Что бы вы делали в этой стуации?

[Danny Ocean]

@темы: картинки, не своё

---

Ночь

[Danny Ocean]

@темы: картинки, не своё

---

Кошмарный сон

[угадай кто бухой]

Анон, мне страшно. Мне приснился кошмарный сон.

Каждому из нас иногда снятся кошмары. Дурные сны, которые пугают, заставляют метаться на постели, пропитывая потом подушку, просыпаться с колотящимся сердцем и ощущением своей безащитности, а потом лежать с открытыми глазами, дрожа от страха, не в силах ни заснуть, ни подняться с постели - это кажется одинаково страшным. Затем милостивый сон обычно всё же приходит, накрывает собой, принимает твой измученный ум - и последние часы до звонка будильника ты всё-таки спишь... чувствуя сквозь сон влажную подушку и смятую простынь, и понимая: это может ещё вернуться. Кошмары бывают почти у всех: у мужчин и женщин, стариков и детей, храбрецов и трусов. А иногда, когда снится кошмар, ты даже понимаешь, что это сон. Некоторым удаётся даже проснуться, "сбежав" от пугающих событий. Кто-то для этого кусает себя за руку или щиплет себя за бок, кто-то - громко кричит что-то вроде "я сплю", кто-то - просто концентрируется на просыпании, напрягается - и обнаруживает себя в знакомой-родной постели.

Мне сегодня тоже приснился ночной кошмар. Не суть важно, в чём он заключался: иногда, во сне боишься такого, чего наяву вряд ли тебя испугало бы, или даже чего-то, чего ты и разглядеть-то не успел. Примерно так было и у меня: мне снилось, что я убегаю по незнакомому ночному городу от чего-то ужасного, от какой-то высокой, метра в два, антропоморфной фигуры, обладающей по-обезьяньи длинными руками с волосатыми цепкими пальцами, широкими плечами, и вытянутой вертикально головой без лица - на гладкой поверхности проступали лишь две чёрных булавочных головки глаз. Креатура просто шла в мою сторону, неторопливо и механически-равномерно, не издавая никаких звуков и не выказывая угрозы, но почему-то она вызывала у меня дикий страх. Я убегал и убегал, я двигался намного быстрее преследователя, но каждый раз, когда я оборачивался, я видел, что фигура, которую я почему-то окрестил "палачом", находится в тридцати-пятидесяти метрах от меня, а значит, способна преодолеть разделяющее нас расстояние за пару минут. В какой-то момент я умудрился начать мыслить логически: "чёрт возьми, но ведь таких чудовищ не бывает, это невозможно, должно быть это сон, а значит, мне надо проснуться". Я напрягся: "хочу проснуться!" - и это помогло.

Я оказался в своей постели. Тишина в комнате ничем не нарушалась, на стоящем неподалёку столе успокаивающе светилась статуэтка кошки из содержащего фосфор камня - всё было знакомо.

Я с удовольствием выдохнул, и несколько минут с наслаждением успокаивался. Пульс снижался, дыхание становилось равномернее. Вот только... Анон, тебе знакомо ощущение, что сзади кто-то подошёл? Наверное, ты испытывал такое в детстве, когда твои чувства были молоды и обострены. Ты стоишь себе спокойно, к примеру, ждёшь кого-то, и вдруг чувствуешь, что сзади как будто к тебе придвинулось что-то тяжёлое, настолько тяжёлое, что тебя тянет к нему - и ты оборачиваешься, и видишь своего товарища по вашим детским играм, стоящего с разочарованным лицом: "как ты узнал, что я подкрадываюсь, я же был совершенно бесшумен?". Вот примерно такое же ощущение заставило меня скосить глаза вправо, в комнату. Он был в ней, он смотрел на меня крошечными глазками на пустом лице, он тянул ко мне руки! Я в ужасе вскочил, отпрыгнул куда-то в сторону, сшибая со стола монитор: "чёрт возьми, как же так, я же проснулся, я же должен был проснуться, я *должен проснуться по-настоящему!". И я... проснулся.

За окном был серый зимний рассвет, а в комнате стоял тяжёлый запах пота. Мокрая подушка, липкая простыня... какая дрянь. Я поспешил встать с постели, тем более, что мокрое бельё сняло как рукой обычную мою утреннюю сонливость. Горячий душ чуть расслабил, а горячий чай - взбодрил. Кажется, день начинался неплохо. Вот только завтракать нечем, а значит, придётся пойти или в магазин за продуктами, или в кафе. Вариант магазина казался более привлекательным: нравящиеся мне кафе были далеко от дома, а минус двадцать за окном не располагали к променадам; крошечный же магазинчик, ассортимент которого, помимо дешёвого пива, дешёвой водки, столь же дешёвого вина и невзрачных закусок ко всему этому добру, содержал какие-никакие каши, колбасы и молоко, был в двух шагах.

Накинув лёгкую куртку (авось не замёрзну, за пару минут-то), я совершил лёгкую пробежку. Ассортимент я давно выучил наизусть, а потому не стал рассматривать витрину, а сразу подошёл к прилавку, и сказал продавщице, копающейся где-то под ним: "будьте любезны, батон в нарезку, молоко 'отборное', и колбасы 'московской' полкило". Та не ответила, продолжая где-то копаться. Несмотря на то, что магазинчик никогда не отличался клиентоориентированностью, я решил поторопить продавщицу: "будьте любезны? Вы меня слышали?". Та прекратила копаться. Выпрямилась. С безликой, одетой в форменный халат, фигуры, на меня глянула всё та же вытянутая голова без лица, с крошечными булавочными головками глаз...

...я смутно помню, что я сделал в этот момент. Кажется, заорал и побежал куда-то прочь. Из магазинчика, по улице, не зная, куда я бегу и куда собираюсь прятаться. Помню, что поскальзывался на ледяных дорожках, покрывающих асфальт, падал, раздирал о посыпанную гранитной крошкой мостовую ладони и куртку, поднимался - и пытался бежать дальше, до тех пор, пока меня не схватила за ворот сильная рука, схватила - и встряхнула, как котёнка. Я в ужасе рванулся... и - полетел с кровати.

Потирая подвёрнутую при падении кисть, я огляделся. Сон? Явь? Ну да, это моя комната, это мой сотовый лежит рядом с подушкой, это мой компьютер на столе и мой цветок в горшке... но, чёрт возьми, это ведь уже третье просыпание подряд. Окончательное ли оно? Нет? Интересно, что будет, если я, скажем... вскрою себе вены? Или выброшусь из окна? Проснусь ли я снова - или умру? Что будет, если умереть во сне? И что если сама жизнь - это лишь сон? Так, ладно, что если... скажем, выпить?

Крепкие напитки я отверг сразу. Несмотря на то, что мои вкусы, в общем-то, имеют выраженный перекос в сторону чего-то вроде коньяка, виски, рома или джина, сейчас мне хотелось что-то, что можно пить большими глотками. Прогулка до холодильника принесла завалявшуюся там банку "Миллера", которая была, невзирая на нахлынувший вдруг озноб, опустошена почти залпом. В голове чуть зашумело, и показалось, что всё вокруг вполне себе реально. Скомкав и разорвав банку (дурная привычка, оставшаяся с подросткового возраста), я присел на табурет и задумался. Как известно, достоверно исследовать систему, находясь внутри неё и являясь её частью, нельзя. Нельзя даже выяснить, реален ли наблюдаемый нами мир, а если реален - то верно ли мы его представляем (что замечательно показал фильм "Матрица". Что же я могу сделать, чтобы понять, проснулся ли я, и мне пора в магазин и на работу, или это до сих пор - кошмарный сон, и скоро я где-то натолкнусь на "палача"?

В следующие полчаса я ставил эксперименты. То ли к счастью, то ли к сожалению, но ни глубокая царапина ножом по бедру, ни укус руки (честный, изо всей силы, так что слёзы на глазах выступили и зубы свело), ни ледяной душ не разбудили меня вновь. Оставалось признать реальность мира, и действовать как обычно. Чистка зубов. Английский завтрак. Короткие сборы - и вот я ранним седым зимним утром шагаю к автобусной остановке... Через пару минут ожидания в одиночестве, подъехал древний "ПАЗик". Странно, я думал, в Москве таких уже и не осталось - узенькие двери, "выхлоп в салон" и перекошенность древнего пепелаца вправо явственно напоминали о детстве. Не имея привычки смотреть на номера автобусов (все они шли до нужного мне метро), я ступил на подножку. Двери закрылись. Я наклонился к окошку, протягивая купюры: "один билетик, пожалуйста". Деньги никто не взял. А сквозь мутно-исцарапанный пластик на меня глянуло знакомое лицо-без-лица. В булавочных глазках, казалось, угадывалась некая ирония: "ну что, друг, покатаемся?".

Я шарахнулся назад. Ударил по дверям - раз, другой, третий, - они не поддавались, будто и не древний ПАЗик это был, а БТР с бронированным люком. Кинулся в салон - паникующий мозг всё-таки пытался мыслить логически, и сейчас искал аварийный люк. Не нашёл люка, подсколчил к окну, изо всей силы ударил в стекло локтём, пытаясь высадить, разбить его. Отбил локоть, ударил ещё раз, со всей силой отчаяния - всё так же безрезультатно. Оставалось только в ужасе отступать подальше от кабины, подальше от булавочных глазок, безотрывно пялящихся на меня из окна кабины.

Внезапно ожили динамики в салоне. "Уважаемые пассажиры! Автобус номер четыреста десять..." - что?! здесь ходят только 711 и 275! Четырёхсотые маршруты вообще не ходят по Москве, они междугородние! - "...следует до конечной остановки. Для вашей безопасности, не пытайтесь выйти из автобуса. Приятной и очень долгой вам поездки". Почему-то отсутствие названия конечной остановки несколько отвлекло меня от ситуации. Не могу сказать, что ужас ушёл, но поджилки, по крайней мере, трястись почти перестали. Я попытался оглядеться. Окна в салоне были, судя по всему, непрозрачными: мазня, которая виднелась за ними в скудном свете тусклых лампочек, явно не тянула на уличные фонари за окном, да и на рассвет тоже. А главное - она не двигалась, тогда как покачивание автобуса и рычание двигателя явно говорили о том, что автобус куда-то едет. Булавочные глазки по-прежнему смотрели на меня, но "палач" не двигался. И... интересно, как это он умудряется вести автобус, если смотрит на меня? О, чёрт, что за идиотские мысли лезут в голову?!

Из странного оцепенения меня вывел громкий скрип и скрежет за окном. Начавшись где-то позади, он быстро приближался, пока не поравнялся с автобусом, и не закончился тяжким ударом в его бок. Салон основательно тряхнуло, и - о чудо! - от сотрясения лопнуло заднее стекло, в которое я, не раздумывая, и кинулся, не думая даже о том, что мы пока ещё едем. В полёте, я успел ещё увидеть нечто большое и ржаво-железное, разгоняющееся для нового тарана и моё сознание окутала темнота...

Проснувшись через несколько минут, я даже не удивился. Попробовал осмотреть себя. Царапины на бедре, оставленной в прошлом сне, нет. А вот бледные следы собственных зубов на руке наличествуют. Бледные, как будто кусал я себя дней пять-шесть назад... или просто чуть прикусил руку во сне. А ещё я был зверски голоден. Голоден настолько, что, даже не почистив зубы, сразу же побрёл знакомой тропой к холодильнику. Подошёл, протирая глаза, потянул за ручку, распахнул дверцу... но, как оказалось, в огромном прохладном шкафу не было ничего вкусного. В нём не было вообще ничего, что напоминало бы холодильник. В нём была лишь клубящаяся темнота, в которой плавали до боли знакомые булавочные глазки. Словно парализованный, я стоял, держась за ручку дверцы, и смотрел в них. Смотрел в крошечные зенки, выражающие сейчас что-то вроде... печали.

Простоять долго в виде статуи мне не удалось. Холодильник, снаружи успешно остающийся самим собой, возвестил громким пронзительным писком, что у него кончилось терпение, и что пора бы уже и закрыть распахнутую дверцу, сберегая тем самым электричество и ресурс компрессора. Резкий звук заставил меня дёрнуться, а затем - машинально - хлопнуть дверцей. Постояв ещё немного, я пересилил себя и приоткрыл дверцу. Ничего. В смысле - ничего необычного. Пиво и молоко, салат и колбаса, помидоры свежие - и помидоры, зверски запытанные до состояния кетчупа. "Что ж, может, для разнообразия, выпить с утра молока?" - подумал я, и потянулся за бутылкой. Крышка оказалась до странности тугой, я никак не мог свернуть её. Наконец, она поддалась, я поднёс горлышко бутылки ко рту и... что-то похлопало меня по плечу!

Заорав, я - правильно, проснулся. На этот раз - на полу. И в руке я сжимал молочную бутылку. Пустую.

Страха уже не было. Была унылая безнадёжность. Это просто "день сурка" какой-то. Что бы я ни делал, я не мог проснуться. Проснуться по-настоящему. На этот раз, я точно знал, что я сплю - падение с кровати объяснить можно, но как объяснить бутылку из-под молока? Не припомню, чтобы я страдал лунатизмом. Да и лунатики, пьющие молоко как во сне, так и на самом деле - вряд ли распространённая разновидность этих больных. Что ж, может, проверить, что будет, если умереть во сне? Так, сейчас я разбегусь изо всех сил, и кинусь головой в окно. Этаж девятый, как раз хватит сломать что-нибудь жизненно важное. Приготовились... бежим!

Тройное стекло оказалось каким-то даже мягким. Оно без задержек и боли выпустило меня на вольный воздух. Я падал, раскинув руки, падал в какую-то непроглядную чернь, так непохожую на хмурые московские рассветы, падал... к двум искоркам во тьме. Искоркам, похожим на булавочные головки.

Вопль. Постель. Подъём. Холодильник.

Что если попробовать записать всё это?

Я пишу этот текст. Я уже заканчиваю его писать. Я тороплюсь, у меня нет времени на корректировку возможных опечаток и стилистическую правку. Я очень спешу, потому что в любой момент в экране могут отразиться два колючих взгляда, в любой момент рядом может встать существо без лица, встать - и протянуть руку, сгребая меня и волоча за собой. Я буду убегать, о да, я буду убегать изо всех сил... но если так будет продолжаться и дальше, если я так и не проснусь, рано или поздно "палач" меня всё-таки догонит.

Сплю я или нет? Есть ли на самом деле этот компьютер, это окно "Блокнота", этот браузер с Ычаном? Я могу запостить этот текст и увидеть его на сайте, я могу даже прочесть комментарии тебя, анон. Но кто поручится, что это не игра моего воображения? А также, и это страшнее всего, вдруг это и впрямь не сон? Да, царапины на бедре всё-таки нет. Но следы зубов на руке, пусть и бледные, наличествуют. А ещё, анон, ещё я только что обнаружил под столом две половинки банки из-под пива. Они ещё даже не высохли, и издают отчётливый пивной запах...

Мне страшно, анон. Мне снится кошмарный сон. Или, что хуже, какому-то кошмарному сну приснился я...

@темы: сновидения, рассказы, сущности, призраки и духи, не своё

---

Страх убивает

[угадай кто бухой]

Обычно, когда я езжу в транспорте или просто хожу по улице, я слушаю музыку в наушниках. И дело не в том, что мне противно слушать звуки окружающего мира, нет - просто я не могу без музыки. Особенно когда ее много и она разная. Часто это всяко лучше, чем шум метро или улицы. Да и разговоры людей вокруг не всегда хочется слышать - по большей части они говорят о чем-то совсем не интересном или глупом. Хотя, иногда все таки удается вдруг услышать такой редкостный эпик, что радуешься, что в этот момент уши были свободны.

Так произошло и пару недель назад. Я возвращался домой, уже поздно вечером. Когда я выходил из метро, у меня зазвонил телефон, и я был вынужден снять наушники и кинуть их в сумку, чтобы не мешались. А когда договорил по телефону, то вытаскивать их обратно стало... не, не то, чтобы лениво - просто я решил, что вот сейчас, в этот самый момент, мне будет лучше без них.

Я дошел до автобусной остановки. Там стояли две женщины, и они о чем-то оживленно разговаривали. Я сел на забор недалеко от них и стал рассматривать проходящих мимо людей - ну надо же было чем-то заниматься до того, как приедет автобус! И как-то незаметно для себя я понял, что обращаю внимание на то, о чем говорят женщины. Как я понял, из их разговора, они обе работают медсестрами - они что-то про старух говорили, про рецепты и отпуска. Я уже было подумал, что надо бы вытащить наушники и снова уйти в музыку, как вдруг одна из них говорит другой:
- Слушай, а я тебе про мертвяка-то рассказывала?
- Мертвяка? Откуда у вас в дурке мертвяк? - спрашивает другая.
- Ну он был у нас, а как мертвяком стал - так у нас его и не было.
Мне понравилась эта формулировка, и я решил вслушаться.
- Короче, - говорит первая. - История просто жуть. Приходит к нам в мае мужик, 46 лет, на хлебозаводе какой-то инженер. И говорит, что с детства клоунов боится - вот прямо вообще, как видит клоуна - так у него паника. И говорит, что ему стал снится один и тот же сон, будто он идет вдоль забора, ночью, и на него набрасывается рыжий клоун и убивает его. Мы с Викторией решили, что он неврастеник, Виктория выписала ему депакин и амитриптилин на ночь и сказала приходить раз в неделю. Ну приходил он, жаловался типо все равно рыжий клоун снится, хотя после амитриптилина вроде не должен. Мы вроде подумали, что ему посильнее назначить, как он взял и ходить перестал.
Вторая тетка тут противно засмеялась.
- Что, вообще? Залечили?
Я заметил, что подъезжает автобус. Но при этом захотел дослушать. Решил, что если тетки полезут в автобус - полезу за ними, нет - следующего подожду.

