. Он терял зрение и спустя две недели после приезда сделался совершенно слепым. Я часто слышала, как он рыдал у себя наверху. Я обычно стучала в его дверь — было это до того, как я прихворнула и слегла в постель, — тогда он утихал и открывал мне. Лицо его бывало мокрым от слез. Когда же я пыталась его утешить, он обычно отвечал: «Я совершил нечто ужасное. Я совершил нечто ужасное. Теперь я знаю, почему со мной происходит такое. О Боже, как темно вокруг».
— Колдуэлл — это была его настоящая фамилия?
— Не знаю. Вел он себя чрезвычайно нервозно. Словно бы скрывался от кого-то. Когда ко мне приходили, он обычно беспокойно спрашивал: «Кто там?» А я отвечала: «Все в порядке, сэр, это всего лишь мисс Тарви». Или: «Это мальчик от мясника. Он принес курицу».
Хозяйка продолжала рассказ:
— Обычный слепой спрашивает обо всем спокойно и вежливо. Мистер же Колдуэлл… Лицо его при этом бледнело, руки дрожали; он прямо съеживался при звуке чьих-либо шагов.
Женщина замолчала, переводя дыхание.
— Я живу здесь совсем одна, и мистер Колдуэлл был одним из двух моих постояльцев. У меня квартирует еще мисс Тарви. Она работает по ночам, и ее как раз не было. Тот человек, который пришел навестить мистера Колдуэлла, вчера позвонил по телефону довольно рано. Ему ответила мисс Тарви. Человек этот спросил, где живет слепой постоялец. Он не назвал его фамилии, просто поинтересовался, где ему найти незрячего постояльца. Мне это показалось странным. А мисс Тарви сказала, что он живет на третьем этаже. Тогда голос в трубке спросил, в какой комнате, с какой стороны от входа. Мисс Тарви ответила: мол, первая дверь направо. Тут говоривший неожиданно дал отбой, не потрудившись даже поблагодарить ее. А час спустя — это было в девять вечера, когда мисс Тарви уже ушла, появился в холле.
— Он не постучал в дверь? — спросил Прайори.
— Нет. Просто вошел, и все. Помнится, я крикнула, спрашивая, кто это. Ответа не последовало. Однако меня это как-то не обеспокоило. Он поднялся наверх и постучал в комнату мистера Колдуэлла. Слышно было, как дверь открылась и мистер Колдуэлл вскрикнул. Затем дверь с грохотом закрылась и была заперта на ключ.
— И затем вы услышали шум?
Хозяйка вздохнула, прикрыв глаза. Голос ее звучал слабо, как-то блекло и издалека. Пальцы женщины. перебирали стеганое одеяло, которым она была укрыта.
— Сначала раздались какие-то негромкие звуки. Я лежала здесь, в постели, и ничего не могла сделать. Прежде всего было слышно, как этот человек шагает по комнате — не мистер Колдуэлл, у него совершенно другие ботинки. Затем послышался глухой удар. Мистер Колдуэлл вскрикнул.
Я присела на кровати и позвала: «Мистер Колдуэлл, с вами все в порядке?» Но он меня не слышал, как мне кажется. Потом я различила шаги мистера Колдуэлла; тот направлялся к двери.
— Он шел? Спокойным, ровным шагом?
— Да. Словно прогуливался в парке. И тут этот второй господин тоже начал ходить. Так в течение трех-четырех минут они только тем и занимались, что ходили над моей головой взад-вперед. Я вся напряглась и слушала.
— Значит, они просто ходили по комнате?
Хозяйка лежала тихо, словно прислушиваясь к своим воспоминаниям. Для нее они до сих пор были живыми и реальными.
— Да. И это выглядело как-то необычно. Ходят по кругу и разговаривают. Но я не смогла разобрать ни единого их слова. Мистер Колдуэлл что-то высказывал, и вслед за этим что-то говорил незнакомый господин, — вспоминала хозяйка. — Потом они начали ходить чуточку быстрее. Темп их ходьбы постепенно возрастал. Они двигались все быстрее и быстрее. Мистер Колдуэлл делал небольшую пробежку по полу, затем незнакомец делал пробежку за ним следом. Потом мистер Колдуэлл побежал быстрее, на что-то наткнулся, упал, поднялся, снова побежал… И то же самое делал бежавший за ним господин.
Я поднял голову и взглянул на потолок. Хозяйка провела языком по своим пересохшим губам. Она тоже смотрела наверх, широко раскрыв глаза, отчего взгляд ее казался несколько ненормальным, и тоже вспоминала происходившую там возню. Были видны белки ее глаз, нацеленные в одну точку черные зрачки. Лицо приподнято кверху, к этой комнате.
— Они ходили туда-сюда, туда-сюда, все быстрее и быстрее, быстрее и быстрее. Потом начали что-то кричать друг другу. Смысл их слов до меня не доходил, я не могу их вспомнить. Ходили, ходили, ходили… Затем начали быстро бегать, словно перепуганные мыши. Я все старалась приподняться на постели, кричала: «Мистер Колдуэлл, да прекратите же вы это! Я не могу заснуть!»
Но они начали кричать еще громче, потом послышались какие-то удары, и кто-то из них начал скрести все подряд ногтями. Это смахивало на возню мышей или крыс, когда они грызут стену. Слышно было, как падали и разбивались картины. Мебель обрушивалась на пол с грохотом, будто бревна, весившие многие тонны. Даже свет мигал в такие минуты! Раздавался звон стекла. Стол упал, словно молодое, подрубленное под корень деревцо. Кто-то схватился за ручку двери, она быстро-быстро заскрежетала. Затем мистер Колдуэлл начал кричать. И тут снова началась беготня.
Последние слова хозяйка произнесла задыхаясь. Глаза ее остановились, глядя в одну точку.
— Опять крики, опять топтание из угла в угол, взад-вперед. Будто в комнате наверху качается огромный маятник. Или к крысам подошло подкрепление, чтобы совместными усилиями штурмовать стену. Мистер Колдуэлл упал на пол. Я слышала, как он сопротивлялся, как царапал все подряд, пытаясь найти себе спасение. И это было вот здесь, надо мной… Понимаете? Он пытался пробиться сквозь стену, орудовал ногтями, словно собака, разрывающая нору суслика. И при этом громко рыдал! А затем…
Хозяйка вдруг замолчала. Ее худое тело все напряглось.
— До меня долетели последние звуки. Было слышно, как на мистера Колдуэлла раз за разом обрушиваются тяжелые удары. Один за другим! Снова и снова!
Женщина расслабилась, откинувшись на подушку. На лбу у нее выступили капельки пота. Затем она вздохнула и продолжала:
— Сразу же после этого гость молча спустился вниз по лестнице и вышел на улицу. Я пыталась кричать, звать на помощь. Но только в шесть утра, когда вернулась домой мисс Тарви, удалось вызвать полицию.
Я слушал хозяйку сидя. Прайори нахмурился и вел себя довольно нервно.
— Проклятье! — пробормотал он. — Вы до самого конца слышали голос мистера Колдуэлла?
Хозяйка кивнула головой.
— Выходит, убийство произошло, когда Колдуэлл мог передвигаться. Так что у убийцы не было времени что-либо искать, — сделал вывод лейтенант.
— Точно, сэр. Он сразу же спустился вниз и ушел.
Я закурил сигарету и некоторое время смотрел на догорающую спичку.
— Должно быть, убийца получил от этого колоссальное удовлетворение. Колоссальное, — подчеркнул я.
— Все продолжалось с полчаса, — вставила хозяйка. — Тридцать минут они ходили и бегали наверху как сумасшедшие.
— Тридцать минут он забавлялся со своей жертвой, — сказал я.
— Все это как-то не вяжется, — проворчал Прайори и повернулся к двери. — Если позволите, я кое-куда позвоню. После этого мне нужно будет на несколько часов отлучиться в город. Возможно, удастся найти этого господина… А вы оставайтесь здесь и проследите, чтобы парни из отдела по расследованию убийств как следует собрали все улики в комнате наверху. Добро?
— Вы серьезно? — спросил я.
Однако Прайори уже не было в комнате.

Прайори вернулся только к вечеру. Лицо его сияло. Он ходил взад-вперед и возбужденно рассказывал:
— Предположим, Дуглас, что вы — убийца. Выследить слепого человека, в общем, не составляет труда. Слепому трудно скрыться с соблюдением всех предосторожностей. Либо быстро сбежать. Люди его запоминают. Итак, если бы убийцей были вы, как бы вы стали разыскивать свою жертву, которая живет в соседнем городе?
— Я бы поехал туда, убил бы его и покинул этот город.
— Почему?
— Если я приехал на поезде, на автобусе или в такси, меня могут запомнить. А водитель такси запросто опишет все мои приметы.
— А если бы у вас был шрам на лице?
— Еще больше оснований для того, чтобы воспользоваться собственной машиной и вернуться домой как можно скорее, лучше всего ночью. Тогда даже мои ближайшие соседи не будут знать, что я куда-то отлучался.
— И вы не стали бы затрачивать целых полчаса на то, чтобы совершить это убийство?
— Нет! — крикнул я. — Я бы сделал все как можно быстрее.
— Ага, так вот именно этим наш убийца и выдал себя с головой. Вы помните, у него это заняло полчаса. И теперь я знаю, как он выглядит! Я бродил по улицам и спрашивал людей, видели ли они предполагаемого убийцу. Переговорил со всеми водителями такси. Обследовал все автобусные станции. Никаких результатов. Таким образом, убийца должен был приехать сюда на собственной машине.
— Но как вы можете описать внешность убийцы на основании столь косвенных данных?
Прайори посмотрел на меня с тоской во взоре, на преданную, но очень неопытную молодую собаку.
— Я сделал это, основываясь на тех тридцати минутах, которые понадобились ему для совершения убийства. Хотите со мной поспорить, дружище Дуглас?
— Да, черт возьми, хочу! Не можете же вы утверждать, что это — ключ к поимке преступника!
Мы ударили по рукам. Теперь Прайори извлек из кармана какую-то бумагу.
— Здесь сведения о трех людях в этом городе, которые могли быть причастны к убийству. Могли быть причастны, но Колдуэлла не убивали.
— Что это за люди?
— Те, которым понадобилось бы полчаса, чтобы совершить убийство, — раздраженно сказал Прайори. Но у каждого из них есть блестящее алиби. Тогда я переключил все свое внимание на одного подозреваемого в Орандж-Сити. Его имя Джон Мельтон. Это молодой, достаточно преуспевающий джентльмен, на которого было совершено нападение утром шестнадцатого октября…
— А Колдуэлл прибыл сюда семнадцатого октября, то есть на следующий день.
— Точно. Колдуэлл бежал после того, что совершил. Подозреваемый из Орандж-Сити во всем соответствует моим представлениям об убийце. Полицейское досье мои догадки подтвердило. И я обнаружил очень весомый и одновременно ужасающий мотив этого убийства. Мельтон, после того как на него напали, отказался назвать имя хулигана. По этой причине в досье отсутствует имя Колдуэлла. Однако сам характер нападения не оставляет сомнений, что именно Колдуэлл напал на Мельтона. Ну что, едем арестовывать Мельтона по обвинению в убийстве?
— Значит, вы настолько уверены?
— Основательно уверен. Больше у меня нет никаких нитей. Ни одной, черт возьми. Никто не видел преступника. Никто не может опознать труп. Если бы — я подчеркиваю это — если бы произошло обычное убийство, мне бы его никогда не раскрыть. Удача улыбнулась мне только потому, что убийце понадобилось полчаса. Подумайте над этим, Дуглас, пока мы будем ехать в Орандж-Сити, чтобы арестовать подозреваемого.
Мы отправились в Орандж-Сити. Я чувствовал внутреннее раздражение. Прайори был очень спокоен и в исходе не сомневался.

