Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Покупка машины стала для меня полной неожиданностью. Мне? По какому такому случаю? Совершеннолетие свершилось в далеком прошлом, жениться я еще не успел, институт окончил пару лет назад... хм, да вот и все, пожалуй, случаи, когда тебе ни с того ни с сего покупают машину. Так или иначе, но бабушка сказала:
— Дядя Сережа выбрал, и мы решили взять. Езжай, забирай.
— Куда езжать? — растеряно спросил я.
— В Шанино. Она уже там. Оформишь все документы, да перегоняй в город.
«Во дела!» — подумал я ошеломленно: «Моя машина... Да как жешь ее гнать-то? До Шанино полтораста километров, а я за рулем последний раз в автошколе сидел пять лет назад. Ладно, Миху попрошу».
читать дальшеВслух же я пробормотал только:
— Ну... Спасибо большое.
— Езди с Богом, — улыбнулась бабушка. — Только осторожнее будь — не лихачь!
* * *
Миха — мой лучший друг. Вместе выросли, учились в одном классе, поступили в один ВУЗ, теперь вот и работаем вместе. Судьба, что еще сказать. Миша был автолюбителем в третьем поколении и очень неплохо разбирался во всем, что связано с автотранспортом. Трудно назвать вещь, которая интересовала бы его больше. Разве только девушки, да и то вряд ли.
Я же, в отличие от друга, ровным счетом ничего не понимал в машинах, а потому, получив известие о неожиданном подарке, явился к нему и беспомощно развел руками.
— Но это же здорово! — обрадовался Миха. — Наконец-то научишься отличать передние колеса от задних!
— Очень смешно. Что мне с ней делать?
— Учиться будешь. Я тебе помогу.
— Я еще тот ездок, — мне припомнилась автошкола.
— Ничего, все когда-то учились, — подбодрил Миша. — Когда поедешь забирать?
— Я вообще-то тебя хотел попросить...
— Перегнать?
— Ага.
— Ну, так это без проблем. Когда поедем?
— А когда тебе удобно?
— Пф-ф-ф! — хмыкнул Миша. — Да хоть завтра! Я же в отпуске, забыл?
Уже завтра. Мало мне было хлопот.
— Хорошо. Я тогда созвонюсь с дядей Сережей вечером. Предупрежу, что мы приедем.
— А что хоть за тачка?
— «Семерка».
— Инжекторная?
Я бросил на друга взгляд полный самоиронии.
— Зеленая...
В тот день я прослушал лекцию о разнице между инжекторными и карбюраторными автомобилями.
* * *
Приехали мы рано утром на первой электричке. Дядя Сережа (огроменный мужичина с густой копной кудрявых волос) встретил нас по-деревенски радушно. Первым делом он нас хорошенько накормил самолепными пельменями размером с кулак и напоил чаем, после чего устроил небольшой экскурс по своему дому. Жил мой дядя богато, в большом двухэтажном коттедже, в котором имелся камин и даже бассейн, правда, недостроенный.
— А это мой приработок на пенсии, — гордо сказал дядя, когда мы оказались в гараже.
Вообще, трудно было назвать это помещение гаражом. Скорее уж автосервис. Три смотровых ямы, лебедки над каждой из них, шлифовальные машинки, пара аппаратов «Керхер» для мытья машин и куча всяких других приспособлений и устройств, природа которых мне была неизвестна.
— О, а это что, карты? — удивленно спросил Миша, глядя на несколько карликовых болидов, разной степени собранности.
— Ага, — с удовольствием кивнул дядя. — Внук гоняет. Даже на области выступал! Все-таки занятие.
Тут уж и я улыбнулся:
— Здорово.
Миша спросил, процветает ли дело с автосервисом, ведь деревня совсем небольшая, а до ближайшего крупного города километров десять.
— Да какой автосервис! — засмеялся дядька. — Так, для своих в основном: где подкрасить, где выправить. Карты опять же.
Он лукавил, конечно.
— Вы тоже, если что, приезжайте не стесняйтесь. Все оборудование есть. На хрена вам платить кому-то?