Первая тетка рассмеялась в ответ второй, но менее противно, и сказала:
- Не, к нам ходить перестал. Ну мы подумали, мало ли - занят по работе или уехал куда. А потом дней через десять приходит к нам мент. Ну мы с Викторией не удивились - опять какой-нибудь алкаш поножовщину устроил, а к нам про учет постоянно спрашивать ходят. А тут нет - мент как раз про этого мужика спрашивает. Просит рассказать, что он нам говорил и зачем приходил. Виктория ему отвечает, что врачебная тайна это, не имеем права рассказывать. И спрашивает, сама-то - а зачем ему это надо-то? И мент говорит, что умер наш мужик этот. Убитым его на улице нашли, смерть от удара тупым предметом по голове. Неделю назад шел ночью домой, мимо какого-то банка - там его и нашли. Жена говорит, что он в последнее время стал зашуганным и беспокойным, и мент говорит, что им надо знать, о чем нам говорил этот наш, вдруг жаловался на то, что его запугивают или угрожают. Вроде почти нет никаких следов, только на одежде у него и вокруг места - какие-то рыжие волокна синтетические. Он как про рыжие волокна сказал, так мне как-то нехорошо стало, как я вспомнила, что мужик про рыжего клоуна рассказывал. И смотрю на Викторию, а она мне подмигивает - тоже поняла вроде. Ну Виктория говорит, что раз такое дело, то расскажет, с чем этот наш клиент приходил. Она как менту про клоуна рассказала, так тот побледнел сразу. Я его спрашиваю - мужчина, вам плохо? А он отвечает - да, немного. Я ему воды налила, думала накапать чего, а он говорит - ничего не надо, я вам сейчас одну вещь покажу.
Мимо проезжает еще один автобус. Я думаю, что нет, точно теперь дослушаю. А тетки судя по всему троллейбус ждут - ну долго они его еще ждать будут.
- Короче, он говорит, что у них есть в деле еще видеозапись с камеры у банка, где нашего мужика-то шлепнули. И говорит, что покажет сейчас распечатки - посмотрите вот, что вы об этом думаете. Вытаскивает пачку фотографий - на одной пустая улица, на другой. Ну как - ночь, забор какой-то, дом. Внизу время проставлено. Дальше показывает картинку - идет этот наш клиент. А потом говорит - смотрите, что вы об этом думаете. Показывает следующую картинку - там мужик наш, и рядом с ним... Галь, ну я даже не знаю как сказать... Клоун короче. Здоровый такой, ну точно клоун - в костюме, с башмаками и в парике. И с молотком в руках. Дальше картинка - наш мужик уже на асфальте лежит, и кровь вокруг. Этот, из милиции, сказал что его молотком по голове ударили. Кто, зачем, почему - непонятно. Но клоун, Галь, ты представляешь себе - клоун! Все прямо как наш это жаловался.

Я озадачен. Очень озадачен. Замечаю, что подъезжает автобус - думаю, что мне пора ехать. Я услышал все, что мог. Сажусь в автобус, достаю айпад и начинаю записывать весь этот бред. А попутно - думаю, what the fuck, товарищи? Вот я мог бы совершенно спокойно сидеть в наушниках, и не услышать этого безумия. Или я мог бы сидеть без наушников на пустой остановке. Но почему, стоило мне только прийти на остановку, где были люди - так эти люди сразу же заговорили о каком-то безумии? Ох, давно пора бы было перестать удивляться этому.

@темы: городские легенды, не своё, серийные убийцы

---

Газель.

[Жень~Шень]

Прошлым летом отец попросил меня пожить на его квартире в новостройках, пока он будет в отпуске — ну, чтобы я цветы поливала, кормила кота и т. д. Я с собой туда же привезла еще свою собаку — ее тоже не с кем было оставить. Ну, так и жила некоторое время. Каждый день я выходила с собакой гулять где-то в половину двенадцатого. А тут еще рядом как раз был лесопарк, вот я с нею и ходила там.

и как-то раз я с нею шла вдоль шоссе, которое проходит мимо лесопарка, и на обочине, где уже нет асфальта, стояла газель. Это была такая самая обычная машина, которая уже очень долго не заводилась — ну такой обычный подснежник. Кузов был местами ржавый, колеса давно проколотые — короче, она там стояла и догнивала. Я эту газель уже и раньше видела. А сегодня просто моя собака — она такса, кстати — увидела там не то кошку, не то крысу и забежала прямо под машину. Мне ее оттуда было не вытащить за поводок-рулетку, и я нагнулась посмотреть, что она там делает. Ничего не увидев, я выпрямилась, и тут вдруг заметила внутри газели лицо. Прямо на меня смотрела девочка и очень весело улыбылась. Вообще, мне это не показалось удивительным, так как дети часто смеются, когда видят такс — они ведь забавные.

Я снова наклонилась и потянула собаку за поводок, она в ответ только рычала. Потом опять посмотрела на девочку, и теперь мне показалось, что она вовсе не сводит с меня глаз, и что она совсем не весело смотрит, а довольно злобно. Черные волосы у нее были растрепаны и еще, как мне показалось, плечи ничем не были прикрыты. На вид было ей лет около девяти. А потом я через стекло газели увидела, как она подняла руку, погрозила мне пальцем и прошипела довольно противным голосом: «СУКА!». Тут я будто оцепенела, но наконец-то увидела, что она с самого начала совсем не улыбалась — у нее просто не было губ, они были срезаны будто по контуру, и торчали одни только зубы, они даже, вроде, блестели. Развернувшись, я ломанулась назад, но моя собака остановилась как вкопанная и очень громко выла. Я пыталась бежать, но собака тянула меня назад, нужно было развернуться и взять ее на руки, но я боялась обернуться. Это было жутко. Не помню, как там все вышло, но, добежав до ближайшего магазина, я чуть успокоилась. Потом моя собака выла всю ночь. Может, нужно было позвонить ментам насчет этой газели?

@темы: дети, транспорт, животные, рассказы, не своё

---

Окна напротив

[Скрёб-поскрёб]

Не знаю, сколько времени прошло с момента моего переезда в эту комнатушку в спальном районе, прежде чем я заметил, что три окна в доме напротив постоянно горят. Наверное, я заметил это где то на протяжении третьего месяца, во время учебных ночных бдений. Посреди ночи я, дабы снять с глаз усталость от монитора, подходил к окну.. и непременно мой взгляд упирался в эти чертовы окна. Три окна подряд, свет в которых горел ВСЕГДА, вне зависимости от того, насколько глубока была ночь. Мне до сих пор неизвестно, что это за здание. Оно было достаточно низким, в 4 этажа и слегка напоминало здание школы. Как то днем я обошел его – и не встретил никаких опознавательных знаков. Да и тяжелые металлические двери, покрытые слоем ржавчины, выглядели так, будто их давно не касались. Разумеется, они были заперты. Помимо этих трех окон на 4 этаже, ничто в здании не свидетельствовало о каких либо «признаках жизни». Я попытался заглянуть в окна первого этажа – но ничего не разглядел, стекла были мутными и, кажется, за ними были занавески. Одно могу сказать точно чем ближе я к ним подходил – тем явственней мне становилось не по себе.

На четвертый месяц я увидел силуэт. Я стоял у окна в ночи и смотрел на пустую ночную улицу. Царила абсолютная тишина. Постепенно мой взгляд самопроизвольно сфокусировался на окнах. На мгновение что то в комнате отвлекло мое внимание, а когда я вновь посмотрел на окна, я увидел силуэт. Он стоял в левом окне абсолютно неподвижно и был виден крайне отчетливо – его и окно явно не разделяла даже занавеска. Но главное, даже несмотря на то, что мои окна находились выше (жил я на 6 этаже), а свет был погашен, я не мог прогнать от себя ощущение, что ОН видит меня, смотрит именно на меня, прямо в мои глаза. Теперь я видел его постоянно. Каждую ночь. Он словно притягивал меня. Я мог с полчаса стоять в темной комнате глубокой ночью и просто смотреть на него. Возможно, именно за этот интерес я чуть было не поплатился.

Однажды я вот так стоял и смотрел. Не отрывая глаз от темного силуэта, я поднял руку и коснулся стекла. То, что произошло в следующее мгновение, заставило меня содрогнуться от ужаса. Потому что Он сделал ТО ЖЕ САМОЕ.

Не медля ни секунды, я задернул шторы и рухнул на кровать, накрывшись одеялом с головой, как трусливый ребенок. Темнота и полная тишина давили на меня, не выдержав, я встал и включил свет. Всю эту ночь я не спал.

Но это было только началом кошмара.

На следующий день я думал об этом, убеждая себя, что ничего страшного не произошло. Что в конце концов, даже если он действительно видел меня? В темной комнате конечно разглядеть меня было невозможно, но контур руки, прислоненной к стеклу, он вполне мог заметить, разве нет? – убеждал я себя.

Желая переубедить себя я совершил большую ошибку –той ночью я снова подошел к окну. Он, разумеется, стоял там. Я смотрел на него, снова осторожно коснулся стекла – Он был неподвижен. Испытав некоторое облегчение, я отвернулся от окна и то, что я увидел в следующее мгновение, заставило меня обмереть от ужаса. На первый взгляд я не увидел ничего необычного – на стене было всего лишь отражение окна и моего контура в нем. Но дело в том, что мой силуэт в окне АБСОЛЮТНО ПОВТОРЯЛ ЕГО СИЛУЭТ. Я мгновенно узнал эти контуры, потому что столько смотрел на него, что они навсегда врезались в мою память. Сердце бешено забилось, казалось, что оно порвет грудную клетку. Я вновь повернулся к окну и в ужасе уставился на силуэт. Он медленно поднял руку и столь же медленно (бесконечно медленно, как мне казалось) потянул ее к краю оконного проема. Краем глаза я заметил движение на стене и обернулся, хотя и не оборачиваясь понял, что происходит. Темное отражение на стене (МОЕ, черт побери, отражение!) точно так же медленно тянуло руку, совершало АБСОЛЮТНО идентичное движение. Это стало последней каплей.

Я очнулся утром, на полу, под окном. Я смутно помнил видение, что пришло ко мне, пока я был в бессознательном состоянии – будто этот силуэт стоит прямо за моим окном и нас разделяет только тонкая гладь стекла. Хотя, вспоминая события этой ночи, я не мог быть уверен, что это было только видение. Я не стал ждать следующей ночи. Вещей у меня было немного и дня хватило на переезд к знакомому, живущему на другом конце города. Квартиру я выставил на продажу, даже не сильно заботясь о цене. Я просто хотел избавиться от нее. Как можно скорее. Неудивительно, что покупатель нашелся относительно быстро.

Прошло два года. За это время лишь считанные разы был на той улице. Я совершено осознанно ее избегал, но даже когда крайняя необходимость приводила меня туда, я и помыслить не мог о том, чтобы даже посмотреть на то здание, на ТЕ окна.

Однажды я шел по улице, погруженный в свои мысли. Стояла осень, асфальт был мокрым от дождя. Мне навстречу шел человек, пожилой мужчина, в котором я сразу, несмотря на прошедшие годы и на то, что он успел почти полностью облысеть за это время, узнал своего бывшего соседа с ТОЙ самой квартиры. Я сделал вид что не замечаю его, ибо не хотел никаких напоминаний о том времени, когда все произошло. И я ничуть не удивился, что словоохотливый старичок узнал и окликнул меня. Мы поговорили минут пять, но того, что я узнал от него, оказалось достаточно для нескольких последующих бессонных ночей. Молодой мужчина тридцати лет которому я продал тогда квартиру, был обнаружен мертвым. Никаких внешних повреждений – просто разрыв сердца.

Тело обнаружили утром.

И я до сих пор содрогаюсь от двух навязчивых мыслей:

Я виновен в его смерти

На его месте мог быть я.

Или еще могу?

Я боюсь.

@темы: рассказы, сущности, не своё

---

Кладбище зовет

[Скрёб-поскрёб]

Эта история произошла года четыре назад, сначала мне рассказал о происходящем в тех местах муж, и если бы я потом сама не увидела все своими глазами, ни за что бы не поверила...
Приехала я в первый раз к мужу в деревню, в гости. Вечером пошли гулять, и он, естественно, чтобы произвести на меня впечатление, решил показать "достопримечательности" их деревушки и немного о ней рассказать. Гуляли мы долго, проходили мимо кладбища, и он поведал мне одну интересную историю...

Оказывается, кладбище это давно заброшено, но есть в нем одна странность: оно иногда зовет к себе людей. Я, естественно, не поверила, но стала слушать внимательнее. Однажды был случай: местные парни поехали кататься на велосипедах в ту сторону, так вот один из них, вдруг, ни с того ни с сего, бросил велик и побежал в сторону могил. Его, естественно, догнали и вернули, но парень этот ничего потом не помнил и не мог внятно объяснить, зачем он туда побежал.

А некоторые вообще там пропали навсегда, их до сих пор не нашли. Был случай, когда взрослый мужик пошел туда с широко открытыми глазами, дрался, когда его вернуть хотели, а потом ничего не помнил. Пришли мы с мужем домой уже ближе к ночи, я хоть и трусиха, но история запомнилась надолго, потом уехали в город.

В следующую поездку я уже знала об этой истории. Мы собрались большой компанией гулять на мотоциклах. Едем, значит, впереди, слышим, как один из мотоциклистов падает, даже не падает, а соскакивает с быстроедущего транспорта, кидает его на землю и бежит в кусты. Естественно, все остановились, местные сразу заорали, что бежит он в сторону того кладбища. Побежали за ним, он хоть и далеко успел убежать, но его поймали, правда, с большим трудом, парень был на себя не похож: зрачки расширены, кричит, что ему надо идти туда. А мальчишка - спортсмен, не пьет, не курит, наркотиков не употребляет. Человек шесть только смогли его оттуда увести.
Стоило отъехать от того места на небольшое расстояние, как сразу все прошло, и парень ничего не помнил. Я не знаю почему, но в сторону кладбища кидаются не все, а только некоторые люди. Лично у меня там очень сильно начинала болеть голова, но бросить все и побежать не хотелось. Вот такая аномальная зона есть в Нижегородской области.

@темы: рассказы, мистические и аномальные места, кладбища, места захоронений, не своё

---

Зеркало

[Скрёб-поскрёб]

В тот день я зашла после пар к сестре в гости (она жила не далеко от колледжа, в котором я тогда училась). У Саши трехкомнатная квартира и комнаты расположены «паровозиком». Ее комната – самая дальняя (и самая маленькая).
Сашка меня впустила, а сама ушла по делам (по каким не помню – врать не буду). Я поперлась в ее комнату, включила радио и развалилась на диване. Смотрю, а у стены зеркало стоит. Видимо, привезли недавно. Я тогда у сестры дома бывала чуть ли не каждый день и все предметы декора в ее доме знала наизусть.
Ну, думаю, мама ее, откуда то опять надыбала. Судя по состоянию рамы и мутности стекла – зеркало далеко не новое. Не старинное конечно, но лет 50-т я бы ему смело дала.
Села на пол перед зеркалом макияж поправить. Сижу и пробирает меня жуть. Кажется, смотрит на меня оттуда кто-то. Иррациональный страх холодком по позвоночнику побежал. Странно… Особенно в середине солнечного дня прекрасной весной. Не ночь ведь.
Долго думать я не стала – ушла в зал и дверь за собой закрыла. Предварительно положив зеркало отражающей стороной на пол.
Сестре говорить не стала. Мало ли. Сама себя накрутила или еще что.
Но на этом история не кончилась.
Не следующий день звонит мне Саша по телефону и рассказывает:
«Спала очень плохо. Всю ночь чудилось, что кто-то вокруг меня ходит. Лягу, закрою глаза – слышу шаги. Соскочу, прислушаюсь – тишина. И так всю ночь. Под утро кое-как уснула. Весь остаток ночи снились кошмары про странную девушку в обрывках белой одежды»
Я, естественно, тут же подумала на зеркало. Была суббота и в этот день я не училась, поэтому приехать смогла только вечером.
Сестре на выходные привозили кота с дачи, так что в квартире нас было уже трое: я, кот, сестра. И зеркало.
Сашка принесла его в зал, мы прислонили его к дивану. И знаете что странно? Как на него отреагировал кот – он уткнулся в него носом и начал гнусаво ругаться. Причем смотрел он не на свое отражение, а куда-то в глубину. Не как в зеркало – как в окно.
Потыкали мы в стекло, посмотрели на кота – и решили зеркало завернуть в простыню и выставить на балкон, закрыв все форточки. А после – сдать родителям сестры. Пусть девают куда хотят. Сделали, как хотели.
И опять офигели – после того как балконная дверь была плотно закрыта, кот уткнулся носом в щель, что между дверью и полом, и продолжил ругаться. Я засобиралась домой.
Как рассказала сестра, ночью никто вокруг нее уже не ходил. Зато настойчиво стучали в окна. На втором этаже. И кот всю ночь орал. Короче выспаться она снова не смогла.
Зеркало сдала предкам вместе с котом на следующий день.
Выяснила зато, откуда это зеркало – соседка по даче отдала. Та самая соседка, у которой лет 10-ть назад повесилась дочь. Прямо на даче – на чердаке. Ее жених отменил свадьбу и ушел к другой. Девушка была нервная, не выдержала, одела свадебное (уже купленное), платье, поднялась на чердак и повесилась. К слову сказать, чердак у них был не комнатой для хлама - он был просто этакой комнатой под крышей.
Зеркало это точно было в доме, но где именно – не известно. Не стану врать.
Но я так и представляю, что оно было там. В той комнате. Прямо перед ней. Мертвая девушка висла перед темным старым зеркалом.
Говорят же, что душа может навечно застыть в зеркале, если его не закрыть.

@темы: зеркала, не своё

---

Ночной Гость

[Скрёб-поскрёб]

Когда я была еще маленькой девочкой и мы жили в Липягах под Новокуйбышевском, то никто то, что происходило с нашей семьей, не воспринимал как что-то необычное и сверхъестественное. А было вот что. Помню, что у матери моей, Акулины, муж ушел на войну. Через некоторое время к нам пришла похоронка – отец умер в госпитале от тифа. А у матери нас было четверо. Как она горевала, как тосковала! И любила она отца уж больно сильно, да и с нами что одной-то делать, с хозяйством как в одиночку управиться?
И вот однажды вечером сидим мы все дома, ужинаем. Вдруг стук в дверь. Мать испугалась: кому из сельских придет в голову наведаться в гости в такой поздний час? Подходит к двери, спрашивает: "Кто там?" "Открой, Акулина, это я вернулся", – слышим мы отцовский голос. Младший мой брат так и бросился к двери папаню встречать. Забыл совсем мальчишка, что отец наш от болезни умер и не может вернуться домой. Мать его от двери оттолкнула, велела на свое место вернуться. "Не Петр ты. Мой муж от тифа умер, иди своей дорогой". А гость не уходит: "Открой, Акулина! Петр я. Вылечился и домой пришел. Ошибка в похоронке вышла. Живой я. Посмотри в окно, увидишь". Подбежала мать к окну: и вправду, стоит ее Петя живее всех живых, улыбается ей. "Открой, дуреха! Я вот детям гостинцев разных принес, пряников, конфет". Смотрит мать, и действительно, все карманы отцовой одежды набиты пряниками и печеньем. Мы, обычно и картошки-то вдоволь не видевшие, стали умолять мать пустить отца домой. Но что-то ее остановило. "Не может это быть ваш отец, – сказала мать. – Лицом похож, голос его, речь ласковая, но чувствую я, что не Петр это". Потом мама села на кровать, позвала детей, обложилась нами, так мы и сидели до утра.
До самого рассвета отец стучал в дверь, уговаривал пустить его, вспоминал разные эпизоды совместной жизни, но мать наша была неумолима. А поутру стук прекратился. Вышли мы на крыльцо, а там нет никого, только помет козлиный да камни валяются. Я уже потом поняла, что мать моя по каким-то ей одной известным приметам угадала, что то был не наш папаня. В то время все это воспринималось, конечно, не как рядовое явление, но и не как из ряда вон выходящее. Подобное происходило не только с моей мамой, но и с другими сельчанками.
Одна молодая вдовица в похожей ситуации не выдержала и пустила своего возлюбленного домой. Несколько дней он к ней приходил по ночам. А однажды, как рассказывали в селе, уронил как бы невзначай ложку под стол. Женщина наклонилась и увидела, что у ее супруга вместо ног что-то вроде копыт. В этот же момент он ее и убил. С тех пор моя мать нам крепко-накрепко наказывала по покойникам сильно не тосковать, чтобы беду не накликать.

