Меня стошнило еще раз. Больше никогда не буду бухать. Ага, зарекалась свинья в грязи не валяться, – не поверил я сам себе. Встал с дивана, отодвинул тазик, пошел на кухню, что-то должно быть в аптечке от головной боли. «Парацетамол». Твою ж мать, китайский что ли? Надеюсь, не умру. Впрочем, чтобы избавиться от такого похмелья, я готов к самым радикальным мерам. Закидываю таблетку в рот, запиваю водой из стакана. Меня снова тошнит, вода холодная, но это не спасает. Я подаюсь в сторону раковины и блюю. Вместе с влажной таблеткой на решетку стока падает еще что-то. Продолговатое, сантиметра четыре длиной, покрытое слизью желудочного сока.
Я беру его в руки. Обычный палец. Мужской, судя по желтому, с грязной каймой, ногтю. Две фаланги. Из места обрыва… или обреза?.. или обкуса?.. не важно, торчат кусочки сустава. В голове нет мыслей кроме фразы из анекдота про пьяницу и менструальную проститутку: «Ну точно, убил и съел!». Как ни смешно, я иду к зеркалу и разглядываю свое лицо. Ничего интересного, я после пьянки, сотню раз видел, зачем-то скалюсь. Человеческой крови на зубах, конечно, нет.
Что произошло вчера?
То, что я помню было как всегда. Пошли в бар, там по пиву, потом еще и еще. Накатили водки. Да ну их, за такие бабки, 100 рублей за 100 грамм обычной косорыловки. Санек сгонял, притащил 0.7, барменша увидела, нас попросили. Дальше распивали на улице, романтика, бля, ностальгия, все как в детстве: мороз, стаканчики и «Спрайт». Взяли еще. Помню, как открывал дверь в квартиру, пытаясь попасть ключом в скважину. Потом, видимо, добрался до дивана и отключился.
Вчера вечером я вернулся домой один.
Я растерянно делаю круг по квартире. Заглядываю на балкон – ничего, даже снег не тронут и покрылся коркой. Открываю шифоньер: летние вещи на плечиках, две ветровки, зеленая клетчатая рубашка. Странно, всю жизнь была серая. Наверное, в прошлые пьянки кто-то перепутал и ушел в моей. Или покрасилась во время стирки. Я еще раз внимательно осматриваю все вокруг. Лужа крови, расчлененное тело, объеденный труп, по крайней мере, примирили бы меня с ситуацией. Патологическое опьянение, был невменяем, убил человека, можно спокойно сдаваться полиции и ехать в СИЗО, сидеть под следствием и ждать суда.
Никаких следов насилия, как говорится.
Я мну в руках выблеванный палец, стучу им по столешнице чтобы убедиться в его реальности. Глухой звук: палец вполне материален. Надо вызывать скорую. «Здравствуйте, я сошел с ума и меня тошнит человеческими органами» – интересно, куда меня пошлют и сколько раз придется набирать номер, прежде чем они сдадутся и приедут?
Я выхожу в подъезд, звоню в соседнюю дверь – иррациональный поступок, да, но с учетом обстоятельств… Разум не хочет нейролептиков и цепляется за призрачную надежду. Как зовут соседа? Не помню, все равно. Он открывает, в руке электролобзик.
– Привет, - говорю я. – видишь это? Что это?
Сейчас он скажет: карандаш, окурок или ничего, я кивну и пойду домой звонить 03.
– О, палец! – говорит он. – так это ж Серегин, он искал сегодня, ща, погодь!
Сосед срывается и бежит наверх по лестнице, стучит в чью-то дверь. «Палец твой там, Мишка-сосед принес, иди, забирай!» - слышу я. Серега спускается, подходит ко мне, я протягиваю ему его палец.
– От ведь сученок, – говорит Серега. – Просыпаюсь сегодня, а его нет. Я уж все обыскал. А нет. А он вон он где. Ух ты, гаденыш!
Он грозит пальцу пальцем.
– Мы с тобой вчера не пили? – спрашиваю я. – Я что-то вчера перестарался, не помню.
– Да нееееее… Я с работы пришел, у дочки уроки проверил, футбол глянул, да на втором тайме спать лег, к чертовой матери, устал. А где нашел-то? - он тычет в меня пальцем, тем самым.
– Я его, кажется, съел…
– Аааа… ну, бывает, чо. Бывает.
– Серега, ты это… – вмешивается мой сосед. – Человека-то отблагодарить надо. Вишь, трубы горят. Ему сейчас полезно будет.
Я смотрю на них, то на одного, то на другого. Я не верю, они не могут говорить эти фразы. Этого не может быть просто потому что не может быть. Dixi.
Но оно есть и происходит прямо сейчас.
– Аааа… ну да, ну да. Разве ж вопрос? – он лезет в карман спортивных штанов и достает десятку, я машинально беру. – Ну спасибо, спасибо, что подсобили, извиняйте, ребят, я пойду, по дому дел… Ну того. Не в проворот, как грится.
Серега уходит, я коротко прощаюсь с соседом, как там его зовут, и возвращаюсь к себе. В руках червонец. Непривычно маленький оранжевый государственный казначейский билет банка СССР образца 1961 года достоинством десять рублей.
Скрипит половица. У меня не могут скрипеть половицы. Года три назад, я их снял и сделал наливной пол. Я не обращаю внимания, сажусь на диван, включается телевизор – где-то под задницу попал пульт. Идет рекламный блок. «Крем после бритья ВИЗЬДЕ – увлажняет кожу, снимает раздражение, ароматизирует, снижает уровень посттерминальной энтропии».
Я начинаю смеяться, смеюсь все сильнее и сильнее, меня трясет от смеха, это нервное, это почти истерика, я знаю, что будет дальше. Я заваливаюсь на диван, отсмеиваюсь. Жизнь повторяет искусство, смерть повторяет искусство, ну охуеть, блядь, теперь. Меня накрывает волна отчаяния. Я вытягиваюсь, поправляю подушку и переключаю канал.
У меня апатия. Сегодня по всем программам марафон «Рабыни Изауры», без рекламы, полная версия сериала, я смотрю его. Солнце не сдвинулось ни на миллиметр, зато деревья за окном постарели на несколько лет и ведут себя странно. Надо заставить себя встать, выйти на улицу и купить тюбик крема после бритья «ВИЗЬДЕ». Пока дверь не превратилась в приросший к стене кусок мяса, или ноги не стали длинными тонкими деревянными указками, совершенно не приспособленными к ходьбе, или тротуары не заполнила топкая жижа из раздавленных глаз. А завтра – побриться, использовать крем после бритья и искать работу. Вряд ли десяти рублей хватит на то, чтобы долго поддерживать энтропию на сносном уровне.
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Мне было лет пять (может быть, шесть). Мать тогда работала с утра до вечера каждый день, а отец — по сменам. Было около 10 часов утра. Я не пошла в детский сад, потому что простыла. Отец только пришёл со смены и спал. Я играла в своей комнате, когда услышала стук во входную дверь. Я вышла в прихожую и спросила (до глазка я еще не доставала): — Кто там? — Аня, это я, мама. Открой дверь, я потеряла ключи. Был ли голос похож на мамин — этого я не помню. Но я поверила, что за дверью действительно стоит моя мама.
читать дальше— Сейчас открою, — сказала я и стала оглядывать коридор в поисках ключей от двери. Стук становился настойчивее и громче, а голос все повторял:
— Сейчас, сейчас! — отвечала я, лихорадочно пытаясь справиться со сложным замком. В пять лет я еще не умела открывать дверь. Возможно, это меня и спасло. Стук не умолкал, а, наоборот, становился сильнее. Голос уже не просил, а требовал открыть, угрожая:
— Открой! Ты же не хочешь, чтобы мама ушла навсегда?!
— Не хочу! Мама, у меня не получается открыть дверь! — закричала я, плача, потом почему-то взяла стул из кухни и приставила его к двери, чтобы посмотреть в глазок. В ту секунду, как я посмотрела в него, все стихло — и стук, и крики. За дверью я увидела только пустой лестничный пролет.
Из кухни вышел разбуженный моими криками отец. Я рассказала ему все. Он сказал, что не слышал никаких стуков, а только мой плач. Стоит ли говорить, что моя мать все это время была на работе и, конечно же, не теряла своих ключей...
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Происходило все в начале 90-х, я тогда еще был совсем пацан. Началось с обычного звонка в дверь. Как вы и догадались, за дверью никого не было. Именно тогда начались ночные хождения. Жил я с мамой и сестрой, видимо она и была т.н. фокальным лицом, то бишь носителем. В одной из комнат стоял старый скрипучий диван. Ночью тихо, поэтому все слышно особенно хорошо. И вот эти шаги начинались из коридора, слышно было как кто то неспешно приближается к большой комнате, хлопая задниками тапочек, подходит к дивану, и заваливается на него всем телом. Скрип стоял ужасный. Надо ли говорить что все мы очень здорово испугались. Постоянно пропадали с утра тапочки.
читать дальшеЭто уже как положено. Один тапок оказывался где нибудь в коридоре. Часто чувствовалось чужое присутствие в комнате. Словами это не передать, но когда начинаешь чувствовать, спутать ни с чем нельзя. Жуткое чувство. Мы окрестили его меж собой Кузя, прикалывались между собой, но как то в это все не верилось. Ну не могло такого быть, и все тут.