Мы кивнули.
— Ну что, поедемте оформляться?
* * *
Весь день мы проносились с чертовыми бумажками по проклятым конторкам с бешеными очередями: техосмотр, страховки, ОСАГО, КАСКО, пардон, ***ско — ей Богу все это было настолько мне незнакомо и чуждо, что в какой-то момент я поймал себя на мысли, что нахожусь в другом мире. Мне что-то объясняли, но я не понимал и только тупо кивал головой; меня о чем-то спрашивали, предлагая разные варианты, и я отвечал наугад; мне показывали пальцем, где надо расписаться, и я без раздумий ставил закорючку, мечтая лишь о том, чтобы все это поскорее закончилось.
И вот в какой-то момент (уже вечерело) дядя улыбнулся и сказал:
— Ну все, поздравляю тебя племяш с приобретением!
— Все? — спросил я, не веря собственному счастью.
— Все. Иди, познакомься со своей ласточкой.
Я без особого интереса подошел к машине, не зная, на что я должен обратить внимание и какие слова теперь нужно говорить. Зеленая «семерка», инжекторная... Эта была самая обыкновенная зеленая инжекторная «семерка» из всех виденных мной! Миша же крутился вокруг с таким любопытством, словно это не мне, а ему только что купили машину.
— Здорово! — я натянул на лицо улыбку, не чувствуя при этом ни радости, ни удовлетворения.
* * *
Мы тепло распрощались с дядей, пообещав приехать летом на отпуск, и двинулись в обратный путь. Уже не на электричке, а на моей машине. В густых сумерках кружил легкий снежок, ветра не было. Настроение мое улучшилось, а вот Миха наоборот был чем-то недоволен.
— Бл***! — в очередной раз выругался он.
— Что такое?
— Ты не слышишь что ли?
— Нет.
— Ну так слушай...
Он выжал педаль (кажется, сцепление), переключил передачу и в этот момент я действительно услышал одиночный удар.
— Что это?
— Да, б**, скорее всего «неизвестное мне слово» барахлит. Или «неизвестное мне слово» стерлись. Смотреть надо.
— Но мы доедем до города? — с беспокойством спросил я.
— Доедем, конечно. Но все равно неприятно.
«Неприятно — это не катастрофа. Сейчас главное до дома добраться», — благодушно и устало подумал я.
* * *
Вскоре мы выехали на трассу, по которой нам предстояло ехать вплоть до самого города. Радио здесь не принимало, и мы оживленно беседовали на разные темы. Вскоре к нам присоединился попутчик.
— Глянь-ка, никак голосует кто? — удивился Миша.
— Да ну. В такое-то время...
— Сам гляди.
И правда, на обочине стоял какой-то парень в капюшоне и без особого успеха пытался остановить проезжающие мимо машины.
— Подберем поди? — спросил я.
— Давай.
Мы остановились метрах в двадцати от парня и тот, не сразу сообразив, подбежал к машине.
— Вот спасибо, я уж и не надеялся, — поблагодарил он, усаживаясь на заднее сиденье.
— Ты откуда такой? — усмехнулся Миша.
— Да так, загулялся. Мне недалеко ребят, километров двадцать...
— Да не боись, денег не возьмем!
— Вот спасибо вам!
Мы поехали дальше. Попутчика звали Гошей. Он оказался веселым, но не слишком болтливым человеком. Это качество я умел ценить в людях.
— Не легковато ли ты одет? — спросил я, коротко глянув на его зеленый «бомбер».
— Так уж в чем был, — неопределенно ответил Гоша, смущенно улыбнувшись. — О! Вот мне здесь!
— Здесь? — удивился Миша, сбавляя ход.
— Да-да, именно здесь. У 417-го столбика.
— Но здесь же лес!
— Да не, — улыбнулся Гоша. — Все нормально.
— Ну, как знаешь.
Миша остановил машину в указанном месте, и Гоша выбрался наружу.