@темы: рассказы, сущности, не своё

---

Фотосессия

[Жень~Шень]

Я зарабатываю на жизнь, работая частным фотографом. Недавно одна девушка нашла фотографии, сделанные мной, на одном форуме и написала мне личное сообщение, что хочет, чтобы я сделал ее фотографии в том же стиле. Я как мог объяснял, что в ближайшее время сильно занят крупным проектом и не делаю фотосессий, но она настаивала, что очень хочет, что эти фото — первое, что ей понравилось за несколько лет, и что заплатит сколько скажу. Не буду лукавить — это мне сильно польстило. В итоге всё-таки договорились. От визажиста она отказалась, сказав, что приедет уже готовая.

Когда встретились, я обалдел еще раз. Она приехала за рулем нового BMW X6 черного цвета, лихо запарковала его, вышла — модное пальто, всклокоченные волосы, черные, как воронье крыло, ярко-красные губы, бледно-голубые глаза и фарфоровая кожа, которой особо и не нужен был визажист — закрашивать было нечего. На вид ей 23 — 25 лет было. Сразу намекнула, что ей неинтересны вопросы, кто она — ей нужна фотосессия, именно такая, как на тех фото. Другого не надо. Я пригласил ее в студию.

Фото отсняли быстро — моделью она была идеальной, тем более нужен был небольшой набор фото. Потом, правда, получилось странно — она тут же потребовала фото. Я ей долго объяснял, что нужна обработка, что те RAW-файлы, что сейчас на флешке, совсем не похожи на те фотографии, которые она видела на форуме. В общем, договорились так — я за сегодня все обрабатываю, и завтра с утра она у меня забирает фото. Плюс она поставила условие — у себя я фото эти не оставляю. Я начал говорить про своё портфолио, но она сказала, что заплатит дополнительно. Сделав каменное лицо, я пообещал, что тогда все удалю. Сказал ей домашний адрес, чтобы она туда заехала (она сказала, что живет за городом, и ей все равно, куда заезжать), и разошлись.

Я пришел домой, просмотрел все фото, удалил откровенно неудачные и начал обрабатывать остальные. За час обработал все, кроме одной — там автофокус немного промазал, но сам кадр мне нравился. Решил, что сделаю что-то художественное из него и, думая, что бы сделать, начал просто крутить туда-сюда настройки все подряд — есть такая дурацкая привычка еще с того момента, как я первый раз поставил «фотошоп». И тут увидел это.

Фотография девушки. Определенная позиция настроек — ОНО. Это была не игра цветов. Я по пикселям внимательно смотрел — не получается там просто сменой цветов такое. Одна настройка — девушка чуть не в фокусе. Немного сдвигаем ползунок — монстр. Когти, лапы, узкие вертикальные зрачки, клыки. Любую настройку чуть меняем — просто фото с девушкой, на котором много настроек накручено. Совпадение, найденное случайно — монстр.

Она так и не пришла за фото. У меня такое ощущение, что она поняла, что совершила ошибку, оставив фотографии у меня — догадалась, что я всё равно увижу её истинный облик. Теперь она знает мой телефон, знает, где я живу. Я искал в Интернете, но ничего похожего не нашел. Спрашивать на форумах или выкладывать фотографии где бы то ни было — значит, просто дать ей понять, что я знаю. Безопаснее, наверное, просто молчать...

Мне вправду нехорошо от всего этого. Я стал плохо спать ночами, прислушиваясь к малейшим звукам. Впервые за 6 месяцев глотаю таблетки — разболелся вроде бы давно прошедший гастрит. Реально как-то не по себе...

@темы: рассказы, сущности, не своё

---

Родственная душа

[Nesladkaya_N]

Четыре года назад я познакомилась со своей родственной душой. С первого дня мы прилипли друг к другу и упивались общением, как изголодавшиеся по человеческому обществу робинзоны – такое взаимопонимание раньше казалось фантастическим, невозможным… Мы довольно быстро решили жить вместе – каждый нашёл то, что искал так давно. Сняли квартиру с огромной лоджией на окраине города. Перед окнами был заброшенный молокозавод и пустынные отвалы. И мы были этим довольны – шторы не нужны. Это была наша нора на краю света.
Ванька мой – человек творческий, музыкант, порою – искромётный, а порою и очень депрессивный… Мои же отношения с искусством были скромнее – я занималась росписью по дереву и продавала свои работы в местном сувенирном магазинчике. Вместе мы казались окружающим потрясающей парой, и у нас было много друзей, которые любили собираться в нашей «норе».
Это была прекрасная жизнь, но однажды стало что-то меняться. Я не заметила, как именно это началось… Мы начали ссорится, он требовал, чтобы я чаще была дома, его стали раздражать мои подруги, и постепенно я перестала с ними общаться. Потихоньку мы растеряли и общих друзей – Ваня не брал трубку, когда ему звонили, не открывал дверь и мне запрещал. Он так проникновенно объяснял, что ему сейчас тяжело с кем-то общаться, что я не стала возражать и сама же помогла выстроить стену между нами и людьми, с которыми мы были когда-то так дружны.
Всё чаще дома случались скандалы, он орал на меня, что я не даю ему дышать, что ему нет места в этом доме, всё завалено моими вещами, а у него нет своего уголка. Что я убила его вдохновение… Эти слова были – как нож в сердце, я ведь так любила его песни! Когда я начинала плакать, он злился на меня ещё больше, швырялся тем, что под руку попадёт. Называл меня ведьмой, которая околдовала его и сломала жизнь. Потом просил прощения, говорил, что на самом деле очень любит, что это тёмные силы внутри него толкают на жестокие слова и поступки.
Однажды я вернулась домой… Не помню, откуда, наверное, в магазин выходила, а дома – тишина. Обычно у нас играла музыка. Я обнаружила Ваню на кухне, зверски пьяного. Ни разу он не пил за всё время нашей совместной жизни, старался держаться, т.к. в прошлом любой глоток приводил к запою на несколько дней.
- Вань, ты чего? Ты… ты зачем это сделал? – я даже слов не могла найти. Он посмотрел на меня диким взглядом, отвернулся и глотнул из стакана, - Ваня, что случилось? Зачем ты это делаешь?!
- А ты не понимаешь? – закричал он, - Это ты виновата! Ты! Ты! ТЫ! – он выкрикивал это как заведённый, лицо перекошенное и какое-то словно деревянное, как замершая в гримасе маска. Совсем чужое.
- Ты меня до этого довела! Видишь, что ты сделала? Довольна?
Он глумился надо мной. Я убежала в ванную, заперлась и заплакала. Было так горько, что даже хотелось умереть – чтобы не мешать ему…
Какое-то время спустя он постучал в дверь.
- Прошу тебя, перестань плакать и выходи. Прости меня, пожалуйста! Только не плачь, мне невыносимо слышать, как ты плачешь… - он говорил ещё и ещё, сам чуть не плача. Это растрогало меня, и, хотя было ещё очень обидно, я вышла из ванной. Ваня выглядел абсолютно разбитым.
- Наверное, Вань, тебе лучше лечь отдохнуть..
- И ты… простила меня?
- Да, конечно. Уже поздно, давай спать, а?
- Мне, наверное, лучше отдельно лечь?
- Почему??
- Ну, не знаю… Я вон, что сделал…
- Перестань глупости выдумывать, ложись, а то обижусь, - постаралась я сказать как можно веселее. Мне так хотелось вернуть нашу прежнюю жизнь. Мне казалось, он должен заразиться моим миролюбивым настроем и постараться взять себя в руки.
Шли дни, но жизнь не налаживалась. Он перестал ходить на работу. Всё чаще смотрел на меня каким-то странным чужим взглядом. Иногда – делал вид, что не замечает меня.
Но хуже всего было по ночам. Периодически я просыпалась и видела, что он лежит и, не моргая, смотрит на меня. Не поворачивая голову в мою сторону, просто скосив глаза. Черты лица его стали как будто заострившиеся, и этот взгляд был такой чужой... Не реагировал на то, что я проснулась – продолжал смотреть.
- Ваня, что такое? Почему ты так смотришь? Перестань, мне страшно! – я шептала тихо, боясь, что громким голосом могу вызвать что-то худшее, чем этот чужой взгляд. Он молчал. Смотрел. Зажмурившись, я пыталась обнять его, не поднимать взгляд на его лицо. Он не обнимал в ответ.
Однажды ночью я проснулась от того, что его не было рядом. На кухне горел свет. Слышалось какое-то ворчанье. Прислушалась – бесконечная отвратительная брань, медленная и монотонная. Замирая от страха, пробралась на кухню. Ваня сидел в кресле, лицо снова было опухшим, мутный взгляд в никуда, губы запеклись. Заплетающимся языком он, покачиваясь, мерно, с усилием, по слогам выдавливал из себя гадкие слова. Это было жутко. Сначала я была не уверена, что хотела бы, чтобы он обернулся в этот момент. Но острая нестерпимая жалость разрывала мне душу – ведь это же мой любимый, что с ним стало…
Я решилась, подошла и обняла его. Он замер и перестал браниться.
- Ванечка, миленький, что с тобой? На это уже невозможно смотреть, тебе обязательно надо лечиться, я же вижу, что с тобой творится последнее время… Я помогу тебе! И никогда ни за что не брошу! Всё будет хорошо!
- Ничего уже не будет хорошо, - так же медленно сказал он, - Ничего уже не будет хорошо!
Отвратительная пародия на улыбку растянула его тёмные потрескавшиеся губы:
- А что, милая моя, не хочешь посмотреть, что у нас на балконе? Помнишь, летом мы так любили там пить чай, играть в карты? Нам там было хорошо, помнишь? Что же ты туда больше не ходишь, а?
Меня парализовала жуть.
- Я… не хочу… Зачем? Там сейчас холодно..
- А не потому ли, что ты боишься топорика, который там лежит? А?
- К..какого топорика? Вань, что ты такое говоришь?
- Давай, пошли туда! Посмотришь хоть, как там сейчас! Ну что ты, хозяюшка? Это же и твой дом, милая моя.
- Я не хочу! Не заставляй, не хочу! Ты меня пугаешь!
- А почему мне одному должно быть плохо?! – заорал он и швырнул в меня пепельницу. Я увернулась и убежала в спальню, стараясь не смотреть на окно, в которое был виден пресловутый балкон.
Как всегда после ссоры, через какое-то время он пришёл ко мне. Сел рядом. Но что-то в этот раз было иначе.
- Бедная ты моя… - впервые за долгое время я слышала снова эту теплоту в его голосе, - Не знаю, простишь ли ты меня когда-нибудь…
- Ванечка, да я уже простила! Ты сейчас это так сказал, как раньше... Конечно, я тебя простила!
- Ты ещё не знаешь, о чём я говорю, малышка. Пойдём со мной.
- Куда?
- Пойдём и узнаешь, - он вздохнул и поднялся, - Пошли.
- Ванечка, ты опять меня пугаешь… Я не хочу….
Но он уже выходил из квартиры, и какая-то неведомая сила тянула меня следом.
На улице уже светало. Тротуары оказались покрыты тонким ледком, в траве – белые клочки снега. Когда вдруг всё успело так измениться?..
Мы прошли мимо заброшенного молокозавода. Ваня заглянул в окно одного из строений и взял оттуда лопату… Я, словно загипнотизированная, продолжала идти следом. Он звонил кому-то по телефону, кричал что-то страшное, но я не могла ничего толком расслышать, необъяснимое смятение охватило всё моё существо, я ничего толком не слышала, кроме звенящего напряжения внутри себя, и продолжала двигаться за Ваней.
Он копал землю, которая оказалась на удивление рыхлой. Подошли люди в форме – полиция. На глубине примерно полутора метров показались чёрные мешки для мусора. Сквозь один из них виднелась разлагающаяся человеческая кисть. Браслетик. Клетчатый рукав. Моя рубашка. Мой браслетик…

@темы: своё, рассказы

---

Люба, Любочка, Любовь

[угадай кто бухой]

Он небрежно размазал пену для бритья по щекам и поднес к ним давно затупившийся станок, когда в дверь его квартиры постучали. Сначала это были безобидные "тук-тук", но спустя несколько секунд прогремели настоящие "БАХ-БАХ-БАХ", от которых Дмитрий нервно дернулся, и бритва выскользнула из его руки. Молодой человек выключил воду и крадучись вышел из ванной.

Не открывай! Спрячься, как всегда, как трус, притворись, что тебя нет дома. Они уйдут.

Стук повторился. Для полупустой, тихой квартиры он прозвучал как настоящий раскат грома.
- Дима, кто это? - встревоженный мамин голос вывел Дмитрия из оцепенения. Она выглядывала из спальни, испуганно прижимая к груди книгу. В ее очках дрожало голубое отражение телевизора.
- С-сейчас узнаю, - заикаясь, прошептал он ей. - Мам, возвращайся в кровать, тебе нельзя долго ходить.

Они услышали ее голос! Дверь такая тонкая... Теперь-то они наверняка знают, что ты здесь, трус. Они знают.

Женщина не сдвинулась с места, лишь поправила очки и еще сильнее прижалась к книге, словно это был ее маленький щит.
- Уже так поздно, Дим. К нам в такое время никто не приходит.
Дмитрий приложил палец к губам, давая матери знак замолчать, и осторожно подкрался к двери. Стараясь не дышать слишком громко, он посмотрел в глазок и увидел их похожие лица.
- Кто? - спросил он, чувствуя, как в животе образуется ледяной ком.
- Нам нужен Дима. Он дома?

И что ты будешь делать теперь? Не откроешь? Ты прекрасно знаешь, что их это не остановит. Идиот, ты не сможешь бегать вечно. Пора уже научиться отвечать за свои поступки.

- Секунду.
Лязгнув затвором, Дмитрий прошмыгнул на лестничную площадку и быстро прикрыл за собой дверь, чтобы мама не успела ничего рассмотреть. Перед ним, прямо под чахлой подъездной лампочкой, стояли двое. Братья.
- Здравствуй, - как всегда, в своей манере сказал Старший, и почему-то засмеялся. Младший тоже начал противно хихикать. Дмитрий не сразу догадался, что их рассмешило, но потом вспомнил, что так и не успел стереть пену с лица. Он торопливо стянул с себя белую майку, вытерся ей и надел обратно.
- Куда это ты набриваешься? - Сощурив зеленые глаза спросил младший брат. - Ночь ведь на дворе.
- Я всегда перед сном бреюсь... - замямлил Дмитрий, но запнулся, увидев, что Младший сжимает в руке продолговатый сверток из черной материи. Там явно было что-то металлическое.

Прекрати трястись! И говори ровно. Хотя бы раз в жизни веди себя как мужчина.

- Ты знаешь, зачем мы пришли, - Старший не спрашивал. Он больше не улыбался. Его небритое лицо было красивым, даже смазливым, но Дмитрий знал, что это всего лишь внешняя сторона настоящего чудовища, которая никак не связана с его черным нутром. Сейчас он мирно стоит и приветливо улыбается, сверкая ровными зубами, но уже в следующую секунду с сумасшедшим хохотом прыгает на твоей голове, не испытывая ни капли жалости.
- З-знаю, - пробормотал Дмитрий, стараясь не смотреть на то, что держал в руках Младший. - Я разбил вашу машину. Я виноват, я это признаю.
- Нет, - Старший больно ткнул его пальцем между ребер. - Сначала ты ее угнал, а уже потом разбил. Не знаю как, но ты залез в НАШУ машину, сука, ты посмел ее завести и даже умудрился проехать двести метров. И все это прекрасно осознавая, что тебе за это будет. Ты хотел взять то, что принадлежит нам, придурок. Ты - вор.
Дмитрий не знал, что на это ответить. Он действительно вчера пытался угнать их машину, но планировал уехать гораздо дальше. Автомобиль занесло на первом же повороте, а что произошло дальше - вспоминалось с трудом.
- Ты знаешь, как поступают с ворами? - снова подал голос Младший.

Да, мы знаем - им отрезают руки. Тебе отрежут руки! Потому что ты трус, потому что не смог довести дело до конца.

- Знаю.
- Кто тебя научил вскрывать замки? - спросил Старший.
- Отец.
- Он тоже вор?
- Да. Был. Он умер в тюрьме.
Старший почесал подбородок, о чем-то размышляя.
- Чему еще он тебя научил?
- Только замки. Он был домушником. Ну и машины, иногда...
Дмитрий жался спиной в холодный металл двери и не мог понять, почему все еще стоит на ногах? Почему не валяется в луже собственной крови со сломанными руками и ногами? Нет, для нача нужно возместить ущерб, а уж после...
- Знаешь, сколько ты нам должен? - спросил Младший.
- Много. Но я все отдам, клянусь! Сейчас денег у меня нет, но я найду, я знаю где...
Братья переглянулись, одарив друг друга ухмылками, в которых явно читалось что-то вроде "вот и все, пацан на крючке", и Дмитрий почувствовал, как к его горлу подступает тошнота.
- Мы дадим тебе возможность расплатиться. Сегодня. Поможешь нам с одним дело, и будешь свободен. Одевайся и выходи на улицу. На все про все у тебя пять минут.
- Прямо сейчас?
- Да. Одень что-нибудь неприметное и прихвати свое барахло, которыми ты работаешь.

***

- Димочка, а куда ты собираешься? Кто приходил?
- Друзья. Нужно ненадолго уйти, ма. Не переживай.
Дмитрий натягивал второй носок и искал глазами свои черные брюки.
Что это было? Удача? Братья сказали, что все простят, если он поможет им в каком-то деле. Они его даже не тронули, а ведь он - подумать только! - пытался угнать ИХ машину! Если это не удача, то что же тогда?

Знаешь, почему твое сердце едва ли не вырывает из груди? И почему руки дрожат так сильно? А все потому что это Братья. От них нельзя просто так отделаться, и ты это прекрасно понимаешь.

Уже стоя возле двери, Дмитрий крепко обнял мать, почувствовав вдруг такой удивительный прилив нежности к этому маленькому человечку, какой не испытывал, наверное, с раннего детства.
- Ты, главное, не переживай, мам, - сказал он с улыбкой, - я скоро вернусь. Иди спать.
- Дим, не уходи. Ну вот куда ты собрался на ночь глядя? Почему нельзя все сделать завтра?
- Так нужно. Ну, все, давай, мам, я пошел, - он быстро чмокнул ее в щеку и выбежал из квартиры.
На улице было слишком тепло для декабря. Снежные хлопья, подсвеченные желтым светом фонарей, медленно опускались на землю, попадали на лицо и тут же таяли, превращаясь в капельки воды. Тишина стояла такая, что Дмитрий не слышал ничего, кроме собственное дыхания и едва различимого гула с далекого рудника. Просто восхитительная ночь. Может быть, все не так уж и плохо?

Давай, наслаждайся жизнью, пока можешь. Дыши этим воздухом, радуйся снежинкам...
- Заткнись.