Однажды пошли с сестрой в школу, и когда закрыли входную дверь, уже на лестничной площадке я ради прикола сказал: «Кузенька, пока!» Со стороны квартиры в дверь ударило как мячом, и он, видимо отскочив от двери, покатился по полу. По крайней мере звук был именно такой.
Мы в ужасе уставились друг на друга и пулей вылетели на улицу. Самый интересный случай произошел позже. Я пришел со второй смены домой, и увидел что входная дверь открыта нараспашку, и в комнате на полу валяется здоровенная колонка от магнитофона (у кого были советские магнитофоны, должны помнить такие бандуры кг четыре весом).
Колонка была разбита в хлам. Я подумал что сестра нечаянно разбила колонку, испугалась, что ее накажут, и убежала. Сидел, довольно потирал руки в предвкушении лицезрения расправы над сестренкиной задницей, и тут появляется она сама. Всю трясет, глаза дикие.
Оказалось, когда она пришла со школы, полезла в ванную мыться. В дверь ванны постучали, она думала, что это я вернулся. Звала меня, звала - понятно без толку. Тогда она набросила халатик, и вышла из ванной. Заходит в комнату, зовет меня и начинает понимать, что дома никого нет. У нас стоял здоровый шифоньер, на котором стояли колонки от мафона.
И вот когда она проходила мимо шифоньера, одна из колонок вдруг сорвалась с места, перелетела через нее, и грохнула об пол. У нее истерика конечно, убежала к подруге. Магнитофон не работал, так что от вибрации свалиться колонка не могла. Да и потом, где это видано чтоб предметы падали по такой траектории, перелетая почти на противоположный конец комнаты.
Потом, когда начал читать про полтергейст, и в частности отверстия в окнах, вспомнил. У нас тоже были такие отверстия. Мелкие, со спичечную головку размером. Края оплавленные, в форме воронки. Сама воронка гораздо больше, чем отверстие.
Я тогда еще удивлялся- куда делись осколки? И еще на фотках в «нехороших» квартирах часто присутствуют какие то черные шарики, размером с мандарин. На одной из фоток того времени сфоткан мой дядя в окружении таких вот точно шаров. Мы тогда думали что это брак пленки, кто знает, может и так.
Мальчик - наш сосед пяти лет, пришел к моей маме в тот период (его мама заняла денег у моей, и его послала) и спросил: "А что это у вас за дедушка такой на подоконнике сидит?" Маманя. ясно дело, в непонятках, мол, какой дедушка? А вот говорит щас на подоконнике сидел, в лапоточках (так и сказал) вязанных, на меня смотрел, потом повернул голову на бок - и исчез. А где то через полгода мы переехали, и все прекратилось совсем.
У людей потом интересовались, не замечали ли чего странного в нашей бывшей квартире? Нет говорят, ничего такого не было...
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Была у нас на даче "местная знаменитость": древняя-предревняя старуха, которая ходила с двумя палками. Не как классические хромоватые бабульки, а как какой-нибудь недолыжник. Как её на самом деле звали, никто в деревне уже и не помнит: померла бабка давно, а жила она крайне уединённо. Даже домик её маленький, на самой ближней к лесу улице, был как-то отгорожен от соседских елями и можжевельником. Когда мы с друзьями проезжали мимо этого дома на великах, там всё время висели зассанные матрацы на заборе. И собачьи черепа. В деревне говорили, будто бабка ест собак.
читать дальшеПро бабку эту вообще много чего говорили: что она больная, что ведьма, знахарка, и прочие деревенские враки. Старуху ненавидели всей деревней, очень трусливо и по-тихому.
Однажды поутру бабушка отправила нас с сестрой в деревенский магазин. Когда мы пришли, магазин был ещё закрыт, а у крыльца собралась внушительная толкучка из местных старух. Вдруг со стороны колодца к магазину стала подходить та самая бабуська с двумя клюками. Я видела, как одна наша соседка специально выставила ногу так, чтобы бабка упала, и я громко предупредила её, чтобы та не запнулась. Все местные старухи уставились на меня, как на восставшего Гитлера.
Вечером того же дня я играла в нашем палисаднике с сестрой. Вдруг, словно из воздуха, появилась эта старуха и через забор громким шёпотом сказала, чтобы мы передали бабушке, что с завтрашнего дня воду из колодца за магазином брать нельзя целую неделю. И ушла. Мы сказали об этом бабушке, и она нас послушала, всё-таки боялись старуху все, даже дачники. Воду мы теперь брали из дальнего колодца. А вот с деревенскими началось что-то неладное: умер местный алкаш белым днём идя по дороге, барак сгорел у коровницы, а в нём - полсемьи, лесник пропал. И всё в одну неделю.
Ходили слухи, будто бабка с двумя клюками воду в колодце чем-то испортила. Только с тех пор бабку с двумя клюками никто не видел, и только через месяц её в доме мёртвую соседи нашли. Пролежала она, по слухам, чуть ли не месяц, а следов разложения, говорят, не было.
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Признаться по чести, Регина не очень любила шум в общежитии. В этом плане ей повезло: безликое и бесстрастное распределение поселило её и её соседку на самый верх студенческого общежития №1, а именно — на четырнадцатый этаж. Всего на этаже было пять комнат, и только три из них были заселены. Пятеро человек на этаже не могли создать явного шума. Но сейчас Регине была нужна просто сверхтишина. Уже целый час она билась над материалом для семинара, но продвинулась ничтожно мало. Ответы отказывались складываться в единую структуру для завершающего вывода, и это сильнее всего давило на нервы.
За стеной, на кухне, начали греметь кастрюлями соседки. Регина откинулась на спинку стула и запустила ладонь в шевелюру. Винить кого-либо в своих проблемах девушка не собиралась. Под конец семестра нервы немного сдавали, и не было ничего удивительного в этом состоянии некоторой рассеянности.
читать дальше«Может быть, стоит сходить и налить чаю?».
В этот момент грохот на кухне не только прекратился, но и шаркающая походка Эльвиры заявила, что обладательница серых тапочек покинула кухню. На этаже снова воцарилась тишина. В этот же момент в голову студентки второго курса залетела дельная мысль, которую она поспешила обозначить в конспекте.
Комната, доставшаяся двум девушкам, не могла порадовать простором. Если бы не некоторая перестановка, то свободного пространства для передвижения просто не существовало бы. Таким образом, пришлось пожертвовать только одной стороной письменного стола. Он стоял впритык к подоконнику, при этом, восседая за ним, ты находился спиной к входной двери. Девушка увлеченно писала в тетрадке, когда громкий стук в дверь её отвлёк.
— Регинка! Открывай, ты чего закрылась?
Регина в великом раздражении поднялась из-за стола и вышла в коридор. Схватившись за тугую ручку, она посильнее дёрнула дверь, и та, разумеется, открылась. За дверью, как и ожидалось, стояла Регинина соседка — Рита. Вид у той был наполовину удивлённый, наполовину смущённый.
— Ой, мне показалось, что закрыто…
— Да ты неадекват, заходи, давай…
Раздражение Регины быстро улетучилось: дверь и в самом деле была туговата, а настроение у Риты было слишком хорошее, чтобы портить его бессмысленными «наездами». Последняя и в самом деле была в наилучшем расположении духа. Быстро оправившись от смущения, она скинула свои высоченные каблуки и в одних колготках, не надевая домашние тапочки, вошла в комнату. Регина уже вновь заняла место у рабочего стола.
— С Аделем гуляла?
— А? Да... — несмотря на резковатые движения, ответила Рита немного заторможенно, будто бы не расслышала. Не вдаваясь в подробности, она быстренько скинула с себя лишнюю одежду и заперлась в ванной. К слову, одно из безусловных достоинств данного общежития было в том, что санузел с душем присутствовал в каждой комнате.
Шумный приход соседки сбил студентку с мысли. Она снова откинулась на спинку стула и попыталась сосредоточиться. Из ванной доносились приглушенные звуки воды. Стараясь собраться, Регина прикрыла глаза. Свет проникал сквозь веки, но сознание всё равно сосредоточилось на слухе. Ответы на семинар не спешили возвращаться в голову. К шуму душа присоединился шум приближающегося лифта — далёкий, но различимый. Потом звук остановки, и по коридору отчётливо зацокали каблуки соседки, направляющейся к своей комнате. Регина поморщилась. Плитка, которой был выложен пол, Богом была предназначена для того, чтобы помочь в классификации всех видов обуви. По этой плитке можно было различить даже вид тапочек — резиновые или домашние. Регина снова поморщилась. Даже если запереться на сто замков, всё равно услышишь, как возвращаются домой твои соседи — редкостные любительницы туфель на шпильках.
Регина резко открыла глаза и посмотрела в сторону коридора. Ритины туфли валялись возле стенки, хотя обыкновенно девушка относилась к своей обуви более аккуратно. Туфли были куплены всего три дня назад. Все три дня Рита старательно разнашивала их дома, отцокав на плитке большую часть Региного терпения — и сегодня, наконец, решилась надеть их в университет. А потом, как видимо, на свидание. Их цокот Регина узнала бы из сотни.
Вот только две минуты назад она не слышала их цокота. Вообще. Как будто бы Рита пролетела от лифта до двери.