— Спасибо огромное, парни, — еще раз поблагодарил попутчик. — Выручили. Будете рядом, заходите в гости.
— Непременно, — улыбнулся я.
Гоша захлопнул заднюю дверцу и, не спеша, двинулся по обочине в сторону леса, а мы с Мишей снова двинулись в путь.
— В гости, — хмыкнул товарищ. — В лес что ли?
— Да, забей...
* * *
Неделю спустя…
— Ну что там?
— Да б**, так и знал, что надо было ее оставить у твоего дядьки, — голос Миши звучал недовольно. — Он бы проверил, а сейчас ебись тут с ней до копоти в глазах!
Я обеспокоенно переложил телефонную трубку в другую руку. После того, как моя машина оказалась в гараже Миши, мне не терпелось поучиться ездить. Но Миша (мой будущий инструктор) только отмахивался и без конца матерился.
— Что-то серьезное?
— Да в том-то оно и дело, что нет, — проворчал Миха. Судя по голосу, он прямо в данный момент находился в гараже. — Нужно «неизвестное мне слово» проверить и, скорее всего, заменить «неизвестное мне слово». Коробку перебрать. Делов-то, блин, на день.
— А ехать никак?
— Не советую. Надо в автосервис гнать.
— И... и сколько это будет стоить? — робко поинтересовался я, чувствуя, как начинает гореть карман, в котором лежал бумажник.
— Дай прикину...
И через минуту Миша озвучил примерную сумму.
— Ого! — присвистнул я. — Дорого!
— Конечно, дорого, — согласился Миха. — А что поделаешь. Разве только отогнать ее обратно к твоему дядьке.
— Ух ты! — улыбнулся я. — А это идея! Он сам все и сделает.
— На бензин деньги есть?
— Да уж найдутся. Все-таки не такое бабло, как ты сказал.
— Ну все, тогда звони дяде. Завтра поедем.
— А ты сможешь?
— А куда тебя девать? — усмехнулся Миша. — У меня еще три дня отпуска.
— Спасибо, дружище, — искренне поблагодарил я.
— Только завтра поедем рано утром, — предупредил Миша. — Часов в пять.
— А чего так?
— Мне к вечеру надо в город вернуться по любому.
— Договорились.
С тяжелым сердцем я положил трубку. Вот и начались ненужные хлопоты. К чему мне эта машина?
* * *
— На проводе.
— Дядя Сережа, здравствуйте.
— О! Здорово, племяш! Ну что, как дела? Катаешься уже?
— Да вот, не совсем...
И я, как мог, изложил суть проблемы. Было слышно, что дядя из моих объяснений понял только то, что с машиной имеются какие-то неполадки. Впрочем, этого ему хватило.
— Так какие вопросы? — беззаботно проговорил он. — Приезжайте, все посмотрим, все заменим. Я же говорил.
— А когда можно?
— Да когда угодно. Хоть сегодня. Я, кстати, сейчас в городе. Ты свободен?
— Ну да.
— Так я вас заберу. Только вечером. У меня тут дела кое-какие.
— Да не, — протянул я. — Давайте мы тогда уж завтра утром приедем. Миха сегодня, вроде как, занят.
— Ну так что ж? Я тебя сегодня увезу, а завтра пусть Миша приезжает. Уж поди дорогу запомнил. А мы хоть посидим вечерком, поболтаем с тобой. Сколько уж не виделись нормально?
Я без особой охоты согласился. Неудобно было отказывать родственнику, но и перед Мишей было неудобно тоже. Он и так весь отпуск проковырялся с моей «семеркой».
— Ну и славно. Ты сегодня дома будешь?
— Да.
— Тогда я, как дела порешаю, за тобой заеду. Добро?
— Добро.
Не убирая трубки в карман, я тут же перезвонил Михе. Новость о том, что до Шанино ему придется добираться одному, друг воспринял с плохо скрываемым недовольством.
— Ладно, — сказал он, наконец. — Доберусь без тебя. Только завтра уж встречайте, не спите допоздна.
— Не будем, — облегченно улыбнулся я, сгоняя с щек румянец.
