В одном мгновенье видеть Вечность, Огромный мир - в зерне песка, В единой горсти - бесконечность, И небо - в чашечке цветка.
-Тихо ты, не шуми! - прошипел Митька своему другу Саньке. Саша пришел к Мите на ночевку, так как его родители уехали по своим важным взрослым делам куда-то за город, и теперь дети развлекались, как могли. Они залезли в старенький платяной шкаф в квартире Митькиного деда, чтобы неожиданно выпрыгнуть из него и напугать старика. В шкафу было тесно и воняло нафталином.
-А ты точно уверен, что это хорошая идея? - обеспокоено, спросил Санька, которому начинало надоедать ожидание.
-Конечно! - прошептал Митька - ты представь, какое у него смешное лицо будет, когда мы выпрыгнем и заорем!
Митя прыснул, сдерживая смех. Он живо представил физиономию деда, перекошенную от страха.
Санька ничего не ответил и вздохнул. Тут в коридоре раздались шаркающие шаги. Дед наконец-то оторвался от просмотра вечерних новостей и решил посмотреть, как там его внук с другом поживают и не собираются ли ко сну.
Раздался скрип дверных петель. В комнату вошел старик и, по старой привычке, закрыл за собой дверь. Повернувшись, он, подслеповатыми глазами, обвел комнату и, не обнаружив в ней детей, развернулся было к выходу из комнаты, как двери шкафа резко распахнулись и оттуда с криками и улюлюканьем вылетели два сорванца. Глаза у них горели детским весельем и азартом. Но энтузиазм резко сошел на нет, когда они обнаружили, что дед не только не испугался, но и добродушно улыбался, глядя на них.
-Деда, тебе что, совсем не страшно? - обиженно спросил Митька.
читать дальшеСтарик вздохнул и провел рукой по внуковым волосам.
-Испугался, внучек, очень испугался, - ответил он, не переставая улыбаться и глядеть на детей.
-Врешь, совсем тебе не страшно, - резюмировал Митька и, насупившись, будто дед был в чем-то виноват, сложил руки на груди.
-Вы ничего не боитесь? Вы такой смелый… - подал голос Санька.
Дед хохотнул и сказал:
-Если хотите, я вам расскажу, почему я такой отважный…
Глаза у детей вновь вспыхнули радостью и интересом. Они обожали, когда дед Максим рассказывал истории.
- … Но сначала почистите зубы и залезайте под одеяла!
Скорчив недовольные рожицы, ребятня, тем не менее, поспешила выполнять указания.
Когда же друзья справились с поручением и лежали в кроватях, старик сел в кресло, стоящее у окна, и , положив руки на подлокотники, спросил:
-Итак, вы хотите услышать одну историю, почему я перестал бояться?
Дети закивали. Дед Максим откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, погрузился в воспоминания.
…
Было это 7 июля 1972 года. Тогда Максим был еще статным, красивым, 20-летним юношей и заботился только о том, как бы рубль заработать, да как бы его спустить. Именно поэтому профессий он сменил к тому времени немало. Был и грузчиком, и шофером, и уборщиком, и электриком, и даже пожарником. Но лето 72-го выдалось скудным на предложения о работе, поэтому, пребывая в отчаянном положении, Максим сидел на лавочке у своего дома и любовался красивым деревенским закатом. Тут к нему подошел дед Митрофан, кладбищенский сторож, и сказал:
-О! Здоров Максим. Чаво делаешь сегодня?
-Привет дед Митрофан. Ничего не делаю, а что? - ответил Максим и подвинулся, давая место на лавочке деду.
-Что, и на речку с молодежью не пойдешь? Сегодня же праздник Ивана Купала, костры жечь будут… Девки через них скакать будут… - тон Митрофана приобретал все более мечтательные нотки, видимо перед взором старика проносились моменты его молодости.
-Неа, не иду я никуда… Мне за домом смотреть надо, матери помогать… - глядя куда-то в сторону, ответил Максим. Тут он лукавил, конечно. На речку он не хотел идти, потому что зазноба его – Любаша - обмолвилась вчера, что на Купала пойдет с Костей, он-де мотоцикл себе купил новенький и звал кататься. Мотоцикла у Макса небыло, и это его тоже несказанно печалило.
-Жалко, - сказал дед Митрофан - а то я тут работника ищу…
-А что делать надо? - встрепенулся Максим. Денег у него осталось немного, поэтому парень цеплялся за любую возможность подработать..
-Да какая уж разница, все равно некому работать. Все или праздновать идут или, вона как ты, дома сидят… - ответил старик, смотря куда-то вдаль.
-Ну, если сильно нужно, я могу и поработать, чего уж… - цеплялся парень - так что делать-то надо?
-Да старуха моя совсем плоха стала, надобно с ней посидеть. А куды ж я посижу, как кладбище без охраны останется. Молодежь-то разгорячится на речке, мало ли что придумают…-со вздохом ответствовал Митрофан.
- Так это мне не сложно, давайте я поохраняю, - вызвался Максим.
-А не забоишься? Кладбище как-никак.
-Нет, чего там бояться… - уверенно протянул Максим.
-Ну-ну… Коли так, часов сегодня в десять, зайди ко мне, я снаряжу, чем нужно и пойдешь в сторожку.
-А заплатите-то сколько? - тут же вставил парень.
Старик ухмыльнулся и ответил просто:
-Не обижу.
На том и расстались.
Весь оставшийся день Максим помогал матери по хозяйству и думал о предстоящей ночи. Когда стрелки часов начали приближаться к десяти часам, парень сказал, что идет на работу, прихватил с собой кусок хлеба, поцеловал на прощанье мать и отправился к кладбищенскому сторожу.