Под одним из фонарей, словно вырезанные из черной бумаги, темнели два силуэта. Молодой человек направился к ним, чувствуя странную, нездоровую веселость.
Минут пятнадцать они шли быстрым шагом и курили, потом Дмитрий не выдержал и спросил:
- Так куда мы идем?
- В частный сектор, - охотно, и даже с каким-то весельем в голосе ответил Старший. - У нас на примете есть один дом, будем его брать.
- Что за дом?
- Небольшой коттедж, в котором никто не живет, но все вещи лежат на месте. Не сказка ли? - Младший тоже был преисполнен энтузиазмом и шагал бодро, с задором. Братья вели себя так, словно забыли о том, что Дмитрий превратил их "красавицу" в груду металла и больше не держали на него обиды. Может быть, после всего, они

И не мечтай. Они видят тебя насквозь и прекрасно знают, что ты просто кусок трусливого...

- Так в чем подвох? - быстро спросил Дмитрий.
- В том то и дело, что нет никакого подвоха. Это дом Ромы Акимова, слышал о таком?
- Да. Владелец ломбарда на звездном.
Рому, или, как его чаще называли, Кима, знал каждый карманник города. Ему тащили золото, телефоны, да, впрочем, все тащили, а он неплохо платил. Так значит, это его дом собрались обобрать Братья? Вот так поворот.
- Все верно. Пару недель назад его нашли мертвым. Кто-то проткнул его зонтом.
- Не просто "кто-то", а собственная жена, Люба. - Подметил Старший. - Говорят, она узнала, что он ей изменил и тронулась башкой. Пришла домой и засадила зонт ему прямо в горло. Доказать это, правда, так и не удалось, но мы-то все знаем.
- Люба, Любочка, Любовь, - пропел Младший и засмеялся.
- И где она сейчас?
- А хрен ее знает, но уж точно не дома. Мы караулили коттедж больше недели и ни разу не видели, чтобы кто-нибудь в него входил или выходил.
Дмитрий почувствовал облегчение. Если все и впрямь так радужно, как говорят эти двое, то добыча действительно легкая. Может быть, получится даже немного подзаработать или украсть какую-нибудь безделушку для мамы. Ким должен был оставить после себя целое состояние. Что же, теперь Дмитрий не сомневался в том, что Госпожа Удача обратила на него свой взор.
Братья остановились перед кованной оградой, за которой торчала крыша одноэтажного здания. За несколько недель запустения, некогда красивый коттедж превратился в один большой сугроб. Снег до середины засыпал входную дверь и в некоторых местах даже доставал до крыши.
- Придется копать, - сказал Старший, глядя на дом сквозь толстые прутья изгороди.
- А как быть с соседями? - Дмитрий покосился на небольшой домик, стоявший напротив. - Что, если они нас увидят?
- Не увидят. Каждую субботу они куда-то уезжают и возвращаются не раньше утра воскресения.

Парни знают, что делают. Перестань трястись и слушайся.

С изгородью проблем не возникло - в одном месте снега было так много, что им потребовалось только переступить через острые пики, которые черными клыками торчали из сугроба.
Когда они пробрались к двери, Младший развернул сверток и разложил на снегу его содержимое - там были три пары строительных перчаток, старая саперная лопатка и две фомки. Старший раздал всем перчатки, потом поднял лопатку и вручил ее Дмитрию.
- Копай.
Дмитрий взял лопатку без возражений, потому что знал, что копать придется в любом случае ему, а если так, то зачем накалять обстановку? Чтобы все получилось, их команда должна была работать слаженно, как часовой механизм.
Через десять минут дверь была свободна. Мокрый и уставший, Дмитрий сел прямо в снег и достал сигареты, но Младший одним быстрым движением выхватил у него пачку и этой же рукой отвесил подзатыльник.
- Нет времени, придурок. Приступай к замку.
Дмитрий сжал челюсть и промолчал, затолкав обиду поглубже. Он посмотрел на несложный замок и достал из внутреннего кармана куртки небольшой футляр из темно-синего пластика, в котором хранился его нехитрый инвентарь. Прикинув, что лучше всего воспользоваться бамп-ключом, он быстро подобрал необходимую заготовку и вставил ее в замочную скважину.
- Сколько времени это займет? - спросил Наблюдавший за его движениями Младший.
- Пара минут. Может меньше.
- Приступай.
Самым первым, что почувствовал Дмитрий когда открыл дверь, была мерзкая вонь. Тот самый приторно-сладкий запах, который если почувствовал хотя бы раз в жизни, то уже никогда не спутаешь ни с чем другим - запах разлагающейся плоти.

Поверить не могу, это же мертвечина! Ну, что, ты все еще думаешь, что удача на твоей стороне?

- Ну нет, я туда не пойду, - сказал Дмитрий и попятился назад, но наткнулся позвоночником на что-то твердое и острое.
- Пойдешь, - спокойно возразил Старший, - там может быть сейф. К тому же вдвоем мы все не утащим.
- Ты что, не чувствуешь запах? И с чего ты взял, что я умею вскрывать сейфы? - попытался соврать Дмитрий, но Младший приставил к его горлу острый конец фомки и прошипел сквозь зубы:
- Закрой рот и делай. Запах, бля, ему не нравится.
Вонь усилилась. Она была отвратительной, но вместе с тем и притягательной. В ней был какой-то едва уловимый, тонкий аромат, который хотелось разнюхать как следует, и от этого желания становилось еще омерзительнее.
- Давайте быстрее покончим с этим, - сказал Дмитрий и потянулся к выключателю света, но Старший схватил его за руку.
- Свет включать нельзя - спалимся. Вот, возьми, - он протянул Дмитрию зажигалку со встроенным фонарем. - И не вздумай светить на окна.
Младший достал из кармана точно такую же зажигалку и включил ее фонарик. Рассеянный лучик слабого света осветил стены с вешалками, на которых висела верхняя одежда и шапки. На полу стояли дорогие туфли, ботинки и несколько пар женской обуви. Дмитрий тяжело вздохнул, включил свой фонарь и последовал за Младшим вглубь коридора. Вскоре троица вышла в гостиную. Снаружи дом вовсе не казался богатым, но внутри это был настоящий дворец - высокие потолки, на стенах дорогие картины в человеческий рост, в дальней стене широкий камин и стопка дров. Мебель была старая, практически вся из дерева, но явно не дешевая.
- Смотрите, - тихо сказал Старший, показывая куда-то вниз.
Дмитрий подошел к нему и увидел на полу темно-бурое пятно, к которому вели такого же цвета отпечатки человеческих ладоней.
- Это что, кровь? - шепотом спросил он.
- Да. Люба даже не стала ее вытирать. Наверное, здесь она его и добила, видишь разводы? Он пытался уползти.
Дмитрий не мог оторвать глаз от засохшей лужи. Он словно наблюдал со стороны за тем как мужчина заваливается на пол, пытается подняться, но поскальзывается на собственной крови и снова падает. Именно в этот момент зонт пронзил его в последний раз.
- Больная сука. Она никогда мне не нравилась.
- Здесь кроме картин ничего нет, - с легкой досадой в голосе сказал Младший после того как обошел всю комнату. Кровь его не интересовала. - Нужно искать еще.
- Ты пойдешь туда, - Старший и посветил на деревянную дверь, рядом с которой стоял его брат, - а мы посмотрим, что там дальше по коридору.
Кровавые следы вели из-под той самой двери, на которую указал Старший, и Младший это заметил. Его лицо не выражало страха, но фомку, на всякий случай, он сжал крепче.
- Хорошо.
Дмитрий первым поспешил выйти из гостиной обратно в коридор и с облегчением выдохнул. Здесь вонь чувствовалась гораздо слабее, и ему стало намного лучше вдали от крови.
Старший подтолкнул его сзади, и они пошли дальше, но не успели дойти даже до первой двери, когда услышали со стороны гостиной сначала вскрик, а потом отборный мат. Быстро вернувшись, они увидели, что дверь с кровавым следом была распахнута. Младший стоял к ним спиной, склонившись над огромной кроватью, и что-то внимательно разглядывал.
- Она здесь, - тихо сказал он не оборачиваясь. - Люба. Вот она, мертвая.
Дмитрию стало дурно. Он схватился за стол, чтобы не упасть, и сел на один из деревянных стульев. Младший обернулся на скрип, но быстро вернулся к своей находке.
- Ты ведь сказал, что ее нет дома, - прохрипел Дмитрий Старшему, но тот не обратил на него внимания и медленно зашел в комнату с трупом, которая, по-видимому, была спальней.
- Охренеть, - послышался оттуда его голос.
Дмитрий не видел труп из-за широких спин братьев и тусклого света своего фонарика, но он и не испытывал желания на него смотреть.
- Пошли отсюда, - просипел он как-то уж слишком тихо, - пожалуйста.
- Ну и вонь, - послышался голос младшего. - Почему она такая худая?
- Не знаю, - ответил ему Старший. - Смотри, у нее глаза высохли.
Дима видел, как он приподнял свою фомку и ткнул ей в то, что лежало на кровати. Рвотный спазм был таким внезапным, что он не смог сдержаться и проблевался прямо на пол, рядом с кровавым пятном. Братья не обратили на него внимания.

Ты жалок. Только посмотри на себя - начинаешь блевать от одной лишь мысли о мертвеце.

- Почему она умерла? - спросил Младший.
- Покончила с собой. Видишь порез на бедре? Она пустила себе кровь.
- Здесь сейф, - снова послышался голос младшего.
- Где?
- Вон там, под картин...
Его перебил звук, который мозг Дмитрия просто не смог определить - что-то среднее между хрипом и стоном. Так втягивает воздух человек, который долго пробыл под водой. Почему-то братья синхронно отшагнули от кровати и напряглись. Звук повторился, и на этот раз Дмитрий готов был поклясться, что слышал пускай и очень искаженный, но явно человеческий вдох.
- Рома?
Голос, который произнес это имя не принадлежал братьям. Не похоже, чтобы он вообще принадлежал человеческому существу. Дмитрий вцепился рукой в край стула и почувствовал как натянулась каждая жилка его тела.
- Ты Рома? - повторил голос.
- Н-нет, - ответил Младший. Фонарик в его руке трясся как сумасшедший. - Я Л-леша.
Младший вдруг вскрикнул и согнулся пополам. Дмитрий видел, как из его спины на долю секунды вырвалась окровавленная кисть, сжимающая что-то очень белое, а потом тут же исчезла обратно.

Хребет! Это был его хребет!

Продолжая кричать, Младший упал на подкосившихся ногах и попытался зажать руками дыру в животе, но она была слишком большой. Он перевернулся на бок и заплакал навзрыд, свернувшись калачиком.
Старший просто стоял и неистово дрожал, глядя на нечто перед собой. Дмитрий впервые в жизни видел, чтобы человек вот так вот трясся - одновременно весь, от самой макушки и до пяток.
- Ты Рома?
От звука этого голоса нестерпимо сильно захотелось зажать уши, но Дмитрий просто не мог пошевелиться.
- Рома, это ты? - повторило Нечто безумный вопрос.
Дрожащая рука старшего медленно потянулась к поясу и что-то оттуда вытащила. в свете фонаря блеснул металл, и в ту же секунду раздался оглушительный выстрел. На долю секунды всю комнату озарила яркая вспышка и Дмитрий увидел кровь на ее стенах. Потом Старший пошатнулся и выронил пистолет из руки. Он попятился назад, опустив руку с фонариком и отступая медленно, короткими шагами. Почему-то рука, которая только что держала оружие, потянулась к горлу. Что-то булькнуло. Шаг, еще шаг. Спиной вперед он добрался до гостиной и только тогда медленно развернулся на месте, орошая все вокруг тонкой струей крови, которая била из его шеи в такт сердечному ритму.
Дмитрий не мог перестать смотреть на лицо Старшего, на его раскрытый рот с красными зубами, на безумные глаза, на вцепившиеся в горло окровавленные пальцы.
- Что это? - прошептал Старший, потом сделал слишком резкий свистящий вдох и стал медленно оседать. Уже на полу его тело все еще вздрагивало, ботинки не переставали мелко стучали по паркету, словно парень спал и куда-то бежал во сне.
Дмитрий оторвал взгляд от его тела, которое еще минуту назад было живым и с трудом заставил себя посмотреть на кровать, рядом с которой все еще хныкал Младший.
Он не знал, почему крик так и не вырвался из его груди, почему застрял где-то посередине. Он не знал, почему ноги не бросились к двери, а рука не переставала направлять луч света на существо, которое сидело на багровом матрасе и смотрело на него практически пустыми глазницами. Дмитрий лишь почувствовал, как по правой ноге потекла теплая жидкость, но даже не понял, что это была его моча.

Лучше бы тебе взять себя в руки и убраться отсюда, пока есть такая возможность, слышишь, обоссанец?

- Ромочка, это ты? - спросило существо безгубым ртом и стало принюхиваться. - Ты уже вернулся?

Оно слепое! Беги же!

Младший громко всхлипнул и Люба быстро повернула голову в его сторону. Ее сухая рука совершила неуловимое для глаз движение и парень замолчал навсегда, а на стене появились новые пятна крови.

Беги! Беги! Беги!

- Рома, где ты?
Она сползла с кровати, перебралась через труп Младшего и, быстро работая руками, поползла в прихожую, к Дмитрию. Ее тело было иссохшим, бледным, с желтыми пятнами на спине, худых плечах и тонких руках. Тощие ноги, одетые в пижамные шорты, безжизненно волочились, постукивая по паркету коленками.
Дмитрий смотрел как она приближается, иногда останавливаясь, высоко поднимая голову со спутанными рыжими волосами и принюхиваясь, становясь похожей на слепую гусеницу. Он видел как она поскользнулась в крови Старшего, которой вытекло порядочно, но удержалась на руках и поползла дальше, оставляя неровный след. Когда ее сморщенный нос принялся обнюхивать его обсосанный кроссовок, он не отдернул ногу, хотя и хотел этого больше всего на свете, а лишь продолжал смотреть, не понимая, как рассудок до их пор не покинул его.
- Ромочка, это ты?

Скажи "да"! Ради всего святого, скажи "да"!

- Да, это я.
Собственный голос заставил его прийти в себя. Он почувствовал, что теперь может управлять собственным телом, но было поздно. При желании тварь могла быть очень быстрой, и инстинкт самосохранения подсказывал ему, что резких движений делать не стоит.
- Ты вернулся, любимый.
Она схватилась за штаны парня и стала карабкаться по ним вверх, каждым своим движением заставляя его содрогаться от омерзения. Добравшись до его шеи она обвила ее своими скользкими от крови руками.
- Как хорошо, что ты вернулся, - прошелестело из ее сухого рта, обдавая лицо запахом гнили. - Я так ждала.
- Да, - сказал в ответ Дмитрий и с трудом заставил себя ее обнять. Он чувствовал под пальцами каждое ее ребро, каждый острый позвонок и радовался, что уже проблевался раньше.
- Отнеси меня на кровать.
- Хорошо.

Думай, как будешь выбираться из этого дерьма. Ты не сможешь долго притворяться, она все равно поймет, что ты - не он.

Дмитрий осторожно нес ее легкое тело через гостиную, переступил через подрагивающий труп Старшего, и вошел в спальню. Там он аккуратно положил Любу на кровать, но она так и не разомкнула рук, продолжая держать его за шею.
- Пожалуйста, не уходи.
- Я не уйду.

Может быть, она снова уснет?

Он лег рядом с ней и уставился в потолок, думая, что будет делать дальше.
- Прости, что ударила тебя зонтом, я не хотела причинить тебе боль.
- Все хорошо, родная, я тебя прощаю, - сказал он и погладил ее по голове, чувствуя, с какой легкостью волосы отделяются от мертвой кожи.
- Родная? Ты никогда меня так не называл.
Ошибка! На секунду сердце Дмитрия замерло от страха, лоб покрылся испариной.
- Родная, - повторила Люба, - мне нравится. Называй меня так чаще.

На этот раз тебе повезло.

- Хорошо.
- Но ты должен понять, что я ударила тебя не просто так. Ты ведь был с этой мерзкой шлюхой...
Ее длинные когти больно прошлись по его щеке и остановились на шее.
- Ты трахал ее на нашей кровати. Зачем ты это делал?
- Я... нет... то есть да, но пойми, ведь я ее не любил.
Длинные пальцы Любы все сильнее сжимали его шею, перекрывая доступ к кислороду.
- Я всегда любил только тебя, клянусь! - прохрипел он из последних сил.
Хватка ослабла, но рука осталась на шее.
- Ты правда меня любишь?
- Да! Я люблю тебя! Люблю больше всего на свете.
- И я тебя люблю.

И снова ты снова был на самом волоске. Думай!

Дмитрий не знал сколько времени они вот так пролежали, но его тело начинало затекать. Нужно было на что-то решаться.
- Любочка, - прошептал он ей на ухо.
- Что, любимый?
- Я так хочу есть, просто умираю с голоду. Ты не могла бы мне что-нибудь приготовить?
- Да, конечно, любимый. Я тебя накормлю. Приготовлю твое любимое.
Люба отпустила его шею и быстро сползла с кровати на пол. Не поднимаясь, тварь схватила тело Младшего за щиколотку и потащила его к двери в гостиную. Оттуда она выползла в коридор и скрылась за поворотом направо, где, судя по всему, была кухня. Дмитрий подождал, пока вытянутые руки Младшего не исчезнут во тьме, а потом вскочил с кровати и схватил с пола пистолет. Это был старинный, тяжелый револьвер. Старший успел выстрелить, а это означало, что оружие находилось в полной боеготовности.

А подействуют ли на нее обычные пули? Она ведь и так мертва!

Из коридора послышался лязг кастрюль и, кажется, Люба решила спеть. У нее явно было приподнятое настроение.

Интересно, сколько она будет готовить Младшего? А что, если она решит его просто нарезать, как пирог? Действуй!

- Нужно сваливать, - прошептал Дмитрий сам себе. - Но как? Она услышит, если я попытаюсь выйти через дверь.

Окно.
- Да, окно.

Размышляя, Дмитрий не сразу заметил, что шум на кухне прекратился. Он поднял глаза и увидел, что Люба смотрит на него из коридора. Ее окровавленный рот медленно открылся, вывалив язык наружу, и тишину пронзил самый жуткий крик, который ему когда-либо доводилось слышать.
Ноги сработали сами - два прыжка, к окну, потом звон разбитого стекла, вспышка боли в плече и свежий воздух. Дмитрий лишь краем глаза успел увидеть, что к нему по полу стремительно приближается вопящий бледный силуэт, и в следующую секунду он уже мчался по рыхлому снегу к изгороди, потом дорога, слезы на щеках, мелькающие по бокам огни фонарей и родной подъезд. Он пролетел три этажа на одном дыхании, с трудом попал ключом в скважину и с грохотом захлопнул за собой дверь, заперев ее на два замка и цепочку. Только после всего этого он смог опуститься на колени и дать волю чувствам.
- Димочка, это ты? - из спальни выглянула перепуганная мама, - Димочка, что с тобой? Где ты был?
Дмитрий не мог говорить, он лишь рыдал, стоя на коленях, весь в крови, в разодранной одежде и с револьвером в руке.
- Господи, Димочка, это настоящий пистолет? Почему ты весь в крови?
Мама села на пол рядом с ним и тоже заплакала, пыталась обнять, но он отстранился и вытер слезы, смешавшиеся с кровью.
- Ну что с тобой случилось? Ты можешь сказать? Давай я вызову скорую?
- Полицию. Вызови полицию.
- Да-да, хорошо, сейчас.