* * *
Сгустились сумерки, а на смену им пришла ранняя весенняя темнота. Дядя заехал за мной только к восьми вечера. Впрочем, зная его манеру вождения, я готов был поспорить, что в десять мы уже будем пить чай у него на кухне.
— Ух, холодно как! — я забрался на переднее сидение.
— Да, посвежело. Здорово, племяш!
— Здравствуйте, дядя Сережа.
Поначалу дядя пытался добиться от меня внятного ответа, что же произошло с машиной, но затем плюнул на это дело и перекинулся на другие темы. Под его веселую болтовню мы покинули город и выехали на трассу, пустынную в это время суток.
— Да не-е-е, — смеялся дядька, — это все ерунда! Челяба это так, мелочи. Вот мы однажды...
— О, глядите, кто-то машет! — прервал я родственника.
На обочине стояла молодая девушка в легком весеннем пальто. Рука ее была выставлена вбок, большой палец поднят.
— Что она забыла здесь по темну? — удивился я. — Подберем поди?
Но дядя молча добавил газу и пронесся мимо. Лицо его стало серьезным и даже где-то жестким.
— В чем дело? — удивился я. — Это ведь всего лишь девушка. А на улице холодно.
— Нельзя на трассах ночью попутчиков к себе сажать, — холодно проговорил дядя.
Меня удивила перемена в его настроении, но я не стал лезть с лишними расспросами. Мало ли, что могло произойти? Может быть, его ограбили вот так же, или еще что. Может, он так с первой женой познакомился?
На протяжении оставшегося пути нас пытались остановить еще трижды: один неприметный доходяга в армейском ватнике, высокий мужчина в длинном пальто и кожаной кепке и вполне себе благовидная семейная пара с подростком лет двенадцати. Увидев последних, я запротестовал:
— Ну, дядя!
— Сами дойдут! — рыкнул он и пронесся мимо.
* * *
Добрались мы к половине десятого. Дядя загнал машину в гараж, поставил на плиту чайник и разжег камин. Как я и предполагал, в десять мы уже пили чай и глядели, как не спеша горят аккуратные березовые полешки.
Молчание не было неловким, но все же разговор завести хотелось. Дядя Сережа очень интересный собеседник.
— И все-таки, дядя, почему вы не подкинули тех людей? — нарушил я молчание.
— Каких?
— Там, — я кивнул головой за окно. — На трассе.
Дядя снова нахмурился и поднялся с кресла.
— Может быть, пивка выпьешь? — спросил он.
— Нет, — мотнул я головой. — Я бросил.
— Это правильно. А я вот, пожалуй, выпью.
Мужчина сходил на кухню и вернулся с двумя открытыми бутылками «светлого». Я понимал, что уже начинаю лезть под шкуру, но все же повторил вопрос.
— Да потому, племяш, — мягко проговорил дядя, — что это покойнички к нам просятся.
* * *
После сказанного дядей я сразу понял — вечер уже не будет таким теплым и уютным, как я предполагал. Я сам не смогу думать ни о чем другом. Да, скорее всего сейчас последует очередная байка в духе «гроба на колесиках». Такие истории есть у всех: у шоферов, у геологов, у военных, у археологов, иные врачи могут порадовать занимательным ужастиком. Но одно дело, когда ты читаешь это где-то в книге или в интернете и совсем другое, когда тебе с абсолютно серьезным лицом рассказывает эту историю взрослый и вменяемый человек. Тем более родственник.
— То есть как «покойнички»? — спросил я, поежившись от одного только слова.
— А вот так, — просто пожал плечами дядя и глотнул из бутылки. — Видал, сколько крестов и памятников на обочине?
— Видал, — без замедления кивнул я.
И действительно, что за странная традиция — хоронить на дороге? На любой загородной трассе в нашей стране можно встретить могилки. Нет, не просто венки и постаменты, а именно могилки. Для чего? Почему так? Ну погиб человек здесь и что же теперь хоронить его на обочине? Даже звучит некрасиво, ей Богу. Хотя мне, слава Богу, пока не понять людей, потерявших близких. Подольше бы...