Регина осторожно подняла голову. Потом посмотрела в сторону своего ноутбука. На нём лежал плеер с наушниками. Как лежал, так и лежит. Последние два часа она его не трогала. Шум воды прекратился. Девушка напряглась…
* * *
Вы знаете, что такое тревожные сигналы? Обыкновенно они тихонько звучат у нас в голове или в груди, когда мы хотим спуститься в тёмный подвал или открыть дверь, которую открывать ЯВНО не стоит. Как выразился один автор — ощущение, будто кто-то прошёлся по твоей могиле. Частенько мы игнорируем эти сигналы, и справедливости ради стоит заметить, что не зря. Ради той же самой справедливости сразу обозначим — чаще всего мы их игнорируем не потому, что не замечаем, а потому, что боимся показаться смешными. Не бёрем с собой монтировку, когда идём в подвал за картошкой, смело проходим тесты на «слабо», которые иногда задают придурки-друзья. По нашей проверенной, старой доброй статистике мы знаем, что все наши «тревожные» сигналы — не более чем трусливое воображение. Но те, для кого такое игнорирование закончилось печально, ничего не могут сделать для статистики. Потому что труп не может сказать: «Перед тем, как умереть в мучениях от лап потустороннего существа, я ощутил странный холод в груди и мыслях».
Наша повседневность не оставляет места для страха перед потусторонним на каждом шагу. Но когда-нибудь мы сталкиваемся с ним в самом неожиданном месте.
К примеру — на четырнадцатом этаже студенческого общежития.
* * *
Регина отодвинула от себя тетрадь. Потом ещё раз оглянулась на туфли и снова уставилась в тетрадку невидящим взглядом. Дверь в ванную негромко скрипнула, и Рита, обмотанная полотенцем, прошагала к своей кровати. Её мокрые волосы свисали на плечи и спину, вода стекала с них, будто бы полотенце к ним и не прикасалось. Минуты две девушка стояла возле кровати, мокрая и босая, потом уселась на эту самую кровать. Регина всё это время не отрывалась от тетради, но мысли её были не там.
«Рита так не делает».
Ещё пять минут тишины не нарушались даже шорохом страниц — Регина забыла их переворачивать.
«Рита так никогда не делает».
Девушка не выдержала и повернула голову к соседке. Та, видимо, все эти минуты неотрывно следила за ней, потому что взгляды их пересеклись. Рита слегка встрепенулась, будто ждала, когда же Регина обратит на неё внимание:
Выжидание — вот что она прочитала в Ритином взгляде. Тут Регине стало по-настоящему страшно. Реальность ситуации вылилась на неё ведром ледяной воды, парализуя сначала плечи, потом грудь, потом стекая на живот и ноги. Ещё минуту Регина оцепенело таращилась в тетрадь. Рядом с ней, буквально в метре от неё, сидел кто-то (или ЧТО-ТО) в облике её соседки и ЖДАЛ…
— Регин?
Регина не вздрогнула только потому, что страх сковал все движения.
— Что?
Боковым зрением она заметила, что плечи Риты до сих пор мокрые.
— Ты когда спать собираешься?
— А что?
— Пора бы уже…
Регина незаметно сглотнула слюну. На соседку она так и не смотрела. Точнее, на то, что сидело на её месте и ВЫЖИДАЛО. Почему-то Регине не хотелось возражать и, тем более, каким-то образом показывать соседке свои настоящие мысли. А хотелось ей одного — уйти. Из комнаты, из здания — подальше.
«Нечисть не может переступать порог…».
«… без приглашения не может…».
Лицо Регины на секунду скривилось. Но она же не могла ничего знать, приглашая Риту войти в комнату.
— Мне тут ещё немного осталось.
— Сколько?
Регина почувствовала, что в бок её ударила волна злости, выплеснувшейся с этим вопросом. Она снова сглотнула слюну.
— Минут десять.
— Ну, ладно, — Рита не изменила своего положения, так и продолжая сидеть, мокрая и босая, сложив руки на коленях. Выжидая.
Десять минут. Не так уж и много.
Регина развернулась к Рите и, глядя прямо в её выжидающие глаза, твёрдо сказала:
— Только принеси, пожалуйста, мою тетрадь от Лены. Ей завтра ко второй паре, а мне уже на первую надо.
Она увидела, как непонятливо вытянулось лицо соседки. Как будто та соображала, что же от неё требуют. Потом, осознав просьбу, она прищурилась, но тут же расслабилась и кивнула:
— Сейчас принесу.
Все мускулы Регины были напряжены. Она даже слегка удивилась, когда Рита подошла к своему шкафу, бросила туда полотенце и натянула домашний костюм.
«Не пошла же бы она в таком виде…».
Как только Рита вышла за порог, Регина вскочила и тоже подошла к шкафу, но только к своему. Никакой тетрадки ей Лена не была должна. В запасе было не более пяти-шести минут. Регина услышала, как подъезжает лифт, открываются и закрываются его двери.
Из шкафа она вытащила свои брюки, блузку, свитер и куртку. Подхватила свою сумку, надела кеды и вышла из комнаты. С ворохом одежды, в домашнем халатике, она вошла в подъехавший соседний лифт и нажала на кнопку с цифрой «один». Оказавшись в лифте, она начала переодеваться, при этом она не отрывала взгляда от окошечка, в котором высвечивались этажи. При этом она молилась, чтобы лифт не остановился на десятом. Там жила Лена, к которой ушла Рита. Если лифт сейчас остановится…
Лифт не остановился. Домашний халатик Регина скомкала и засунула в сумку. Она чувствовала, что страх отпустил её, только тогда, когда вечерняя прохлада забралась под куртку. Она не обернулась, чтобы посмотреть на своё окно. Ещё она не знала, что на следующий день территорию общежития оцепят, а следствие по поводу убийства десятерых студентов затянется навечно…
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Будучи ребенком, больше всего на свете я любил сидеть на крыше. Благо, жил я на девятом этаже, и мне приходилось всего лишь лезть по старой, заросшей паутиной лестнице, и я оказывался в своем любимом мире. Днем я играл там и грелся на солнышке, ночью просто сидел и смотрел на огни города, вне себя от восторга, глядя на море огоньков. Каждый раз, когда я поднимался на свою заветную крышу, все нутро сжималось от неописуемого восторга — это место было моим, моим собственным гнездом и моей крепостью. Родители об этом, конечно же, не знали — днем они работали, а ночью я прокрадывался когда они спали.
читать дальшеУчасток был совершенно безопасным, на краю были какие-то железные листы чуть ли не выше моего роста, и упасть я не мог, даже если бы захотел, а еще участок крыши, «принадлежавший» нашему подъезду, был огражден бетонными постройками непонятного назначения (на которые я, правда, любил забираться, чтобы насладиться видом). Однажды мне в голову пришла мысль — а что, если перейти на другой участок, спуститься вниз в другой подъезд и вернуться домой через свой? Я же смогу перемещаться по дому, как захочу! Без труда перебравшись на другой участок, я подергал дверь в подъезд — заперто. Перебрался еще через одно ограждение, дверь также оказалась заперта. Но я не терял оптимизма и добрался до четвертого участка? чтобы попытать удачу. Тут все было немного странно — железные листы, покрывавшие крышу, были ржавые, стертые и помятые, а в углу лежала куча строительного мусора. Я пригляделся к ней и сначала не понял, что же было не так. Это было нечто наподобие свертка из железных листов и кусков бетона, причем свернуто все было неаккуратно: куски метала были оборваны, смяты и повсюду были острые концы, как будто кто-то рвал куски металла с тем же успехом, как я мог бы рвать фольгу от шоколадки. А внутри этой странной конструкции лежало нечто, подобное огромному серому мешку, набитому ватой. Я тогда не придал этому большого значения — ну, мало ли какой мусор взрослые выкидывают. Пожав плечами, я подергал дверь, которая, конечно же, оказалась запертой.
Упорности мне было не занимать, и я было полез на следующий участок, чтобы попытать удачу там, но, оказавшись на вершине ограждения, почти сразу передумал. Весь этот участок был завален подобными «свертками» — я насчитал шесть штук, крыша, лишенная железных листов начисто, сверкала на солнце от покрывающей её слизи, а дверь в подьезд была затянута не то растениями, не то зеленоватой паутиной. В нос мне ударил запах гнили и кислятины. Выяснять, открыта ли дверь, я не стал и поэтому просто вернулся на свой участок крыши, а потом домой. Меня долго мучили догадки по поводу того, что же это было такое, но потом я все же решил для себя — мол, из-за мусора там такой запах, плюс кто-то когда-то снял железные листы, образовались лужи, а из лужи полезли сорные растения... Этого объяснения мне оказалось достаточно, и я даже посмеялся над своим страхом на следующий день, разлегшись на своей любимой крыше. Был соблазн посмотреть на кучу мусора еще раз, но было жарко и душно, поэтому мне стало просто лень.
Ночью, как обычно, на цыпочках я проверил, похрапывают ли мама с папой, и, убедившись в своей незаметности, тихо вылез наверх.
Разглядывая прибытие очередного поезда на станцию за рекой, я услышал знакомый звук — опять какие-то соседи начали что-то пилить и сверлить, на ночь глядя. Слышал я это довольно часто, и мне было невдомек, что нормальные люди по ночам не пилят и не сверлят. Но сейчас этот звук заставил меня задуматься. Прислушавшись, я понял: звук не из дома, его источник находится на крыше! И примерно там, где находилась обнаруженная мной «свалка». В голову мне полезло много догадок, одна из которых вытесняла остальные: «Это преступники, которые варят там наркотики или делают оружие!». Здравый смысл приказывал мне быстро и тихо идти домой, но я не был бы двенадцатилетним мальчишкой, если бы не полез посмотреть. Осторожности мне было не занимать — я часто пугал маму, бесшумно подкрадываясь сзади, и всегда считал, что из меня получится заправский шпион или ниндзя. Как по маслу, я прошел через два участка. Не скрипнула ни одна железяка, не упал ни один камешек. Поначалу источник звука становился громче, но потом, издав нечто вроде металлического «вз-з-з», затих. Вместе с ним затих и я, прислушиваясь и еле дыша. Если не считать сверчков, которые надрывались на земле, была совершенная тишина. Я решил: «Одним глазком посмотрю на следующий участок и пойду домой». Подтянулся, залез на бетонный блок... и увидел ЭТО.