Прибыв в Орандж-Сити, мы направились к дому Мельтона. Позвонили в дверь. Нам открыла полноватая женщина с добрым, несколько уставшим лицом. Это была миссис Мельтон, мать нашего подозреваемого. Она выслушала объяснения лейтенанта: мол, обычная проверка. Затем предупредила нас, чтобы мы вели себя тихо, поскольку Джон очень устал, и с этими словами впустила нас в дом. Она добавила еще, что последние два месяца были для Джона серьезным испытанием. Прайори сказал, что он все хорошо понял.
Когда мы вступили на порог этого дома, принадлежавшего семье со средним достатком, лейтенант указал мне на стул, а сам направился в соседнюю комнату. Там он начал беседовать с Мельтоном. Миссис Мельтон тем временем удалилась в другую часть дома.
— Честно говоря, мистер Мельтон, я расследую дело об убийстве вашего друга по фамилии Колдуэлл, — донеслось до меня из-за двери.
У Мельтона оказался очень молодой, чистый и самоуверенный голос.
— У меня нет знакомых с такой фамилией, лейтенант.
Прайори откашлялся.
— Он был примерно одного с вами возраста. В октябре месяце он начал слепнуть. И в этот момент неожиданно переехал из этого города в Грин-Бей. Эти детали не помогут вам вспомнить его?
Последовала долгая пауза.
— Вероятно, вы имеете в виду Билла Колдера.
— Колдер — Колдуэлл… Очень похожие фамилии. Он ведь был на грани слепоты, так ведь?
— Да, так.
— И утром шестнадцатого октября между вами произошел разговор, касавшийся его болезни… Скажите, Колдер или Колдуэлл… напал на вас?
Последовало еще более продолжительное молчание. Затем Мельтон ответил:
— Да, он на меня напал. — Его голос как-то сразу погрустнел. — Как я мог об этом забыть?
— Он был вашим другом? — спросил Прайори.
— Мы никогда не были друзьями. Мы любили одну женщину… Если это имеет значение.
— Имеет. После того как Колдер-Колдуэлл напал на вас, он отправился в Грин-Бей в сильно подавленном состоянии. Видимо, он предполагал, что кто-то последует за ним и попытается с ним расправиться. Вы могли бы рассказать мне еще что-нибудь о вашей с ним драке утром шестнадцатого октября? Как все началось?
— Все произошло из-за Дорис. Она — очень красивая женщина. В то время Колдер собирался на ней жениться. Но тут вдруг случился рецидив его застарелой глазной болезни. Он понял, что заболевание прогрессирует. И чуть не сошел с ума из-за этого, что понятно.
— И потом…
— Дорис порвала с ним. Она не хотела выходить замуж за незрячего. Она понимала, что через несколько недель Колдер станет совершенно беспомощным. А надежды на излечение не было никакой.
Последовала пауза.
— Мы с Дорис почти сразу же обручились, — добавил Мельтон.
— Она не слишком мягкосердечная особа, — заметил Прайори.
— Не слишком, — с горьким смешком согласила его собеседник.
— Вы на ней не женились?
— Нет. Случилось другое, — с оттенком горечи сказал Мельтон.
— Чуть подробнее, пожалуйста.
Молодой человек набрал в легкие побольше воздуха. Я потянулся ухом к двери.
Мельтон начал рассказывать:
— Я был счастлив, ликовал, совсем потерял голову. Однажды утром, шестнадцатого октября, я навестил Колдера — или Колдуэлла, как вы его называете. Мы люто ненавидели друг друга, и, может быть, я слишком много говорил. Возможно, сказал то, чего говорить не следовало. Это его окончательно добило. Он едва справлялся со своими чувствами. Боже, лучше бы я промолчал. Если бы я попридержал свой язык тогда, то, вероятно, по сей день был бы счастлив с Дорис…
Было видно, что Мельтону трудно говорить. Прайори спросил его:
— Что же вы сказали Колдеру такого, отчего он на вас бросился?
— Я посмотрел на него, рассмеялся и выдал: «Мы с Дорис собираемся пожениться. Она не хочет выходить за слепца!»
— О Боже! — воскликнул Прайори.
— Да, — монотонно проговорил Мельтон, — я произнес именно эти слова. Таким я был дураком. Тогда Колдер крикнул: «Я вижу еще достаточно хорошо, чтобы прикончить тебя!» И тут он на меня набросился.
Последовала пауза.
— На следующий день Колдер покинул наш город. Полиция со мной беседовала, но я не хотел, чтобы кому-то предъявляли обвинение, и не желал называть имени того, кто на меня напал.
— И после этого Дорис за вас не вышла?
— Нет. Она уехала из города с кем-то другим.
— Но в конце концов Колдер снова всплыл, — заметил Прайори. — Прошлой ночью его убили в Грин-Бей. Мистер Мельтон, вы не случайно не заезжали вчера вечером в Грин-Бей — после шести долгих недель, ушедших на поиски Колдуэлла?
— Нет. Моя мать подтвердит вам, что я был здесь. Отдыхал.
— Ваша мать вас любит. Она скажет что угодно. Он заплатила неплохие деньги шоферу, который вас туда отвез, — возразил Прайори. — Извините, но вы арестованы.
— А какие у вас есть доказательства?
— Доказательства? Во-первых, мотив преступления, основная побудительная причина. Но важнее всего прочего — то, в каком состоянии мы нашли комнату Колдуэлла, а также время, которое потребовалось на его убийство. Были и другие ниточки, которые позднее привели к вам. Но именно временной фактор указывал непосредственно на вас. Мне сразу стало ясно главное.
— Не понимаю!
— Вы оба в течение тридцати минут царапались, падали, срывали обои со стен, переворачивали мебель, бились о двери, кидали коврики, били картины, метались от стены к стене, все быстрее и быстрее, пока в конце концов вы не настигли жертву и не проломили ей голову с помощью своей трости!
Я поднялся со стула, на котором сидел. Ноги у меня дрожали.
Заговорил Мельтон. Голос у него был хриплый, прерывался и дрожал.
— Хорошо-хорошо. Мне все равно! Счастьем было то, что я вернулся домой! Я все равно хотел пойти и сдаться в полицию. В этом мире нет ничего такого, ради чего стоило бы жить. Мне хотелось только отыскать его и убить! Представьте себе двух слепых, которые ходят по комнате, вытянув вперед руки. Один из них хочет убежать от второго, прячется за столы, стулья, диваны… Второй же идет вперед и вперед, пытаясь найти и убить первого! Эти поиски отняли у меня полчаса времени, пока я не настиг его, мистер Прайори.
— Дуглас! — позвал меня лейтенант сквозь закрытую дверь. — Зайдите, пожалуйста.
Я открыл дверь и вошел. Дело было закончено. В комнате сидел мистер Мельтон, который смотрел на меня незрячими глазами. На коленях у него лежала трость в красную с белым полосу с тяжелым свинцовым набалдашником. На месте его глаз виднелись безобразные рубцы. Он стал слепым в то утро шестнадцатого октября, когда так зло подшутил над Колдуэллом по поводу его слепоты. В ответ на это Колдуэлл, словно безумный, с криками набросился на Мельтона, опрокинул его на пол и безжалостно выцарапал ему глаза ногтями!

@темы: рассказы, классика, не своё

---

[Кирилл Клён]

История коротенькая, но зато совсем свежая. Случилась час назад.
Недавно мы с семьёй переехали в новую квартиру. Точнее, не в новую. Сменялись с соседкой по дому. Соседка одинокая и совершенно повёрнутая на религии. В одной из комнат у неё вся стена была превращена в иконостас, от пола до потолка завешена мелкими иконками.
То, что в этой квартире явно не всё в порядке, я ещё до переезда понял и нашёл этому море подтверждений впоследствии. В любом случае, один я в ней ночевать боюсь. Днём-то покоя нет от постоянных шумов, шорохов, стуков и т.д.
Но сегодня был просто апофеоз.
Время - глубоко заполночь. Я разговариваю по телефону.
Ну, дело житейское - отошёл на пару минут в сортир. Трубку положил микрофоном вниз на диван. Окно открыто, но оно в противоположном углу комнаты.
Возвращаюсь, беру трубку, подхожу к окну, закуриваю. Свет выключен. На улице кто-то начинает громко беседовать. Какая-то подвыпившая парочка проходит под окнами. Бытовуха, в общем...
Дальнейший диалог по телефону:
- А что это были за звуки?
- Да тут под окнами кто-то ходит, орёт.
- У тебя что, окно открыто?
- Ага.
- Ааа... понятно, - Пауза, - А трубка у окна что ли лежала?
- Мммм... Нет. На диване. Вообще-то, далеко от окна. Так ты не про сейчас? Ты что-то ещё до моего возвращения слышал?
- Ты знаешь... Ты бы пригласил батюшку что ли, квартиру освятить.
- Оп-па! Что ты слышал?
- Ничего хорошего.
- Ну расскажи! Интересно же, что в моей комнате творится, пока меня тут нет.
- Рычал кто-то в трубку. Осмысленно так...

@темы: своё, телефон, это случилось на самом деле

---

Рэй Брэдбери, Корпорация "Марионетки"

[чёрная пешка]

Двое медленно шли вдоль по улице и спокойно беседовали. Обоим было лет по тридцать пять, и для десяти часов вечера оба были примечательно трезвы.

- Но почему в такую рань? - спросил Смит.

- Потому, - ответил Брэйлинг.

- В кои-то веки выбрался, и уже в десять - домой.

- Наверное, нервы пошаливают.

- Странно, как тебе это вообще удалось. Я тебя десять лет пытаюсь вытащить посидеть со стаканчиком. А стоило тебе вырваться, и ты настаиваешь, что должен вернуться в такую рань.

- Боюсь спугнуть удачу, - отозвался Брэйлинг.

- Что ты сделал - подсыпал жене снотворного в кофе?

- Нет, это было бы непорядочно. Сам скоро увидишь. Они свернули за угол.

- По правде говоря, Брэйлинг... не хотел бы я этого касаться, но ты с ней натерпелся. Можешь не признаваться, но твой брак был сплошным кошмаром, верно?

- Я бы не сказал.

- Выплыло ведь, как она заставила тебя жениться. Помнишь, в 1979 году, когда ты собирался в Рио...

- Милый Рио. Собирался, да так и не съездил.

- Помнишь, как она порвала на себе одежду, растрепала волосы и пригрозила вызвать полицию, если ты не женишься?

- Она всегда была нервной, Смит, пойми.

- Это просто подлость. Ты не любил ее. Хоть это ты ей сказал?

- Припоминаю, что даже настаивал.

- И все-таки женился.

- Мне приходилось думать о своем бизнесе и о матери с отцом. Такой скандал их убил бы.

- И так уже десять лет.

- Да, - произнес Брэйлинг; взгляд его серых глаз был тверд. - Но я думаю, все еще переменится. Думаю, мои ожидания сбудутся. Взгляни. Он продемонстрировал длинный синий билет.

- Да это же билет до Рио на четверг!

- Да. Наконец-то я поеду.

- Но это же просто замечательно! Ты-то заслужил! А она не станет возражать? Скандалить? Брэйлинг нервно улыбнулся.

- Она не узнает, что я уехал. Я вернусь через месяц, и никто ничего не проведает, кроме тебя.

- Вот бы и мне с тобой, - вздохнул Смит.

- Бедняга Смит. Твоя семейная жизнь тоже не сахар, верно?

- Пожалуй, ведь у моей жены все с перебором. Я хочу сказать, когда ты женат уже десять лет, как-то не ждешь, чтобы твоя жена торчала у тебя на коленях каждый вечер битых два часа, по десять раз на дню звонила тебе на работу и лепетала, как девочка. Я все думаю - может, она умственно отсталая?

- Ты, Смит, никогда не отличался воображением. Вот и мой дом. Ну как, хочешь узнать мой секрет? Как мне удалось вырваться сегодня.

- А ты и правда скажешь?

- Посмотри наверх, - сказал Брэйлинг. Оба уставились в темноту. В окне прямо над ними, на втором этаже, появилась тень. Человек лет тридцати пяти с висками, тронутыми сединой, грустными серыми глазами и реденькими усиками глянул на них с высоты.

- Да это же ты! - воскликнул Смит.

- Ш-ш-ш, не так громко. - Брэйлинг помахал рукой. Человек в окне понимающе кивнул и исчез.

- Наверное, я спятил, - пожаловался Смит.

- Погоди минутку. Они ждали. Входная дверь дома распахнулась, и высокий худой джентльмен с усиками и печальными глазами вышел им навстречу.

- Привет, Брэйлинг, - сказал он.

- Привет, Брэйлинг, - ответил Брэйлинг. Никакой разницы. Смит уставился на них.

- Это твой брат-близнец? А я и не знал...

- Нет, нет, - тихо произнес Брэйлинг. - Наклонись. Приложи ухо к груди Брэйлинга-два. Смит поколебался, потом, нагнувшись, припал к покорно подставленной груди двойника. Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик .

- Да нет! Быть не может!

- Может.

- Дай еще послушать. Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик . Смит отступил и растерянно захлопал глазами. Он протянул руку и коснулся теплых щек и ладоней двойника.

- Откуда он у тебя?

- Правда, он великолепно сработан?

- Невероятно. Откуда?

- Дай этому человеку твою карточку, Брэйлинг-два.


Брэйлинг-два жестом фокусника извлек белую карточку. [центровка] КОРПОРАЦИЯ "МАРИОНЕТКИ" Сделайте копию самого себя или своих друзей! Новые гуманоидные пластиковые модели образца 1990 года, гарантия от всех видов физического износа. Цены от 7600 долларов; 15000 долларов - наша модель "люкс".

- Нет, - сказал Смит.

- Да, - сказал Брэйлинг.

- Естественно, - сказал Брэйлинг-два.

- Как долго это продолжается?

- Уже месяц. Я держу его в погребе, в ящике для инструментов. Моя жена никогда вниз не спускается, а единственный ключ от замка к этому ящику - у меня. Сегодня вечером я сказал, что хотел бы выйти купить сигару. Я спустился в погреб, вынул из ящика Брэйлинга-два и отправил его составить компанию моей жене, пока сам я провожу время в твоем обществе, Смит.

- Чудесно! Он даже пахнет, как ты. "Бонд-стрит" и "Мелакринос".

- Назови меня буквоедом, но, по-моему, это в высшей степени порядочно. В конце концов, больше всего на свете моя жена жаждет обладать мной. Эта марионетка - я до кончиков ногтей. Я был дома весь вечер. Я пробуду дома весь следующий месяц. А тем временем после десяти лет ожидания некий джентльмен побывает в Рио. Когда я вернусь из Рио, Брэйлинг-два отправится обратно в ящик. Смит поразмышлял минуту-другую.

- А он продержится месяц без подзарядки? - спросил он наконец.

- Хоть шесть месяцев, если нужда возникнет. И он сконструирован так, чтобы полностью соответствовать - есть, спать, потеть - все естественно, как само естество. Ты ведь позаботишься о моей жене, Брэйлинг-два?

- У тебя премилая жена, - кивнул Брэйлинг-два. - Я к ней весьма привязался. Смита начала пробирать дрожь.

- А как долго работает корпорация "Марионетки"?

- Втайне - вот уже два года.

- А вдруг... ну, если есть возможность... - Смит с мольбой ухватил приятеля за рукав. - Ты мне подскажешь, где я мог бы обзавестись роботом... ну, марионеткой для себя? Адресом не поделишься?

- Держи. Смит взял карточку и повертел в руке.

- Спасибо, - выпалил он. -Ты и не знаешь, что это для меня значит. Хоть немного отдыха. Хоть один вечер за месяц. Моя жена так меня обожает, что и часа без меня прожить не может. Я и сам ее нежно люблю, но... помнишь стихи: "Любовь улетает - достаточно руки разжать, любовь умирает, коль в путах ее удержать"? Вот я и хочу немного ослабить хватку.

- Ты счастливчик, тебя жена хоть любит. Моя проблема - ненависть. С этим справиться потруднее.

- О, Нетти любит меня безумно. Моя задача - приспособить ее любовь к себе.

- Удачи тебе, Смит. Заходи ко мне, пока я буду в Рио. Моей жене покажется странным, если ты вдруг перестанешь заглядывать. И обращайся с Брэйлингом-два совсем как со мной.

- Правильно! Прощай. И - спасибо!

Смит с улбкой на устах зашагал по улице. Брэйлинг и Брэйлинг-два повернулись и вошли в дом. В городском автобусе Смит насвистывал тихонько и вертел в пальцах белую карточку. [центровка] Клиенты обязуются хранить полную секретность, поскольку до легализации Конгрессом продукции корпорации "Марионетки" ее использование уголовно наказуемо.

- Ну-ну, - пробормотал Смит.

Клиенты обязаны предоставить гипсовый слепок своего тела и точный цветовой индекс глаз, губ, волос, кожи и т. д. Срок моделирования - два месяца.

Не так уж долго, подумал Смит. Через два месяца мои ребра придут в себя после сокрушающих объятий. Через два месяца моя вечно стискиваемая рука перестанет болеть. Через два месяца заживут вечные ссадины на нижней губе. Не то чтобы я хотел быть неблагодарным ... Он перевернул карточку. [центровка] За два года своего существования корпорация "Марионетки" принесла счастье многим благодарным клиентам. Наш девиз - "Никаких веревочек". Адрес: 43 Саут Уэсли Драйв.

Автобус подъехал к остановке; Смит вышел. Подымаясь по лестнице, он тихо напевал себе под нос.

"У нас с Нетти, - бормотал он про себя, пятнадцать тысяч долларов на общем банковском счету. Я просто сниму восемь тысяч - скажем, на деловые расходы. Марионетка наверняка окупится, и даже с лихвой. А Нетти незачем знать". Смит открыл дверь и мигом очутился в спальне. Там была Нетти - огромная, бледная, погруженная в благостный сон.

- Милая Нетти. - При виде ее безмятежного лица в полумраке угрызения совести едва не сглодали его. - Стоило б тебе проснуться, и ты бы сокрушила меня поцелуями и воркованием. Право же, ты заставляешь меня почувствовать себя преступником. Ты всегда была такой хорошей, любящей женой. Иной раз мне даже не верится, что ты вышла за меня, а не за этого Бада Чэпмена, который когда-то так тебе нравился. Похоже, за последний месяц твоя страсть ко мне стала еще более безумной. Слезы навернулись ему на глаза. Внезапно Смиту захотелось поцеловать жену, признаться в любви, разорвать карточку, забыть обо всем. Но стоило ему потянуться к ней, как в руку вернулась боль, а ребра затрещали и заныли. Он остановился, отвернулся; в глазах его застыла мука. Он вышел в холл и в темноте пересек комнаты. В библиотеке он открыл ящик стола и извлек чековую книжку.

- Взять восемь тысяч, и все, - произнес Смит. - И дело с концом... - Он замер. - Минуточку! Он судорожно перелистывал страницы.

- Это еще что такое? - воскликнул он. - Десяти тысяч не хватает! - Он так и подскочил. - Осталось только пять тысяч! Что она сотворила? Что Нетти с ними сотворила? Опять тряпки, шляпки, духи! Или нет - я знаю! Она купила тот домик над Гудзоном, о котором в минувшем месяце прожужжала мне все уши, и хоть бы словом обмолвилась! Смит ринулся в спальню, пылая праведным гневом. Да что она себе думала, когда швырялась так их деньгами? Он склонился над кроватью.

- Нетти! - рявкнул он. - Нетти, проснись! Она не шелохнулась.

- Что ты сотворила с моими деньгами? - взвыл он. Она беспокойно пошевелилась. Свет из окна румянил ее прекрасные щеки. Что-то было в ней такое... Его сердце яростно заколотилось. В горле пересохло. Он затрепетал. Ноги его подкосились. Он рухнул на колени.

- Нетти, Нетти! - возопил он. - Что ты сделала с моими деньгами?! А потом пришла жуткая мысль. Потом ужас и одиночество поглотили его. Потом боль и разочарование. Ибо, сам того не желая, он нагибался все ниже и ниже, пока его горячее ухо не прижалось крепко и плотно к ее округлой розовой груди.

- Нетти!

Тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик-тик .

Пока Смит уходил по ночной улице, Брэйлинг и Брэйлинг-два закрыли за собой входную дверь.

- Я рад, что он тоже будет счастлив, - заметил Брэйлинг.

- Да, - рассеянно отозвался Брэйлинг-два.

- Тебя ящик дожидается, Б-два. - Брэйлинг вел второго за локоть вниз по лестнице в погреб.

- Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить, - сказал Брэйлинг-два, когда они ступили на цементный пол. - Этот погреб. Он мне не нравится. Мне не нравится в ящике.

- Я постараюсь придумать что-нибудь поудобнее.

- Марионетки должны двигаться, а не лежать. Как бы тебе понравилось почти все время проводить в ящике?

- Ну...

- Никак бы не понравилось. Я функционирую. Меня невозможно отключить. Я тоже живой, и у меня есть чувства.

- Осталось всего несколько дней. Я уеду в Рио, и тебе не придется жить в ящике. Ты сможешь жить наверху. Брэйлинг-два раздраженно махнул рукой.

- А когда ты хорошенько отдохнешь и вернешься, я снова отправлюсь в ящик.

- Продавцы марионеток не предупредили меня, что мне попался образец с норовом, - заметил Брэйлинг.

- Они о нас многого не знают, - сообщил Брэйлинг-два. - Ведь мы новинка. И мы чувствительны. Мне даже думать противно, что ты уедешь, и будешь смеяться, и полеживать на солнышке в Рио, а мы тут торчи в этой холодине.

- Но я мечтал об этой поездке всю жизнь, - тихо вымолвил Брэйлинг.

Он прикрыл глаза и увидел море, и горы, и желтый песок. Воображаемый шум волн отлично успокаивал его. Солнце замечательно грело его обнаженные плечи. Вино было восхитительным.

- Я никогда не попаду в Рио, - возразил второй. - Об этом ты подумал?

- Нет, я...

- И вот еще что. Твоя жена...

- А что - моя жена? - переспросил Брэйлинг, начиная бочком пробираться к двери.

- Я к ней весьма привязался.

- Я рад, что тебе нравится твоя работа, - Брэйлинг нервно облизнул губы.

- Боюсь, ты все же не понимаешь. Я... я полагаю, что я люблю ее. Брэйлинг сделал еще шаг и замер.

- Ты - что ?!

- Я все думал и думал, - продолжал Брэйлинг-два, - как хорошо в Рио, а мне туда ни за что не попасть. И еще я подумал, что мы с твоей женой... мы могли бы быть вполне счастливы.

- К-как м-мило... - Самой небрежной походкой, на какую он только был способен, Брэйлинг направился к двери погреба. - Ты не подождешь меня минуточку? Мне нужно позвонить.

- Куда? - нахмурился Брэйлинг-два.

- Неважно.

- В корпорацию "Марионетки"? Чтобы они приехали и забрали меня?

- Нет, нет - у меня такого и в мыслях не было! - Брэйлинг попытался рвануться к двери. Железные пальцы сомкнулись на его запястьях.

- Руки прочь!

- Нет.

- Это тебя моя жена подучила?

- Нет.

- Она догадалась? Она говорила с тобой? Она знает? Это ее рук дело? Он пронзительно закричал. Чужая ладонь зажала его рот.

- Ты так и не узнаешь, верно? - вежливо улыбнулся Брэйлинг-два. - Так и не узнаешь.

- Она наверняка догадалась, она наверняка тебя подучила! - брыкался Брэйлинг.

- Я собираюсь поместить тебя в ящик, - сообщил Брэйлинг-два, - закрыть его и ключ потерять. А потом я куплю еще один билет до Рио, для твоей жены.

- Нет, нет, погоди. Постой же. Не сходи с ума. Давай все обсудим!

- Прощай, Брэйлинг.

Брэйлинг окаменел.

- Что значит - прощай?

Десять минут спустя миссис Брэйлинг проснулась. Она приложила руку к щеке - только что кто-то ее поцеловал. Она вздрогнула и подняла глаза.

- Но... но ты никогда этого не делал, - пробормотала она.

- А мы посмотрим, как это можно исправить, - пообещал некто.

@темы: рассказы, классика, не своё

---

Slender

[Тайлер Блейк]

Когда-то тут уже велся разговор о Тонком человеке, но вот совсем недавно натолкнулся я на игру по этой страшилке. Видео доставляет, игра весит всего около 150 метров и не требует установки. Видео доставляет, так что я пошел качать)

@темы: видео, городские легенды

---

Не крипи, но по моему в тему! Не могу удержаться)

[Szaell-Apollo Grantz]

malivnik: кто то в дверь звонит...
Рапунцель: иди открывай)
malivnik: неа.
Рапунцель: почему?)
malivnik: я никого не жду.
Рапунцель: ты серьезно?)
Рапунцель: а если ты сидишь и заливаешь соседа?)
Рапунцель: и он тебе звонит, а ты не открываешь?)
malivnik: Если учесть, что я живу на первом этаже - соседям снизу я не открою в первую очередь.