— Это все покойнички, — дядя вновь произнес это неприятное для моего уха слово. — Те, которые погибли на дороге. Большинство, конечно, хоронят на кладбищах, где они и спят своим вечным сном. А иных погребают прямо там, на дороге. Дурацкая традиция, правда?
Я согласно кивнул. Дядя одним махом допил бутылку и взялся за вторую. Выглядел он сейчас, как отставной моряк, что травит свои байки всякому встречному.
— И вот хочешь верь, а хочешь нет, но встают эти покойнички по ночам из своих могил и начинают гулять. Туда-сюда, туда-сюда...
— Просто гуляют?
— Ну да, просто гуляют. По дороге бродят, в лес заходят, иногда и до дома своего добредают — перед окнами постоят и обратно, — дядя Сережа говорил спокойно и просто, как говорят об обычных вещах. От того речь его звучала еще более зловеще. — Но непременно им надо к рассвету вернуться обратно, к могилке своей.
— Именно к рассвету? Не раньше?
— Да нет, не обязательно. Бывает, как нагуляются, так и возвращаются. Но к рассвету — обязательно. А все почему? А потому что если не доберутся, то в лесах прятаться надо днем и больно им. Ох, как больно!
Я поежился. Что за нелепости? Трезв ли дядя? Да, вроде, трезв.
— Но и идти им не хочется. Гулять-то приятно, а возвращаться уже трудно, — продолжал дядя Сережа. — Вот они и начинают машины тормозить. Подвези, мол, пару километров до моего столбика. У них, знаешь, у каждого своей столбик. А люди думают, чего ж не подвезти? Иные и берут с собой. И подвозят. А покойнички их благодарят, да в гости все зовут. Мол: «Будете рядом, заходите в гости!». Да вот только нет хуже приметы, чем такого гуляку с собой прокатить.
— Почему?
— Что значит «почему»? — удивился дядя. — Добро ли, если покойник тебя в гости зовет?
— Пожалуй, что нет, — протянул я.
— Вот то-то и оно. Я вообще не люблю по ночам катать, — добавил дядя. — Когда встретишь, когда нет, но все равно холодок по коже.
Мы помолчали. Дядя сходил на кухню, взял себе еще пива, а мне налил чаю.
— Может, телевизор посмотрим? — предложил он.
— Давайте, — кивнул я.
Дядя взял пульт.
— Скажите, а Вы действительно в это верите? — нерешительно улыбнулся.
Мужчина откинулся на спинку кресла и положил пульт рядом.
— Причем здесь, верю я или нет? Все так, как есть.
— Просто... — пожал я плечами. — Звучит это...
— Как охотничья небылица?
— Ну да.
— Так вот смотри, — дядя Сережа поднялся и подошел к широкому окну. — Иди сюда.
Оказавшись рядом, я выглянул в окно и увидел широкий проулок, неузнаваемый в ночном сумраке.
— Видишь дом на углу? — указал дядя.
Я кивнул.
— Дом дяди Жени. Ты, может быть, помнишь даже.
И действительно мне припомнилось из детства огромное одноэтажное строение, а еще просторная баня, самодельная моторная лодка и огород с гусями и утками.
— Так вот, был у него сын, Георгий. Замечательный парень, работящий, красивый.
Устроился он на работу в городе программистом. Не шибко, конечно, удобно было мотаться туда-сюда, но что уж поделаешь. Не всю ведь жизнь торчать в Шанино, тем более в его возрасте, — дядя остановился на секунду, после чего продолжил. — Но случилась трагедия. Большая трагедия. Гоша разбился и разбился насмерть. Хоронили его всей деревней, родители в один день постарели на четверть века, да что уж тут и говорить.
Я, молча, глядел на дом, погруженный в ночную тьму. Казалось, будто бы над ним все еще витают призраки той боли и той утраты, что постигли его несколько лет назад.
— Такое случается, — промолвил я.