Из кучи мусора в углу медленно и тихо вылезало какое-то существо. На пределе слышимости был неприятный звук — должно быть, именно с таким звуком змея сбрасывает старую кожу. Без помощи каких-либо конечностей существо буквально выпало из своего кокона. А потом медленно встало и выпрямилось. Оно было совершенно черным, в тусклом свете поблескивала покрытая слизью кожа, в нос ударил знакомый запах гнили и кислятины. С большой натяжкой оно могло походить на человека: две руки, две ноги и голова, но на этом сходство заканчивалось. Неестественно искривленный позвоночник, слишком длинные руки свисали почти до пола и оканчивались длинными пальцами, которые, казалось, постоянно подрагивали. Ноги же, наоборот, были короткие и совершенно нелепые (только потом я понял, что «коленки» этой твари, похоже, сгибались назад), а голова была посажена отвратительно низко. Затылок был едва выше узких плеч. Оно стояло так несколько томительных мгновений, а потом медленно пошло к краю крыши и перелезло через ограждение. Судя по исчезнувшим ногам, оно не прыгнуло, а неизвестным образом полезло вниз прямо по отвесной стене дома. Я еще долго сидел, вжавшись в угол, потом все-таки собрал волю в кулак и со всех ног ринулся к своей двери в подъезд.
С тех пор я никогда больше не сидел на крыше. Через год я уехал в Москву и постарался убедить себя в том, что это был сон. С тех пор прошло много лет. Недавно я вернулся в родной город, чтобы уладить кое-какие дела с квартирой. Войдя в подъезд, я поднялся на девятый этаж и, минуя свою квартиру, поднялся по лестнице на крышу и открыл знакомую дверь. Место очень сильно изменилось. Дверь порвала кучу паутины, железные листы были изорваны и помяты, на полу была разлита масляная жидкость. А еще повсюду были разбросаны коконы из скомканного металла... один, два... пять... десять.
Я поскорее закрыл дверь, чтобы не пропахнуть запахом гнилой кислятины, и со всех сил дернул старую дверную ручку, оторвав её с корнем. Больше туда никто не войдет, и никто не выйдет.
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
upd: Подавляющее большинство оказалось "за" проведение крипи-однострочников. Раз такое дело, приглашаю всех желающих принять участие в нашем безудержном веселье здесь. О времени и месте сбора заявок будет объявлено позднее и непосредственно в самом сообществе. Кстати, вступить в него нельзя, только подписаться. Подавайте заявки и кто-нибудь, возможно, реализует ваши кошмарные фантазии в своем исполнении. Удачи!
Устарело.Однострочники — это драбблы в сто слов. Короткие зарисовки по заявкам. Смысл написания однострочника именно в том, чтобы выполнить условия заявки полно и лаконично. Если голосов "за" окажется достаточно много, под это развлечение мы отрядим отдельное сообщество, в данном всё останется по-прежнему. Голосование будет закрыто в понедельник воскресенье.
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Я — сантехник. Ну вообще-то, после очередной реформы ЖКХ сантехников в РЭПах не стало, и официально я — сотрудник ООО «Чтототамшарашмонтаж» по ремонту и обслуживанию, только какая разница? Сантехник — он и есть сантехник, и пишется «сантехник». Аминь. Аварийная служба в нашей конторе организована просто и со вкусом — в нерабочее время слесаря по очереди дежурят дома на телефоне. Вызвали — оплатят, не вызвали — пропал вечер. Не нравится — незаменимых у нас нет. Вот и в тот вечер старенькая «Nokia» заверещала голосом Масяни: «Алё! Кто это? Директор?» — и я с сожалением оторвался от монитора, где мои бравые гидралиски весело доедали последних протоссов. Идти куда-то по такой погоде мне не хотелось, но смена, увы, была моя… Жалобно вздохнув, я взял трубу. Ага… Понятно. Две недели бабушка упрашивала соседа починить краник. Сегодня сосед таки снизошел. Подкрепившись после работы парой литров пива, выбрал ключ побольше и пошел творить добро. Сейчас они вдвоем с хозяйкой радостно мечутся в ванной, ловя ведрами тугую струю кипятка, и очень-очень-очень хотят меня видеть… читать дальше Минут через тридцать, перекрыв в колодце воду, я сидел на ступеньках, ведущих в подвал, и задумчиво чесал затылок. Тремя этажами выше спасенная бабушка собирала тряпкой последние лужи, узнавший о себе много нового сосед обиженно курил в коридоре, а я пытался сообразить, что делать дальше. За предложение оставить дом без воды до конца праздников начальник пообещал мне извращенный секс в особо циничной форме. Секса не хотелось, лезть в подвал — тоже. Этот подвал я давно не любил…
Дом был построен еще при царе Иосифе с присущим эпохе размахом, и подвал был дому под стать — глубокий, основательный, метров шесть в глубину. И при этом совершенно неосвоенный, даже местная шпана не пыталась устроить там лежбище. Во-первых, там постоянно была вода. То ли грунтовые воды, то ли протечки из неведомых трасс, но сухим этот подвал не бывал никогда. Во-вторых, там было нехорошо. Нет, никаких легенд: никто там не самоубивался, энкэвэдэшники не пытали там невинных врагов народа, маньяки и сатанисты обходили его стороной, даже завалящего индейского кладбища поблизости не попадалось — а вот нехороший был подвал, и все тут. Неуютный. Даже мне, здоровому дядьке под сорок, всегда было в этом подвале сильно не по себе. Однако ж деваться было некуда. Еще через пятнадцать минут и два телефонных звонка я выторговал разрешение отключить только аварийный стояк, если смогу починить вентиль.
Вход в подвал был с подъезда. Железная дверь, установленная на сваренной из уголка раме, между рамой и проемом — щель в три-четыре сантиметра. Сразу за дверью — ступеньки вниз, в темноту. Из темноты дуло и воняло. Предусмотрительно прибрав в карман тяжелый замок (а то еще закроют меня там, декаденты, был как-то случай), я грустно взглянул на такой светлый уютный подъезд и обреченно шагнул вниз.
Подвал встретил меня, как обычно. Чавкающая слизь под ногами, блики на стенах от фонаря, звуки падающих капель, спертый сырой воздух… И то самое ощущение. Здесь кто-то есть. Или что-то. Оно не злое. И не доброе. Пока. Оно еще не решило. Оно смотрит. Обернись. Обернись. ОБЕРНИСЬ!
Я попытался успокоиться. Совсем сдурел старик. Это просто подвал. Просто дом, а в нем просто подвал. Яма в земле. Стены. Трубы. Кабеля. И ОНО…
Ч-чёрт…
По закону Мерфи, нужный мне стояк располагался в самой дальней стороне. Вентиля на нем не было. Был комок ржавчины в форме вентиля. Отлично. Губки ключа скользили по ржавчине. Еще раз. Что там хлюпает сзади?
Все-таки без напарника иногда сложно. Или хотя бы без третьей руки. Поэтому фонарик я зажал в зубах. Букса поддалась таки (повезло!) и вроде даже была рабочая. Сейчас мы на нее прокладочку обрежем в размер, поставим, перекроем и уйдём отсюда…
Ах, чтоб её!
Нож сорвался с резины и врезался в мякоть большого пальца. Хороший нож. Острый. Теперь у меня осталась одна рука. Левую держал на отлете — не хватало еще какую заразу подцепить, в таком месте это запросто. Густые капли, почти черные в свете фонаря, часто капали в воду под ногами. Кап. Кап. Кап. Хлюп. Хлюп. Хлюп…
Что за чёрт?!
Кое-как одной рукой поставил все на место и закрыл. Вроде все. Быстро на выход — надоело мне тут. Ключи в правой руке, фонарь в зубах, левая уже вся в крови… Придется разорить бабушку на бинт и зеленку, вроде как за неё невинно страдаю.
Черпаю воду сапогом. Дурак — ломанулся на выход, как бизон в прерию, поднял волну… Или не я?
Хлюп. Хлюп. Хлюп.
ОНО почуяло кровь?
Волосы опять зашевелились. Где этот выход? А, вот лестница… Одним прыжком вылетел чуть ли не на середину. Внизу разочарованно чавкнуло. А вот тебе, я в домике!
Я уже увидел дверь в подьезд. И тут мой фонарик, подарок братского китайского народа, погас.
Так. Спокойно. Я на лестнице, я вижу выход. А там внизу пусть себе хлюпает, оно лет семьдесят хлюпает, если посчитать… Но поднялся я все-таки очень быстро.
Толкнул дверь. Не открывается. Не понял… Толкнул сильнее. Ага, вон оно что! Пока я внизу развлекался, кто-то хозяйственно прикрыл дверь и закрутил проволокой… сволочь. Вот я вижу проволоку в щель, сейчас достану рукой — плевать, что левой, постараюсь порез не зацепить. Ага, пошла…
И тут я услышал ЭТО…
* * *
Вика мышкой проскользнула в подъезд и быстро захлопнула за собой тяжелую стальную дверь. Дома, наконец-то, дома! Долбаный Димка с его долбаным домашним кинотеатром и долбаными ужастиками! От остановки до дома она почти бежала — разыгравшееся воображение услужливо рисовало за каждым вторым кустом голодных зомби и прочих вурдалаков. Только в подъезде Вика с облегчением перевела дух и, открыв сумочку, стала копаться в поисках ключей от почтового ящика.