простите, если не по правилам... Но по моему, большинство сидящих тут оценит))

@темы: это случилось на самом деле, не своё

---

Лесок на берегу Волги

[Странное совпадение]

Две истории случились этим, 2012-ым летом в наших местах. Может, истории вас и не впечатлят, но вы не обессудьте: зато от начала до конца чистая правда. К каждой истории приложены ссылки, по ссылкам есть фото и, если желаете, немного подробностей, которые не уложились в краткий пересказ.

69-летний Александр Сыркин жил с любящей супругой в Усовке, деревне к северу от Саратова на берегу Волги. 2 июля он сел в свой «Дэу Матиз» и поехал навестить родственников в Саратов. Вечером домой он так и не перезвонил.
Его автомобиль нашли спустя три дня недалеко от грунтовой дороги, соединяющей Усовку и трассу Саратов - Вольск. Село с заасфальтированной трассой «Вольск – Саратов» соединяет грунтовая дорога, которой пользуются только местные жители. В том месте, где нашли автомобиль пенсионера, с одной стороны дороги высажены сосны, с другой стоит дубрава. Там, в леске, и обнаружили брошенный «Матиз». Бак иномарки был пуст, аккумулятор разряжен, дверь открыта. Создалось впечатление, что водитель вышел на минутку, оставив мотор включенным, и больше не вернулся.
Поиски пропавшего велись масштабные. Полицейские прочесывали местность, жена Александра Николаевича обращалась через телеканал ко всем жителям области с просьбой помочь в поисках. Наконец, поисковую зону расширили, включив в нее соседние области (видимо, на случай, если пенсионер замутил с какой-нибудь левой 60-летней молодушкой), но все безрезультатно. пруф

Второй человек пропал ровно через неделю. 13-летний Радик Алтынбаев был единственным ребенком в семье саратовских татар. Семья жила на окраине Саратова, в частном доме в Елшанке. Мальчик отличался спокойным характером, был относительно замкнутым, его круг общения состоял в основном из ребят старше него. 9 июля после обеда он вышел погулять и больше не вернулся. Соседская девочка видела, как Радик садился в чью-то машину и описала форд определенной модели, которых в Саратове зарегистрировано 32 штуки. Следователи отыскали владельцев всех тридцати двух, и ни один, как выяснилось, не мог быть причастен к исчезновению мальчика. Пришлось сделать вывод, что свидетельница плохо разбирается в авто и что-то перепутала.
Тело Алтынбаева нашли спустя две недели недалеко от дома, у пруда Карамян, куда мальчик любил ходить порыбачить. Подросток лежал в камышах, как будто его пытались спрятать или он сам прятался от кого-то. Одежда, в которой мальчик вышел из дома, деньги и мобильный телефон – ничего не пропало. Телефон, как и аккумулятор в автомобиле Сыркина, лежал разрядившийся, но не сломанный. Родители смогли опознать сына только по одежде: за две недели на открытом воздухе труп превратился в мумию. Только генетическая экспертиза и фотосовмещение прижизненного изображения и черепа помогли точно установить личность погибшего.
О причинах смерти следователи не говорят до сих пор. Повреждений на теле не обнаружено, в легких не было воды – мальчик не утонул, не получал травм. Сейчас следователи изучают его медицинские карты. Пока не нашли никаких свидетельств о хронических заболеваниях и каких-либо опасных симптомах. Медицинская экспертиза, которая длилась почти месяц, не смогла установить причину смерти. пруф

Из общего в обеих историях - относительно зелененькая безлюдная местность. Правда, лес там не один и тот же - это отдельные крошечные клочки "зеленки" в лесостепном пейзаже. Отстоят друг от друга километров на 60 по прямой. Ели по дорогам - где-то 80. У жертв тоже кое-что общее: мужчины, но не слишком-то способные за себя постоять. Примерно одного роста и веса, меньше 165 см. На этом, собственно, все.
PS Что бы это ни было, оно выглядело безобидным. Иначе зачем бы старичок-божий одуванчик стал выходить из машины, оставив ключи? Да и мальчик, увидев что-то действительно опасное, мог бы убежать или позвонить родителям, в полицию, в службу спасения . Вы как считаете?

@темы: дети, ссылки, транспорт, своё, рассказы, это случилось на самом деле, старики и старухи

---

[Fess Redfern]

Кто-то скажет мило, но чем дольше я смотрю, тем больше завораживает, и как-то тревожит и пугает что ли...

<Пугающе>

---

[кракозябрик]

кирпичный комикс

@темы: картинки, скример

---

[кракозябрик]

кирпичиииии

@темы: картинки, кино и мультфильмы

---

[Тайлер Блейк]

Дорогие сообщники, давайте пообщаемся и пообсуждаем. Расскажите свой, по вашему мнению, самый страшный сон. Ну, или парочку, если таких несколько. Мне очень интересно послушать ибо самому снится порой такая жесть, что диву даюсь - откуда оно все берется.

Наверняка многим из вас мое сновидение покажется детским бредом, но у меня совсем иное отношение. Особенно когда просыпаешься среди ночи, один в квартире, в кромешной мгле. Днем-то, понятное дело, фыркаешь и закатываешь глаза, мол, бредятина какая!

Так, тему завел, с меня и первый кирпич)

И пожалуйста, с боянами мимокрокодил, читать никто не заставляет.

Сон

Я у родителей. Глухая ночь, просыпаюсь будто от толчка. По ночам, если не спится, мне нравится смотреть в окно: за ним простирается двор, где я любил побегать в детстве с мальчишками. Сейчас его обустроили, поставили детский городок, качелей кучу, блевательную центрифугу, турники, лавочки. Привычно вглядываюсь в темноту и внезапно замечаю движение. Напрягаю глаза и вижу, кажется (сейчас не уверен), четырех странных, долговязых существ. Они обнажены, но я не замечаю первичных половых признаков. Их головы вытянуты, сужены к подбородку, лиц не разобрать в темноте, но глаза огромные и светятся словно фонари. Переговариваясь и жестикулируя, они передвигаются плавно, словно перетекают. При этом их движения наполнены хищной грацией. А еще вижу большую тарелку, пролетающую абсолютно бесшумно вдоль двора. Я в оцепенении. Голова пустая. Наша девятиэтажка стоит буквой "Г" и с моего окна отлично просматриваются окна соседнего дома. Парочка светится, кое-где мерцает отсвет телевизора. Никто, кроме меня не в курсе. Отступаю вглубь комнаты, не отрывая глаз от окна, надеясь, что меня не заметили. Мимо пролетает еще одна тарелка. Жопа, думаю я. И просыпаюсь.

@темы: сновидения, своё

---

Фары

[угадай кто бухой]

Некая женщина ехала одна по ночному шоссе в лесу. Её машину сзади догнал другой автомобиль, освещая её светом фар. Затем он собрался пойти на обгон и даже выехал на встречную рядом с ней, но вдруг сдал назад и опять пристроился сзади. Женщина занервничала и стала следить за странным автомобилем в зеркало заднего вида. Автомобиль подъехал на опасно близкое расстояние от ее заднего бампера и включил дальний свет. Спустя минуту фары погасли на какое-то время, но затем водитель снова включил дальний свет. Женщина поднажала на газ, но автомобиль неотступно следовал за ней — и на узких поворотах, и на крутых холмах. Человек в той машине попеременно включал и выключал дальний свет. Испуганная женщина следила за дорогой, боясь оглядываться на преследующий её автомобиль. Она надеялась, что рано или поздно преследователь отстанет, но время шло, а этого не происходило.

В конце концов, женщина достала телефон и позвонила в полицию. Когда оператор ответил, она закричала в трубку:

— Меня преследует псих! Он пристроился своей машиной ко мне в хвост и моргает огнями!

Она сказала оператору, где находится. Вскоре она увидела вдалеке мигалку полицейской машины. Женщина вздохнула с облегчением и остановила машину. Странный автомобиль и тут ткнулся сзади, включив фары на полную мощность. Водитель выскочил из кабины и бросился к машине женщины, но тут путь ему перегородила подоспевшая полицейская машина. Двое полицейских вышли из неё с пистолетами наготове, скрутили человека и заставили его лечь лицом вниз на газон. Тот закричал: «Кто-то есть в её машине! В её машине псих!».

Полицейские затолкали водителя на заднее кресло своего автомобиля и пошли к женщине. К своему ужасу, они увидели, что женщина мертва: она лежала с перерезанным горлом, упав лицом на руль. Задняя дверца её машины была открыта, а на кресле остался лежать окровавленный нож. Полицейские посмотрели по сторонам — но шоссе проходило через густой лес, и найти убийцу уже было невозможно.

— Я собирался обогнать машину, когда случайно увидел, что какой-то человек вылезает из-под заднего кресла и достаёт нож, — позже объяснял водитель странной машины. — Тогда я сбросил скорость и пристроился сзади к её машине — и человек опять спрятался под кресло. Я включал дальний свет каждый раз, когда я видел, как он поднимается вновь...

@темы: транспорт, зеркала, не своё, серийные убийцы

---

[кракозябрик]

кирпичиии

@темы: картинки

---

[Тайлер Блейк]

Эта фотография сделана в Индонезии в 1993 году известным местным репортером. Он фотографировал коридор суда, по которому на следующий день должны были провести известного преступника-убийцу. После того, как фотографии были проявлены, он увидел вот это! За свою «удачу» молодой человек поплатился тремя неделями нервного срыва.

@темы: картинки, это случилось на самом деле, призраки и духи

---

[Скрёб-поскрёб]

С изрядным запозданием введена тема "больницы, лечебницы, поликлиники", которая относится так же и к госпиталям, санаториям, моргам и прочим врачебным делам. Позже она будет проставлена ко всем рассказам, где встречаются эти слова.
Добавлена так же тема "кладбища, места захоронений".
Каких тем ещё не хватает?

Добавлены:
- кино и мультфильмы (не путать с тегом "видео")

запись создана: 03.08.2012 в 13:35

@темы: картинки, голос админа

---

Кто как поступит?

[Тайлер Блейк]

@темы: картинки

---

День рожденья Лавкрафта.

[suslik-n]

Сегодня, 20 августа, более сотни лет назад родился один из королей ужасов, Говард Филлипс Лавкрафт, человек, соединивший готический ужас и научную фантастику, положил начало целой литературной традиции. Его многочисленные ученики и последователи открыли нам мир, полный несказанных ужасов и немыслимых чудищ.


Биография Лавкрафта хорошо описана в Википедии. (Хотя еще года два назад, в Мире фантастике была рекомендована отличная биография Лавкрафта, кто хочет подробностей, может посмотреть). Родился он в Провиденсе, там где живут WASP, что расшифровывается, как белые англосаксонские протестанты (англ. White Anglo-Saxon Protestant)/ Это место славится фанатичным пуританством, традициями и считается своеобразным зародышем Америки. Лавкрафт так же принадлежал к этой элите. Известно, что его предки жили в Америке ещё со времён Колонии Массачусетского залива

Тем, не менее, родители Лавкрафта были людьми простыми, несмотря на длинную родословную. Отец его был торговцем. Когда Говарду было три года, Уилфрида поместили в психиатрическую больницу, где тот находился в течение пяти лет до самой смерти 19 июня 1898. Это очень сказалось на психике мальчика.
Лавкрафт был воспитан матерью, двумя тётками и дедушкой (Уиппл Ван Бюрен Филлипс), который приютил семью будущего писателя. Говард был вундеркиндом — читал наизусть стихи ещё в возрасте двух лет, а с шести уже писал свои. Благодаря дедушке, у которого была самая большая библиотека в городе, он познакомился с классической литературой. Так же он читал европейские и арабские сказки, готическую литературу, рассказы Эдгара По и романы Герберта Уэллса. Сказочки были без цензуры (с кровавостью и жестокостью а-ля Ведьмак Сапковского), а произведения классков ужаса произвели сильное впечатление.

В возрасте 6—8 лет Лавкрафт написал несколько рассказов, большая часть которых к сегодняшнему дню не сохранилась. В возрасте 14 лет Лавкрафт пишет своё первое серьёзное произведение — «Зверь в пещере».