— Да, — кивнул дядя. — Но многим позже Женя вспоминал, что вечером, за день до своей гибели сын рассказал ему о странной попутчице. Он подобрал ее, когда возвращался домой. Миловидная женщина лет сорока пяти, ничего в ней не было странного, кроме того, разве, что села она на пустынном участке трассы и остановить попросила километров через десять. А там в округе ни одного поселка, ни деревушки. Даже сторожек лесных нет. Благодарила водителя, в гости звала. Ну да всякое бывает, и Гоша, как ни в чем не бывало, отправился домой. А на следующий день, когда поехал снова на работу...
Дядя запнулся, и я понимающе кивнул.
— Похоронили его там же, на дороге, — мрачно закончил мужчина. — И пусть это совпадение. Пускай. Вот только истории подобные случаются нередко. Их можно услышать то тут, то там. Наверное, — добавил он с горькой усмешкой, — так и появляются плохие приметы.
* * *
Спал я очень плохо. Не люблю ночевать в непривычных местах, будь то даже дом родного дяди. Мне снились всякие дурные сны, то и дело я просыпался и соскакивал с кровати, решив отчего-то, что уже пора вставать. Но каждый раз время оказывалось слишком ранним: два часа, три, половина четвертого, начало пятого... К пяти я был помят и чрезвычайно измучен. Хотелось как можно скорее оказаться в своей кровати и, если уж и не поспать, то хотя бы просто полежать перед телевизором, накрывшись одеялом.
— Миха скоро выезжает, — хрипло проговорил я сам себе, в сотый раз глянув на часы.
Я приоткрыл форточку и закурил. В комнату тонкими струйками потек пар.
Что тревожило меня? Что-то очень важное не давало мне покоя, но я никак не мог понять что именно. Мне не удавалось прислушаться к собственным чувствам. Конечно, вечерний рассказ дяди немного подпортил настроение, но давайте посмотрим правде в глаза: при нынешнем телевидении, газетах, журналах и, наконец, Интернете мы каждодневно слышим, видим и читаем истории еще более мрачные и, порой, более кровавые, нежели эта. У современного человека иммунитет к плохим новостям и историям.
И вдруг я вспомнил про Гошу. Нет, не про несчастного сына дяди Жени, погибшего в автомобильной аварии, а про того парня, что мы с Михой подвозили, когда перегоняли машину. У какого столбика он попросил его высадить? У 417-го, кажется. И благодарил, и в гости звал. Странное совпадение — прямо, как по истории дяди.
Чем дольше я об этом думал, тем неспокойнее и тревожнее становилось у меня на душе.
«Тьфу, черт! Взрослый человек, а пугаешься водительских баек!» — выругался я, но все же пошел будить дядю.
— А... Что такое? — дядя очнулся от крепкого сна, но при этом довольно быстро пришел в себя. — А, это ты, племяш. Что случилось?
— Дядя, мне не дает покоя ваша вчерашняя история, — проговорил я. — Про покойничков.
Мужчина потер глаза и сел на кровати.
— Что именно тебя тревожит?
Я вкратце рассказал ему историю с попутчиком Гошей. Спросонья дядя выглядел не столько озадаченным или испуганным, сколько растерянным.
— Ну... Я же не говорю, что все поголовно ночные попутчики обязательно...
Он долго бормотал что-то в этом духе, однако вопрос, который я должен был задать сразу же, но задержавшийся где-то в моем не выспавшемся мозгу, прервал его объяснения.
— На каком километре похоронили сына дяди Жени?
— Кгхм... На...
— На 417-ом?
Сонливость дяди прошла вместе с румянцем на щеках за какие-то пару секунд.
— Звони Мише. Сейчас же!
* * *
— Не берет трубку. Он не поднимает!
К этому времени мы перебрались на кухню. Дядя готовил крепкий кофе, а я расхаживал из стороны в сторону, раз за разом пытаясь дозвониться до друга.
— Он уже должен был проснуться?
— Да сто раз уже!
— Тогда почему он не берет? Может быть звук выключен?