Внезапно ее внимание привлек странный звук. Вика подняла взгляд. Глаза ее округлились от ужаса.
Завязанная на проволоку дверь подвала вздрогнула от толчка изнутри.
Вика побледнела и сползла по стенке на пол.
За дверью в первобытном мраке тяжело ворочался древний невообразимый ужас, глухо бормоча обрывки фраз на неизвестном языке. Дверь сотрясалась от напора потусторонних сил. Вдруг толчки прекратились, и в щели показались грязные окровавленные пальцы с черными когтями. Оставляя на двери кровавые следы, пальцы подбирались к проволоке — последней преграде, удерживающей эту жуть по ту сторону двери…
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Случилось это два года назад. Срок моей командировки подходил к концу, и я должен был отбыть домой, в Алапаевск. Купив билет, решил побродить по городу, так как у меня в запасе было еще три часа времени. На улице ко мне подошла женщина, которую я сразу же узнал. Это была моя первая жена, с которой я развелся 12 лет назад. Зина нисколько не изменилась, разве только лицо стало слишком бледным. Видимо, эта встреча и ее взволновала так же, как и меня. Любил я ее сильно, болезненно, из-за этого и развелся. Ревновал я свою жену ко всем, даже к ее матери. Стоило ей немного задержаться, как мое сердце начинало бешено колотиться и мне казалось, что я умираю. В конце концов, Зина ушла от меня, не выдержав моих каждодневных допросов: где была, с кем и почему. Однажды я пришел с работы с маленьким щеночком за пазухой, хотел порадовать жену забавным подарком, но в комнате никого не было, а на столе лежала записка. В записке жена написала, что уходит, хотя очень любит меня. Мои подозрения измучили ее, и она приняла решение расстаться. Зина просила у меня прощения и умоляла не искать ее… читать дальшеИ вот, после 12 лет разлуки я случайно встретил ее в городе, где находился по служебным делам. Мы долго с ней говорили, и я вспомнил, что могу опоздать на междугородний автобус. Наконец я решился сказать: - Прости, но мне нужно идти, я уже опаздываю на свой рейс. И тут Зина сказала: - Саша, сделай мне, пожалуйста, одолжение. Я понимаю, что ты спешишь, но ради того, что было хорошего между нами, не отказывай мне в моей просьбе. Давай зайдем в одну контору, для меня это очень важно, а я одна туда идти не могу. Естественно, я согласился, но сказал: «Только быстро!» Мы зашли в какое-то большое здание и довольно долго переходили из одного крыла в другое. Поднимались и опускались по лестницам, и мне тогда казалось, что на это ушло не больше 15 минут. Мимо нас проходили люди, причем все они были разных возрастов: от детей до глубоких стариков. В тот момент я не задумывался над тем, что могут делать в административном здании дети и старики. Все мои мысли были прикованы к Зине. В какой-то момент она вошла в дверь и закрыла ее за собой. Перед тем, как закрыть дверь, она посмотрела на меня так, будто прощалась, сказав: - Как странно все-таки, я не могла быть ни с тобой, ни без тебя. Я стоял у дверей и ждал, когда она выйдет. Мне хотелось спросить ее, что она имела в виду, произнося последнюю фразу. Но она не возвращалась. И тут я будто пришел в себя. Я совершенно четко осознал, что мне необходимо ехать, а я стою здесь и опаздываю на свой автобус! Оглянувшись по сторонам, я испугался. Здание, в котором я находился, было заброшенным строением. Вместо оконных проемов зияли дыры. Лестничных маршей не было вообще. Лежали доски, по которым я с большим трудом спустился вниз. На автобус я опоздал на целый час, и мне пришлось покупать новый билет на другой рейс. Когда я брал билет, сообщили, что автобус, на который я опоздал, перевернулся и слетел в реку. Никто из пассажиров не спасся. А через две недели я стоял у дверей своей бывшей тещи, которую разыскал через адресное бюро. Алевтина Марковна сообщила мне, что Зина умерла 11 лет назад, через год после нашего развода. Я не поверил ей, решив, что мать Зины опасается, что я снова буду преследовать ее дочь своей ревностью. На мою просьбу показать мне могилу моей бывшей жены моя теща, к моему удивлению, согласилась. Через пару часов я стоял у памятника, с которого мне улыбалась женщина, которую я любил всю жизнь и которая необъяснимым образом спасла мне её.
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
- Это еще что! – скептически хмыкнул Андрей, один из наших приятелей, устав слушать про лесных духов и деревенских ведьм. – Вот послушайте-ка, что с моей сестрой случилось. Сказал он это так многозначительно, что все мы тут же замолчали и даже прекратили жевать. С этой секунды центром внимания стал Андрюха. читать дальше«Сеструха моя, Маша, – человек адекватный, малопьющий, наркотой не балующийся. Это так, для справки… Однажды она отправилась за город. Не одна, естественно – вот так же, с компанией друзей, правда, время было летнее. Пикничок проходил на даче у одной из подруг сестры. Свежий воздух, мясо на костре, песни под гитару, смех и задушевные разговоры. Все было замечательно, даже комары, пытавшиеся нападать на развеселую компанию, не портили настроение. Лишь одно немного смущало: так как дача была еще не совсем достроена, а участок, так сказать, недооблагорожен, заветного деревянного домика с дыркой в полу здесь не было. Ну не дошли еще у хозяев руки его построить, что ж поделаешь… Спасали близлежащие кусты да соседний заброшенный участок, где без труда можно было скрыться от любопытных глаз местных дачников. Веселье весельем, но ближе к двум часам ночи ребят стало потихоньку клонить в сон, и они начали расходиться. Каждый находил себе место в доме и устраивался там на ночлег. В конце концов, улеглась и Машка. Уснула она сразу, но проспала недолго. Проснуться ее заставил естественный и вполне всем знакомый зов природы. Маша вышла во двор и обнаружила, что там совершенно пусто: ее компания полностью разошлась. Посмотрела на часы – чуть больше четырех утра. Теплая летняя ночь потихоньку сходила на «нет»… Сестра огляделась по сторонам, прикидывая, где бы лучше «устроиться». Поначалу решила не уходить далеко от дома, но потом обратила внимание, что на участке по соседству вовсю идет какая-то возня и слышатся голоса. Соседи, похоже, были ранними птахами! Вот тогда-то и вспомнила Машка о заброшенном участке, что находился по другую сторону от подружкиной дачи. Недолго думая, она поспешила туда. Пробираясь сквозь неухоженные кусты малины и смородины в поисках «посадочного места», сестра вдруг отчетливо услышала детский плач. Сначала не придала значения – наверное, у соседей-жаворонков проснулось чадо – но потом поняла, что ребенок плачет совсем близко, буквально рядом с ней. Она раздвинула кусты и ужаснулась! В трех шагах от нее, в траве, лежал совершенно голый младенец… От неожиданности Маша застыла на месте, в ее голове тут же родилась страшная догадка: какая-то мать-кукушка, желая избавиться от ребеночка, привезла его сюда и оставила на заброшенном участке. Придя в себя, она в один прыжок преодолела расстояние, отделявшее ее от ребенка, и наклонилась над маленьким кричащим тельцем. Но что это!? Лицо малыша было искажено в жуткой гримасе. Это не было похоже ни на личико младенца, ни на человеческое лицо вообще. Маша в ужасе отпрянула назад. А в следующее мгновение то, что еще недавно напоминало ребенка, резко вскочило на четвереньки и опрометью бросилось прочь. Машка тоже сорвалась с места и кинулась в противоположную сторону, к даче подруги. Навстречу ей уже бежали насмерть перепуганные друзья. Оказывается, сестра так кричала, что разбудила их всех…» Сказать, что мы слушали Андрюху, открыв рот – не сказать ничего. Многие даже пожалели о том, что попросили его рассказать эту историю до конца. Потом мы долго спорили, что бы это могло быть, но к единому мнению так и не пришли. У костра просидели до утра, но далеко друг от друга в ту ночь старались не отходить…
Есть такое хобби - посткроссинг, отправляешь открытки в разные страны, получаешь взамен другие. И вот какая открыточка пришла недавно одной моей знакомой. Не знаю, кому как но мне она кажется жутковатой. читать дальше
открытка современная, на ней, судя по всему, репродукция какой-то винтажной фотографии
Реальность - это всего лишь слишком тщательно причесанная фантазия.
Мирного утра, сообщество). Мое житье недавно разнообразилось звонками, и теперь ночами в моей квартире звонит телефон. Ровно в 00-12, каждую ночь. Звонят вполне реальные люди, например вчера бывший муж полтора часа жаловался на вселенскую несправедливость и недовольство своей личной жизнью. Позавчера звонил парень, которого не видела уже года 4 (ну вот чего б в первом то часу не позвонить, столько же не виделись). До него девушка, с которой учились в одной группе. До нее был очаровательный юноша, чьего имени я так и не смогла вспомнить. Если в это время я не дома, то звонит мобильный, я проверила. Звонки фиксируются во входящих, время, номер, все в порядке. Интересно только, а если перезвонить и спросить почему они мне позвонили, да еще и в такое время, что я услышу в ответ?