С детства у Лавкрафта бывали кошмарные сны, но управлять ими или проснуться у него не получалось. Существа с перепончатыми крыльями, которых он называл «ночными мверзями», поднимали его в воздух и относили на «мерзкое плато Лэнг». Эти переживания писатель использовал в творчестве. Так, рассказ «Дагон» — это один из таких снов. После пробуждения состояние Лавкрафта было совершенно безумным, но он нашёл в себе силы записать сон. Перечитывая его через несколько дней, он ничего не изменил.

Ребёнком Лавкрафт часто болел и в школу пошёл лишь в возрасте восьми лет, но через год его забрали оттуда. Он много читал, изучал между делом химию, написал несколько работ (размножал их на гектографе небольшим тиражом), начиная с 1899 года («Научная газета»). Через четыре года он вернулся в школу.

Университет Лавкрафт не закончил из-за сильных головных болей. Вообще он был сильным невротиком. Какое-то время жил в Нью-Йорке вместе с журналисткой Соней Грин. Шумный город с мигрантами ему не понравился, Лавкрафт был социопатом. Так же Лавкрафт был ксенофобом, патриотом Новой Англии и фантиком. Но это не делает его произведения хуже, наоборот придает им его особенный Лавкрафтовский стиль. Тем не менее, несмотря на преимущественно затворнический образ жизни Лавкрафта, который, вдобавок, подписывал свои письма псевдонимом Йог-Сотот (Созерцатель Потустороннего), доподлинно известно, что он как минимум дважды в 30-х годах лично посещал американское отделение О. Т. О. (на которое гораздо позже семит ЛаВей сделал свою пародию в виде "Церкви сатаны", образованное в 1918-м или 1919-м году шотландским авантюристом Эдуардом Элистером Краули (Сrowley), которого ныне считают первым реальным скинхэдом и зачинателем эстетики Black (Религии Хаоса). Лавкрафт также совершал достаточно длительные поездки к приятелям и знакомым по переписке, встречался с какими-то "тёмными людьми" и вообще предпочитал общество кошек, а не людей. Создавалось такое впечатление, что Лавкрафт тем больше ненавидел "литературу", чем становился известнее. Как и Краули, Лавкрафт в течении всей жизни предпочитал либо личные встречи, либо переписку. О литературной же тусовке отзывался с неприсущей для него желчностью. Статус "писателя" ненавидел и не принимал никогда, называя себя либо поэтом, либо астрономом.

Вернувшись в Провиденс, Лавкрафт жил в «большом деревянном доме викторианской эпохи» по адресу Барнс-стрит, 10 вплоть до 1933 года (этот адрес является адресом дома Доктора Уиллета в повести «Случай Чарльза Декстера Варда»). Этот период, возможно, наиболее интересный и продуктивный в жизни писателя. Он много путешествует по Новой Англии, посещает Квебек, Филадельфию, Чарльстон, по-прежнему ведёт активную переписку. Самые главные произведения Лавкрафта (иногда называемые «старшими текстами»), начиная с «Зова Ктулху» (1926), написаны именно в это время.

Несмотря на писательские успехи, Лавкрафт всё больше нуждался. Он снова переехал, теперь уже в маленький домик. Сильное впечатление на него произвело самоубийство Роберта Говарда. В 1936 году у писателя обнаружили рак кишечника, следствие недоедания.

Говард Филлипс Лавкрафт умер 15 марта 1937 года в Провиденсе (штат Род-Айленд, США).
Подробней про вселенные Лавкрафта, вы ознакомитесь в статьях, на которые я дал ссылки. Хотя, скажу сразу, лучше читать без них, так как вселенная Лавкрафта похожа на паззл, который собирают в темной комнате при тусклом огоньке свечи.

Лично от себя советую советую прочитать цикл Лавкрафта Страна Снов, который обычно игнорируют.. Ужасов там меньше (хотя пару кирпичей я высирал), зато отлична показана душа хикки и битарда. Эскапизм, творение собственных миров, ненависть на весь мир, особенно на буржуев, ностальгия по потерянному в таком же хиккование детсву и юности. Читать тяжело.

(Лавкрафт на фоне Хребтов Ужаса. (Шутливый фотоколлаж)
Отличные статьи по творчеству Лавкрафта:
Раз
Два
ТАК, что Ктулху ФХТАНГ

@темы: картинки, ссылки, это случилось на самом деле

---

Человек в окне

[suslik-n]

Однажды холодным зимним вечером некая шестнадцатилетняя девушка была дома одна и смотрела телевизор. Ее родители уехали на праздник к друзьям. Весь день шёл густой снег, но девушка чувствовала себя хорошо и уютно, сидя на диване в гостиной, завернувшись в теплое шерстяное одеяло. К полуночи родители еще не вернулись, и она стала чувствовать себя тревожно. Звонить им она не хотела, чтобы они не подумали, будто она не может сама о себе позаботиться.

Телевизор стоял в углу комнаты рядом с большим окном. Она смотрела очередной фильм, когда вдруг краем глаза заметила, как что-то движется в окне. В темноте среди падающего снега она различила фигуру мужчины, идущего в её сторону. Когда он приблизился, она смогла разглядеть его лицо. Оно было покрыто шрамами, а губы были растянуты в зловещей улыбке. Испугавшись, девушка замерла, не смея зашевелиться. Человек так и стоял и молча смотрел на неё через стекло. Затем он вдруг сунул руку в карман пальто и что-то вытащил. Это был нож...

Не выдержав, девушка схватила телефон со столика у дивана, набрала номер полиции и затаила дыхание в ожидании ответа.

— У меня за окном стоит человек, — прошептала она, не сводя взгляд с жуткого гостя. — У него нож. Пожалуйста, приезжайте побыстрее. Мой адрес...

Она сидела неподвижно, минуты проходили одна за другой. Человек за окном всё так же стоял и смотрел прямо на неё. В конце концов, девушка услышала снаружи звуки сирены, и полицейские начали стучаться в дверь.

Девушка бросилась ко входной двери, впуская полицейских. Те сказали ей, что не видели никого возле дома и не нашли никаких следов.

— Не может быть, — сказала девушка, указывая на окно. — Он только что стоял там, когда вы стучались. Вы не могли его не заметить.

— Это невозможно, — сказал офицер. — Никого не было, да и снег остался нетронутым. При таком снеге, если даже там кто-то недавно был, он бы оставил отчётливые следы.

— Но я видела его своими собственными глазами! — настаивала девушка.

— Вы знаете, ваши глаза могут сыграть с вами злую шутку, — усмехнулся офицер. — Может быть, вы смотрите слишком много фильмов?

Полицейские уже собирались уйти, когда, вдруг один из офицеров заметил что-то неладное. Он нахмурился и обошёл диван, на котором сидела девушка.

На ковре за диваном остались мокрые следы и брошенный нож.

— Вы видели человека не за окном, — сказал офицер. — Вы смотрели на его отражение. Всё это время он стоял в двух шагах за вашей спиной.

@темы: не своё

---

[suslik-n]

Живу уже два года в девятиэтажке на восьмом этаже. Сколько там живу, по лестнице поднимался всего пару раз, а так всё время на лифте. Вследствие этого этажей моего дома я практически не знаю.

Случилось это зимой под вечер. Решил поужинать, но хватился, что не осталось ни чая, ни хлеба. Делать нечего, решил отправиться в ближайший магазин. Как назло, весь день в доме лифт простаивал, никто починить его не удосужился, пришлось пешком идти вниз.

Спускался долго, пока не осознал, что слишком уж долго спускаюсь — этажей двенадцать уже прошёл. В подъезде стоял сумрак — сверху горит свет, а внизу кромешная тьма, как бездна. За окнами тоже полная темнота — даже не определишь, на какой ты высоте. Стал я считать этажи, и на пятнадцатом мне стало жутко страшно. Побежал наверх, но через восемь лестничных пролётов так и не вышел на свой этаж, да и устал к тому же. Причём свет наверху продолжал гореть, но при подъеме я всё равно в сумраке оказывался. Подумал в панике, что уже всё — попал я в какое-то чистилище, откуда не выбраться...

Снова побежал вниз. И чем ниже спускаюсь, тем больше стал замечать, что этажи становятся какими-то старыми и прямо-таки превращаются в руины. Конечно, тут я могу и путать, так как бежал практически уже в кромешной тьме.

В конце концов, я выдохся и присел на лестницу. Думал-думал, что это за чертовщина такая, и вдруг услышал, как внизу запищал домофон и хлопнула железная дверь. Побежал вниз и сходу в темноте на человека налетел. Сто раз извинился и на радостях выбежал из подъезда. На дворе был зимний вечер, всё, как обычно — дом наш стоит в девять этажей, как и был...

Не знаю, куда я тогда попал, но с тех пор по лестнице в подъезде стараюсь совсем не ходить. Люди некоторые боятся на лифтах ездить, а у меня наоборот...

@темы: мистические и аномальные места, искажения времени и пространства, не своё

---

Сергей Доброхлеб "Пыль тысячи дорог"

[suslik-n]

Убедившись, что на улице никого нет, Малёк и Коряга перелезли невысокий покосившийся забор и направились к дому через заросший сорняками двор. Старик жил на отшибе, на окраине города, в одном из небольших райончиков, где громадные коттеджи банкиров и директоров еще не успели захватить частный сектор.

Хоть старика дома и не было, а забор скрывал от глаз случайных путников, парни двигались пригнувшись, поминутно озираясь по сторонам.

— Ну и вонь, — прошипел Коряга.

— Тихо! — шикнул Малёк, и сам натянул на нос свитер.

Действительно, воздух во дворе стоял затхлый, густой, словно и не бывало здесь свежего ветерка, не смывал дождь накопившуюся пыль и грязь.

— Да чего ты, Малёк! — Коряга ткнул друга кулаком в плечо. — Мы тут хоть песни орать можем. Никто не услышит. А как дед возвращаться будет, нам Катафот звякнет.

Малёк не мог объяснить, что его беспокоит, просто ему было не по себе. Не оттого, что они собрались обчистить дом сумасшедшего старика, не впервой уж, просто было здесь как-то неспокойно. Словно ночью на заброшенном кладбище. И понимаешь, что бояться нечего, а все равно шаг волей-неволей ускоряешь.

Они остановились у окна, и Коряга достал из рукава куртки фомку.

— Лучше б пару лохов топнули… — пробурчал под нос Малёк.

— Ага, будет Кирпич ждать, пока ты на паленых мобилах долг соберешь. Вон Рябой уже догопался. Я не хочу закончить, как он. С Кирпичом шутки плохи. Сказал до конца недели бабки вернуть — значит, лучше поторопиться.

Малёк повернулся к Коряге, чтоб ответить, и осекся, заметив покрывший лицо напарника пот.

— Ты чего вспотел? Зассал?

— Пасть прикрой! — огрызнулся Коряга. — Жарко тут… Продолжать Малёк не стал. Коряга не любил, когда над ним шутят. Мог и по зубам дать.

— Да ладно тебе. Ломай уже. Забираем барахло — и сваливаем.

О том, что у старика есть антиквариат, они узнали от Кольки Рябого. Нынче покойного. Парень не отдал деньги наркоту Кирпичу. Решил спрятаться. Через пару дней а нашли мертвым. «Несчастный случай».

Малька начало мутить, как обычно, когда он вспоминал своего друга. Прошел уже месяц, но вряд ли даже через сколько лет он забудет, что осталось от Рябого после падения с восьмого этажа.

Малёк с Колькой Рябым дружили с детства. Вместе учились, вместе гуляли, вместе ввязались в дворовую компанию, вместе подсели на наркоту, вместе мечтали о том, как вяжут и выбьются в люди…

Но наркотические грезы убили сначала мечты Кольки, потом и его самого. Теперь и Малёк понимал, что ничего у в будущем не светит. А если не рассчитаются с Кирпичом в срок — будущее может вообще не настать.

Именно Колька им как-то по пьяни и рассказал про своего сумасшедшего деда. Он утверждал, что на самом деле старик ему не дед, а то прадед, то ли еще дальше. И лет ему никак не меньше сотни. Врал, конечно. Старик бодренький, лет семьдесят, есть и седой, и ходит только с палкой. А вот с башней у него но был непорядок. То ли старческий маразм, то ли еще что, Рябой утверждал, что дед считает себя чуть ли не колдуном. Все это Малёк тогда пропустил мимо ушей, а вот про упомянутую коллекцию старых книг и вещей запомнил. Когда на Рябого наехал Кирпич, Малёк предложил другу спереть пару безделушек, но тот не согласился. Сказал, о слишком хорошо относится к деду. Хотя Мальку покаюсь, что пацан побаивался старика. Лучше бы он Кирпича побаивался.