Она могла пойти за тобой.

- Ты прав, она могла пойти за мной... - пробормотал Дмитрий и поднялся с колен, опираясь о стену.
- Кто? - спросила мама, но он не ответил и прошел мимо, в свою комнату - единственную в квартире, чье окно выходило на сторону подъезда.
Он видел фонари и машины, покрытые тонким слоем снега, голые деревья и спящие дома. Любы нигде не было. Все хорошо. Все...
Он заметил какое-то движение внизу, под фонарем, и не смог сдержать стон - в сторону его подъезда быстро ползло бледное тело, оставляя на снегу глубокую борозду. Иногда оно останавливалось и принюхивалось.
- Нет нет нет. НЕТ!
Он выскочил в прихожую, мимо мамы, которая все еще сидела на полу с телефоном и повторяла "пожалуйста, быстрее", и выбежал на лестничную площадку, выставив перед собой револьвер. Он направил дуло туда, откуда, по его мнению, должна было появится Любино обезображенное тело, и стоял так несколько минут.
Но никто так и не появился.

Может быть, она не нашла твой подъезд? А что, если она тебе просто померещилась?
- Я видел ее, пап, собственными глазами. Она приближалась. Я видел.

Постояв еще немного и убедившись, что никто так и не появится, Дмитрий вернулся в квартиру и по-новой запер дверь. Он сбросил куртку на пол и поплелся в свою комнату, чувствуя, что вот-вот рухнет от усталости. Мама все причитала по телефону, но он не слушал. Ему нужен сон. Просто сон.
Уже в кровати Дмитрий услышал странный звук - словно кто-то скребется снаружи, по стене. Он посмотрел на окно и не смог сдержать вопль, который едва не разорвал его грудь изнутри - Люба вскарабкалась по стене на третий этаж и с карниза смотрела на него своими пустыми глазницами.
- Рома...
Дмитрий схватил револьвер и направил его на тварь. Раздался звон бьющегося стекла, а сразу за ним - оглушительный выстрел.

Но разве сможет обыкновенная пуля остановить настоящую Любовь?

@темы: безумие, не своё, мертвецы

---

Кольцо

[угадай кто бухой]

Вы знаете, как воняет гниющая плоть? До некоторых пор я даже трупов-то не видел, что уж и говорить об их запахе. Но увидеть два в одном — это просто нечто. Я не надеюсь на то, что в мой рассказ поверят, просто хочу предостеречь вас.

С родителями я распрощался, когда мне исполнилось девятнадцать. У моего отца маниакальная уверенность, суть которой заключается в том, что «если тебе больше восемнадцати — зарабатывай деньги самостоятельно». Что-то в этом есть. Окончив техникум, я пошел работать, но не по специальности. За год сменил около шести рабочих мест и, наконец, устроился продавцом в магазинчик сувениров «Подарочная обёртка». Платили стабильно, отгулы брал, когда надо, и никто меня за это не бранил. В целом работа — прелесть. Сувениры в магазине были самые разные, начиная с наручных часов, колец, оберегов и заканчивая огромными картинами, абажурами, столами (довольно старыми и, соответственно, дорогими). Где бралось всё это, я не спрашивал, да меня это и не интересовало.

Как-то раз начальник приказал перенести некоторые вещи в кладовую — мол, их пора выкинуть, они уже не продадутся. Из кладовой их потом увозили на свалку другие рабочие. Я покорно приступил к работе. Под конец случайно зацепил стоящую на старом, покрытом пылью столе шкатулку. На пол упало несколько предметов, одним из них оказалась золотая цепочка с каким-то странным крестиком. Как сейчас помню, на распятии вместо Иисуса было прибитое тело — чем-то оно напоминало дьявола. От одного его вида становилось не по себе. Я быстро сунул его обратно. Вторым предметом оказалось кольцо. А если быть точным, это был массивный перстень с непонятным иероглифом. Я примерил — мой размер. Я подумал, что пропажу одного кольца не заметят, и сунул его в карман. Уже после, вечером, я вспомнил о нём. На пальце оно смотрелось изумительно, придавая мне такой себе вид богача. Самое странное было то, что когда я его надевал, чувствовал себя странно, настороженно — мне казалось, будто за мной наблюдают.

Прошла неделя. Кольцо пылилось в вазе, которую подарила мама. За это время моя уверенность в том, что кто-то за мной следит, росла. С работы я возвращался около восьми вечера и к девяти часам на лестничную площадку покурить выйти не мог из-за тревоги. Мне казалось, что там кто-то постоянно есть. Я уж начал подумывать, не поехала у меня крыша. Чем чёрт не шутит, живу один, распорядок дня — с работы домой, так и недолго до белой комнаты с мягкими стенами...

Как сейчас помню тот день. Конец февраля, мороз был зверский. Кажется, была суббота или пятница. Я был нацелен устроить себе вечер смеха. По дороге домой купил диск «Все фильмы с Джимом Керри», большую пачку чипсов и упаковку пива «Хайнекен». После пары баночек захотелось покурить. На балкон не захотел идти — у меня там рыбки для ловли щуки, — вот и решил выйти на лестничную площадку. Уже на площадке я сел на самую верхнюю ступеньку и стал курить. Сначала даже не заметил, как в подъезде начал попеременно зажигаться и гаснуть свет, перейдя в такую себе цветомузыку. Затем свет вовсе погас. Страха я тогда не ощущал — проводка-то старая. Уже докуривая, почувствовал, как в нос ударил резкий запах гнили. Меня стало тошнить. С верхнего этажа доносились шаги. Чем ближе они были, тем ясней я понимал — хорошего в них мало, уж больно «шлепающие» они были, как будто идущий только что из ванны вышел. В темноте я мог лишь на слух определять, какое расстояние до меня «ему» осталось.

Шаги стихли, по моим оценкам, метрах в двух-трёх от меня. Я хотел спросить: «Кто это?» — но слова застряли в глотке. Тогда, зажав кулак на случай, если это шутник, я щелкнул зажигалкой. На меня из темноты смотрело опухшее посеревшее лицо, выглядящее так, как будто оно в воде провело месяца два. Глаз не было, лишь пустые глазницы. Существо было на полголовы выше меня. Последнее, что я успел заметить, как оно тянуло руки ко мне. Тогда-то у меня подогнулись ноги, и я свалился по ступенькам на нижний этаж. Оказавшись там, я пулей вылетел из подъезда. Не знаю, сколько бежал, но остановили меня двое патрульных. Уже чуть приходя в себя, я сказал, что в подъезде на меня напал бомж с ножом. Они меня провели до квартиры. Свет в подъезде горел, а жуткого существа не было.

Я не знаю, кто это был, и меня этот чёртов «фильм ужасов» напугал до мигреней в голове. Кольцо, а именно его я посчитал ключом ко всему произошедшему, я отдал начальнику со словами «нашел на полу». Он его не взял — сказал, что к вещам утопленников нежелательно прикасаться...

@темы: рассказы, сущности, не своё, мертвецы

---

Пять комнат

[угадай кто бухой]

ПЯТЬ КОМНАТ

Я очнулся в каком-то странном тёмном помещении. В голове гудело. Во рту был странный привкус какого-то металла. Левую ногу что-то сковывало в районе лодыжки. Глаза начали постепенно привыкать к темноте, и я смог немного осмотреть комнату: стены были обиты мягкими панелями, пол и потолок обтянуты светлой тканью и кое где заляпаны темными коричневыми пятнами – как будто запекшейся кровью, в углу стояла узкая кровать- такие обычно стоят в бесплатных больничных палатах, под потолком было круглое углубление.

Я осмотрел свою лодыжку, она была стянута тугим пластиковым браслетом. Я испытывал дискомфорт из-за этого браслета, но, как ни старался его снять, у меня не выходило. Вдруг из круглого углубления в стене, видимо это была звуковая колонка, послышался монотонный голос:

Ты очнулся, мой друг? Я очень рад. Вставай, у тебя не так много времени. Ну что ж, ближе к делу. В твоём желудке находится бомба с таймером. Она была запущена только что. На твоей ноге надет браслет, показывающий время до срабатывания бомбы. Ты должен сам спасти свою жизнь. Тебе предстоит пройти через пять комнат, между ними есть небольшие коридоры, в которых ты сможешь приходить в себя и находить какие-то важные для тебя предметы. Но учти, в тех комнатах ты будешь не один. Не дай чувству страха взять над тобой верх, ведь от этого зависит твоя жизнь. У тебя есть ровно 2 часа, после бомба сработает. Обезвредить ее можно только в коридоре после пятой комнаты. Удачи тебе, мальчик.

Я никак не мог прийти в себя, просто автоматически встал и пошел к двери. Когда я вышел, то оказался в маленьком узком коридоре, в конце которого была дверь, помеченная цифрой 1. Видимо я должен был найти какую то подсказку, начал осматриваться. На полу у стены стояла маленькая черная коробочка. Я открыл ее и увидел записку: «Люди не всегда являются теми, кем кажутся». Что бы это могло значить?

Браслет на ноге пискнул, циферблат показывал 1:52. Надо идти. Сердце застучало быстрее, в голове стало проясняться, как будто начал развеиваться туман, который наполнял её, сознанием овладел страх…

Дрожащей рукой я повернул ручку двери с цифрой 1, сглотнул комок, подступивший к горлу, и вошёл.

В комнате играла тихая музыка – что то из классики, часть комнаты была занавешена бархатной бордовой шторой, посередине комнаты стоял длинный стол, покрытый такой же бордовой тканью. На столе стояли позолоченные вазы с диковинными цветами и изящные старинные подсвечники со свечами. За столом сидели двое: пожилой мужчина в черном смокинге и бабочке, его рука в белой перчатке опиралась на трость, украшенную драгоценными камнями, с другого конца стола сидела стройная немолодая женщина в маленькой черной шляпке, кокетливо сдвинутой набок и
закрывающей половину лица дамы черной сеткой-вуалью.

Женщина посмотрела на меня и улыбнулась: «А вот и ты. Присаживайся, будь гостем на нашем ужине».

Я всё еще плохо соображал, но пытался найти какой-то подвох в этой милой пожилой паре, внимательно рассматривал какие-то незначительные детали. А почему бы мне просто не двинуться дальше? Зачем тратить время, если на кону стоит моя жизнь? Я подошел к двери в противоположном конце комнаты и дернул ручку – закрыто. Ладно… Я присел за стол к пожилой паре и женщина позвонила в маленький колокольчик, лежащий на столе рядом с ней.

Из за бархатной ширмы вышел слуга, несший большой серебряный поднос покрытый крышкой-куполом. Он поставил поднос на стол и открыл крышку. От увиденного мной, сильный приступ тошноты подкатил к моему горлу, я резко вскочил и попятился назад: на подносе лежало женское тело с отрубленными конечностями и головой. Я кинулся к двери и снова попытался её открыть, но она всё так же была закрыта. Я бросился к ширме в надежде найти за ней какой то выход из этой жуткой комнаты.

«Мальчик, неужели ты думаешь, что мы выпустим отсюда свой десерт?»,- за спиной раздался смех женщины.

Всё моё тело затрясло от ужаса, из глаз полились слёзы. Я отдернул ширму и увидел слугу, переливающего густую тёмную жидкость, похожую на кровь, в стеклянный графин. Рядом на столе лежал окровавленный топор. Быстрым движением я метнулся к столу и схватил топор. Слуга попытался у меня его отнять, но я ударил его по голове обратной стороной топора. Браслет на ноге пискнул, на циферблате было 1: 44. Как быстро бежит время… Я выбежал из за ширмы с топором наготове.

Женщина спокойно вырезала кусок из тела на подносе. Мужчина встал из за стола, что-то щелкнуло в его трости и из нее вылезло длинное остриё, он направился в мою сторону. Я почувствовал в себе силу, наверное, страх приближающейся смерти сделал меня сильнее. Мужчина замахнулся тростью, целясь мне в грудь, я ловко присел и резким движением топора разрубил ему ногу. Он рухнул на пол, громко воя и заливая всё вокруг кровью.

Женщина даже не сопротивлялась, я просто с размаху воткнул топор ей в спину и уверенно направился к двери. Послышался скрежет, как будто кто-то открывал засов с обратной стороны. Я вышел и глубоко вздохнул.

***

Как это всё со мной случилось? Как я здесь оказался? Что за маньяк играет со мной в эту непонятную, злую игру? Вопросы бегущей строкой пролетали в моей голове. Отрывки воспоминаний всплывали кадрами: вот я с легкостью сдаю экзамены в медицинский институт, получаю права на вождение автомобиля, вот отец дарит мне на восемнадцатилетие новенькую серебристую ауди, вот я еду с вечеринки домой в слегка нетрезвом состоянии, визг тормозов, резкая боль в затылке, больничная палата, дальше ничего не помню…

Надо собраться с духом и идти дальше. Я осмотрелся коридор, в котором находился, надо было найти очередную подсказку. На полу лежало что-то темное и продолговатое, это был фонарик.

Дверь с цифрой 2 тихонько скрипнула и отворилась. Я вошел, было темно и холодно. Послышались какие-то странные звуки, напоминающие чавканье и хлюпанье. Мурашки побежали по телу. Я включил фонарик и посветил туда, откуда раздавались звуки. Ноги подкосились от страха: буквально в метре от меня весь пол был покрыт какими-то странными тварями. Они были похожи на слизней, но их тела заканчивались огромными зубастыми пастями, вокруг которых было по два, а то и по три, длинных щупальца с присосками, глаза были расположены на тоненьких стебельках прямо над пастью, и сейчас все эти глаза были уставлены на меня.

Я прижался к стене, по телу тек холодный, липкий пот, ладони вспотели так, что едва удерживали фонарик. Надо что-то придумать. Я стал шарить фонариком по комнате в поисках каких-то зацепок, лесенок, оружия. Но ничего не было,пустые стены и потолок и пол, кишащий этими тварями. В конце концов, не по ним же идти! Стоп. Я снова посветил фонариком на этих гигантских слизней и заметил что те, которым свет фонаря попадает прямо в глаза, втягивают их в себя на несколько секунд, беспорядочно размахивая щупальцами.

Выход всего лишь в каких-то трех метрах от меня. Я собрал всю свою волю в кулак и приготовился бежать. Направив свет фонарика на ближайших слизней, я наступил на туловище одного из них, раздался мерзкий визг и сразу десятки щупалец ринулись ко мне. Меня охватила паника. Беспорядочно светя фонариком в разные стороны и, наступая на что попало, я бросился бежать к двери. Одна из тварей схватила меня щупальцем за руку, но я смог вырвать руку, потеряв фонарик. Из последних сил я навалился на дверь и оказался в коридоре, дверь
захлопнулась за мной, отрубив одно из щупалец мерзкого слизня.

Не дав себе отдышаться, я сразу начал искать следующую подсказку в коридоре перед дверью номер 3. В двух шагах от меня лежал пистолет, в нем была всего лишь одна пуля. Стуча зубами от страха, я открыл дверь и зашел внутрь. Простая, чистая комната, стены и потолок выкрашены в белый цвет, пол покрыт паркетом, никаких занавесок, никакой мебели, ничего… Я тщетно всматривался в комнату в ожидании подвоха. Наконец я решил двинуться к двери. Дошел до неё без всякого труда, но дверь была закрыта. Зачем мне нужен пистолет? Может это мой выбор? Может, я
должен выбрать между дальнейшим путём и смертью здесь? Ну нет! Теперь я так легко не сдамся. «Слышишь? Я не сдамся!» – закричал я, в надежде что маньяк, который посадил меня сюда, услышит. Я выстрелил в воздух и в двери щелкнул замок, она открылась.

Перед следующей дверью лежал нож. Я подумал, что это очередной намек на самоубийство, но нож все-таки поднял. Открыв дверь, я увидел маленького мальчика в белой пижаме, он просто сидел на полу в комнате и собирал пирамидку из кубиков. «Ну уж нет, если ты хочешь чтобы я убил невинного ребенка ради собственного спасения, то ты во мне ошибаешься!» – крикнул я и бросил нож на пол. Спокойно пройдя мимо мальчика, я направился к двери, но она оказалась закрыта. «Теперь точно конец» – подумал я и отошел в дальний угол комнаты, сел на пол и закрыл
ладонями лицо.

«Поиграй со мной» – услышал я, спустя несколько секунд. Выхода все равно не оставалось. Через час с лишним мои внутренние органы превратятся в кашу из-за взрыва бомбы, пожертвовать жизнью невинного ради своей жизни я не могу. Я подошел к мальчику и опустился рядом с ним. Взяв пару кубиков, я начал строить башню. Вдруг мальчик как-то странно захрипел и резким прыжком набросился на меня. Его лицо чудовищно исказилось, глаза горели красным, изо рта капала отвратительно пахнущая слюна, зубы были похожи на заостренные лезвия ножа. Он приблизился почти вплотную к моему лицу, я кое как вырвал руку из под его, ставшего вдруг огромным, тела и вцепился в его «лицо».

Жуткая боль пронзила мою руку и я с ужасом увидел, как мой мизинец исчезает в его огромной глотке. С трудом превозмогая боль, я отпихнул его от себя ногами и бросился к тому месту, где бросил нож. Монстр снова накинулся на меня и я со всего размаху воткнул ему нож между лопатками. Он сдавленно захрипел и обмяк. Я бросился к двери и выскочил в коридор. Сев на пол, я оторвал кусок от своей футболки и перевязал истекающий кровью остаток мизинца.

Дверь номер 5… Последняя. Опять коробочка перед дверью. Я поднял её, внутри оказался скальпель. Браслет на ноге пискнул, у меня осталось 20 минут… Всего лишь 20 минут чтобы выжить… Я зашел в комнату: стены, пол и потолок покрыты белым кафелем, по середине стояли три хирургических стола. На них лежали люди, с ног до головы завернутые в белую ткань и пристегнутые к столам ремнями, прямо поверх простыней в рты людей были вставлены шарики-кляпы, привязанные к столам веревками.

У всех трех тел на простынях были вырезаны куски ткани в области живота, оголяя кожу. «Вот ты и добрался до последней комнаты, мальчик.» – послышался откуда то из-под потолка всё тот же монотонный голос,- «Дверь к твоей свободе закрыта на замок, ключ от которого находится в желудке одного из этих людей. Времени осталось мало, торопись.» «Зачем ты делаешь это со мной?! За что?! Ты ненормальный, выпусти меня отсюда!» – захлебываясь слезами, что есть силы заорал я и ударил здоровым кулаком в стену. Браслет на ноге пискнул. «Я отомщу тебе, больной
ублюдок!» – крикнул я. Решительно направился к первому столу и, твердо зажав скальпель в руке, вспорол живот первому телу, все как читал в учебниках по хирургии. Ключа не было.