ПыСы: Понимаю, что со своими историями не совсем попадаю в формат сообщества, так что, наверное, нужно все же поинтересоваться мнением завсегдатаев, и, если большинство будет против, то новостное вещание (а что то подсказывает, что этим дело не закончится) будет прекращено).
Нетсталкинг - поиск в сети скрытого контента, не отражающегося в поисковиках. Существуют тысячи сайтов, скрытые от глаз рядовых пользователей. Существует система "лукового" интернета посредством связи через TOR - анонимную сеть. Так же как и i2p, недоступен "непосвященным" пользователям. А в чем же, собственно, крипота? Помимо педофилов и торговцев наркотиками, существует еще много необычных сайтов, ссылки на них приведены выше. Была обнаружена трансляция из клеток, в которых сидели дети. Видимо, их продавали. Еще был найден некий клоун, уже в другой трансляции. Это была запись, так как было заметно внешнее движение, сам же клоун не двигался в течении недели, хотя видно было что это живой человек. Потом камера отключилась. Так же было найдено помещение, в котором все время был дневной свет, круглые сутки, семь дней в неделю. Трансляция не прерывалась. Скриншотов нет, так как в те моменты было не до них.
читать дальшеА теперь о самой легенде. Есть мнения, будто бы существуют уровни глубины, доступности сайтов. Чем глубже, тем интереснее и опаснее. На нижних уровнях это уже не просто сайты. Они каким-то образом влияют на человека, никакой мистики. Только психика. Начинающим нетсталкерам стоит знать, что после похода на нижние уровни стоит проводить тест на здравый ум. О нем будет ниже. Самый низ, самый конец и самый пик, Тихий Дом, является точкой невозвращения в реальный мир.
Вы хотите узнать, что такое Тихий Дом? Хорошо, я вам расскажу. Вы можете мне верить или не верить, дело ваше. Но если мои слова спасут хотя бы одного из вас, то я буду считать, что не зря подвергаю себя огромному риску, разглашая то, что никто из вас знать не имеет права. Вы думаете, что уровень, на котором находится тот или иной ресурс, определяется сложностью доступа? Нет. Он определяется тем, насколько сильное воздействие доступ к нему оказывает на психику. Все, что обычный пользователь может найти, хотя бы и случайно, производит крайне незначительный эффект, максимум на уровне незначительных неврозов. Но нижние уровни могут свести человека с ума - не своим содержанием, но самой своей природой. Это не какой-то шокирующий контент. Это то, что воздействует на разум непосредственно, вызывая необратимые изменения.
А Тихий Дом - это уровень, сила воздействия которого на человеческую душу бесконечна. Это конец бытия, конец реальности. Но это не смерть. Это намного хуже, чем смерть. Это ловушка, которая захватывает душу и не отпускает ее никогда. Останавливается время, исчезает пространство, и остается лишь сознание того, что выхода нет. Любые адские мучения лучше этого. Представьте себе, что вы лежите парализованный, слепой, глухой, без ощущений прикосновений, вкуса и запаха. И вы понимаете, что это не кончится никогда. Это то, что чувствуют те, кто попал в Тихий Дом.
Мы до сих пор не понимаем, как в интернете, созданной человеком системе, могло появиться Это. Большинство нижних уровней со всеми их губительными эффектами - либо результаты секретных правительственных разработок в области психотронного и кибернетического оружия, либо порождение безумных и гениальных одиночек. Мы подозреваем, что некоторые из этих феноменов обрели самостоятельную жизнь, почти разум, и каким-то образом им удалось словно бы пробить дыру в информационной реальности.
Тест с зеркалом. Выполняется сразу после сессии сталкинга. Направляетесь в ванную, убираете с полочки все шампуньчики и пену для бритья, чтобы ничего не мешало. Выключаете свет, в уши вставляете ватку. Делать лучше ночью, меньше шума. В полно темноте смотрите в зеркало, руки по швам, мысленно отсчитываем 300 секунд. Дальше нужен источник света, который может давать нарастающее освещение. Ну там диод какой-нибудь с реле. Если нет, сойдёт зажигалка+свечка. Постепенно добавляем свет в течение 15 секунд, не отрывая взгляд от зеркала. Потом убавляем. Так минимум три повторения. Если всё в порядке, ждём ещё 15 секунд, выходим.
Это началось два месяца назад. Я, как обычно, спешил с работы домой. Было уже девять часов вечера, а поздней осенью в это время на город уже падает ночь. Быстрым шагом напрявляясь к метро, я не заметил, как наступил на что-то мягкое. Мягкое сухо треснуло под ногами и продавилось. Глянул под ноги - меня передернуло. Прямо на тротуаре лежал мертвый голубь. Своим ботинком я буквально расплющил его. Повел плечами, поморщился, - и двинулся дальше. С того случая прошло несколько дней, пока я вновь не наткнулся на улице на мертвую птицу. Это снова был голубь, неживописно раскинувший крылья и валяющийся на тропинке, по которой я шел. Жирный, пушистый, аппетитный. Наверное, так решила кошка, вкрадчиво, но решительно направляющаяся к тельцу. Спешить мне было некуда, я решил взглянуть на это дело. Каково было мое удивление, когда ободранная, явно дворовая мурка, понюхав голубя, отшатнулась от него, настороженно прижав уши.читать дальше Аккуратно взяв птицу за крыло, я отнес ее в траву, на обочину. С тех пор трупики пернатых мне встречались чуть ли не каждый день, да не по разу. Для большого города это неудивительно, но прежде такой урожайности мной не наблюдалось. Птицы находили свой последний приют на тротуарах, крышах автобусных остановок, около мусорных контейнеров, на козырьках крыш, лежали под высоковольтными линиями. Может, какая зараза гуляет по городу, иначе что могло спровоцировать птичий мор? Я невзначай спрашивал у знакомых, не наблюдают ли они похожую картину, но те пожимали плечами, - ничего, мол, такого не заметили, все как обычно. Тогда я сослался на свою особенность подмечать все макабрическое подле себя. Утешило мало, так как теперь трупами птиц были усеяны все газоны, тротуары и дворы: везде, где бы мне ни доводилось бывать, валялись дохлые воробьи, вороны, грачи, синицы и голуби. Не скрою, мне становилось не по себе. Это еще мягко говоря. Особенно учитывая тот факт, что прочие прохожие падаль не замечали в упор. Ее для них будто не существовало. Топтали ногами, пинали носками сапогов, давили каблуками, оставляя после себя месиво из костей, кишок и перьев. Мне стали сниться беспокойные сны, в которых я брел по пустынному городу, сплошь покрытым ковром из птичьих тел, боясь сделать шаг, не наступив на чью-нибудь тушку. Внезапно все как одна птицы неуклюже поднимались в воздух, хрипло крича и хлопая перебитыми крыльями, образовывая ужасающую пеструю тучу, издающую кошмарный гвалт. Туча мрачно бурлила, закрывая бледное солнце, в то время как отдельные особи, клекоча, пытались в крутом пике клюнуть меня в лицо. За миг до того, как чей-нибудь клюв касался меня, я просыпался и уже не мог решиться лечь снова. Навязчивые видения падали истощили меня. К птицам прибавились кошки. Сначала три-четыре в день. Сначала... Растоптанные звери маячили передо мной, распространяя запах теплой крови. Затем появились собаки. Даже в метро мертвые звери лежали на перроне, всем незаметные, растерзанные, размазанные по полу. Люди угрюмо торчали в вагонах, даже не думая взглянуть на обувь, измазанную в крови , шерсти и перьях. Не могу смотреть на мясо. Про сны я больше ничего не скажу. Вчера утром обнаружил на своем подоконнике окоченевший воробьиный трупик. Я отправил его в полет с седьмого этажа. Он приземлился на чье-то лобовое стекло, да так и остался лежать на капоте, пушистая мягкая игрушка. Сегодня я никуда не пошел. Из окна вид не слишком приятный. И перешагивать через беременную соседку, лежащую у двери в подъезд, нет никакого желания.
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Одному мальчику как-то его дедушка рассказал, что по отражению в стекле можно много чего узнать про комнату, в которой находишься. Мальчик не понял. Дедушка стал объяснять: - Ну вот пришел ты к кому-нибудь в гости. Подойди к окну. Попробуй увидеть отражение комнаты. Это сложно, особенно днем. Если ничего не видишь, то включи свет. И запомни, отражение комнаты надо увидеть в окне. Не в зеркале. Не в шкафу. Только в окне. Ну и когда увидишь отражение, найди что-нибудь странное. Может, что-то есть, чего на самом деле нет в комнате. Или наоборот: на самом деле есть, а в отражении нет. читать дальшеА мальчик этот был немного туповат. Вот он и спрашивает у дедушки: - Чего-то я не понимаю. Что есть? Чего нет? - Ну, например, в комнате нет кошки. А в отражении она есть! Еще и черная! Это плохой знак - это значит, что в этой комнате недавно какое-то злодейство совершилось. Или наоборот - висит на стене картина, а в отражении ее нет. Или, тоже бывает, на стене висит не картина, а чья-нибудь фотография. - И что это значит? - Если это фотография покойника, то это значит, что этот покойник хочет поговорить с тобой. - А что, если в отражении я увижу какого-нибудь живого человека, ну... учительницу нашу? - Плохо будет. Учительница тайком пришла за твоей душой. Каждый раз, когда ты будешь плакать, она будет собирать твои слезы. Когда наберет их чайную ложку - плеснет слезы в огонь. И умрут тогда все твои родственники. Останешься ты один. Мальчику стало реально страшно. Он сказал, что вообще никогда, ни за что не будет искать в окне отражение комнаты. Дедушка посмеялся и сказал: "Ничего... Поживем - увидим". Глаза мальчика сами собой посмотрели на окно. За ним было темно, а в комнате светло. Поэтому отражение было очень хорошее. Все было в этом отражении, как полагается: сам он, дедушка, стены, дверь, шкаф, стол, кровать, мусор на полу и на столе, компьютер, сотовый телефон и другие мелочи. Только вот что-то не давало мальчику покоя. Скоро он заметил, что в отражении на столе среди барахла видна пачка сигарет, синяя такая. Мальчик посмотрел на стол - нет сигарет. Посмотрел в отражение - есть они. Так переводил глаза несколько раз. Дедушка заметил это, стал смеяться. Спросил: - Увидел что? - Сигареты. - Ну вот. Так оно и есть. Это значит, что умрешь ты от них. - Но я же не курю. - Потом вырастешь, будешь курить, от курева и свалишься... Мальчик лег спать в очень плохом настроении. Он решил, что никогда больше не будет смотреть в окно, ну и курить никогда не будет. На следующий день на улице мальчика останавливает алкаш и спрашивает: - Э, пацан! Есть курить? - Нет. Я не курю и никогда не буду. Алкаша очень разозлили эти слова. Он кинул в мальчика пустой бутылкой. Она попала мальчику в голову и убила его.