Старое дерево рассохшейся рамы затрещало, с него посыпались чешуйки облупившейся коричневой краски, и окно открылось. Парни полезли в дом.

Лучи карманных фонариков замельтешили по комнате. Перекосившаяся кровать с выцветшим покрывалом, потрепанные дорожки на горбатом полу поверх потрескавшегося затертого линолеума, пустой стол, пара стульев да скособоченный шкаф — вот и все убранство комнаты. С потолка свисают грязная лампа и пара липких лент, облепленных черными точками мух. Совсем не похоже, что где-то в этом доме могут храниться антикварные вещи.

— Не густо, — буркнул Коряга.

— Колька говорил, где-то здесь есть подвал.

— Звездел Рябой, — уверенно заявил Коряга. — Если и есть, максимум, что мы там найдем, — закатки да мышиное говно.

— Ну давай хоть поищем, раз уж залезли.

Вход в подвал они нашли в соседней комнате. Под изъеденным молью ковром оказалась крышка люка, скрывающая лестницу.

Спустившись в подвал, они застыли. Здесь обстановка была другая.

Стеллажи вдоль стен уставлены книгами, шкатулками, ящичками, колбами, ретортами. На одной полке расставлены бутылки самой различной формы, внутри которых к крышке крепятся на нитке свинцовые шарики.

— Ни хрена себе закатки, — пробормотал Коряга, разглядывая банку с плавающим в ней зародышем то ли кота, то ли другой зверушки. — А дед-то реально псих.

Малёк тем временем рассматривал корешки книг. Большинство названий звучало довольно странно: «Пнакотикские манускрипты», «Текст Р'льех», «Книга Эйбона», «Песни Дола», «Семь сокровенных книг», «Записки Челено», «Книга Дзиан». Встречались книга на иностранных языках: «De Vermis Mysteriis», «Una-ussprechlichen Kulten», «Cultes des Goules».

Непонятно отчего по его спине пробежали мурашки.

Он наугад взял одну из книг и раскрыл. Рисунок, попавшийся ему на развороте, изображал покрытую щупальцами тварь, отрывающую человеку голову.

— Гигер отдыхает, — раздалось над плечом Малька.

От неожиданности тот подпрыгнул и захлопнул книгу.

— Кто отдыхает?

— Тип, который Чужого нарисовал, — ответил Коряга. — Дай погляжу.

Малёк передал книгу Коряге и непроизвольно вытер руки о штаны.

— Ты еще и в художниках разбираешься? — спросил он насмешливо.

— Не всем же, как ты, только в бабах из «Плейбоя» разбираться.

Малёк показал Коряге средний палец, но тот, целиком поглощенный картинками, не обратил внимания.

После увиденного рисунка Мальку хотелось как можно скорее убраться отсюда. Хоть тут и действительно много старых вещей, но вряд ли кто заинтересуется такой мерзостью.

Малёк подошел к захламленному столу и посветил на него фонариком. Снова книги, между ними — колбы, пробирки и реторты, листы бумаги, исписанные каракулями на каком-то иностранном языке, и…

— Коряга! — позвал Малёк, не веря своим глазам.

— Чего тебе? — недовольно спросил Коряга, оторвавшись от книги.

— Гляди!

Коряга подошел к столу и захохотал.

— А дед-то у нас продвинутый! Ты гляди, чем балуется!

На столе между здоровым талмудом и металлической конструкцией непонятного назначения лежало зеркальце размером в ладонь, на котором явно виднелись следы какого-то серебристого, с зеленоватым отливом, порошка. И полдорожки. Рядом с зеркалом — трубочка для нюханья. Коряга потянулся к ней.

— Ты чего? — Малёк схватил его за руку. — Он стремный какой-то!

— Не гони. Если его дед нюхачить может, то ничего со мной не станет.

— У тебя не отшибло, чего мы сюда приперлись? Время-то идет!

Коряга недовольно поглядел на Малька, потом кивнул:

— Ладно, давай сумку.

Малёк матюгнулся.

— Я ее наверху оставил, когда подвал открывали.

— А яйца ты свои там не оставил? Давай за сумкой, а я присмотрюсь, чего тут хватать.

Малёк поднялся наверх. Посветил фонариком, нашел сумку. Интересно, сколько прошло времени?

Он полез в карман за мобильником и чертыхнулся, когда нащупал мокрый и липкий корпус. Он достал телефон двумя пальцами. Нижнюю часть корпуса покрывала прозрачная пленка. Похоже, потек аккумулятор. Этого еще не хватало!

— Малёк! — раздался из подвала голос Коряги. — Так дед, по ходу, барыга! Тут в столе несколько пакетов порошка!

— Коряга, глянь, сколько времени! — спросил Малёк.

— А что, на «Спокойной ночи, малыши» опаздываешь?

— Глянь, говорю. У меня мобильник сдох.

Внизу послышались возня, а потом поток матов.

— …Какого… мобила… накрылась… аккумулятор… — выделил Малёк из двухминутного словесного потока то, что имело смысл.

Малёк выругался. Как же так, чтобы у них обоих одновременно накрылись телефоны! Даже если Катафот звонил, то не смог их предупредить!

Вдали послышался приближающийся лай собак.

Малёк бросился к люку.

— Коряга! Шухер!

Через миг парень взлетел по ступенькам с округлившимися глазами. Похоже, ему тоже совсем не хотелось задерживаться, чтобы повстречать сумасшедшего старика-барыгу.

Под одной рукой у Коряги были книги, в другой несколько пакетов серебристого порошка. Книги он бросил в сумку, пакеты распихал по карманам и кинулся вслед за Мальком, который уже вылезал в окно.

Коряга перебросил сумку через подоконник, Малёк подхватил ее и бросился через сад к забору.

Собаки лаяли уже совсем близко.

Забросив сумку на плечо, Малёк подпрыгнул, ухватился за верхушку забора и подтянулся. И вдруг его что-то отдернуло назад. Он испуганно оглянулся и увидел, что сумка зацепилась ручкой за ветку. Малёк уселся на забор и принялся дергать сумку. Та застряла намертво. Словно дерево не позволяло унести краденое.

— Ты чего там возишься? — прошипел снизу уже выбравшийся со двора Коряга.

— Сумка! Зацепилась!

— Твою мать! Придурок! Бросай ее!

Малёк дернул еще пару раз, бесполезно. Краем глаза он увидел, как начинает открываться калитка с другой стороны двора, и, отпустив ручку сумки, свалился с забора.

Коряга помог ему подняться, и они побежали со всех ног подальше от дома старика.


Они втроем сидели дома у Коряги. Сигарета плясала в дрожащих пальцах Малька, роняя пепел на многодневную гору окурков, давно уже скрывших под собой пепельницу.

Коряга с упоением рассказывал Катафоту о подвале в доме старика, а Малёк молча курил. Не сказал ничего, даже когда Коряга заявил, что Малёк чуть не обделался со страху.

Спустя полчаса и пять сигарет он немного успокоился. Коряге тем временем надоело бахвалиться, а Катафоту наскучили россказни о находках в подвале. Тем более он, похоже, не поверил ни одному услышанному слову.

Сейчас они молча смотрели на четыре разложенных на столе небольших пакетика с серебристым порошком.

— Ну че? — спросил Коряга. — Снимем пробу?

— Я первый! — тут же вызвался Катафот, которому было совершенно по фиг что курить, глотать, нюхать или колоть, лишь бы штырило.

Он скрутил купюру в трубочку, карточкой пополнения счета быстренько разбил горку порошка на три дорожки и втянул одну ноздрей.

Откинув голову и закрыв глаза, он передал трубочку Коряге. Тот оприходовал свою дорожку и сунул свернутую банкноту Мальку.

Недолго думая, Малёк пожал плечами и последовал примеру друзей.

По ноздре прокатился леденящий холодок, онемение расползлось к вискам. Ощущение было такое, словно внутри черепа, прямо в мозгу, кто-то включил морозильную установку.

В глазах сразу же поплыло, комната с ободранными обоями и растрескавшейся штукатуркой на потолке вдруг куда-то исчезла, и Малёк увидел совершенно незнакомый пейзаж.

Он оказался на лужайке, заросшей густой изумрудной травой, а вокруг простирались джунгли. Высоченные деревья, не похожие ни на одно из тех, что Малёк видел в жизни или по телевизору, до того как продал его, чтоб купить наркоты; громадные, пара метров в диаметре, цветы; а в воздухе носились странные птицы без клювов и с крыльями, как у стрекоз…

Такого глюка Малёк еще не ловил. Все абсолютно реально. В глазах не плыло, образ был цельным. Он даже чувствовал запах…

Парень в полном восторге озирался вокруг, рассматривая невиданный пейзаж.

Лишь минут через пять он сообразил, что не стоит на земле, а завис в десятке сантиметров над ней и сквозь его ступни проходят изумрудные травинки. Он был нематериален, бесплотный дух, призрак, намного менее реальный, чем окружающий его мир.

Малёк взмахнул руками, и воздух подхватил его, понес ввысь…

Парень летел по неизведанному прекрасному миру, то возносясь над кронами, то планируя над самой землей. Он несся с безумным восторгом, пролетая сквозь стволы деревьев. Он нырял в протекающую неподалеку реку и плыл в ней, все такой же бесплотный, наблюдая, как рыбки проскальзывают сквозь него.

Он летал за бесклювыми птицами и прислушивался к их гомону, похожему на неведомый человечеству язык…

Он наслаждался окружающим миром, наслаждался полетом, наслаждался свободой…

До тех пор, пока джунгли не начали расплываться — и вместо них снова появились грязные обои в некогда синий цветочек и прожженный окурками в нескольких местах ковер на полу.

Утром парни устроились на кухне и делились впечатлениями.

Коряга взахлеб рассказывал об островах, на которых жили люди-ящерицы, о гигантском черном монолите, вокруг которого танцевали и пели какие-то уродцы; рассказывал об одиноком доме, стоящем на вершине окутанного туманом утеса.

Катафоту привиделась пустыня. Правда, о ней он практически ничего толком не рассказал, а зациклился на «ржачной дистрофичной тварючке с рожей как у пьяного коалы, чем-то похожей на одноклассника Толика».

Когда они закончили делиться впечатлениями, Коряга постучал костяшками пальцев по пакету с серебристым порошком.

— Слушайте, что я вам скажу, пацаны. С этим порошочком мы не только Кирпичу долг отдадим, а еще и себе безбедную старость обеспечим…


Александр Никифоров, он же Кирпич, развалившись в кресле и попыхивая дорогой кубинской сигарой, в очередной раз пересматривал «Крестного отца». Он видел этот фильм не один десяток раз, помнил его почти наизусть, так же как и два десятка других, собранных в домашней коллекции, картин про гангстеров. Вот то время, в которое он хотел бы жить. Вот то, чего бы он хотел достичь. И он этого достигнет. С каждым годом, да что там говорить, с каждым месяцем его влияние увеличивается. Через три-четыре года это будет его город.

В дверь постучали, вошел Утюг.

— Босс, мы…

Кирпич лишь поднял палец вверх, приказывая замолчать. Лишь когда по экрану поползли титры, Кирпич выключил плазму.

— Хороший фильм, — сказал он, поворачиваясь к Уткну.

— Да, босс, — согласился Утюг.

— Чего ты хотел?

— Мы притащили Малька.

— Кто бы сомневался. Давай его сюда.

Утюг махнул рукой, и Тайсон за шиворот втащил в комнату парня.

— Куда вы прете! — гаркнул Кирпич. — Ковер же там! Замажет!

— Извините, босс, — промямлил Тайсон и перетащил парня в сторону, на мраморный пол.

— Ну что, Малёк, кинули тебя друзья-то твои. Смылись, как только жареным запахло. А тебя оставили, — улыбаясь, произнес Кирпич. — И что ты скажешь теперь в свое оправдание?

Парень наконец поднял голову, его лицо было перемазано кровью, слезами и соплями, нос свернут набок, правый глаз заплыл. Тайсон хорошо потрудился.

— Кирпич! Мы же вернули деньги! — разбитыми губами прошамкал Малёк. — За что, Кирпич?