Я мотнул головой.
— Звук он никогда не выключает. Трубку Миха не берет либо когда в душе и не слышит, либо когда за рулем.
Дядя чертыхнулся.
— У него есть домашний телефон? — спросил он.
— Есть.
— С кем он живет?
— С мамой и младшим братом.
— Маме во сколько на работу?
— К восьми.
— Звони на домашний, — скомандовал дядя, а сам выжидательно сел рядом.
Оценив идею, я торопливо набрал шестизначный номер и принялся отсчитывать гудки.
— Алло, — послышался на том конце провода сонный голос.
— Алло, Вера Геннадьевна, здравствуйте, это Илья...
— Привет, Илья.
— Вера Геннадьевна, извините, что разбудил. Дело очень срочное.
— Да, ничего. Я как раз встала.
— Скажите, Миха уже выехал?
— А не знаю, — проговорила женщина и, судя по звукам, прошлась по квартире. — Он нас не будил. Сейчас посмотрю.
В этот момент дядя сорвался с места и метнулся к плите, где из турки густой пенкой выплескивался на конфорку кофе. Мама Миши некоторое время прохаживалась по квартире, после чего ответила:
— Нет, Илюш, он уже уехал.
— Ч-черт...
— Что-то случилось?
— А?.. Да... Да нет, — замялся я, кое-как выведя лживую интонацию на привычный лад. — А не знаете, как давно он уехал?
— Не знаю. Говорю же, он нас не будил. Хотя, чайник еще теплый, так что минут сорок назад, не больше. Илья, что у вас опять произошло?
С большим трудом мне удалось отовраться, после чего я положил трубку и резко повернулся к дяде.
— Он в пути.
Дядя Сережа растерянно провел руками по волосам и промычал:
— Плохо.
— Дядя, скажите: все, что Вы рассказывали — правда?
— Не знаю. Я тебе поведал только то, что сам видел и слышал.
— Надо ехать, — вздохнул я.
— Куда?
— Ему на встречу. Надо остановить его.
Дядя помялся, в раздумьях теребя мочку уха. Он уже начал разливать кофе по огромным чашкам, но еще не успел добавить сахар и сливки.
— Кофе успеем попить?
Я решительно мотнул головой.
— Нужно ехать сейчас же. У меня очень, очень плохое предчувствие.
— У меня теперь тоже, — ворчливо пробормотал дядя, отставляя кружки в сторону. — Наводишь, б**, тень на плетень... Ладно, едем.
* * *
Уже через пять минут дядя выкатил из гаража свою «четверку» и бодро перескочил на пассажирское сиденье.
— Племяш, я всю ночь пивко пил. Извини уж, но за руль мне никак.
Я так и опешил.
— Дядя, так ведь я... Я не умею.
— Илюш, я не поеду, — твердо проговорил дядя. — Ты садись, а я тебе все подскажу.
— Да не могу я! — запротестовал я. — Из меня водитель, как из говна пуля!
— Ничего, племяш, учиться когда-то надо. А я в подпитии не поеду.
— Но дядя!
— Садись и точка. Нельзя за руль пьяным. Никогда, — отрезал дядя.
Мне ничего не оставалось, кроме как сбросить дубленку на заднее сиденье и прыгнуть за руль. От волнения сердце забилось чаще, ладошки вспотели даже на морозе, а глаза заслезились.
— Нормально все, — успокоил мужчина. — Не хипиши.
Глубоко вдохнув и выдохнув, я пристегнулся, включил фары и медленно (очень неуверенно) двинулся с места. Разумеется, машина тут же заглохла.
— Ручник, — коротко пояснил дядя.
Мысленно сплюнув, я исправил свою ошибку и снова попытался поехать. И снова двигатель, пару раз кашлянув, умолк.
— Сцепление не бросай. Классика...
Наконец, мы поехали. Прошло не меньше получаса, прежде чем наша «четверка» выехала на трассу, не смотря на то, что дом дяди Сережи лежал совсем недалеко от дороги. Ночью было хорошо видно ее огни. Там-то я и заробел по-настоящему.