То же самое я сделал со вторым человеком, в его желудке тоже оказалось пусто. Последнее тело, осталось 10 минут. Я решительно разрезал его живот и извлек ключ из желудка. Бросился к двери и трясущимися руками начал засовывать ключ в замочную скважину. Сзади послышался шорох, я обернулся. Одно из тел вдруг зашевелилось… Как? Я думал, что они уже были мертвы, хотя, как в такой ситуации вообще можно было логически мыслить… Скорее всего это были очередные монстры. Я уже собирался повернуться к двери, но тут тело снова зашевелилось и из под простыни показалась ступня. Снова ком подкатил к моему горлу, зубы застучали, ужасающие догадки прокрались в мою голову.

Я подошел к телу и начал развязывать веревку кляпа, мешающее открыть лицо человека. Дело в том, что на ноге человека были сросшиеся безымянный и средний палец, такой дефект был у моей младшей сестры. Развязав веревку, я сдернул простыню с лица человека… Это была моя сестра… Я схватил её за руку, но пульса уже не было. Я быстро разрезал веревки на двух оставшихся телах, так и есть, это были мои родители. Я опустился рядом на пол и заорал… Браслет на ноге пискнул. На таймере было 0:01. Я закрыл глаза. Щелчок…

***

- Иван Геннадьевич, у пациента из 5ой палаты ночью снова был приступ. Может, вы мне расскажете, почему он к нам попал? Жалко его, совсем молоденький мальчик.

- Здесь не место для жалости, Анна, Вы пришли работать в психиатрическую больницу для преступников, а не в детский дом. Этот парень попал в аварию и проломил голову, в результате чего его мозг был поврежден, ему сделали множество операций и отправили домой. Сказали, что он никогда не сможет стать полноценным человеком. А этот мальчик через несколько дней жестоким образом расправился над своими родителями и 14-летней сестрой, распоров им животы и вырезав желудки. У него постоянные галлюцинации, он говорит, что слышит голос какого-то маньяка, который
заставил его убить своих родителей. А недавно он во время очередного приступа откусил себе мизинец, представляете? Будьте осторожнее с ним, Анна, люди не всегда являются теми, кем кажутся.

@темы: дети, безумие, своё, рассказы, больницы, лечебницы, поликлиники, серийные убийцы

---

Странные гости

[угадай кто бухой]

Произошло это зимой, выдались холодные дни. На выходные все мои домашние дружно отправились в деревню. Я наслаждалась свободой и предвкушением отличной вечеринки этой ночью. Однако к вечеру у меня поднялась небольшая температура, и желание куда-то идти сразу же резко исчезло; именно поэтому я засела смотреть фильмы. Когда очередной из них закончился, часы показывали уже первый час.Спать мне еще совершенно не хотелось. Я двинулась на кухню, и тут по моей коже пробежал холодок. Чувство внутреннего волнения, появившееся ниоткуда, утихло так же резко, как и началось, но я решила, что раз уж пошла в сторону кухни, то нужно запереть все замки на двери и в тамбуре — все-таки одна дома, а так чувствуешь себя в большей безопасности. Потом засела в интернете и на некоторое время забылась. Я с трудом перевела уставшие глаза на часы — они показывали 2:11.«Нужно ложиться», — подумала я, и тут мои мысли прервал этот звук. Во мне как будто оборвалась струна. Навалился такой дикий, животный страх, что мурашки затанцевали на моем теле канкан (даже сейчас, когда я вспоминаю это, меня бросает в холодный пот). Нужно сказать, что иногда тебе бывает страшно от чего-то определенного, но тут было не так: я плохо соображала, почему так реагирую на совершенно обычный стук в дверь, но мое подсознание само за меня решало. Да, это был стук в дверь.И теперь то я могу с уверенностью сказать, почему так отреагировала на него. Дело в том, что в соседней квартире никто не жил: она сдавалась, и последние жильцы съехали несколько недель назад, после чего она стояла абсолютно пустая. Значит, никого живого, кроме меня, в тамбуре не должно было быть, а замок на железной двери тамбура я закрывала несколько часов назад. Кто-то за дверью моей квартиры смог миновать железную дверь...Стук повторился, он был уже более настойчивым. Очень громкий звук, кто-то пинал в дверь очень сильно. Не знаю, как переборола себя, но я подошла поближе к двери, стараясь не то что не шуметь, а даже не дышать, и начала прислушиваться. Некто за дверью засопел, потом замолчал. И вдруг заколотил со всей силы по двери — уже казалось, что там не одно существо, так как стук настолько быстро перемещался по всей двери, что сложно было представить, что кто-то один может так быстро перемещать конечности. Я одним прыжком оказалась в комнате и дрожащими руками схватила мобильный телефон. Сто раз прокляла сенсорный экран, но все же дозвонилась до моего молодого человека. Не знаю уж, что он там подумал, так как членораздельно я не смогла сказать ни слова, но он сказал, что возьмет такси и скоро будет. Это означало, что мне нужно продержаться еще порядка 30 минут. Я не думала о том, как буду открывать дверь, когда он приедет, не думала, как все это объясню. Мной управляла лишь паника.За дверью тем временем начали выть и царапаться, потом опять стучать. По моим щекам текли слезы, но ни одного звука я не издала. Так страшно мне не было никогда в жизни. Вдруг в коридоре погас свет и за дверью начали смеяться, нездорово так, на разный лад. А потом я услышала то, что заставило меня схватить телефон и сказать своему парню, что у меня все в порядке и чтобы он приезжал к утру — хриплый, но в тоже время грубый мужской голос из-за двери зловеще сказал: «Он придет, и ты все равно откроешь. ... Так зачем тянуть, дай же нам войти...». Меня дико трясло. Копошение за дверью продолжалось, но я уже не обращала на него внимания. Только стоило мне лечь на кровать, как я провалилась в глубокий сон, похожий на кому.С утра мой парень все-таки приехал. Как он сказал, железная дверь тамбура была открыта настежь. А что стало со входной дверью, мы уже видели оба. Новой коричневой обивки не было. Была только деревяшка с огромными царапинами и, по всей видимости, следами от зубов. Я сразу же собрала самое необходимое и уехала к парню. Домашние мне поверили, да и как тут не поверить, когда доказательства — вот они.Теперь я боюсь, что они когда-либо придут снова, а двери будут открыты...

@темы: рассказы, призраки и духи, городские легенды, не своё

---

Скоро наступит ночь

[}{odiachaia Katastrofa]

- Папа, а под кроватью кто-то живёт?
Вопрос дочери поверг меня в замешательство. Виолетта всегда была девочкой с очень развитой фантазией и любила придумывать разные необычные истории. И вот, кажется, пришло время и для Главного Детского Страха. Я потёр лоб. О Господи...
- Нет, дорогая. Под твоей кроватью может поселиться только пыль, если мама вовремя не подоспеет со шваброй и тряпкой.
Она молчит, смотрит настороженно и серьёзно. Понятно, в шутку её новый страх перевести не удастся. Ладно, попробуем по-другому...
- Но если хочешь, мы можем пойти к тебе и проверить. Я обещаю, что лично разберусь с любым обитателем твоего подкроватья.
Виолетта кивает. Светлая головка в лучах закатного солнца, пробивающегося сквозь шторы, кажется совсем льняной.
- Да, папа. Я хочу, чтобы ты сам его увидел.
Я уже заинтригован. Похоже, девочка настолько убеждена, что под её кроватью живёт монстр, что готова даже принять помощь взрослого. Что ж, надо бы сделать вид, что и впрямь прогоняю что-нибудь вроде чудовища.
На секунду меня охватывает ностальгия. Помню, в далёком детстве я тоже думал, что у меня за занавеской в спальне прячется какое-то существо, а по ночам оно смотрит на меня и ухмыляется. Почему я был так убеждён именно в злокозненности занавесок, объяснить не смогу, хоть убейте, но, по крайней мере, сейчас несчастные шторки полностью реабилитировались в моих глазах.
Чтобы Виолетте было не так страшно, я подхватил её на руки. Она всегда любила сидеть у меня на руках. Дорогая моя девочка, дочка, которую мы с Элис так долго ждали... Моя маленькая блондинистая копия.
- Что у вас там? - Элис стояла на пороге комнаты, скрестив на груди руки и прислонившись к косяку. Я люблю эту её позу. Она напоминает мне о моей собственной матери.
- Да вот, отправляемся на поиски потустороннего разума, - говорю я, предъявив Виолетту как оправдание своему внезапному впадению в детство.
- Папа обещал надрать чудовищу задницу! - радостно выдала дочка.
- Ой-ой, юная леди, что это за выражения в моём доме?! - Элис хмурит брови и упирает руки в бёдра, чтобы показать, как сильно она рассержена. - Извинитесь сейчас же!
Виолетта выглядит смущённой. Наверняка она услышала это словечко в школе, как все современные дети. И это первый класс! Что-то будет дальше...
- Пр`сти, мам, - бормочет девочка так тихо, что непонятно, то ли она извинилась, то ли просто пробурчала что-то.
- Ла-адно, - протянула Элис, ёжась и запахивая халат. - Эй, слушайте, охотники за привидениями, как найдёте Бугимена под кроватью, можете позвать меня. Я иду готовить на завтра что-нибудь вкусненькое, так что всегда смогу врезать ему поварёшкой.
Ей удалось! Виолетта улыбнулась! Наверное, мамы обладают каким-то мистическим преимуществом перед папами, когда дело касается успокоения детей.
- Ну, с такими надёжными тылами нам есть куда отступать, дорогая! - Я ерошу дочке чёлку. - Видишь, мама тоже готова нас с тобой защищать!
Виолетта обнимает мою шею тонкими ручонками.
- Я тебя очень люблю, папочка! - шепчет она мне в самое ухо - так торжественно, будто доверяет величайшую тайну.

В детской полутьма и влажный сумрак. Окно открыто - наверное, влагу надул ветер с побережья. На ночь надо бы прикрыть рамы, мало ли... Мне вовсе не хочется, чтобы дочка простудилась и снова попала в больницу, как тогда, два года назад. Ох, сколько мы тогда с Элис пережили! Вторично жить в палате и ночевать в коридоре в полусидячем положении мне совсем не хочется...
- Что ж, котёнок, давай посмотрим, что тут тебя так напугало... - сказал я, сажая дочку на кровать и опускаясь на колени. Она поджала ножки... Ох, дело серьёзнее, чем казалось... Она и впрямь боится.
Покрывало откинулось в сторону, повинуясь моей руке.
- Папа, будь осторожен! - прошептала Виолетта. Надо же... Это не похоже на игру.
Впрочем, под кроватью и впрямь не оказалось ничего, кроме пыли. Ох, а чего ещё я ожидал? Что там будет сидеть что-нибудь... ну, не знаю, включающее в себя полный набор зубов, когтей и красных глаз? Глупо...
- Смотри-ка, тут и впрямь многовато пыли! - сказал я, широко улыбнувшись. - Наверное, пора нам с мамой атаковать эти серые шарики, пока тебе не померещилось что-нибудь действительно страшное!
- Я и не надеялась, что ты его увидишь, папа! - Девочка сжимается в клубочек. - Он только ко мне приходит...
- Ого! - уважительно говорю я, присаживаясь с ней рядом и обнимая за худенькие плечи. - Моя дочка просто исключительна! Она маленькая волшебница, и видит то, что нам, простым смертным, не дано!
Сработало. Виолетта отвлеклась! Она стала с увлечением рассуждать о том, какие чудеса она бы совершила, если бы её только дали волшебную палочку, и, кажется, забыла о своём страхе. Мне это и было нужно.

- Ну что, поварёшка пролежит в бездействии? - поприветствовала меня Элис, когда я поцеловал Виолетту на ночь и вошёл в кухню, полный намерения получить кусочек от будущего завтрака.
- Это смотря какую поварёшку ты имеешь в виду! - засмеялся я и потянулся к ней, чтобы обнять за талию. В таких вопросах риск получить в лоб предметом кухонной утвари оправдывает себя.

Элис давно уснула, а я всё лежал и ворочался с боку на бок. Почему-то как будто что-то держало мои глаза открытыми.
Не понимаю. У меня в жизни не было бессонницы! Может, обдумать завтрашний проект и совещание? Обычно это меня довольно быстро усыпляет...
Ближе к утру мне всё же удалось задремать - и увидеть самый мерзкий кошмар в своей жизни. В нём я был тем самым чудовищем из кошмаров моей дочки. Я сидел под её кроватью, присматриваясь к темноте и различая во тьме миллиарды оттенков. И всё, чего мне хотелось - это чтобы та кругленькая и милая девочка, которая затаилась наверху, случайно опустила бы ножку рядом с моим убежищем. Внутренности мои терзал лютый голод, подобного которому я никогда раньше не чувствовал. Кажется, попадись в поле моего зрения хоть что-то, отдалённо напоминающее съестное, и я вцепился бы в него мёртвой хваткой. Но ничего подобного я не видел - и вынужден был ждать. Ждать, ждать, глядя в темноту и различая оттенки ночи...
- Тьфу ты, приснится же! - такими были мои первые слова после пробуждения. Элис сонно приоткрыла глаза:
- Что, кошмары? Нечего было есть свиную ножку на ночь! Я предупреждала, что лучше оставить её на завтрак!
- Да, кажется, она пошла мне не впрок! - улыбнулся я. Улыбка, надо признать, вышла какой-то жалкой - я всё ещё чувствовал этот дикий, звериный голод, выворачивающий моё нутро.
На работу я пришёл совершенно разбитым. Совещание как-то ускользнуло от моего внимания, и проголосовал я чисто автоматически, не особенно вникая в суть дела. Перед глазами стояла картина испуганной дочери, которую подстерегает нечто страшное, обитающее в нашем доме. Разумом я понимал, что это нелепо, но никак не мог избавиться от этого ночного кошмара.
"Так и с ума сойти недолго!" - подумал я, выходя из офиса и направляясь к машине.
- Папа, я опять видела чудовище под своей кроватью, - сообщила Виолетта, как только меня увидела.
Я вздрогнул. К чему она это? Неужели знает, что в том сне я...
Стоп. Мои ночные кошмары не имеют никакого отношения к происходящему. Я на самом деле никогда не был чудовищем - и уж конечно, не собираюсь есть свою любимую дочурку.
- Можешь быть спокойна, дорогая, - как можно более беспечно отозвался я. - Пока папочка с тобой, ни одно чудовище до тебя не доберётся.
Она посмотрела как-то грустно, будто поняла, что я лгу. Но в самом деле, что может случиться? Ведь никаких монстров просто не существует!

Ночью я ложился в постель не без опаски. Мне казалось, стоит закрыть глаза - и я окажусь в теле... чего-то непонятного. Но всё-таки сон взял верх, и я задремал, уткнувшись в плечо Элис, как в последний барьер, отгораживающий от всех страхов.
На сей раз всё было даже более реально, чем всегда. Я сидел в тишине и темноте, сводящий с ума своей безмолвностью, и неподвижно ждал. Рано или поздно она совершит ошибку. Рано или поздно эта тёплая маленькая девочка опустит с кровати вниз ногу, или руку, или...

Утро началось с Элис. Она трясла меня за плечо и ругалась. Я никогда не слышал, чтобы она так ругалась.
- Что случилось? - вопрос прозвучал невнятно, скорее как "чхо шлушилось?" Голова раскалывалась, в виски вступала пульсирующая боль.
- Какого чёрта ты делал на кухне? - Элис была по-настоящему взбешена. Продрав глаза, я обнаружил, что лежу на кухонном полу, а все мои руки испачканы чем-то похожим на густой соус. Я похолодел.
При ближайшем рассмотрении это и впрямь оказался кетчуп. Но зачем мне пачкаться кетчупом? Не подействовала же так съеденная два дня тому назад свиная ножка, в самом-то деле...
- Ты испугал Виолетту! - Элис сверкала на меня глазами. - Она всю ночь не спала и боялась подняться, чтобы сходить в туалет!
- О Господи... - Дочка давно перестала делать свои делишки в постель, и если теперь она описалась - это может быть очень нехорошо для неё. Это значит, что опять вернулся период болезни, вызванной страхами.
- Кажется, я ходил во сне... - Язык всё ещё не слушался, и я открыл кран в раковине, чтобы выпить воды. Элис неодобрительно покачала головой. Сколько я её знаю, она всегда любила всё экологически чистое, прямо-таки фанатела от фильтров для очистки воды и здоровой пищи.
- Ты не только ходил, - припечатала она. - Стив, ты пришёл на кухню, вымазал руки кетчупом, а потом несколько раз прошёл мимо детской. Виолетта перепугана чуть не до смерти!
- Не знаю, что на меня нашло... - голова всё ещё болела, но, по крайней мере, ко мне вернулась способность соображать. - Я пойду поговорю с ней, объясню...
- Да уж, сделай милость! - иногда Элис бывала очень язвительной.

Когда я вошёл в детскую, Виолетта сидела, подтянув колени к подбородку и уткнувшись лицом в ладони. У меня сердце сжалось при виде её несчастной маленькой фигурки. Присев на постель, я обнял дочку за плечи.
- Милая, прости меня. У папы, оказывается, есть одна очень необычная болезнь, лунатизм.
Она подняла голову, посмотрела с некоторым интересом. Хвала небесам, девочка, похоже, не так сильно испугана, как показалось Элис.
- Пап, ты не виноват. Это всё чудовище. - Она сказала это с такой великолепной уверенностью, которая сделала бы честь любому политику. Впрочем, я теперь не был так убеждён, что все её рассказы - просто детские выдумки.
Показалось мне, или под кроватью и впрямь мелькнула какая-то тень?..
Я рассказал Виолетте о том, кто такие лунатики, и мы даже посмеялись вместе над тем, как я бродил среди ночи по дому, изображая привидение. Но я видел, что она всё равно осталась в полной уверенности, что пугать её меня заставило какое-то непонятное существо.
- Знаешь, у меня чудесная идея! - преувеличенно весело сказал я. - Сегодня ведь суббота! Почему бы нам не поехать всем вместе в зоопарк и не посмотреть на зверей? Ты ведь любишь обезьянок, разве нет?
Конечно, Виолетта с радостью согласилась. Я был уверен, что Элис такая идея тоже понравится. Она была очень нормальна и не терпела ничего, что отдавало мистикой и чертовщиной.

В шумной атмосфере зоопарка я смог немного расслабиться и выбросить из головы неприятное ночное видение. Может, это был единичный случай? Не хотелось бы уснуть рядом с женой, а проснуться под кустом в соседском дворе.
- Папа, смотри, какая огромная змея! - Виолетта подбежала ко мне и подёргала за руку, вырывая из нерадостных раздумий. - Она не спит, па-ап, смотри!
Дочь указывала на здоровенную чешуйчатую тварь, медленно ползущую за пуленепробиваемым стеклом. Кажется, это была настоящая анаконда - я никогда не увлекался змеями.
Словно почувствовав мой взгляд, тварь приподняла плоскую голову и уставилась на меня узкими глазами с вертикальными зрачками. Меня пробила внезапная дрожь. Этот холодный, неподвижный взгляд до жути был похож на те красноватые глаза, отсветы которых я видел под кроватью дочери. Нет, нет, не видел, конечно же, поправил я себя, не видел. Мне просто казалось, что там что-то есть. Надо выбросить это из головы.