— Вернули деньги? А где вы их взяли? Молчишь? Ну так я отвечу сам. Вы их заработали, продавая порошок. Продавая на моей территории. Я вам разрешение давал? Не давал. Значит, какой вывод напрашивается?

Малёк молчал. Утюг пнул его ногой под ребра.

— Отвечай, когда спрашивают!

— Это твои деньги, Кирпич.

— Умница! — похвалил Кирпич. — Соображалка работает, а такие глупости делаешь!

Кирпич поднялся из кресла и прошелся по комнате, заложив руки за спину.

— Однако я могу тебя простить. Ты ведь хочешь, чтобы я тебя простил? А, Малёк?

Парень кивнул, потом добавил вслух:

— Очень хочу.

— Тогда ты скажешь мне, где вы взяли такой товар. Ты ведь будешь умницей и не станешь скрывать это от меня? Я правильно понимаю?

Малёк закивал и начал говорить.

— Оч-чень любопытно, — сказал Кирпич, потирая подбородок, когда Малёк закончил рассказ. — Утюг, сгоняй-ка к старику. Привези сюда. Хотелось бы с ним пообщаться.

Качок кивнул и вышел из комнаты.

— Утюг! — окликнул помощника Кирпич.

— Да, босс.

— И поаккуратней там. Старость нужно уважать.

— А это куда? — Тайсон кивнул в сторону Малька.

— А с этим мы посмотрим фильм и подождем Утюга. Чтобы убедиться, что малец не соврал.


Утюг привез старика через час.

Дед вошел в зал сам, опираясь на кривую сучковатую палку. Спутанные седые волосы, такая же борода. Одет в костюм явно совковых времен.

На все еще сидящего в углу Малька старик даже не взглянул. Взгляд его светло-карих, почти желтых глаз не отрывался от Кирпича, а губы кривились в легкой улыбке.

Кирпич вдруг понял, что старик ему не нравится. Совсем не нравится. Может, потому, что дед его не боялся? Кирпич привык, что все входящие, будь то «приглашенные на беседу» или его помощники, опасаются его. А старик стоял спокойно и рассматривал его с любопытством. Словно оценивая…

Кирпич тряхнул головой, собираясь с мыслями, и поднялся из кресла.

— Добрый вечер… простите, не знаю, как вас величать.

— Дед Антон я, — все так же улыбаясь, ответил старик.

— А по батюшке?

— Ну, если вас интересует мое полное имя — пожалуйста. Я дон Антонио де ла Пенья.

Кирпич сжал руки в кулаки. Насмехается над ним старик? Или и вправду сумасшедший? Ладно, это сейчас не столь важно.

— А я Александр Николаевич Никифоров. Приятно познакомиться. Вы уж простите, что вас так бесцеремонно привезли сюда, но есть очень важный разговор.

Старик лишь улыбнулся еще шире, показав коричневые пеньки зубов, отчего Кирпича передернуло.

Он подошел к столу и достал из ящика пакет с серебристым порошком.

— Вы знаете, что это, дед Антон?

— Это Пыль Тысячи Дорог, — ответил старик, даже не взглянув на пакет.

— Вас не удивляет, как она оказалась у нас?

— Я очень долго живу и очень многое повидал. Меня тяжело удивить.

— Хорошо. Пусть так. Откуда она у вас?

— Сам сделал.

Кирпич вскинул бровь:

— И можете сделать еще?

— Конечно могу. Там рецепт не слишком сложный.

— И откуда у вас, позвольте полюбопытствовать, этот рецепт?

— Из одной о-о-очень старой книги. Его придумал Абдула аль-Хазред, в далекой древности, чтобы облегчить себе исследование других миров и времен. Хотя, может, и враки. Говорят, араб и без Пыли мог путешествовать между мирами.

Вот теперь Кирпич убедился, что старик двинутый. Впрочем, он нужен лишь до тех пор, пока не сообщит формулу. А после…

— Только с этим делом главное не переборщить, — продолжал дед Антон. — Можно оказаться там, где не хочешь.

— У всех наркотиков есть такое свойство. Можно оказаться в обезьяннике. А можно и в земле, — безразлично ответил Кирпич. Он выбросил из головы мысли о том, сколько ему принесет эта самая Пыль, и снова обратился к старику: — Ну что же, осталось обсудить детали нашего сотрудничества.

— Не только, — захихикал дед. — Не только детали.


Малька сковывал страх, но парень не мог оторвать взгляда от того, что творилось в комнате.

Старик полез во внутренний карман своего мятого пиджака, Тайсон и Утюг, не сговариваясь, приблизились к деду. Он достал бутылку, такую же, как те, что Малёк видел в подвале. Со свинцовым шариком на ниточке.

Кирпич смотрел на деда округлившимися глазами. Нет, старик ему точно не нравился. Нужно поскорее выведать у него формулу — и в земельку. Давно уже ему пора туда. Кирпич бы приказал Тайсону прямо сейчас и выбить рецепт из деда, да боялся, что тот не выдержит. Окочурится раньше, чем заговорит.

Тем временем старик поднес бутылку к глазам и спросил:

— Ну что, Колька, они?

Маятник внезапно закачался, хотя бутылку старик держал крепко и неподвижно. Дед захихикал, мерзко, скрипуче.

— Эти, значит. А ты говорил, не найду. А видишь как оно, сами пригласили-то.

Старик опустил бутылку и снова полез в карман. Жлобы за его спиной дернулись руками к пистолетам, но, когда старик извлек из кармана пакет, расслабились.

— Да, кстати, — старик оскалился во весь щербатый рот, — мой внук попросил передать вам привет.

В крупном пакете, перевязанном у горловины обычным черным шнурком, был серебристый порошок. Много порошка.

Кирпич улыбнулся. Неплохо. Старик оказался умнее, чем можно было предположить, и сразу принес готовый товар. А он-то боялся, что его придется «уговаривать».

Кирпич потянулся к пакету, но вместо того чтобы отдать ему порошок, дед дернул шнурок и подбросил пакет в воздух.

Зарычав от ярости, Кирпич замахнулся на старика кулаком и… застыл.

Вопреки законам физики, порошок не опустился на пол, не разлетелся по комнате. Он сбился в облако и завращался, набирая обороты. Все, кроме старика, следили за фокусом раскрыв рты, а дед мерзко хихикал.

Только теперь Кирпич сообразил, что глаза у старика не светло-карие, а чисто желтые.

Тем временем облако вращалось все быстрее, оно приобрело форму воронки и вдруг, разделившись на три части, разлетелось в стороны.

Часть попала прямо в лицо Кирпичу, он отпрянул и судорожно втянул воздух вместе с налетевшей пылью. Тайсон, похоже, даже не сообразил, что происходит, когда его лицо окутало серебристое облако. Лишь Утюг успел отреагировать. Он пригнулся, резко уходя в сторону, и прыгнул на старика. Но предназначавшаяся ему порция порошка сменила направление и догнала качка, когда тот уже почти схватил деда. «Пыль» окутала лицо Утюга. Боевик без чувств упал на ковер.

В следующий миг лежащие на полу тела вдруг стали терять материальность. Они быстро становились прозрачными, а потом и вовсе исчезли.

Хихикая, старик уселся на пол и полез во внутренний карман. Одну за одной он извлек оттуда три бутылки со свинцовыми грузиками внутри и поставил их напротив той, которую достал пару минут назад. Как они поместились в пиджаке, да еще так, что их было не видно, Малёк понять даже не пытался.

И вдруг старик повернулся к нему. Парень сжался еще больше. Желтые глаза старика впились в него, словно заглядывая внутрь, в саму его сущность, переворачивая душу, вытряхивая наизнанку сознание…

— Максим, да? — спросил старик, ухмыляясь. — Мне про тебя Колька рассказывал. Вчера. Попросил тебя не трогать. Но если ты хочешь, могу и с тобой порошочком поделиться. Ты же тоже вроде как любитель этого дела? Бесплатно. И через заборы прыгать не нужно.

Малёк замотал головой, заскулил; он засучил ногами, пытаясь отползти от старика подальше, уже не соображая, что спиной вжался в стену. Старик захохотал и вернулся к своим бутылкам.


Когда в глазах у Тайсона перестало плыть и рябить, он огляделся по сторонам.

Тайсон знал, что именно сыпанул ему в лицо старик. Утюг делился, когда забрал товар у сопляков.

Чертов старик поплатится за свою выходку. Одно дело — нюхать это по собственному желанию, а другое — вот так вот. Хотя почему бы и нет? Пока он ловит кайф, Утюг выбивает из старика мозги.

Рассудив так, Тайсон решил не заморачиваться.

Он оказался где-то в редком подлеске, окруженный кривыми деревьями с черной корой. Впереди, метрах в двухстах, виднелся просвет, и Тайсон направился туда.

В траве мелькнула фиолетовая ящерица, Тайсон попытался наподдать ей ногой, но промахнулся. Впрочем, чего расстраиваться? Тайсон помнил, как вчера бродил по какой-то равнине, проходя сквозь кусты и камни. Здесь он невидим, неслышим и бесплотен.

Ему было неуютно оттого, что в накрывшей его галлюцинации нет тела, нет мышц и кулаков, на которые он полагался с детства.

Тайсон поднес руки к глазам и сжал. Да! Вот оно, его богатство! Его гордость, защита и заработок. Еще со школьных времен Тайсон знал, что крепкий кулак всегда побеждает любые знания. Да, обидно, что здесь нельзя их использовать.

Так он и шел вперед, даже не замечая, как под ногами хрустят сухие ветки. Как цепляется за штаны покрытая острым ворсом трава.

Подлесок закончился, и Тайсон выбрался на полянку.

Посреди нее на камне сидело существо. Метра два ростом, похожее на помесь птицы и летучей мыши. Коричневая морщинистая кожа обтягивала ребра, за спиной сложены широкие кожистые крылья.

Голова отдаленно напоминала птичью, в основном за счет массивного изогнутого клюва.

— Гы, — сказал Тайсон. — Прикольный глюк.

Недолго думая, он вышел на поляну и направился к существу, чтобы разглядеть.

— Интересно, — бормотал он себе под нос, — если бы этот глюк был реальным, я б его вырубил с одного удара или надо было бы два?

Тайсон подошел ближе, и существо повернулось к нему. Оно склонило голову к плечу, будто с любопытством разглядывая человека.

— Ух, какой уродец, — восторженно заявил парень. — Не был бы ты глюком, как бы я тебе дал по харе!

Тайсон поднял руку, собираясь ткнуть пальцем в лоб чудищу.

Внезапно «глюк» резко дернул головой, щелкнул клюв, и Тайсон недоуменно уставился на два окровавленных огрызка на месте указательного и среднего пальцев.

— Че за?.. — пробормотал Тайсон, а потом пришла боль, и он завыл.

«Глюк» раскинул крылья, мерзко заверещал и бросился на человека. Изогнутый клюв сомкнулся на шее так ничего и не понявшего Тайсона.


Малёк забился в угол, пытаясь слиться со стеной. Стать невидимкой, не издавать ни звука. Сначала он хотел прошмыгнуть к двери и бежать, бежать куда глаза глядят, но не рискнул привлечь внимание старика. Лишь бы он не глядел на Малька снова своими желтыми глазами.

Старик сидел абсолютно неподвижно.

Так, в полной тишине, прошло с полчаса.

И вдруг старик захихикал. От неожиданности Малёк вскрикнул и тут же испуганно зажал рот двумя руками, но, к счастью, дед не обратил на него внимания. Он нагнулся к одной из бутылок и внимательно глядел на свинцовый шарик.

Вдруг что-то затрещало, воздух наполнился запахом озона, и шарик в бутылке завращался как бешеный.

— Один есть, — хихикая, пробормотал старик.

Он подождал, пока грузик успокоится, и заговорил с бутылкой:

— И кто тут у нас? Тайсон? Дурацкое имя. И где же ты был? Интересненько… Ты хотел ударить шантака?

И старик захохотал. Резко, пронзительно. Его смех напомнил Мальку скрип когтей по стеклу. Парень зажал уши, но смех словно вонзался прямо в мозг…


В отличие от Тайсона, Утюг сразу сообразил, что происходит что-то непонятное. Он стоял в луже и чувствовал, насколько холодная в ней вода.