Логика и мотивация - прошлый век. Современный человек думает жопой, а поступает сердцем. Хотя иногда выходит наоборот..
Доброго дня всем обитателям данного соо. Нашла я вас совершенно случайно через "друзей" другого соо, которое в друзьях у еще одного соо, которое в ссылке на соо, которое в друзьях у соо на которое я подписана. До этого даже мысли не приходило в голову, что есть сообщества подобной тематики (хотя это и логично). Наблюдаю за вами уже несколько дней, обычно читая на работе, много интересного нахожу. Но прочитав сегодня рассказ одной из обитательниц соо, который она пережила на собственном опыте, почему-то очень захотелось поделиться своей. А захотелось потому что рассказ был о случаях столкновения с паранормальным во сне. Заранее прошу прощения, если то, что я расскажу никакое не крипи и не относится к теме сообщества, но мне показалось, что будет уместно. Длинный текст Небольшая предыстория: с ранних лет я отличалась, не отличалась не знаю, но были у меня сны очень яркие, очень реалистичные и детальные, иногда вещие, и запоминала я их всегда во всех самых мелких подробностях. Для детей возможно это абсолютно обычно, ведь самая яркая фантазия у людей именно в детстве. Да только минуло уже много лет, а сны я продолжаю видеть и вещие, и реальные, и яркие, и жуткие, а иногда, как показала практика и опасные. Причем запоминаю я их по-прежнему с такой четкость, что после каждого особо зацепившего меня сна пишу зарисовку на его тему, чтобы не забыть, в которой по сути описываю только сам сон, без приукрас, но получается почти полноценный рассказ. Надо еще заметить, что с детства меня тянуло ко всему необычному, я никогда не испытывала страха перед темнотой, кладбищами, призраками, необьяснимыми перемещениями вещей в доме, странные звуки меня тоже обычно не пугали, хотя случалось и обратное. Позднее я поняла, что иногда потусторонние миры могут причинять вред, о чем я никогда не задумывалась, а лишь жадно изучала любую замеченную мной странность. Первый же и единственный сон, который насторожил меня после всего того разнообразия, что я видела, приснился мне перед моим 18летием. Кошмаров я до того дня видела много и самых разных, ни один из них не мог бы меня удивить, хотя и каждый раз пугал. Но в тот день он был особенным, и я до сих пор не уверена, а был ли это полностью сон? Быть может во сне наше сознание просто освобождается от материальных ограничений и способно видеть и чувствовать то, что физическое тело ввиду его ограниченности, не способно ощутить. Это произошло зимой. Предполоджительно за месяц или полтора до моего 18го Дня Рождения. Мне снился обычныый сон, хоть и мрачный. Кажется что-то про моего покойного дедушку и его посмертные фотографии. Странно, но несмотря на то, что дедушка скончался относительно недавно, снимки были старыми, пожелтевшими и потрепанными. Сон перед этим был длинный и закончился тем, что я ложусь спать на большой белой кровати, а недалеко в кресле моя бабушка читает книжку. На этом сон мог бы закончится, если бы это был другой день, час, год или просто он снился бы кому-то другому. Проснулась я от странного ощущения, что мне тяжело двигаться, руки не слушаются, тело будто свинцовой ватой набито, да да такое вот взаимоисключающее чувство, как раз только свинцовой ватой его и можно назвать. Не могу понять, что происходит, пытаюсь пошевелить рукой, но что-то не дает, глаза продираю с трудом, солнечный свет бьет из окна, щурюсь и оглядываюсь. И вдруг понимаю, в чем проблема, когда мой взгляд натыкается на худые трупного оттенка истощавшые пальцы, сомкнувшиеся на моем предплечье. Владельца руки я еще не вижу, потому что сама я лежу на диване, а мой пленитель сгорбившись в три погибели на коленях, прячется за диваном, пригнувшись к полу, подняв только руку, котороый крепко вцепился в меня. Но чувствуя, что я проснулась и начинаю предпринимать попытки высвободиться, оно, чем бы оно ни было, начинается медленно показываться из-за края дивана. Меня обдает холодным потом и трясет в паническом ужасе, и я еще яростней пытаюсь вырваться, как может вырываться человек только в животном приступе инстинкта самосохранения, когда вижу, как это подобие человека с бледной трупной кожей и наполовину занавешенным черными волосами лицом, которое до этого было уткнуто в поверхность дивана, слегка приподнимается. Я вижу садистсткую улыбку этого нечто, чувствую, как оно вздрагивает, трясется от предвкушения чего-то для меня ужасного, сжимает мою руку еще сильнее, до боли. И теперь видя это нечто рядом с собой, я могу почти с полной уверенностью сказать, что это я - чудовище с трупной кожей, истощавшими руками, обезображенным лицом, растянутым в садистской кровожадной улыбке - мое лицо. Я начинаю вырываться еще сильнее, изо всех сил, что есть мочи пытаюсь кричать, хочу позвать хоть кого-нибудь, хотя дома никого нет, кого угодно, пусть даже соседей, в голове бьется мысль "проснисть, сейчас, пока не поздно", но из моих легких вырывается только беззвучный хрип - я никогда не умела кричать во сне, ни единого звука, даже, когда нахлынет ужас, я никогда не могла издать даже стона. Может быть это и подведет меня когда-нибудь. Никто не услышит, если вдруг во сне мне начнет угрожать вполне реальная опасность, никто не разбудит, а обнаружив охладевший труп, будут только недоумевать, как это произошло. Но в тот момент я не теряла надежды, хотя уже не думала о надежде, у меня была паника, в которой не оставалось места рационализму. Поняв, что не в силах издать не звука, а все тело кроме левой (нескованной железной хваткой) руки будто одеревенело, и даже дышать становится трудно, я схватила это нечто за руку, пытаясь отодрать от себя чужие пальцы, но существо лишь утробну хрипло засмеялось. Я даже не услышала этого, я будто почувствовала вибрации воздуха, а существо затряслось, напитываясь моим страхом, как будто каждый мой порыв сорваться с дивана, каждая попытка кричать лишь придавала ему (или ей) сил. Пальцы сомнулись на руке с еще большим остервенением, мне стало действительно больно, как будто существо могло вот-вот переломать мне кость. Под действием боли в каком-то животном порыве я вцепилась зубами в руку существа со всей силы, вгрызаясь в черствое мясо, но лишь подарила ему очередной приток энергии своим ужасом, когда вдруг поняла, что оно не дрогнуло, не издало ни звука - не почувствовало ничего. Существо приподняло голову еще немного, показывая довольную кровожадную улыбку, ставщую еще шире, и меня приковывало к дивану уже полностью. В груди все свело, тело - как игрушка из цельного куска древесины, панический страх сменился предсмертным ужасом, и не в силах видеть, что будет дальше, я зажмурилась, повторяя про себя "Господи помоги мне, пожалуйста, помоги мне, хоть кто-нибудь". Чувствую медленное приблежение существа к подушке, оно как будто медленными ползком вдоль постели подбирается ко мне, мне даже не надо видеть это, я посто чуствую. Наверное Бог все же есть, потому, что когда я почувствовала, что вот сейчас все закончится и я перестану существовать, сзади меня в изголовье постели промелькнуло что-то белое, мягко светящееся, мне кажется это было белое платье, а потом к моему лицу прикоснулись чьи-то руки, и в душу хлынуло ощущение спасения, а на глаза нахлынули слезы. Непонятные, неизвестно откуда взявшиеся, были это слезы счастья, или истеричного ужаса, я не знаю, но те же руки заботливо вытирали их с моего лица, а я ловила их, прижимала к губам, благодарно целуя своего спасителя, кем бы он ни был. И спокойный голос надо мной успокаивал: "Все хорошо, теперь ты в безопасности, все хорошо". Странно, этот голос звучал так знакомо.. Я открыла зареванные глаза, и меня пробрала необъяснимая потусторонняя дрожь, когда я увидела руки, вытиравшие мне слезы, такие привычные руки, со знакомыми кольцами, которые не возможно было перепутать - мои руки. В тот момент мне так хотелось запрокинуть голову, увидеть лицо спасителя, но я почему-то знала, что увижу. Мне стало страшно увидеть это, страшно потому, что не все способен осмыслить человеческий разум, в тот момент я поняла, что есть вещи, о которых я не хочу знать, не хочу о них даже думать. Некто стоявший у меня за спиной, продолжал успокаивающе гладить меня, пока внезапно я не почувствовала, что за моей спиной больше никого нет. "Где ты? Пожалуйста, вернись! Мне страшно без тебя" - мысленно позвала я, и на глаза снова навернулись неконтролируемые слезы. Я чувствовала, как ангел грустно смотрит на меня откуда-то, а потом снова услышала знакомый голос, звучавший, казалось, в моей голове, с какой-то горечью: "У тебя осталось 10 лет. Через 10 лет я не приду к тебе". После этих слов и голос, и ангел, и мой злой потусторонний