Во дворе у Митрофана было тихо. Не слышно было ни домашнего скота, ни чего бы то ни было. Подойдя к калитке, Максим неуверенно окликнул деда по имени.. Тут же открылись двери дома, и на крыльце показался сам старик. Взглянув на парня, он улыбнулся и сказал:
-Всё-таки пришел. Ну что ж, подожди маленько, сейчас я вынесу все.
Старик скрылся в доме и через короткий промежуток времени вышел обратно, неся в руках принадлежности, которые держал при себе любой сторож.
Он вручил Максиму масляную лампу, ключи от сторожки и маленькую, деревянную дубинку, на тот случай, если все-таки придется прогонять кого-то с территории кладбища.
-Как придешь - обход сделай, проверь все ли в порядке, - давал наставления дед Митрофан - и самое главное … Не засыпай. Мало ли… Проворонишь чего…
Максим заверил старика, что глаз не сомкнет и вернется утром за платой. С тем он и ушел в сторону кладбища.
Народ потихоньку стягивался в сторону речки. Мимо бредущего по дороге Максима пробегали группки молодых и не совсем молодых людей. То тут, то там слышались взрывы хохота. До слуха парня донесся звук мотора. Он отвлекся от разглядывания дорожной пыли, и как раз в этот миг мимо него пронесся мотоцикл. Он лишь успел заметить развевающуюся копну волос и улыбку. Это была Люба. Костик, как и обещал, взял ее покататься. Стиснув зубы, Максим ускорил шаг.
Кладбище находилось неподалеку от деревни. Освещением теперь служила только луна. Благо она была почти полной, а на небе не наблюдалось облаков. Без труда различая дорогу, Максим приблизился к воротам кладбища и остановился. Перед тем, как войти на территорию последнего пристанища людей, живших в его родной деревне, парень задумался, а не стоит ли перекреститься или еще чего сделать? Решив, что всё-таки не помешает, парень осенил себя крестным знамением и ступил за ворота кладбища. Было тихо. Ни пения сверчков, ни шелеста листьев. Ничто не тревожило вечного сна местных постояльцев. Недалеко от ворот расположилась сторожка - покосившаяся деревянная избушка, построенная, наверно, одновременно с кладбищем. Максим подошел к двери, доставая на ходу ключи, вверенные ему дедом Митрофаном.
Сторожка запиралась обычным навесным замком, настолько проржавевшим, что удивительно было, как он еще не рассыпался в пыль. Вставив ключ и провернув его с противным скрипом, Максим снял замок и потянул за ручку двери. В этой, почти сверхъестественной тишине, петли застонали так, что, казалось, ничего громче Максим и не слышал до сих пор. Поморщившись от противного звука, парень инстинктивно обернулся и взглянул на надгробия, забыв, что уж в этом месте он точно никого не побеспокоит.
Пройдя в сторожку, парень вспомнил о масленой лампе и, чиркнув спичкой, зажег фитиль. Сторожку залил ровный, теплого оттенка, свет. Обстановка была бедная - круг света выхватил небольшой столик, табуретку, и деревянный топчан. Поставив лампу на стол, Максим собрался было присесть, как вспомнил слова деда и отправился на вечерний обход кладбища. Взяв с собой единственный источник освещения, он начал ходить между ровными рядами могил и смотреть, всё ли в порядке. Свет лампы не требовался, луна взошла уже достаточно высоко и рассеивала свой холодный серебристый свет, освещая все вокруг, но с этим трепещущим огоньком в руках было как-то спокойнее. Язычок огня на фитиле слизывал тени с портретов давно умерших людей, сурово или же доброжелательно (в зависимости от фотографии на памятнике) взирающих на Максима. Иногда ему попадались знакомые люди. Справа покоилась баба Люда - соседка Максима, умершая в позапрошлом году от сердечного приступа. Рядом с ней - ее муж. Жалко мужика - руки золотые были, пол деревни снабжал мелкой мебелью собственного изготовления, а пил беспробудно. Говорят оттого и ссорились они постоянно. Но Максим не привык слушать сплетни, поэтому не был в курсе всей истории. Чуть поодаль лежал Мишка Соловей. Максим и Мишка дружили с детства, пока года три назад Соловей не полез на дерево, чтобы снять оттуда орущего котенка. Ветка под ним надломилась, и Миша рухнул вниз, ломая кости. Скорая помочь ему не успела. При приземлении, он сломал себе шею. Врачи заверили безутешную мать, что мальчик не мучался, и всё произошло мгновенно. Максим немного задержался, разглядывая фотографию вечно молодого друга. Вздохнув, он двинулся дальше. Вновь ему попадались одни незнакомые лица. Пока свет лампы не выхватил такое знакомое и доброе лицо бабушки Веры. Родная бабушка Максима умерла совсем недавно, и парню очень не хватало её. Он подошел к памятнику и смахнул рукой несколько листочков, что опали с растущей рядом рябины. Бабушка очень любила это дерево, и Максим с матерью решили посадить именно его. Деревцо на удивление быстро разрослось. Улыбнувшись каким-то своим воспоминаниям, он двинулся дальше. Завершив обход, он вернулся в сторожку. Поставив лампу на стол, он наконец-то сел. И понял, что делать, собственно, больше нечего. Он не догадался захватить с собой книжку или еще что-то для развлечения, так как не привык к работе сторожа. Обведя взглядом сторожку, он так и не нашел ничего, что могло бы его занять. Зато взгляд зацепился за топчан. Дед Митрофан наказывал не спать, но просто сидеть и смотреть в стену всю ночь, было невозможно. Решив, что ничего, скорее всего, сегодня не произойдет, Максим перебрался с табуретки на деревянное ложе. Дерево тут же впилось в ребра, но, немного поворочавшись, парень занял удобную позу и задремал.
Незаметно для себя, он провалился в сон.