Парень осмотрелся. В каких-нибудь пяти метрах от него плескалось море, а по всему берегу были разбросаны какие-то постройки, испещренные неизвестными письменами обелиски, менгиры, пирамиды. Только вот архитектура какая-то… неправильная. Полная асимметрия, абсолютная дисгармония. Словно город на рисунке ребенка, где линии ломаные, рваные, нереальные…

Все постройки были покрыты водорослями, слизью, пропитаны влагой, словно лишь недавно поднялись со дна морского.

Выбравшись из лужи и вытряхнув воду из туфель, Утюг задумался, что делать дальше. Все его чувства подсказывали, что это не галлюцинация. Особенно донимал запах. Тошнотворный запах сырости и гнили…

Парень решил пройти по берегу, и тут его внимание привлек плеск воды. Реакция последовала сразу же, он нырнул за камень и выхватил ствол.

Осторожно выглянул. Из воды на сушу выбиралась какая-то тварь, покрытая чешуей, с вытянутой мордой. Помесь человека с ящерицей. Это еще что такое?

Утюг снял ствол с предохранителя. Тем временем вслед за первой тварью показалась вторая, потом третья. И еще, и еще.

Утюг попятился. Он не знал, что это за существа, откуда они взялись и что им нужно.

Скрываясь за камнями, он постарался как можно дальше убраться от пришельцев. Похоже, они не собирались уходить далеко от берега. И слава богу.

Когда Утюг уже был уверен, что ему удалось скрыться, за спиной раздался визг. Он резко развернулся, вскидывая пистолет. Метрах в пятидесяти не берег выбирался человекоящер, он-то и заметил человека.

Прятаться больше не было смысла. Парень вскочил на ноги и побежал. Ему нужно найти место, где эти твари не смогут его окружить.

Он перепрыгивал с камня на камень, скользя по слякоти и полусгнившим водорослям. Сзади доносились визги ящеров.

Утюг оглянулся, его преследовали полтора десятка монстров. Некоторые бежали на двух ногах, полусогнувшись, другие передвигались прыжками, словно лягушки.

Парень спрыгнул с камня, дальше начиналась более-менее ровная земля, по ней бежать легче.

Человекоящер выскочил наперерез и прыгнул на человека. Утюг выстрелил. Пуля попала твари в голову, перевернув амфибию в воздухе. Но из-за камней уже появлялись новые.

Утюг стрелял на ходу. Расчетливо, аккуратно. Одна пуля — один труп.

Он все дальше уходил от берега. Понемногу твари отставали, им тяжело было передвигаться по суше. Но в то же время все новые появлялись со всех сторон, заставляя Утюга менять направление, петлять.

Следующий человекоящер прыгнул откуда-то сверху и повалил человека на землю. Утюг ударил левой прямо в ощерившуюся пасть. Кулак пронзило болью — костяшки оцарапало острыми клыками, — голова монстра откинулась, и Утюг сунул ствол под чешуйчатую челюсть и спустил курок. Осколки черепа вперемешку с зеленой густой жижей брызнули фонтаном вверх.

Парень сбросил с себя тварь и вскочил. Остальные чешуйчатые приближались. Он застрелил двух ближайших и снова побежал.

Легкие болели; несмотря на ежедневные тренировки, прыгать по скользким камням, грязи и лужам было тяжело. А тварей появлялось все больше и больше.

Утюг проскочил между двумя покосившимися обелисками и выбрался на сравнительно ровное место. Здесь, в окружении каменных изваяний, высился громадный мавзолей. Разверстой пастью зиял черный провал входа.

Парень оглянулся и вдруг заметил, что человекоящеры его больше не преследуют. Они сбились в цепочку, повалились на колени и принялись что-то бормотать. Утюгу показалось, что он различает какие-то странные незнакомые слова:

— Пх'нглуи мглв'нафх Ктулху Р'льех вгах'нагл фхтагн.

Получив передышку, Утюг судорожно принялся перезаряжать обойму и тут почувствовал, как землю тряхнуло. Из мавзолея раздался глухой рокот.

Человек повернулся, вскидывая пистолет, и застыл, скованный ужасом.

Из глубины проема, сопровождаемая гнилостной вонью, показалась гигантская тварь. Обрюзгшее тело, короткие толстые лапы с когтистыми пальцами, соединенными перепонкой. За плечами два небольших, словно недоразвитых, кожистых крыла. Но самое ужасное — голова. Растущая прямо из плеч, чрезмерно огромная, с двумя блеклыми выпученными глазами по бокам и массой колышущихся щупалец, покрывающих нижнюю часть «лица».

Утюг все стоял, подняв пистолет, но на курок так и не нажал. Он вообще не пошевелился, даже когда громадная лапа потянулась к нему…


В воздухе снова затрещало и запахло озоном, следом завращался свинцовый шарик во второй бутылке. Малёк уже с трудом соображал. От безумия его удерживала лишь одна мысль, которую он повторял как мантру: «Выживу — завяжу. Выживу — завяжу. Выживу — завяжу».

Лишь эта мысль позволяла немного отвлечься от хихиканья старика, пока он общался со вторым свинцовым шариком, называя его Утюг.


Главное, это ждать. Кирпич был уверен: когда действие «Пыли» закончится, он снова окажется в своем доме. Если, конечно, будет до тех пор жив. Он надеялся, что Утюг или Тайсон добрались-таки до старика. Иначе кто знает, что тому взбредет в голову сделать с их одурманенными телами. Может и порешить.

Кирпич знал, когда нужно нападать, а когда стоит и затаиться. У него был на это нюх. Именно благодаря ему он и остался до сих пор жив, да еще и добился своего положения в городе. Сейчас главное — не высовываться.

Он оказался в каком-то громадном здании. Свод потолка терялся в вышине, стены сложены из идеально подогнанных глыб, каждая высотой в два человеческих роста. На стенах висели громадные полки с книгами соответствующего размера.

На полу, вымощенном восьмиугольными плитами, возвышалось несколько огромных постаментов. Что на них — Кирпич разглядеть не мог. Видел лишь верхушки сияющих шаров, служащих, судя по всему, лампами.

Сквозь гигантские полукруглые окна можно было увидеть затянутое тучами небо.

Ситуация напоминала Кирпичу сказки, в которых главный герой попадает в замок великана. Только атмосфера вокруг совершенно не сказочная. И с хозяевами ему встречаться абсолютно не хотелось.

В первую очередь Кирпич огляделся в поисках места, где можно было бы спрятаться. В этом зале такового не нашлось. Тогда Кирпич направился к громадному арочному проходу.

Двигался он вдоль стенки, пытался не шуметь. Добравшись до проема, выглянул. За аркой начинался широченный пустой коридор.

Некоторое время Кирпич не решался выйти из комнаты. А что если в коридоре он кого-то встретит? Но и здесь оставаться нельзя.

Решившись, он выбрался из помещения и быстро зашагал по коридору. Кирпич добрался до следующего проема и заглянул в него, там коридор продолжался, пол шел под углом вниз. Похоже, здесь можно спуститься на нижние этажи.

Отметив про себя этот ход, Кирпич направился к очередному проему и, заглянув, тут же отпрянул. Комната была не пуста. Возле одного из постаментов стояло какое-то существо. Радужные цвета переливались по громадному морщинистому конусу, из верхней части которого росло четыре гибких щупальца. Два из них заканчивались клешнями, одно — четырьмя отростками, отдаленно напоминающими пальцы, а на последнем «красовалось» шарообразное утолщение с тремя темными большими глазами. Но не внешний вид существа заставил Кирпича задрожать, а то, что оно делало. Судя по всему, существо читало книгу. Именно это его действие, такое человеческое, заставило Кирпича усомниться, а не безумен ли он?

Кирпич не решился двигаться по коридору дальше — для этого пришлось бы пройти мимо арки, и находящееся в комнате существо могло его заметить. Поэтому Кирпич вернулся по коридору к спуску вниз и пошел туда.

Кирпич не знал, сколько он здесь бродит. Он двигался мимо пустых помещений, мимо комнат, стены которых были покрыты ящичками, словно в архиве, мимо залов, заполненных непонятными механизмами. Пару раз он видел конусообразных существ, но каждый раз успевал куда-ни-будь свернуть, пока его не заметили.

Наконец он добрался до очередного машинного зала. Здесь гигантские устройства не работали, и Кирпич мог спрятаться и переждать, не боясь оглохнуть от грохота.

Он забился в самый дальний угол этого циклопического зала и укрылся за какой-то огромной металлической конструкцией.

Ему казалось, что он просидел так уже не один час, когда вдруг по спине прошел холодок. Кирпич завертел головой и увидел неподалеку, на галерее, конусообразное существо. Отросток с глазами изогнулся в сторону Кирпича. Монстр заметил его.

Кирпич вскочил на ноги и побежал, не разбирая дороги.

Он несся через арки, спускался по наклонным пандусам все ниже и ниже, пока не оказался в огромном сыром помещении без окон. Его стены поросли бурым мхом. И вдруг Кирпича пронзил страх. Нет, ужас. Сковывающий тело, заставляющий дрожать, требующий орать и выть.

Он смотрел на гигантскую круглую крышку, закрывающую колодец посреди зала, и чувствовал, что там, глубоко под землей, что-то есть. Что-то абсолютно чуждое земному. Враждебное любой жизни. Источающее ненависть ко всему сущему…

Кирпич почувствовал прикосновение разума того существа, что было заперто в колодце. Чужеродное сознание проникало в мысли, извращало их, вызывая отвращение к самому себе, омерзение к своей внешности, заставляя взять камень и бить им себя по голове, бить до тех пор, пока не треснет череп, а его осколки не вонзятся в беззащитный мозг.

Кирпич упал на пол и заорал. В глазах поплыло, он решил, что теряет сознание, и лишь чуть позже сообразил, что окружающий его зал теряет свою реальность, становится бесплотным…

Действие «Пыли» заканчивалось…


Малёк уже потерял счет тому времени, что он провел в доме Кирпича. Может, прошел час, может, пять, а может, и день. Его сознание отторгало все происходящее. Серебристый порошок, исчезновение Кирпича и его боевиков, беседующего с бутылками старика…

Он прозевал тот момент, когда воздух начал сгущаться в лежащую на ковре человеческую фигуру.

Дед, хихикая, поднялся на ноги, прихватив с собой «пустую» бутылку.

— Нет, Александр Николаевич Никифоров. Так легко ты не отделаешься, — говорил старик, не переставая хихикать. — Для тебя уготована другая участь.

С этими словами старик со всего размаху грохнул бутылку об пол. Стекло разлетелось, а свинцовый шар вдруг поднялся в воздух и завращался вокруг старика. На миг грузик остановился и резко рванул к столу, где насквозь пробил пакет с порошком и улетел к материализующемуся на полу телу Кирпича. За ним, словно хвост кометы, неслась серебристая пыль.

— Ты не умрешь, Александр Николаевич, пока не пройдешь тысячу дорог, пока не повидаешь тысячу миров и тысячу времен. От старого Данвича до неведомого Кадата. От плато Лян до далеких звезд Хиадеса. Вот тогда мы с тобой встретимся. Вот тогда мы поговорим.

Свинцовый шарик завращался и рухнул вниз, прямо на почти ставшее материальным тело Кирпича. Следом дождем посыпалась Пыль Тысячи Дорог. Она входила в тело, впитывалась в него, растворялась. Кирпич начал биться в конвульсиях, и старик захохотал.

Больше этого Малёк не мог вытерпеть. Его сознание помутилось, он вскочил, вопя от ужаса, и побежал прочь из этого дома, прочь от безумного старика, прочь от его скрипящего смеха, который до самой старости будет слышать в ночных кошмарах Максим Залесский, бывший наркоман, которого друзья называли Малёк…


Когда зрение сфокусировалось, Кирпич огляделся и закричал. Он не был дома. Его окружал пустынный пейзаж. Выжженная земля, чахлые кустарники. Неподалеку виднелась пещера.

Из ее недр вдруг выпорхнула летучая мышь. За ней вторая, третья… Тысячи летучих мышей покидали пещеру, они уже закрыли небо, роились громадной черной тучей над головой. Кирпичу совсем не хотелось встречаться с хозяином пещеры, который спугнул этих тварей.

Он развернулся и побежал прочь. Рванул изо всех сил.

А что ему еще оставалось делать? Только бежать. Бежать целую вечность. Бежать, топча пыль тысячи дорог…

страница автора

@темы: параллельные миры, рассказы, призраки и духи, старики и старухи, искажения времени и пространства, не своё