Я родилась и живу в Калининграде на небольшой улице Солдатской. Эта улица существовала еще при немцах и называлась в честь их агрохимика Либиха. С тех же времен на ней стоит и консервный завод, ныне — рыбоконсервный комбинат. Его видно из окон моего дома, в котором я живу с 1985 года. Это тоже старинное немецкое трехэтажное здание c черепичной кровлей (оно, кстати, есть на карте еще 1929 года).
Мне 49 лет. Не наркоманка, не употребляю алкоголь (разве что глинтвейн на Новый год), даже не курю. Практически не пользуюсь лекарствами, и уж точно не пробовала такие, которые влияют на психику и нервную систему. Никогда не испытывала ни слуховых, ни зрительных галлюцинаций. Даже когда в возрасте 19 лет пережила клиническую смерть, я не видела ни тоннеля, ни света, ни саму себя со стороны — просто провалилась во тьму, и не помню, как врачи меня вывели из этого состояния. В общем, я практичный, адекватный и далекий от всякой мистики человек. То, что я опишу здесь — это единственный таинственный случай, произошедший в моей жизни.
читать дальшеСлучилось это зимой 1997 года. Она выдалась очень тяжелой в плане жилищных условий, особенно февраль, когда и произошла эта история. Наш дом отапливается от котельной рыбоконсервного комбината. В то время она работала на мазуте и топила из рук вон плохо. Говорили, что им просто топливо поставляют некачественное. Жила я тогда одна, даже котенка взяла позже, в том же году, но уже в сентябре.
Обычно зимой я спала в спортивных штанах, свитере и шерстяных носках — батареи почти не грели. Окна в квартире были оклеены, входная дверь надежно закрыта на замки и крепкую цепочку. У меня в квартире никогда не бывало темно, так как два моих окна выходили на фасад комбината, который мало того, что сверкал всеми окошками (работа там шла в три смены), так еще и освещался уличными фонарями и прожектором.
Как-то посреди ночи я отчего-то проснулась и поразилась окружавшей меня почти полной темноте и тишине. Не поняв спросонья, что не так, я подошла к выключателю, нажала — свет не загорелся. Решив, что перегорела лампочка, я перешла в коридор. Свет не зажегся и там. То же ждало меня и на кухне.
И тут я неожиданно поняла, что стою на полу босиком, и на мне не спортивный костюм, а длинное легкое платье. Я провела по нему рукой — на ощупь оно оказалось из мягкого трикотажного и явно натурального материала. Оно было голубое, хотя, возможно, в такой цвет его «выкрасил» тусклый проникающий сквозь окно свет фонаря.
Я огляделась и поразилась. Моя квартира, всегда битком набитая старой мебелью, одеждой, книгами, прессой, оказалась абсолютно пуста. Хотя в том, что это именно моя квартира, я не сомневалась — совпадали и площадь, и планировка, и этаж. Как выяснилось, проснулась я не на своем громоздком дубовом диване, а на простом топчане. Кухня также оказалась пустой — ни раковины, ни плиты, лишь у окна стоял низенький ящик. Я его плохо рассмотрела, так и не поняла, что это — то ли шкафчик, то ли сиденье.
Но больше всего я поразилась, взглянув в окно кухни. Здание комбината, вполне узнаваемое по форме и размерам, оказалось не только не освещено прожектором и фонарями, в нем не оказалось даже окон! Оно выглядело, как монолит, словно на здание надели огромную темную блестящую коробку. А еще с улицы исчез снег, а также ели, которые всегда росли перед комбинатом.
Во дворе на своем обычном месте напротив подъезда горел единственный фонарь. Да только светил он странным голубым светом, чего я за все годы ни разу не видела (фонарь обычно был белым, сиреневым или оранжевым, но не голубым). Но больше всего меня пугала поразительная тишина, какая-то ненормальная, могильная. У меня возникло ощущение, что в мире, кроме меня, никого больше нет.
Меня буквально затрясло от ужаса. Куда я попала?! В другой мир? В самую страшную сказку? В прошлое? В будущее? И что я здесь буду делать совершенно одна?..
Как на автопилоте, я подошла к входной двери, проверила замки и цепочку — все оказалось в порядке. Хотя какой уж тут порядок... Затем я вернулась в спальню, легла на топчан и с головой укрылась каким-то грубым жестким одеялом. Долго лежала, пытаясь унять бившую меня дрожь. Как уснула, не помню.
Утром я проснулась в своей привычной квартире. Мебель оказалась на месте, свет везде загорался, за окном за елями виднелись окошки здания комбината. Мир был точно таким же, как раньше...
... кроме одной детали, которую я на радостях даже не сразу осознала. Я была завернута в одеяло из грубой холщовой ткани, которого у меня отродясь не было. Моё одеяло, которым я накрывалась вечером, лежало на полу.
Когда я рассказала обо всем знакомым, они только крутили пальцами у виска и говорили, что это, скорее всего, был просто глубокий сон. Но это не так — в этом меня убеждает одеяло (его я, правда, в страхе выбросила в мусорный ящик в тот же день). Я действительно просыпалась. Вопрос лишь в том — где именно?