Проснулся он довольно скоро, буквально и часа не прошло, как ему показалось. Кто-то вкрадчиво стучался в дверь. Не будь Максим спросонья, он непременно удивился бы, кому это взбрело в голову стучать в дверь кладбищенской сторожки посреди ночи. Сев на своей постели, он почувствовал, как все тело болит от долгого возлежания на дереве. Похрустев суставами, он поднялся и подошел к двери. Только он потянулся к ручке, как опять раздался стук. Теперь всю сонливость сняло как рукой. Он вспомнил, где он, и осознал всю странность ситуации. Максим медленно открыл дверь. Странно, но, на сей раз, скрипа не раздалось. Казалось, пока он спал, кто-то тщательно смазал петли двери. За дверью стояла старушка в меховом платке и темном платье до щиколоток.
-Вам чего? - немного хриплым голосом спросил Максим.
-Ой, Максимка, ты? Как хорошо, что ты здесь! - голос старушки показался смутно знакомым. Лица он рассмотреть не мог, бабушка постоянно оглядывалась куда-то в сторону кладбища, еще и платок скрывал большую часть лица.
-Пойдем со мной, Сережка мой, совсем распоясался. Опять налакался водки своей, теперь буянит, помоги усмирить…
С этими словами старушка посмотрела в глаза Максиму. Парня пробила мелкая дрожь. Теперь он узнал ее. Как не узнать, ведь совсем недавно он видел ее лицо на фотографии с памятника. Перед ним стояла баба Люда. Та самая соседка, что померла от сердечного приступа. Сглотнув, парень промямлил:
- Н-нет, извините…
И захлопнул дверь. Затем, оперевшись на нее рукой, глубоко вздохнул.
-Ничего себе… - прошептал он. Так он простоял еще несколько мгновений, слушая тишину и рассуждая о здравости своего рассудка и о "привидится же такое". Если, по приходу сюда, ему казалось что на кладбище тихо, то теперь снаружи, казалось, образовался вакуум. Воздух как бы сгустился, поглощая в себя абсолютно все звуки. Не слышно было даже доносившейся изредка музыки из деревни. Тишина давила на уши, стараясь поглотить всё, даже звук сердцебиения Максима. Тут в дверь раздался еще один стук. Он отличался от предыдущего. Теперь это был требовательный, уверенный звук. Максим отпрянул от двери. Но, собрав волю в кулак и сказав себе, что ему померещилось, приснилось, показалось или еще что, отворил дверь. На пороге стоял мужчина лет шестидесяти в замызганных штанах и телогрейке.
-О, здарова Максим! Слышь, Макс, не видел часом мою старуху? Убежала куда-то, не могу ее найти…
-Нет, дядь Сережа, не видел, - натянуто проговорил Максим. Кровь отхлынула от его лица, заливая сердце, которое, не спеша, перемещалось в сторону пяток. Этого человека он тоже узнал. Муж бабы Люды. Не смотря на те пару лет, что он провел в могиле, от него и сейчас разило перегаром, хотя на вид он был трезвым…
-А не пустишь меня на часок погреться? У меня и повод есть - спросил дядя Сережа и достал из кармана телогрейки бутылку с чем-то прозрачным внутри.
-Нет, мне работать надо. - скороговоркой проговорил Максим и захлопнул с силой дверь.
Опять наступила тишина.
-Что происходит? - сказал в пустоту парень - Это что, такой сон? Тогда почему все так… реально?
Ответа не последовало, зато за дверью раздались непонятные шорохи. Затем без стука, без каких-либо предупреждений, к нему обратился голос:
-Сын, открывай! Давно я тебя не видел. Выходи к нам, тут ты всех знаешь. Посидим, поговорим.
-Папа?! - прошептал парень. Кажется, он начал сходить с ума. Отца Максим не помнил. Мать рассказывала, что он разбился на машине, когда поехал в райцентр за какими-то справками. Тот, кто сейчас стоял за дверью никак не мог быть его отцом.
-Ну же, сын, неужто не хочешь взглянуть на папу? - требовательнее спросил голос.
-Не знаю, чьи это шуточки, лучше бы тебе убираться, не то огрею чем-нибудь! - говорил и сам не узнавал своего голоса Максим.
- А ну не дерзи отцу! - голос срывался то на визгливые нотки, то почти рычал - немедленно открывай, негодник!
В дверь начали колотить с такой силой, что вся сторожка заходила ходуном. Максим упал на пол и отполз к стене. Удивительно, как эта ветхая постройка выдержала такой натиск и не развалилась как коробка. Внезапно все стихло. Максим взглянул на свои трясущиеся руки. Он попытался сглотнуть, но во рту пересохло. В мозгу билась только одна мысль:"Это не со мной, этого нет, я сплю…". Максим не знал, сколько прошло времени. Тут он услышал звук работающего мотора. Он поднял голову и прислушался. За дверью сторожки кто-то смеялся. Добрых пять минут он боролся со страхом и прислушивался к звукам, доносящимся с кладбища, прежде чем поднялся и приоткрыл дверь. Осторожно выглянув наружу, он увидел стоящий у ворот кладбища мотоцикл и парочку, стоящую около него. Вглядевшись, он узнал Костика и Любу.
-Вам-то что здесь надо... - пробормотал Максим.
Тут парочка начала целоваться и до парня дошло, что они решили найти уединенное место и почему-то выбрали кладбище. Не зная, как реагировать, Максим решил закрыть дверь и посидеть тихо. Но внезапно парочка одновременно повернула головы в его сторону и Люба закричала:
-Ой, смотри, тут Максим!
-Вижу, - сказал Костя - давай пригласим его к нам?
Девушка скорчила кокетливую рожицу и закивала.
-Эй,Максим! Иди к нам, у нас еще осталось немного пива, на всех хватит!