двойник, и ощущение присуствия чего-либо сверхьестестенного исчезли, я зажмурилась, вытерев слезы левой рукой, а открыв глаза, поняла, что мир неуловимо изменился, стал четче, стал наконец-то совершенно реальным. Прищурившись от солнечного света, я обвела взглядом комнату, свою постель, место где минуту назад сидел страшный двойник, скрюченная рука, смыкавшаяся ранее на предплечье моей правой руки, неуловимо превратилась в лоскут простыни. Я застыв таращилась на него, потом со странным замиранием сердца приподняла руку над постелью - она онемела, но оцепенение с меня спало, и тело больше не было деревянным. Все еще находясь в странном зашуганном шокированном состоянии, я села в постели, закутываясь в белую простыню. А в голове все еще давили прощальные слова моего спасителя - у меня осталось 10 лет. Я посмотрела в окно - за ним заснеженные лысые тополя, всего полтора месяца до моего 18 дня рождения. Значит перед моим 28 Днем Рождения тоже что-то случится. Следующие 3 дня я плохо засыпала, не могла думать о случившемся, и почему-то каждый раз, когда мне это не удавалось, на глазах снова выступали слезы. Все это странно, ведь я никогда не была плаксивой, даже в детстве я не плакала, лишь изредка, когда было совсем уж больно. Но каждый раз, когда я в деталях вспоминаю это, внутри все вздрагивает и, как и прежде, пробивает непонятная дрожь, а по спине ползет могильный холод. На 3й день я сделала усилие над собой и по своей давней традиции решила записать сон в дневник. Напечатала, как обычно в ворде, сразу вспомнив все подробности, сохранила документ и закрыла. Минут пять я тупо пялилась в монитор, смотрела на висящий в папке документ с банальным названием "Сон". Потом подумала и удалила, поэтому и пришлось долго все это заного писать. Почему-то какой-то необьяснимый страх перед этим сном так и засел во мне с того дня. Глупая тяга к суеверию заставила меня избавиться от этого рассказа, как будто я боялась, что через этот очерк мой страх найдет меня в другом сне, и никто на сей раз не придет мне на помощь. Возможно все это глупости, но после этого я впервые поверила в Бога, хотя всегда была весьма цинична, не верила ни в какую святость, и даже нередко позволяла себе побогохульствовать ради юмора. Но похоже перед лицом первобытного страха, перед лицом неведомой неизученной силы любой, даже самый закоренелый скептик, обратится с мольбами о спасении к самому светлому чистому и всемогущему, что он знает - Богу. И самое главное, чтобы он отклинулся.
Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Порою бывает, что конец одной истории становится оборачивается началом другой. Эту историю по случаю любит рассказывать участковый села Татариново Московской области, а приключилась она однажды ранней осенью с одним из обитателей села – мужика средних лет, которому довелось устроиться сторожем и "завхозом" на участок с двумя домами – большим и маленьким, первый из которых был оборудован всеми удобствами, а второй годился разве только для того, чтобы в нём ночевать, да и то, только в тёплую погоду. Поселился мужик, ясное дело, в большом доме, в котором жила хозяйка до тех пор, пока не переехала в город. Жил он небогато, но праздно – любил выпить, в результате чего к нему регулярно наведывались в гости местные, с которыми он успел задружиться. Во время одной из гулянок кто-то рассказал историю про пожилого японца, который, проживая в одиночестве, начал замечать у себя в доме пропажи и перемещение разных вещей. Установив повсюду камеры, он сумел заснять странную и страшную женщину, появлявшуюся из посудного шкафа и скрывавшуюся в нём же. Объятый ужасом, японец вызвал полицию, которая, тщательно обыскав его жилище, обнаружила в нём бездомную женщину, которая, в тайне от владельца, жила в нём уже больше года, умудряясь не только таскать еду, но даже принимать душ, когда оставалась в доме одна. Над историей посмеялись и забыли. читать дальшеВспомнил о ней мужик в следующий раз только тогда, когда ночью, после очередной попойки, услышал звуки чьего-то присутствия в доме - шаги, скрип половиц и дверей, шум воды из под крана. Мужик рассудил, что это мог быть кто-то из задержавшихся гостей, которых он оставил, не проводив, так как выпил слишком много и пошёл спать. Такое случалось уже не единожды, гости рано ил поздно всегда уходили сами, поэтому, поленившись вставать проверять, он спокойно уснул. Дом был довольно большой, спал он на втором этаже, и спустившись утром на первый, и приведя себя в порядок, решил посмотреть телевизор, но не нашёл пульт. После затянувшихся поисков, мужик обнаружил его в ванной в корзине для белья вместе с электродрелью и совком для мусора, и, посчитав это неудачной шуткой своих друзей, разозлённый, в этот же день устроил им скандал и запретил приходить. Друзья клялись, что они не при чём, что они ушли рано, но мужик был непреклонен и списал всё на то, что они просто испугались его гнева. Какого же было его удивление, когда таинственные звуки повторились и на следующую ночь, только к ним добавилось ещё странное завывание ветра где-то внизу, чего раньше никогда не было. В этот раз мужик точно знал, что в доме, кроме него, никого нет и входная дверь точно заперта. Испугавшись, он не осмелился идти проверять, в чём дело, и всю ночь пролежал у себя в спальне на втором этаже, не сомкнув глаз. На утро он обнаружил, что на первом этаже открыты все дверцы на полках, тумбочках и сервантах, но, самое главное - шторы с окон сдёрнуты, а сами окна распахнуты настежь и некоторая домашняя утварь валяется в саду. Ночью в дом явно кто-то проник. Мужик испугался уже не на шутку и решил сперва узнать у соседей, не видели или не слышали ли они ночью чего-то подозрительного. Как выяснилось, соседи нечего не видели и не слышали, но сообщили мужику новость: 3 дня назад после ссоры с родителями ушла из дома 17-летняя жительница деревни. Мужик знал её лично, поскольку занимал у неё деньги, но так и не удосужился отдать, за что она заимела на него зуб и не раз грозилась отомстить. Сопоставив все факты и вспомнив вновь историю про незадачливого японца, мужик пришёл к выводу, что именно молодая беглянка и терроризирует его жилище, скрываясь днём у кого-то из друзей. Как она попадала в дом, оставалось неясным, но ловить её с поличным мужик не решился – так ничего не докажешь, а могут ещё обвинить в чём-нибудь. Вместо этого он решил заснять её на месте преступления, для чего одолжил у кого-то из знакомых автомобильный видеорегистратор. Видеорегистратор он установил и замаскировал так, чтобы была видна большая часть первого этажа большого дома, а сам временно переселился в маленький. Утром мужик обнаружил в большом дома побитую посуду на кухне и порванную обивку на мебели, но только в местах, не видных видеорегистратору, который, в связи с этим, ничего не зафиксировал. Разозлившись, мужик натянул нитки возле всех окон и дверей, а видеорегистратор направил на входную дверь, решив уже выяснить, каким образом озлобленная девка проникает в дом. На следующее утро все нитки он нашёл неповрждёнными, и видеорегистратор опять ничего не заснял, только плитка в ванной и деревянная облицовка стен пошли странными трещинами, которых раньше не было. Мужик запаниковал – ясно, что девка скрывается в доме и такими темпами скоро вообще его разрушит! Сам он найти её не смог, и, доверительно поговорив с участковым, изложил ему свои догадки и попросил помочь в поисках. Участковый не поверил мужику, но помог обыскать дом. Ничего подозрительного не нашлось, хотя, со слов участкового, бардак в доме в самом деле был порядочный. На следующее утро мужик обнаружил с остервенением порванное в клочья постельное бельё и одежду, регистратор опять ничего не снял. Отчаявшись, мужик стал просить помощи в поимке девки у всех знакомых и соседей, включая её родителей, но никто ему не верил и помогать не соглашался. На следующий день по селу поползли слухи о том, что у мужика поехала крыша, поскольку пропавшая девица вернулась домой в сопровождении подруги, которая подтвердила, что всё это время беглянка жила у неё в Москве и решила вернуться, когда впечатление от ссоры с родителями поутихло. Сейчас мужик по-прежнему живёт в селе, он не стал изгоем только потому, что ведёт себя абсолютно адекватно и только тогда, когда кто-нибудь вспоминает про эту историю, начитает рьяно доказывать, что он в здравом уме и все происшествия в его жилище прекратились, когда девка вернулась домой. Говорят разное – что у него был приступ белой горячки, что над ним кто-то, всё-таки, подшутил, но все, кому довелось бывать у него в гостях, обращают внимание на странные трещины на стенах, которые явно сами по себе появиться не могли, но и сотворить их вручную тоже невозможно.