Вечером я выпил море кофе, в результате чего лёг спать далеко за полночь.
- Элис, может, ты присмотришь... ну... - Я замялся, не зная, как выразить свои сомнения так, чтобы она не рассердилась.
- Нет, Стив. - Она нахмурилась. - Поцелуй Виолетту на ночь и прекрати изображать из себя жертву старика Фредди. У тебя всё равно получается неубедительно.
Получив отказ в помощи, я решил изображать, что всё в порядке. Пошёл в комнату дочери, поправил на неё одеяльце. Не удержавшись, всё-таки заглянул в щель между свисающим с кровати одеялом и нижней планкой. Как и ожидалось, там не было ничего, что могло бы хоть отдалённо сойти за потустороннюю активность.
"Не будь дураком, Стив! - твёрдо сказал я самому себе. - И прекрати пугать своего ребёнка!"

Шорох. Скрип. Шуршит одеяло. Она встаёт, она сейчас встанет с кровати, я уверен в этом! Желудок сводит судорогой. Ну же, ещё чуть-чуть! Я так долго ждал, но могу даровать быстрое забвение. Я не мстителен. Я просто хочу есть.
Она поднялась. Я знал. Сегодня - третья ночь, а в эту ночь всегда всё решается. Или тебе повезёт и ты пообедаешь, или повезёт твоей жертве - и тебе придётся исчезнуть.
На сей раз всемогущая удача повернулась в мою сторону.
Податься вперёд, вытянуть руки - дальше, дальше, чтобы уж наверняка. Девочка оборачивается, видит меня.
- Папа? - голос её доносится как сквозь вату. - Ты решил меня охранять?
Я улыбаюсь, подхожу, чтобы обнять её. Разумеется, я тебя охранял, вкусненькая девочка. Я же твой папа.

Я снова оказался прав. Сидеть за занавесками и вполовину не так весело, как под кроватью.

(с) Елена Темная

@темы: рассказы, сущности, не своё

---

Долги

[Astra.]

Вы когда-нибудь были кому-то должны? Раньше я сидел в долгах по уши. И да — у меня не было этого гадкого гнетущего чувства, что я кому-то должен. Правилом моей жизни было: «Бери все, не отдавай ничего!». Ну, или по крайней мере: «Кому должен — всем прощаю». Все началось с детства, брал тогда я, конечно, не деньгами, а конфетами и игрушками — вроде бы как поменяться, а сам исчезал. Эти игрушки, наверное, до сих пор пылятся где-то в подвале. Потом была школа с ее деньгами на школьные завтраки, в старших классах — сигареты и так далее. В принципе, не гнушался я и услугами вроде: «Дай списать, а я тебе потом помогу». Потом такие услуги были уже далеко не детскими, и сколько девушек было со мной из-за моих лживых обещаний жениться на них! А как-то раз мне не удалось вернуть кредитный долг. Вышел я тогда буквально сухим из воды. Но особенно этим не горжусь — денег много был не должен. Зато у меня был адреналин и чувство полной безнаказанности.

Ну да, был у меня страх кредиторов. И был страх, что какой-нибудь обманутый мной человек решит мне отомстить. Но этот страх, скажу я вам, был такой мизерный и минимальный, что я практически его не замечал.

Я не знаю, с чего именно началась моя история. Сами видите, что недоброжелателей у меня была целая куча. Но скорее всего, началось все с другого...

Прошлым летом я со своим, можно сказать, единственным и лучшим другом путешествовал по России. Деньги были, а еще было желание уйти куда-нибудь подальше от насиженного места, пока на этом месте все не уляжется.

Сперва путешествовали поездом, потом автостопом. Было дело, и пешком преодолевали некоторые расстояния. Так добрались до Урала. Здесь остановились в небольшом городе, название не важно. Мы забронировали место в местной гостинице с аналогичным городу названием и решили пошляться по городу.

Достопримечательностей тут было не ахти. Небольшой парк, дом культуры с колоннами — закос под московские Большой и Малый театры, небольшое озеро на краю города и поля с лесами убегавшие за горизонт. Скучно до смерти, в общем.

Конечно, был тут и кинотеатр, и клуб, и кафешки, но разве кино смотреть мы сюда ехали? Хотелось чего-то такого, чего в нашем городе не найдешь. И тут видим — объявление об услуге гадалки. Такое блеклое объявленьице, без блеска и лишнего пафоса, нарисованное грубо на куске простой фанеры. Дай, думаю, зайдем мы с другом — погадают нам на дорогу дальнюю, все равно завтра в путь.

Гадалка принимала не в каком-нибудь салоне, офисе или другом украшенном под стиль «посмотрите, какое все мистичное — свечи, хрустальные шары, палки-вонялки, загадочные катушки Тесла», а в своей квартире. На пороге нас ожидала женщина лет пятидесяти, с лицом, поеденным морщинами, с огромной копной полуседых выцветших волос. Вообще, она была похожа на цыганку, а может, и на татарку. Мне это было не очень важно — зачем мне нужна была ее родословная? Мы сказали, что по объявлению, и она лишь кивнула, приглашая к себе домой, на кухню. В общем, сперва гадала она моему другу, а мне сказала удалиться во время этого процесса в комнату. Когда же сеанс был завершен, мы с другом поменялись местами. Когда я вышел, то увидел, что гадалка мыла небольшую кофейную чашку. Видимо, гадала ему на кофе. Я сразу понял, что сейчас попью кофейку и еще наслушаюсь всякой ерунды про меня.

Но не так-то быстро... Когда друг вышел, а я занял место «пациента», гадалка налетела на меня, как коршун с неба. Ее морщинистые руки остановились в двадцати сантиметрах от моего лба и принялись выписывать пассы и подергивать пальцами, как это принято у магов из газет. Но вот лицо гадалки в этот момент искривилось в самой жуткой форме, что я когда-либо видел. Она начала издавать какой-то странный гортанный звук, нечто между шипением и гулом. Глаза ее закатились за морщинистые веки, и сейчас я наблюдал на себе белесый взгляд, словно очутился в фильме ужасов. Это было как-то внезапно, отчего я, по своей натуре ничего не страшащийся, был вынужден вжаться в деревянный стул, словно пытаясь его продавить. Но все закончилось так же неожиданно, как и началось. Старуха рухнула на стул рядом со мной и, достав дешевую сигарету, закурила, заполнив дымом всю кухню.

— Вот что, — сказала она мне, — за тобой идут трое. Всем троим от тебя что-то нужно. Первая — женщина, волосы рыжие. Хочет твою руку и сердце. А точнее, твой член, отделенный от тебя.

Я сглотнул, автоматически вспоминая всех тех дам, с коими имел счастье переспать по схеме «ты мне секс — а я тебе детей и свадьбу». Рыжих вроде бы не было, и на тот момент моя уверенность в правдивости и силе этой эзотерички пошатнулась и рухнула, и я продолжил быть скептиком.

— Второй, — продолжила она, — это мужчина. Крови и жизни твоей хочет. Наверное, убить тебя. Кому ты там дорогу перешел?

При этом она улыбнулась. Почему-то мне показалось, что улыбнулась недобро.

— Да вроде бы никому, — сказал я. — А кто третий?

— А третий... Ну, третий вот как раз самый опасный. Хочешь, помогу?

Я кивнул.

— Хорошо.

Она достала яйцо, иглу, банку с водой и небольшое блюдце. Некоторое время она над этим всем колдовала. Потом она очень быстро проткнула яйцо, оттуда закапала кровь. Наверное, яйцо с зародышем, подумал тогда я. Отдала она в конце своих стараний мне какие-то странные три узелка, которые при мне же и сплела. Сказала, что узелки нужно сжигать по одному раз в месяц, тогда и проблемы мои рассосутся.

— А когда проблемы исчезнут, ты ко мне возвращайся, я тут кое-что доделаю. Ну, естественно, и заплатишь...

— Хорошо, — сказал я, однозначно зная, что через такое долгое время я уже буду очень далеко отсюда.

В общем, закончив наши сеансы с гадалкой, мы расплатились. Гадалка взяла деньги только с моего друга. Мне только сказала, что через четыре месяца деньги отдам. Ну мне-то и хорошо! А узелки я машинально закинул себе во внутренний карман куртки, да так их там благополучно и забыл.

Через некоторое время, после продолжительного путешествия по стране, мы вернулись домой. Тут вроде бы все поутихло, и мы зажили, как жили раньше.

Наверное, уже через полгода по возвращению я стоял на балконе и курил. Было прохладно, на дворе осень, посему я достал свою куртку. Из любопытства пробежался по карманам, и тут обнаружил те самые узелки. Один из них, скажу сразу, весьма разболтался, стерся и превратился невесть во что. Я улыбнулся, вспоминая ту самую историю, и решил в шутку поджечь один из узелков. Поджёг прямо тут, на балконе, а зажженную нитку отправил вниз.

Тут-то и начали происходить странные случаи. Где-то через неделю-вторую мне сообщили по сарафанному радио, что одна моя бывшая, Галя, пропала без вести. Ездила она куда-то на экскурсию и пропала. Ни экскурсовод, ни другие туристы не видели, когда и как она пропала. Потом ее не нашли спасатели, прочесавшие все возможные места по маршруту следования этой экскурсии. А нашли ее еще через две недели, где-то в окрестностях отдаленного от нашего города села. Смерть, как выяснилось позже, наступила от удушья. Причем ее никто не душил, никаких насильственных следов. Только вот на ногах были какие-то следы, словно кто-то ее за эти ноги тащил, уже мертвую. Как она оказалась так далеко от этой экскурсии, почему умерла от удушья, хотя астмой и прочей задыхательной хворью она не страдала, осталось загадкой. Но меня это касалось. Аж два раза касалось! Во-первых, эта девушка была одной из обманутых мною. Встречались с ней когда-то почти год, и я, имея на стороне еще парочку девушек для удовлетворения моих потребностей, откровенно врал ей, что женюсь. Потом я исчез из ее жизни и старался в нее не лезть. А во-вторых, на теле Гали был обнаружен телефон, который, конечно же, разрядился, но после зарядки данного устройства было установлено, что в последние минуты своей жизни она вызывала одного человека — меня. Но у нее ничего не вышло, ибо номер был мой старый, и дозвониться по нему она бы не смогла никогда.

Но вот из-за этого номера в ее телефоне меня вызвали к следователю, где подробно опросили. Пока следователь листал дело передо мной, я краем глаза увидел фотографии — судя по всему, еще предсмертные фото Галины. И, как ни странно, там она красовалась с рыжими волосами. Конечно, в том, что перекрасить волосы нет ничего необычного, но это напомнило мне слова гадалки.

К следователю меня вызывали еще пару раз. Оказалось, что обманутая мной девушка тосковала по мне все это время и не на шутку поехала крышей. В ее доме было обнаружено много моих фотографий, некоторые фотографии без глаз, некоторые разрезаны на части, а также парочка «кукол вуду» с моим изображением на лице и кучей иголок, воткнутых между ног.

А гадалка не врала, подумал тогда я. Конечно, может быть, все просто совпадение. Но от происшествия пахло мистикой. Смерть у Галины была страшной, плюс куча невыясненных фактов, плюс ее рыжие волосы, плюс мои фотографии и куклы. Да, это заставило меня нервничать. Но если гадалка права, значит, есть еще двое «идущих по мою душу». Не знаю, что там за последний безликий монстр, коего нагадала мне гадалка, я как-то этого не боялся. Этот самый опасный мне сейчас вырисовывался не «хтоническим ужасом», а вполне себе реальным юридическим лицом. Банк, или же коллекторская контора. Боялся я все-таки того «мужчину, который крови и жизни моей хочет». Не забывайте, я тогда еще не до конца был уверен в слова старухи.

Медлить я тогда не стал и в тот же вечер на балконе сжег второй узелок.

Вот тут-то долго ждать не пришлось. Буквально через три дня местная уличная «братва» поникла головой. Оказалось, что в тот же вечер скончался их «дружище» — тот, кому я задолжал некоторое количество деревянных в моих старых махинациях за автомобиль. Кто-то из этих парней, кои были знакомы мне с детства, предлагали мне хлебнуть «жигуля» в память о погибшем «как брате». Настаивали даже принять на грудь беленькой, потому что «так принято». Вот от них и узнал, что этот «брат» все это время болел ангиной. А в ту ночь у него ни с того ни с сего начался приступ, и он начал задыхаться, и за пять минут с пеной у рта задохнулся. Если честно, я впервые слышал, что от ангины можно вот так помереть. Но особенно вдаваться в происходящее не стал. Если же Галину мне было немного жаль, то вот этого морального недоделанного урода мне жаль не было.

Итак, узелок остался один. Мне даже стало интересно. Два узелка — две смерти. Сейчас я чувствовал себя человеком с пистолетом, с которого можно стрелять безнаказанно. И я его сжег. Теперь я жалею об этом. А тогда, когда я его достал, снова на балконе — последний узелок уже не выглядел нормально: он практически развязался и был словно подрезанным с трех сторон. Но сгорел он, так же, как и все, только копоти от него больше было, и потрескивал он немножко.

Сначала ничего не произошло. Я не услышал никаких вестей о сгоревшем или обанкротившемся банке. Да и вообще никаких «грустных» слухов до меня не доходило. Но вот через полтора месяца в моей квартире зазвонил телефон. Старый телефон звонил длинным непрерывным гудком — значит, звонили по межгороду. Я даже думать не хотел, кто бы это мог быть, в три часа ночи-то! Но по привычке я пошел в коридор и снял трубку. На мое «алло» никто не отвечал. В трубке молчали. Причем молчание было не каким-то там невероятным молчанием ужасного собеседника. Было ощущение, что на линии ошибка, или был разорван кабель. Молчал сам телефон. Ни потрескиваний, ни гудков, ни характерного для связи гула. Я положил трубку. Но уже через пятнадцать минут звонок повторился. Я снова поднял трубку — та же песня. Вот тут я случайно посмотрел в зеркало, висевшее тут же в коридоре. На мгновение мне показалось, что отражение мое не двигалось, а просто смотрело на меня, какие бы телодвижения я не производил. Но было темно, мне могло показаться. Даже взгляд моего зеркального двойника был не моим. Наверное, в три часа ночи люди все-таки должны спать, а не смотреть в потемках в свое отражение...

В ту ночь телефон звонил еще два раза. Я уже не брал, и когда второй звонок прекратился, я пошел и вырвал из розетки телефонный кабель. Потом уже я попытался уснуть.

Я уже почти спал, когда услышал тихий скрежет. Нет, это был не скрежет об обои или копошение в углу/шкафу/на кухне. Это был звук «гвоздя о стекло». Мерзкий звук был несколько заглушенным и не столь резким, чтобы свести с ума. Он был продолжительный, словно кто-то очень долго ленивой рукой вел по стеклу ногтями. Я уже подумал, что мне показалось, когда звук прекратился и появилась длительная мертвая пауза. Но звук продолжился спустя некоторое время. А главное, я не понимал, откуда он доносится. Было ощущение, что это кто-то скребется по моему окну. Но, оглянувшись, я не увидел на окне ничего. Ночной ветер колыхал занавески, а свет ночного города освещал пол комнаты безжизненным голубоватым светом. Решив, что это такой своеобразный гул в трубах или что-то не так у соседей, я все же заснул.

Утром я не обнаружил в своей квартире ничего особенного. Все было на своих местах, ничего не пропало, ничего не было повреждено. Только вот зеркало, в которое я смотрелся ночью, было каким-то не таким. Потемневшим, что ли.

Пару ночей после этого я спал нормально, но вот на третий день все повторилось так же — скрип стекла, телефонные звонки. Теперь к ним добавилось еще и ощущение, что в подъезде по лестничной клетке кто-то бродит. Я слышал эти гулкие редкие шаги! Я мог поклясться в этом.

А утром я нашел иглу. Обычная швейная игла, воткнутая мне в дверь. Она вызывала у меня не столько чувство страха, сколько неприязни. Ну, какие еще возникают ассоциации при виде иглы, испачканной в красно-буром веществе? Лично у меня это ассоциировалось с наркоманом. Я понимал, что я так и не вернул долг гадалке за ее услуги. Конечно, поехать туда к ней и вернуть долг я теоретически мог. Но, черт подери! Ехать в далекий-предалекий город, названия которого я даже уже не помнил, и не помнил, где именно он находится? Я даже позвонил своему другу, но тот оказался в больнице. Вроде бы ничего особого у него не стряслось, попал в несерьезную аварию, где не получил никаких травм, но у него был психический срыв. Лежал он в неврологическом отделении. На мои вопросы, что с ним случилось и что за город, где мы с ним тогда были, он безумным голосом сказал: «ТЫ!», а затем начал рыдать, рыдать как-то не по-человечески.

Когда снова наступила ночь, я был во всеоружии. Я думал, что купленная мною днем в церкви библия и бутыль святой воды — это все, что мне надо. Вы, наверное, правильно поняли, если подумали, что я ошибся. Я старался не спать, сидел в кресле, курил, пил кофе. Но к трем часам глаза стали слипаться. И вот когда глаза мои почти закрылись и я стал медленно погружаться в сон, я услышал шаги. Отчетливые шаги в подъезде. Или они были в коридоре? Я не понимал. Включив заготовленный изначально фонарик, я направил его свет в коридор, но там было пусто. Медленно я прокрался к двери. Небольшая кожаная книжица библии была у меня в кармане, в руке я сжимал бутыль со святой водой. Я был уже у самой двери, когда странные шумы за ней внезапно прекратились. Выглянув в глазок, я ничего не увидел — в подъезде было пусто. Но стоило мне отойти от двери на один шаг, как дверь и весь коридор содрогнулся от серии сильнейших ударов. Было ощущение, что кто-то бьет в мою дверь ногой, пытаясь сорвать ее с петель. Я попятился назад, машинально поливая все перед собой водой из пузыря. Стук прекратился, все погрузилось в мертвую тишину — и вот тут я услышал скрип по стеклу.

Меня объял ледяной ужас, сковавший мое движение — звук шел справа от меня, совсем близко. Я не хотел оборачиваться. Не хотел — но что-то внутри меня словно манипулировало моим телом, моя голова сама стала разворачиваться в ту сторону. Я чуть не опорожнился прямо на месте. Мое отражение было уже далеко не моим отражением, оно выглядело совсем не как я и стояло ко мне лицом, а не боком, как в данный момент стоял я. Руки моего зеркального двойника лежали на зеркальной поверхности, медленно опускаясь и поднимаясь, ощупывая стекло. Оно то ли смотрело на меня, то ли смотрело в пустоту. Я не видел ЕГО глаз, они сочились длинными темными струйками. стекающими по зеркалу вниз, на пол. При всем этом зеркало потрескивало, словно кто-то с силой на него давит. Это могло продолжаться вечность. Я уже и не помню, когда я нашел в себе силы и, подняв бутыль, плеснул остаток святой воды в отражение. Нет, дикого рева и взрывов не было. Просто у меня в ушах стало дико звенеть, а голова наполнилась гулом, как при изменении давления. Отражение мое поплыло — а может, поплыло у меня перед глазами? Последнее, что я увидел, было то, как мой близнец из зазеркалья поднял руки — плавно, расплывчато, как во сне, а затем всем своим «телом» налег на зеркало изнутри. Раздался хлопок и звон стекла.