Максим колебался. С одной стороны, его уже заметили, прятаться будет глупо. С другой - он очень не хотел находиться в компании этих людей. Да и недавние события отбили у него охоту веселиться.
-Ну же, Максим, иди сюда! - прокричала Люба и засмеялась.
Макс сделал вдох и занес было ногу над порогом, чтобы выйти, как на него набросилась черная тень и со звериным шипением прицепилась к груди. От испуга, Максим потерял равновесие и упал на спину, больно ударившись о деревянный настил сторожки.
-Ты-то чего лезешь!? - завопили хором Люба и Костя.
-Баба Вера, тут Максима обижают! - раздался крик откуда-то со стороны могил.
Голос был очень знакомым. Максим боялся пошевелиться, создание на груди не желало исчезать и глядело на него зелеными глазищами. Совсем как у того котенка, за которым…
-Мишка?! - изумленно и, одновременно с этим, радостно заорал Максим.
-Сейчас, Макс! Главное ничего не бойся! - голос Мишки доносился уже совсем рядом. Но тут его перекрыл рев мотора Костиного мотоцикла. Но он, на удивление Максиму, не стал удалятся, а наоборот - приближался к сторожке. Казалось, Костя решил протаранить сторожку, в которой сидел и дрожал как осенний лист Максим. Когда рев мотора стал совсем невыносим, и казалось, что мотоцикл вот-вот разнесет убежище Максима, послышался новый, сильный голос:
-А ну, не троньте моего внука, ироды несчастные! А ты, Максимка - не бойся, сейчас я их…
Сквозь пелену полуобморочного состояния, до парня донесся скрежет металла о металл. Затем раздался вопль на такой высокой ноте, что парень побоялся за свои уши. Это было последнее, что Максим помнил перед тем, как перестал соображать и впал в забытье.
Он пришел в себя уже ближе к рассвету. Его лицо вылизывала кошка. Та самая, черная, которая кинулась ему на грудь в его… сне ?
Он медленно поднялся. Погладил кошку и обвел туманным взором сторожку. В ней, вроде бы, ничего не изменилось. Лампа, стоявшая на столе, немного сдвинулась. Или так только кажется? Масло в ней давно выгорело.
-Сколько же я проспал? - пробормотал Максим. Дверь в сторожку была незапертая. Максим мигом припомнил все подробности прошлой ночи. Проглотив ком страха, он открыл дверь наружу. Рассвет только-только коснулся лучами облаков на горизонте. Со стороны деревни не было слышно ни единого звука. Вдохнув полной грудью свежий воздух, Максим шумно выдохнул и посмотрел себе под ноги. На пороге лежала веточка рябины. Об ногу начала тереться кошка и Максим услышал, или ему показалось, что услышал:
-Главное - ничего не бойся…
Подняв веточку, Максим долго рассматривал её.
-Спасибо, бабушка, - тихо пробормотал Максим и, захватив вещи деда Митрофана, запер сторожку. Стараясь не оглядываться на надгробия, парень медленно побрел в сторону деревни.
Дойдя до дома кладбищенского сторожа, он тихо позвал хозяина. Дед вновь не заставил себя долго ждать и вышел по первому зову. Поглядев на осунувшегося паренька, он обеспокоено сказал:
-Максим, случилось чего? Выглядишь не хорошо…
-Да нет, просто как вы и сказали, старался не спать… - тусклым голосом ответил Максим.
-Понятно.. А! Ты ж не знаешь ничего! Нынче ночью-то, Любка то с Костей, разбились насмерть. Долихачился Костя - на полном ходу, на мотоцикле-то своем, сиганули с обрыва-то нашего… Пока народ заметил, пока добрались до них, поздно уж было - потонули…
Тут Максим вспомнил, как ночью видел целующихся Костю и Любу у ворот кладбища. Затем ответил:
-Знаю я. Видел.
-Да как ж ты видеть-то мог, они ж в другом конце села сорвались? - удивился дед Митрофан.
Максим ничего не сказал и, вручив в руки сторожа мешок с его вещами, зашагал в сторону дома.
-Стой, а зарплату получить? - окликнул его дед.
Не задерживаясь ни на минуту, парень махнул рукой и скрылся за поворотом…
…
Дед Максим закончил свой рассказ. Малышня, затаив дыхание, слушала его, натянув одеяла под самые подбородки.
-Деда, а это правда? - тоненьким голоском спросил Митька.
Дед расхохотался и ответил:
-Конечно нет, внучок. Я просто придумал страшную историю вам на ночь, да видно переборщил. Ну что ж, давайте спать, час уже поздний…
С этими словами старик встал и двинулся к выходу. Стоя в дверном проеме, он положил руку на выключатель, намереваясь выключить свет в комнате, но тут Санька спросил:
-Дедушка Максим, так если это выдумка, почему вы такой смелый?
Старик усмехнулся и ответил:
-Потому что я во флоте служил, а моряки ничего не боятся.
Он выключил свет и удалился.
В темноте комнаты раздался вздох мальчишек, и они еще какое-то время обсуждали, как это здорово и интересно служить во флоте…
А дед Максим зашел в свой кабинет, сел за стол и извлек из нижнего выдвижного ящика небольшую шкатулку. Он открыл ее, и какое-то время трепетно смотрел на её содержимое. На дне шкатулки лежала веточка рябины, заботливо засушенная и сложенная подальше от посторонних глаз.
-Я не боюсь… Больше не боюсь…
-А ты точно уверен, что это хорошая идея? - обеспокоено, спросил Санька, которому начинало надоедать ожидание.
-Конечно! - прошептал Митька - ты представь, какое у него смешное лицо будет, когда мы выпрыгнем и заорем!
Митя прыснул, сдерживая смех. Он живо представил физиономию деда, перекошенную от страха.
