Почему-то вспомнилось, как в детстве (ну, года полтора-два, видимо, было) дома играл с какими-то круглыми белыми шариками, размер с пять копеек. Потом позже даже фотографии видел себя, играющего с ними. Ещё позже стало интересно, спросил родителей: а что за шарики, куда подевались, выкинули? Отец удивился: мол, что за шарики, это не шарики, а дефекты фотографии.
читать дальшеЕщё у нас на кухне стоял белый сервант. Там, за стеклом, были разные баночки с приправами, бумажки какие-то, много всякой ерунды. Сервант был старенький, подкашивался и обсыпался потихоньку. Потом я уехал в другой город, поступал в универ. Где-то через полгода приехал домой, а серванта уже не было. Ну, подумал, выбросили. Потом как-то разругался с родителями. Не помню, из-за чего, вроде стол выбросить хотели из моей комнаты, и купить новый. И привёл в пример сервант: мол, сервант выбросили, а взамен так ничего и не купили. А они - какой сервант? И знаете, не так спросили, вроде "какой сервант? не знаем никакого серванта, не было серванта никогда, дурик", что можно было бы расценить как понимание, о чём я говорю, и отшучивание, а спросили так, будто ну и в самом деле не понимают, о чём я. Странности странностями, а ведь как-то не придаю этим моментам значимости. Вот правду кто-то говорил, что чудеса случаются повсеместно, на каждом шагу, вот только у нас настолько взгляд замылился повседневностью, что мы на них совершенно не обращаем внимания.
Или вот в кладовке, опять же в детстве, помню, были зелёные обои. На стенах были полочки с разными закатками, старыми газетами, инструментами, на полу лежала гора спецовок, старых шуб, всяких телогреек. И вот однажды удалось закопаться в них и добраться до противоположной стены. А там те самые зелёные обои отслоились, и за ними была доска, которую я открыл как дверь. За доской была маленькая комнатка, как раз мог пролезть туда. Ничего особенного, там было пусто и пыльно, рисовал там фломастерами на стенах. И что самое смешное, в более позднем возрасте разгребал вещи в кладовке, и наткнулся на ту дальнюю стену, и не было там отслоившихся обоев, и доски тоже не было. Думал недолго, сказал себе окей и дальше занялся разгребанием кладовки.