Сейчас я лежу в больнице. В психиатрии. Никто мне не верит. Мой рассказ о зеркальном двойнике легко объясняют «бредовым психозом». Но я многое понял. Главный закон Вселенной — за все нужно платить. И если что-то дается вам в дар, то не думайте, что это безвозмездный подарок. Любой, кто однажды вам помог или что-то дал, рано или поздно может вызвать ЕГО. Тот, кто придет забрать долг. Он так похож на тебя — тот, кто читает сейчас этот текст, который я набираю на своем старом планшетнике, что ты не сразу поймешь, что он перед тобой. Что это ОН, а не твое отражение. Сейчас я понимаю, что именно он убивал моих старых «кредиторов», чтобы в конце концов добраться до меня. Ведь тот третий и был я. Видимо, я сам себе задолжал — жил неправильно и задолжал. И он забрал мой правый глаз.

@темы: зеркала, безумие, рассказы, не своё

---

Таня

[Astra.]

У моего мужа друг работает следователем, он рассказывал нам такую историю. Жила у нас в городе проститутка по имени Татьяна, профессии своей не стеснялась. Жила одна с сыном, из родственников была только сестра. Приходила на вокзал — парик белый, юбка короткая, сапоги — красные ботфорты, и садилась на автобус, чтобы до главной трассы доехать на «работу». Назад, бывало, или подвезет кто-нибудь, а бывало, и пешком возвращалась. Город небольшой, такси в то время в городе не было. Нашли её тело изувеченное, изуродованное там же, на трассе. Стали вести следствие, опрашивать всех — правда, без особого рвения. Не любил её никто, женщины вслед плевали, мужики издевались, обидные слова кричали, сына её в школе обзывали. Вызвал следователь эту сестру к себе по повестке — сестра сначала отмалчивалась, говорила, мол, ничего не знаю, но потом стала рассказывать...

За два дня до смерти пришла Таня к ней — лицо чистенькое, не накрашенное, платье скромное до колен. «Аня, давай мириться, — сказала она, — знаю, из-за меня тебе стыдно по городу ходить, людям в глаза смотреть. Давай с тобой к нотариусу сходим, на тебя доверенность напишу, я ведь деньги не тратила, все копила на сберкнижке. В беду я попала. Если со мной что случится, Димку моего не бросай, там, на сберкнижке, ему и на учёбу, и на вещи, и на еду хватит. У него ведь, кроме тебя, никого нет, только в интернат не отдавай».

Сестра стала расспрашивать, что случилось, и Таня поведала следующее:

«Иду я вчера ночью тихонечко от заправки. Догоняет меня фура с фарами выключенными. Руку, как обычно вытянула, большим пальцем вниз показываю. Останавливается возле меня. Ну, я в кабину, говорю весело — что ж ты фары не включаешь, через три деревни пост ГАИ. Потом говорю, что делать могу и за сколько. К мужику присмотрелась (приборы горят, свет падает на лицо). Ужаснулась даже — лицо бледное, глаза черные, ввалившиеся. Мне вдруг страшно так стало. Надо слезать, думаю, и назад на заправку бежать. А он мне говорит — не надо твоих услуг, давай до дома довезу. У меня язык онемел, я как под гипнозом на сиденье села и дверь кабины захлопнула.

Едем, он молчит и я молчу. По спине холодный пот бежит, в мозгу мысль бьется, почему не спрашивает, где я живу — может, знает меня? Нет, в городе я всех знаю, не наш, не обслуживала я его, такого бы запомнила. Надо думаю, бежать. Шальная мысль мелькнула — дверь открою и выпрыгну... А сама сижу, двинуться не могу, будто парализовало. Чувствую опасность, исходящую от него, думаю, обмануть его надо — сказать, чтобы в людном месте остановил. Сама себя успокаиваю — что ж я испугалась-то, и не таких встречала, мужиков всегда в оборот брала, на любое обидное слово ответ найду.

Доехали до поворота в наш город, он останавливает, говорит, дальше сама дойдешь, а мне ехать надо. Меня как будто отпустило. Руки-ноги дрожат, из машины вылезла и бегом в город, а он машину завел и дальше по трассе поехал. Иду, думаю, хоть бы одна попутка попалась, сама денег дам, лишь бы домой отвезли.

Иду и чувствую — идет кто-то за мной. Шагов не слышно, сколько раз оборачивалась — никого нет. Уже до дома доходить стала, обернулась резко, свет фонаря падает на меня, а за кругом силуэт мужской. Я побежала к себе, дверь открыть не могу, руки трясутся, в замок ключ не попадает. Думаю, если нападет, то кричать буду благим матом — жалко, Димку разбужу, напугаю. В дом зашла, замки все закрыла, свет не включаю — сразу к окну. Около часа у окна стояла, все всматривалась на улицу — не появится ли кто. Вдруг хлопок такой на кухне — я чуть без чувств не упала. Тихонько иду туда — никого. Занавески закрыла, свет включила, не могу найти причину звука. Голову поднимаю — оказывается, икона упала. На табуретку встала, поправила и стала молиться. Легла, сама уснуть не могу, всю жизнь свою пересмотрела — хватит, думаю, этим заниматься. Деньги есть — устроюсь на работу, да хоть техничкой. Да только вот есть у меня ощущение, что он меня уже просто так не оставит, и я обречена...».

Аня сказала сестре, что хватит дурака валять — какой нотариус, ей и тридцати нет! А то, что завязать хочет, это хорошо. Обещала помочь на работу устроиться, хотя наверняка проблемы были бы — ведь все знали, кто такая Татьяна.

На следующий день она её не видела, но Татьяна вчера обещала ей, что больше не выйдет на трассу. Да и сын при звонке сказал, что вечером они вместе спать легли, и мать никуда не собиралась. А утром её тело нашли на трассе. Следователь думал, что маньяк работает, но по области похожих случаев не было. И гаишники, которые в ту ночь работали, сказали, что с двенадцати до часу ночи ни одного фургона не проезжало. Дело заглохло.

@темы: рассказы, не своё

---

Семечки

[Astra.]

У меня умерла мама. Муж болел, и все хлопоты, связанные с похоронами, легли на мои плечи. Двое суток я совсем не спала, очень устала. В день похорон не было сил даже плакать. Просто сидела над гробом, опустив голову, тупо уставившись в одну точку, никого не слыша и ничего не видя. А когда подняла голову, вдруг увидела, что рядом с гробом на стуле для родственников сидит ребенок и грызет семечки. Наверное, громкое щелканье и вывело меня из транса. Ребенок выглядел несколько странно, хотя в чем именно странность, описать было трудно. В лице было что-то, вызывающее мысли об умственной отсталости или душевной болезни. Вначале я решила, что это девочка, но потом показалось, что это все-таки мальчик. Мальчик сидел на стуле, с любопытством смотрел на покойницу, щелкал семечки и сплевывал шелуху чуть ли не в гроб. При этом то ли улыбался, то ли скалился и совершал какие-то нескоординированные движения. Меня это очень оскорбило и разозлило. Я обратилась к присутствующим:

— Чей ребенок?

Все начали переглядываться и искать того, кто привел ребенка. Кто-то спросил

— Ты чей?

Мальчик не отвечал. Другой человек сказал:

— У нас в доме таких вроде бы нет...

Когда выяснилось, что ребенок «ничей», я без церемоний стащила его со стула и сказала, чтоб он шел отсюда куда подальше, и даже подтолкнула его в сторону подъезда. Он поплелся туда, по-прежнему грызя семечки.

Живем мы на третьем этаже. Оттуда и выносили гроб, поэтому после похорон я по обычаю решила вымыть холодной водой лестничный пролет. Начиная от нашей квартиры до входной двери были выложены семечки. Не насыпаны, а именно выложены. На каждой ступеньке. Ровными дорожками. До входной двери. «Вот гаденыш! — негодовала я. — Найду родителей и всё расскажу!». Я смела семечки и вымыла пол.
Когда на следующий день в 7 часов утра я вышла из квартиры на работу, то снова увидела ту же дорожку из семечек. Ногами я разбросала семечки по ступенькам, сбросила в пролет и решила найти того, кто так «развлекается» по ночам. Я внимательно вглядывалась в детей, которые гуляли возле дома, расспрашивала соседей о «приметном» ребенке. Все только пожимали плечами. Никто его не видел ни до похорон, ни после. Где-то через неделю, возвращаясь с работы домой, я снова увидела семечки у себя в подъезде. Они были насыпаны горкой возле двери на первом этаже.

Утром на крыльце был завязан белый платок — знак, что в подъезде снова покойник. Погиб парень, который жил в квартире на первом этаже. В той самой, возле двери которой были насыпаны семечки.
Похороны были ужасными. Людей было очень много. Все плакали. И вдруг в толпе я заметила того самого мальчишку! Он выглядывал из-за женщины и явно пытался привлечь мое внимание. Когда он увидел, что я его заметила, ухмыльнулся, поднял кулак, погрозил им и разжал пальцы. Из ладони посыпались семечки… Я потеряла сознание. Когда меня привели в чувство, мальчишки уже не было.
Ночью после этого я просыпалась от странных звуков: я слышала, как над моей головой кто-то щелкает семечки и сплевывает шелуху. На работе я постоянно ощущала запах семечек. Мои руки, как бы я их ни мыла, пахли семечками.

Через несколько дней я обнаружила горку семечек под своей дверью. В тот же день умер муж. Да, он был инвалидом, долго болел, но он не должен был умереть так внезапно! Люди с жалостью и «пониманием» смотрели на меня, когда я в истерике рассказывала о мальчишке с семечками. Захлебываясь от слез, я пошла в спальню, где лежал покойный муж, и увидела, что возле него на стуле сидит проклятый мальчишка и грызет семечки. А вокруг — кучи черной шелухи…
Мне вызвали «скорую».
Мужа похоронили без меня. Больше месяца я провела в психиатрической больнице. Две недели вообще выпали из памяти. С поставленным диагнозом возник и запрет на работу в детском саду. Вот только я уверена, что ничего мне не привиделось. Хотя бы потому, что соседка, убиравшая в квартире после похорон, призналась, что действительно из спальни вымела почти совок шелухи от семечек. А у меня, как вы понимаете, в доме семечек не было.

@темы: безумие, сущности, не своё

---

Гадание

[<Elven>]

Случай произошел с моей соседкой Ксюшей в апреле 2007 года. Рассказ веду от первого лица.
В тот день утром родители уехали проведать родственников в деревню, а я осталась дома готовиться к экзаменам. Я была рада наконец-то заняться своими делами, чтобы никто не отвлекал. Устав сидеть над конспектами, я решила погадать ради прикола. У моей мамы есть старая книга, в которой собраны разные гадания. Но я особенно в них не верила, да и предсказания не сбывались. Так что на сей раз я решила просто скоротать время. Полистав книгу, наткнулась на старинное гадание одной француженки, жившей в 17 веке. Суть гадания заключалась в том, что надо было на зеркале помадой написать несколько имен тех людей, на которых гадаешь (обычно противоположного пола), а затем повернуться спиной и прочитать небольшое заклинание. В описании говорилось, что в последующие несколько часов каждый из тех людей даст понять, как он к тебе относится. Я подумала, что все это бред, но решила попробовать.. Взяла помаду и написала в ванной на зеркале три имени - Максим, Егор и Олег. Максим учился со мной в университете, Егор - приятель из дворовой компании, а Олег просто давний знакомый из другого города, с которым мы часто переписываемся в Интернете. Каждый из этих молодых людей мне был в той или иной степени симпатичен, вот я написала их имена. Написав, я повернулась спиной и прочитала небольшое заклинание три раза. Теперь мне оставалось ждать каких-либо известий от каждого молодого человека. Я тщательно отмыла зеркало от помады и снова села за конспекты. Примерно в 12 ночи раздался телефонный звонок. Я взяла трубку - говорил тихий женский голос. "Алло, здравствуйте, а Максима можно к телефону?"... "Извините, вы ошиблись, у нас таких нет", - сказала я и повесила трубку.. "Хмм.. Максим - одно из тех имен на зеркале. Интересное совпадение", - подумала я. Не придав этому большого значения, я снова принялась за учебу. Минут через 10 в дверь позвонили. Я посмотрела в глазок - никого."Ну уж нет, сейчас я узнаю, кто тут балуется", - я открыла дверь и вышла на площадку. Лифт не работал, никаких шагов и прочих звуков слышно не было. Это означало, что звонивший мог затаиться где-нибудь в подъезде. Мне стало не по себе, но тут в моей квартире раздался какой-то шорох. Я вздрогнула и метнулась к себе домой, захлопнув входную дверь. Тишина... Домашних животных у меня нет. Может, показалось? Ну и дела.. Медленно сев за письменный стол, я уставилась в книгу. Какой-то пакостник написал на странице учебника надпись "Ты дура, ненавижу тебя!!!" , а рядом была нарисована противная ухмылка. Я машинально восприняла это на свой счет - учитывая все происходящее в доме, каждая мелочь добавляла нервоза. Голова моя полностью отказалась воспринимать материал. И тут я почувствовала запах газа. Прибежав на кухню, я увидела, что краник плиты неплотно закрыт. Выключив газ, я распахнула все окна настежь, чтобы проветрить помещение. С улицы ворвался шквал ледяного ветра и моментально подхватил все легкие предметы, перевернув их вверх тормашками. Перевдя дух и устранив беспорядок, я вернулась в комнату. От сильного сквозняка с полки упали книги и журналы. Я увидела ту самую книгу гаданий - она была распахнута посередине. Подняв ее с пола, я бросила беглый взгляд на страницу. "Если пепел напоминает по форме дом, то этот человек ждет вас в своем доме, но не может его покинуть". "Все, хватит! Я схожу с ума", - выкрикнула я, захлопнула книгу и вернула ее на полку. Села на диван,погруженная в мысли и испытывая нарастающее волнение. Я все еще надеялась, что вся эта "мистика" - лишь плод моего больного воображения и невероятные совпадения. Если бы я не гадала недавно, то такого страха наверняка бы не возникло. Я просидела так минут 15, а может, и целый час. Вроде все спокойно, лишь вода противно капает из крана в ванной. Пошла в ванную, завинтила плотно кран, посмотрев на себя в зеркало. Отражение мое оставляло желать лучшего - вся бледная, с мешками под глазами, я выглядела очень скверно. Тут я почувствовала, как мои ноги пронзает холод. Посмотрела вниз и обнаружила, что стою в луже, а ноги в носках по щиколотку мокрые. "ОТКУДА ТУТ ВЗЯЛАСЬ ЛУЖА????" Только что тут было сухо, и я точно помнила, что ничего не проливала. Вытерев начисто пол, решила позвонить Егору - тому самому парню со двора. Мне захотелось услышать его голос, такой успокаивающий, надежный.. "Алло! Егор?.. А Егора можно?" "Егора больше нет!", - ответил тихий всхлипывающий голос. Егор отравился газом - час назад он умер в реанимации... Тут я осела.. Схватила кошелек, телефон, запихала в сумку и метнулась в прихожую. Я хотела убежать, куда глаза глядят, подальше от этой чертовщины... Но тут я заметила, что за дверью кто-то есть. Я слышала чье-то тяжелое дыхание. В ужасе я посмотрела в дверной глазок и увидела, как чья-то тень шевелится в свете фонаря. Как будто кто-то поджидает за дверью.. Тогда я взяла телефон, чтобы позвонить родителям. Но тут же меня опередил звонок.
- Алло! Алло!, - кричал женский голос, - Ксюша? Где Максим??? "
- Я понятия не имею...
- Как не знаешь!?, - изумился встревоженный голос, - Он же три часа назад с тобой разговаривал по телефону и сказал, что ты чем-то напугана и просишь его зайти на минутку...
- Он не приходил. Извините.
Короткие гудки... Я остолбенела. Я... Я ведь никого к себе не звала... Егор умер... А теперь и Максим пропал... И он ведь сказал, что идет именно ко мне... "Чертово гадание!!! Что за хрень такая? Хмм. а вдруг это Максим стоит сейчас за дверью?",- подумала я, - "Может, он все-таки пришел, но почему тогда не постучался?".. осторожно приоткрыв дверь, я выглянула наружу.. Все, что я увидела - это мокрая рубашка. Мужская рубашка. Она валялась на лестнице, с нее капала вода. "Что за черт?" Все происходящее было за гранью моего понимания. "Олег!!!", - внезапно пронеслось в голове, отчего ноги сделались ватными, - "остался еще Олег! Неужели с ним тоже что-то случилось?" Я кинулась к телефону и стала набирать номер Олега. Трубку никто не брал, отчего с каждым гудком сердце колотилось все сильнее и сильнее. Потом сонный голос Олега чуть слышно сказал:
- Алло.
- Олег! Ты меня слышишь? С тобой все в порядке??? Тебе грозит опасность! Олег? Прости, это я виновата, - я не могла больше сдерживать слезы, -Это я! Прости, Олег!!!
- Ксюша, что случилось? я сплю, все нормально, почему ты винишь себя? Ксюша, успокойся, ты же знаешь, как я к тебе отношусь, ты мой самый лучший друг. Не плачь, пожалуйста, все хорошо.. Подожди, что-то паленым запахло, я пойду посмотрю...
- Олег! Нет! Не трогай его, мразь!!!!, - орала я в ужасе. - НЕТ!... - НЕЕЕТ!!!...
Раздался какой-то треск и пошли короткие гудки. Я стала набирать еще и еще. Я звонила раз 50, мысленно умоляя его ответить. Тщетно.Трубку никто не брал. "Олег, милый Олег.. За что??? " Я только сейчас поняла, как мне дорог был этот человек, какой он был замечательный, добрый, хороший.. Это я его погубила! Его и всех остальных. Я зарыдала от боли.. От усталости, от чувства неимоверной вины. Полностью раздавленная, я включила телевизор, чтобы не слышать эту зловещую тишину и собственные стенания. Тут пришла смс на телефон. "Ксюша, я тебя очень люблю! И всегда любил. Не вини себя ни в чем, я сам так решил. Если бы я этого не сделал, она убила бы тебя. А я хочу, чтобы ты жила. Прощай. Максим" ... Я стояла посреди комнаты, а диктор в телевизоре безразличным голосом говорила о том, как 18-летний Максим Попов в расцвете сил покончил жизнь самоубийством, вскрыв себе вены в ванной, наполненной водой... Тут же ведущая переключилась на новость про то, как в каком-то доме прорвало трубопровод, а в зоопарке родился медвежонок. "Максим...", - мне стало плохо. Ноги подкосились, голова закружидлось, а в глазах потемнело. Я прошла в ванную, чтобы обдать себя холодной водой. На зеркале помадой было написано одно-единственное слово: "Ксюша"

@темы: символы и знаки, рассказы, классика, призраки и духи