Санька ничего не ответил и вздохнул. Тут в коридоре раздались шаркающие шаги. Дед наконец-то оторвался от просмотра вечерних новостей и решил посмотреть, как там его внук с другом поживают и не собираются ли ко сну.
Раздался скрип дверных петель. В комнату вошел старик и, по старой привычке, закрыл за собой дверь. Повернувшись, он, подслеповатыми глазами, обвел комнату и, не обнаружив в ней детей, развернулся было к выходу из комнаты, как двери шкафа резко распахнулись и оттуда с криками и улюлюканьем вылетели два сорванца. Глаза у них горели детским весельем и азартом. Но энтузиазм резко сошел на нет, когда они обнаружили, что дед не только не испугался, но и добродушно улыбался, глядя на них.
-Деда, тебе что, совсем не страшно? - обиженно спросил Митька.
читать дальшеСтарик вздохнул и провел рукой по внуковым волосам.
-Испугался, внучек, очень испугался, - ответил он, не переставая улыбаться и глядеть на детей.
-Врешь, совсем тебе не страшно, - резюмировал Митька и, насупившись, будто дед был в чем-то виноват, сложил руки на груди.
-Вы ничего не боитесь? Вы такой смелый… - подал голос Санька.
Дед хохотнул и сказал:
-Если хотите, я вам расскажу, почему я такой отважный…
Глаза у детей вновь вспыхнули радостью и интересом. Они обожали, когда дед Максим рассказывал истории.
- … Но сначала почистите зубы и залезайте под одеяла!
Скорчив недовольные рожицы, ребятня, тем не менее, поспешила выполнять указания.
Когда же друзья справились с поручением и лежали в кроватях, старик сел в кресло, стоящее у окна, и , положив руки на подлокотники, спросил:
-Итак, вы хотите услышать одну историю, почему я перестал бояться?
Дети закивали. Дед Максим откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, погрузился в воспоминания.
…
Было это 7 июля 1972 года. Тогда Максим был еще статным, красивым, 20-летним юношей и заботился только о том, как бы рубль заработать, да как бы его спустить. Именно поэтому профессий он сменил к тому времени немало. Был и грузчиком, и шофером, и уборщиком, и электриком, и даже пожарником. Но лето 72-го выдалось скудным на предложения о работе, поэтому, пребывая в отчаянном положении, Максим сидел на лавочке у своего дома и любовался красивым деревенским закатом. Тут к нему подошел дед Митрофан, кладбищенский сторож, и сказал:
-О! Здоров Максим. Чаво делаешь сегодня?
-Привет дед Митрофан. Ничего не делаю, а что? - ответил Максим и подвинулся, давая место на лавочке деду.
-Что, и на речку с молодежью не пойдешь? Сегодня же праздник Ивана Купала, костры жечь будут… Девки через них скакать будут… - тон Митрофана приобретал все более мечтательные нотки, видимо перед взором старика проносились моменты его молодости.
-Неа, не иду я никуда… Мне за домом смотреть надо, матери помогать… - глядя куда-то в сторону, ответил Максим. Тут он лукавил, конечно. На речку он не хотел идти, потому что зазноба его – Любаша - обмолвилась вчера, что на Купала пойдет с Костей, он-де мотоцикл себе купил новенький и звал кататься. Мотоцикла у Макса небыло, и это его тоже несказанно печалило.
-Жалко, - сказал дед Митрофан - а то я тут работника ищу…
-А что делать надо? - встрепенулся Максим. Денег у него осталось немного, поэтому парень цеплялся за любую возможность подработать..
-Да какая уж разница, все равно некому работать. Все или праздновать идут или, вона как ты, дома сидят… - ответил старик, смотря куда-то вдаль.
-Ну, если сильно нужно, я могу и поработать, чего уж… - цеплялся парень - так что делать-то надо?
-Да старуха моя совсем плоха стала, надобно с ней посидеть. А куды ж я посижу, как кладбище без охраны останется. Молодежь-то разгорячится на речке, мало ли что придумают…-со вздохом ответствовал Митрофан.
- Так это мне не сложно, давайте я поохраняю, - вызвался Максим.
-А не забоишься? Кладбище как-никак.
-Нет, чего там бояться… - уверенно протянул Максим.
-Ну-ну… Коли так, часов сегодня в десять, зайди ко мне, я снаряжу, чем нужно и пойдешь в сторожку.
-А заплатите-то сколько? - тут же вставил парень.
Старик ухмыльнулся и ответил просто:
-Не обижу.
На том и расстались.
Весь оставшийся день Максим помогал матери по хозяйству и думал о предстоящей ночи. Когда стрелки часов начали приближаться к десяти часам, парень сказал, что идет на работу, прихватил с собой кусок хлеба, поцеловал на прощанье мать и отправился к кладбищенскому сторожу.
Во дворе у Митрофана было тихо. Не слышно было ни домашнего скота, ни чего бы то ни было. Подойдя к калитке, Максим неуверенно окликнул деда по имени.. Тут же открылись двери дома, и на крыльце показался сам старик. Взглянув на парня, он улыбнулся и сказал:
-Всё-таки пришел. Ну что ж, подожди маленько, сейчас я вынесу все.
Старик скрылся в доме и через короткий промежуток времени вышел обратно, неся в руках принадлежности, которые держал при себе любой сторож.
Он вручил Максиму масляную лампу, ключи от сторожки и маленькую, деревянную дубинку, на тот случай, если все-таки придется прогонять кого-то с территории кладбища.
-Как придешь - обход сделай, проверь все ли в порядке, - давал наставления дед Митрофан - и самое главное … Не засыпай. Мало ли… Проворонишь чего…
Максим заверил старика, что глаз не сомкнет и вернется утром за платой. С тем он и ушел в сторону кладбища.
Народ потихоньку стягивался в сторону речки. Мимо бредущего по дороге Максима пробегали группки молодых и не совсем молодых людей. То тут, то там слышались взрывы хохота. До слуха парня донесся звук мотора. Он отвлекся от разглядывания дорожной пыли, и как раз в этот миг мимо него пронесся мотоцикл. Он лишь успел заметить развевающуюся копну волос и улыбку. Это была Люба. Костик, как и обещал, взял ее покататься. Стиснув зубы, Максим ускорил шаг.
Кладбище находилось неподалеку от деревни. Освещением теперь служила только луна. Благо она была почти полной, а на небе не наблюдалось облаков. Без труда различая дорогу, Максим приблизился к воротам кладбища и остановился. Перед тем, как войти на территорию последнего пристанища людей, живших в его родной деревне, парень задумался, а не стоит ли перекреститься или еще чего сделать? Решив, что всё-таки не помешает, парень осенил себя крестным знамением и ступил за ворота кладбища. Было тихо. Ни пения сверчков, ни шелеста листьев. Ничто не тревожило вечного сна местных постояльцев. Недалеко от ворот расположилась сторожка - покосившаяся деревянная избушка, построенная, наверно, одновременно с кладбищем. Максим подошел к двери, доставая на ходу ключи, вверенные ему дедом Митрофаном.
Сторожка запиралась обычным навесным замком, настолько проржавевшим, что удивительно было, как он еще не рассыпался в пыль. Вставив ключ и провернув его с противным скрипом, Максим снял замок и потянул за ручку двери. В этой, почти сверхъестественной тишине, петли застонали так, что, казалось, ничего громче Максим и не слышал до сих пор. Поморщившись от противного звука, парень инстинктивно обернулся и взглянул на надгробия, забыв, что уж в этом месте он точно никого не побеспокоит.
Пройдя в сторожку, парень вспомнил о масленой лампе и, чиркнув спичкой, зажег фитиль. Сторожку залил ровный, теплого оттенка, свет. Обстановка была бедная - круг света выхватил небольшой столик, табуретку, и деревянный топчан. Поставив лампу на стол, Максим собрался было присесть, как вспомнил слова деда и отправился на вечерний обход кладбища. Взяв с собой единственный источник освещения, он начал ходить между ровными рядами могил и смотреть, всё ли в порядке. Свет лампы не требовался, луна взошла уже достаточно высоко и рассеивала свой холодный серебристый свет, освещая все вокруг, но с этим трепещущим огоньком в руках было как-то спокойнее. Язычок огня на фитиле слизывал тени с портретов давно умерших людей, сурово или же доброжелательно (в зависимости от фотографии на памятнике) взирающих на Максима. Иногда ему попадались знакомые люди. Справа покоилась баба Люда - соседка Максима, умершая в позапрошлом году от сердечного приступа. Рядом с ней - ее муж. Жалко мужика - руки золотые были, пол деревни снабжал мелкой мебелью собственного изготовления, а пил беспробудно. Говорят оттого и ссорились они постоянно. Но Максим не привык слушать сплетни, поэтому не был в курсе всей истории. Чуть поодаль лежал Мишка Соловей. Максим и Мишка дружили с детства, пока года три назад Соловей не полез на дерево, чтобы снять оттуда орущего котенка. Ветка под ним надломилась, и Миша рухнул вниз, ломая кости. Скорая помочь ему не успела. При приземлении, он сломал себе шею. Врачи заверили безутешную мать, что мальчик не мучался, и всё произошло мгновенно. Максим немного задержался, разглядывая фотографию вечно молодого друга. Вздохнув, он двинулся дальше. Вновь ему попадались одни незнакомые лица. Пока свет лампы не выхватил такое знакомое и доброе лицо бабушки Веры. Родная бабушка Максима умерла совсем недавно, и парню очень не хватало её. Он подошел к памятнику и смахнул рукой несколько листочков, что опали с растущей рядом рябины. Бабушка очень любила это дерево, и Максим с матерью решили посадить именно его. Деревцо на удивление быстро разрослось. Улыбнувшись каким-то своим воспоминаниям, он двинулся дальше. Завершив обход, он вернулся в сторожку. Поставив лампу на стол, он наконец-то сел. И понял, что делать, собственно, больше нечего. Он не догадался захватить с собой книжку или еще что-то для развлечения, так как не привык к работе сторожа. Обведя взглядом сторожку, он так и не нашел ничего, что могло бы его занять. Зато взгляд зацепился за топчан. Дед Митрофан наказывал не спать, но просто сидеть и смотреть в стену всю ночь, было невозможно. Решив, что ничего, скорее всего, сегодня не произойдет, Максим перебрался с табуретки на деревянное ложе. Дерево тут же впилось в ребра, но, немного поворочавшись, парень занял удобную позу и задремал.
Незаметно для себя, он провалился в сон.
Проснулся он довольно скоро, буквально и часа не прошло, как ему показалось. Кто-то вкрадчиво стучался в дверь. Не будь Максим спросонья, он непременно удивился бы, кому это взбрело в голову стучать в дверь кладбищенской сторожки посреди ночи. Сев на своей постели, он почувствовал, как все тело болит от долгого возлежания на дереве. Похрустев суставами, он поднялся и подошел к двери. Только он потянулся к ручке, как опять раздался стук. Теперь всю сонливость сняло как рукой. Он вспомнил, где он, и осознал всю странность ситуации. Максим медленно открыл дверь. Странно, но, на сей раз, скрипа не раздалось. Казалось, пока он спал, кто-то тщательно смазал петли двери. За дверью стояла старушка в меховом платке и темном платье до щиколоток.
-Вам чего? - немного хриплым голосом спросил Максим.
-Ой, Максимка, ты? Как хорошо, что ты здесь! - голос старушки показался смутно знакомым. Лица он рассмотреть не мог, бабушка постоянно оглядывалась куда-то в сторону кладбища, еще и платок скрывал большую часть лица.
-Пойдем со мной, Сережка мой, совсем распоясался. Опять налакался водки своей, теперь буянит, помоги усмирить…
С этими словами старушка посмотрела в глаза Максиму. Парня пробила мелкая дрожь. Теперь он узнал ее. Как не узнать, ведь совсем недавно он видел ее лицо на фотографии с памятника. Перед ним стояла баба Люда. Та самая соседка, что померла от сердечного приступа. Сглотнув, парень промямлил:
- Н-нет, извините…
И захлопнул дверь. Затем, оперевшись на нее рукой, глубоко вздохнул.
-Ничего себе… - прошептал он. Так он простоял еще несколько мгновений, слушая тишину и рассуждая о здравости своего рассудка и о "привидится же такое". Если, по приходу сюда, ему казалось что на кладбище тихо, то теперь снаружи, казалось, образовался вакуум. Воздух как бы сгустился, поглощая в себя абсолютно все звуки. Не слышно было даже доносившейся изредка музыки из деревни. Тишина давила на уши, стараясь поглотить всё, даже звук сердцебиения Максима. Тут в дверь раздался еще один стук. Он отличался от предыдущего. Теперь это был требовательный, уверенный звук. Максим отпрянул от двери. Но, собрав волю в кулак и сказав себе, что ему померещилось, приснилось, показалось или еще что, отворил дверь. На пороге стоял мужчина лет шестидесяти в замызганных штанах и телогрейке.
-О, здарова Максим! Слышь, Макс, не видел часом мою старуху? Убежала куда-то, не могу ее найти…
-Нет, дядь Сережа, не видел, - натянуто проговорил Максим. Кровь отхлынула от его лица, заливая сердце, которое, не спеша, перемещалось в сторону пяток. Этого человека он тоже узнал. Муж бабы Люды. Не смотря на те пару лет, что он провел в могиле, от него и сейчас разило перегаром, хотя на вид он был трезвым…
-А не пустишь меня на часок погреться? У меня и повод есть - спросил дядя Сережа и достал из кармана телогрейки бутылку с чем-то прозрачным внутри.
-Нет, мне работать надо. - скороговоркой проговорил Максим и захлопнул с силой дверь.
Опять наступила тишина.
-Что происходит? - сказал в пустоту парень - Это что, такой сон? Тогда почему все так… реально?
Ответа не последовало, зато за дверью раздались непонятные шорохи. Затем без стука, без каких-либо предупреждений, к нему обратился голос:
-Сын, открывай! Давно я тебя не видел. Выходи к нам, тут ты всех знаешь. Посидим, поговорим.
-Папа?! - прошептал парень. Кажется, он начал сходить с ума. Отца Максим не помнил. Мать рассказывала, что он разбился на машине, когда поехал в райцентр за какими-то справками. Тот, кто сейчас стоял за дверью никак не мог быть его отцом.
-Ну же, сын, неужто не хочешь взглянуть на папу? - требовательнее спросил голос.
-Не знаю, чьи это шуточки, лучше бы тебе убираться, не то огрею чем-нибудь! - говорил и сам не узнавал своего голоса Максим.
- А ну не дерзи отцу! - голос срывался то на визгливые нотки, то почти рычал - немедленно открывай, негодник!
В дверь начали колотить с такой силой, что вся сторожка заходила ходуном. Максим упал на пол и отполз к стене. Удивительно, как эта ветхая постройка выдержала такой натиск и не развалилась как коробка. Внезапно все стихло. Максим взглянул на свои трясущиеся руки. Он попытался сглотнуть, но во рту пересохло. В мозгу билась только одна мысль:"Это не со мной, этого нет, я сплю…". Максим не знал, сколько прошло времени. Тут он услышал звук работающего мотора. Он поднял голову и прислушался. За дверью сторожки кто-то смеялся. Добрых пять минут он боролся со страхом и прислушивался к звукам, доносящимся с кладбища, прежде чем поднялся и приоткрыл дверь. Осторожно выглянув наружу, он увидел стоящий у ворот кладбища мотоцикл и парочку, стоящую около него. Вглядевшись, он узнал Костика и Любу.
-Вам-то что здесь надо... - пробормотал Максим.
Тут парочка начала целоваться и до парня дошло, что они решили найти уединенное место и почему-то выбрали кладбище. Не зная, как реагировать, Максим решил закрыть дверь и посидеть тихо. Но внезапно парочка одновременно повернула головы в его сторону и Люба закричала:
-Ой, смотри, тут Максим!
-Вижу, - сказал Костя - давай пригласим его к нам?
Девушка скорчила кокетливую рожицу и закивала.
-Эй,Максим! Иди к нам, у нас еще осталось немного пива, на всех хватит!
Максим колебался. С одной стороны, его уже заметили, прятаться будет глупо. С другой - он очень не хотел находиться в компании этих людей. Да и недавние события отбили у него охоту веселиться.
-Ну же, Максим, иди сюда! - прокричала Люба и засмеялась.
Макс сделал вдох и занес было ногу над порогом, чтобы выйти, как на него набросилась черная тень и со звериным шипением прицепилась к груди. От испуга, Максим потерял равновесие и упал на спину, больно ударившись о деревянный настил сторожки.
-Ты-то чего лезешь!? - завопили хором Люба и Костя.
-Баба Вера, тут Максима обижают! - раздался крик откуда-то со стороны могил.
Голос был очень знакомым. Максим боялся пошевелиться, создание на груди не желало исчезать и глядело на него зелеными глазищами. Совсем как у того котенка, за которым…
-Мишка?! - изумленно и, одновременно с этим, радостно заорал Максим.
-Сейчас, Макс! Главное ничего не бойся! - голос Мишки доносился уже совсем рядом. Но тут его перекрыл рев мотора Костиного мотоцикла. Но он, на удивление Максиму, не стал удалятся, а наоборот - приближался к сторожке. Казалось, Костя решил протаранить сторожку, в которой сидел и дрожал как осенний лист Максим. Когда рев мотора стал совсем невыносим, и казалось, что мотоцикл вот-вот разнесет убежище Максима, послышался новый, сильный голос:
-А ну, не троньте моего внука, ироды несчастные! А ты, Максимка - не бойся, сейчас я их…
Сквозь пелену полуобморочного состояния, до парня донесся скрежет металла о металл. Затем раздался вопль на такой высокой ноте, что парень побоялся за свои уши. Это было последнее, что Максим помнил перед тем, как перестал соображать и впал в забытье.
Он пришел в себя уже ближе к рассвету. Его лицо вылизывала кошка. Та самая, черная, которая кинулась ему на грудь в его… сне ?
Он медленно поднялся. Погладил кошку и обвел туманным взором сторожку. В ней, вроде бы, ничего не изменилось. Лампа, стоявшая на столе, немного сдвинулась. Или так только кажется? Масло в ней давно выгорело.
-Сколько же я проспал? - пробормотал Максим. Дверь в сторожку была незапертая. Максим мигом припомнил все подробности прошлой ночи. Проглотив ком страха, он открыл дверь наружу. Рассвет только-только коснулся лучами облаков на горизонте. Со стороны деревни не было слышно ни единого звука. Вдохнув полной грудью свежий воздух, Максим шумно выдохнул и посмотрел себе под ноги. На пороге лежала веточка рябины. Об ногу начала тереться кошка и Максим услышал, или ему показалось, что услышал:
-Главное - ничего не бойся…
Подняв веточку, Максим долго рассматривал её.
-Спасибо, бабушка, - тихо пробормотал Максим и, захватив вещи деда Митрофана, запер сторожку. Стараясь не оглядываться на надгробия, парень медленно побрел в сторону деревни.
Дойдя до дома кладбищенского сторожа, он тихо позвал хозяина. Дед вновь не заставил себя долго ждать и вышел по первому зову. Поглядев на осунувшегося паренька, он обеспокоено сказал:
-Максим, случилось чего? Выглядишь не хорошо…
-Да нет, просто как вы и сказали, старался не спать… - тусклым голосом ответил Максим.
-Понятно.. А! Ты ж не знаешь ничего! Нынче ночью-то, Любка то с Костей, разбились насмерть. Долихачился Костя - на полном ходу, на мотоцикле-то своем, сиганули с обрыва-то нашего… Пока народ заметил, пока добрались до них, поздно уж было - потонули…
Тут Максим вспомнил, как ночью видел целующихся Костю и Любу у ворот кладбища. Затем ответил:
-Знаю я. Видел.
-Да как ж ты видеть-то мог, они ж в другом конце села сорвались? - удивился дед Митрофан.
Максим ничего не сказал и, вручив в руки сторожа мешок с его вещами, зашагал в сторону дома.
-Стой, а зарплату получить? - окликнул его дед.
Не задерживаясь ни на минуту, парень махнул рукой и скрылся за поворотом…
…
Дед Максим закончил свой рассказ. Малышня, затаив дыхание, слушала его, натянув одеяла под самые подбородки.
-Деда, а это правда? - тоненьким голоском спросил Митька.
Дед расхохотался и ответил:
-Конечно нет, внучок. Я просто придумал страшную историю вам на ночь, да видно переборщил. Ну что ж, давайте спать, час уже поздний…
С этими словами старик встал и двинулся к выходу. Стоя в дверном проеме, он положил руку на выключатель, намереваясь выключить свет в комнате, но тут Санька спросил:
-Дедушка Максим, так если это выдумка, почему вы такой смелый?
Старик усмехнулся и ответил:
-Потому что я во флоте служил, а моряки ничего не боятся.
Он выключил свет и удалился.
В темноте комнаты раздался вздох мальчишек, и они еще какое-то время обсуждали, как это здорово и интересно служить во флоте…
А дед Максим зашел в свой кабинет, сел за стол и извлек из нижнего выдвижного ящика небольшую шкатулку. Он открыл ее, и какое-то время трепетно смотрел на её содержимое. На дне шкатулки лежала веточка рябины, заботливо засушенная и сложенная подальше от посторонних глаз.
-Я не боюсь… Больше не боюсь…
@темы: своё, рассказы, призраки и духи
-
-
16.03.2012 в 22:19-
-
16.03.2012 в 22:21"моряки ничего не боят_ся" - без Ь (граммар-наци негодует).
-
-
16.03.2012 в 22:27-
-
16.03.2012 в 22:28как - то оно стремно скопировало из ворда, этот кусочек пропал о_О
-
-
16.03.2012 в 22:35-
-
16.03.2012 в 22:43Еще подумала, почему не объясняется появление любителей мотоциклов на кладбище.
Зато без этих абзацев и смысл другой открывался - будто только кошка пыталась защитить парня от жмуриков, а бабка на нее и кричала.
-
-
16.03.2012 в 22:48-
-
16.03.2012 в 23:10-
-
20.03.2012 в 00:51-
-
22.03.2012 в 12:34-
-
23.03.2012 в 10:411972-20 = 1952.
2012-1952 = 60.
Я, может, и ошибаюсь, но мужчина в 60 лет - это не старик с "подслеповатыми глазами", который еле-еле передвигается по комнате, а такой взрослый Карлсон. Ну потому что "в самом расцвете сил". Если бы деду из рассказа на сегодняшний день было 80, а не 60, рассказ был бы гораздо, гораздо лучше.
ИМХО.