— Что такое? — удивился дядя, когда я в очередной раз заглох.
— Здесь столько машин. Фуры носятся туда-сюда. Господи, наши дороги...
— Черт с ними с дорогами! — оборвал меня он. — Они в России всегда плохие. Там твой друг. Поехали!
Вспомнив про Миху, я снова покрутил ключ и тронулся вперед. Очень медленно и очень внимательно.
— Не жмись к обочине, — то и дело приговаривал мужчина. — Не жмись!
Но я боялся встречных машин и постоянно уводил руль вправо.
— Едь прямо и все, — рыкнул он. — Следи за дорогой! Не бойся ты, все здесь ездят!
— Вспомните, почему мы сейчас сами тут едем, — процедил я сквозь зубы.
* * *
Отечка, отечка, еще одна отечка, пара иномарок, две фуры автопоездом, отечка, иномарка...
— А что будем делать, когда встретимся с Михой? — спросил я, немного сбрасывая скорость перед встречными «камазами». — Остановим и тихонько до города?
— Ну да, — кивнул дядя и, помедлив, добавил. — А ты молодец.
— В каком смысле?
— Хорошо ведешь. Только давай поскорее, а то сзади уже три пары.
Услышав это, я обернулся назад и тут же получил легкую затрещину.
— Зеркала тебе на что?
Мысленно выругавшись, я добавил скорости и вцепился руками в руль. Минут пять мы ехали молча. Я уворачивался от встречных машин, каждый раз плотно зажмуривая глаза, а дядя курил одну сигарету за другой.
— О, гляньте-ка! Попутчик! — я почти обрадовался одинокой фигуре и возможности остановиться.
Потом я вспомнил, почему мы здесь, а еще через пару секунд узнал того самого «попутчика» и вновь надавил на газ. От страха по коже пробежал холодок.
— Притормози, — скомандовал вдруг дядя. — Но мотор не глуши.
На обочине стоял тот самый парень, которого совсем недавно подвозили мы с Мишей. Гоша. Выглядел он точно так же, как и той ночью, в том самом зеленом «бомбере» и, казалось, тормозил он нас на том же самом месте, что и раньше. Я остановился.
— Здрасте, не подбросите до...
...начал свою бормотню парень, но дядя его перебил:
— Что же это ты творишь, Гоша? — сердито прорычал он. — Не успокоишься никак? А каково твоему папке узнать будет, что ты здесь блуждаешь?
Парень, как показалось, узнал бывшего соседа и отошел немного в сторону. Он отвернул голову и смущенно пожевал губами. И в этот момент дядя заорал во весь свой могучий голос:
— А ну-ка сгинь!!!
И парень метнулся в чащу леса. Побежал, не разбирая дороги и не помня себя от страха, так, словно в спину ему целилось несколько пулеметов.
«От стыда что ли?» — подумал я.
— Паршивец, — пророкотал дядя и снова повернулся ко мне. — Едем. Его к себе сажали?
— Его, — глухо ответил я, когда вывел машину на трассу.
— Веришь теперь?
— Верю.
Мы двигались минуты две, прежде чем дядя вымолвил:
— Вот и я теперь верю. Это Гоша — сынок соседский...
* * *
Все это происходило так быстро и неожиданно, что я не успевал следить за событиями. Сутки назад я был дома, полсуток спустя сидел у камина и слушал дядину историю, а теперь вот несся по трассе, прикрывая глаза от встречных фур. Не сон ли это?
— Дядя, а что потом?
Мужчина был хмур, как туча ранней весной, как свинцовое облако, как рой стрел, пущенных на осажденный замок.
— Не знаю, — только и ответил он.
Встреча с соседским сыном произвела на него заметное впечатление. Он и сам теперь верил в историю, что рассказывал мне вечером. Он знал этого парня... Стоит ли говорить, что чувствовал я?
— Это вправду был Гоша?
Молчаливый кивок головы.
— Вы его узнали?
Еще один кивок. Заметив, что следом за мной едва тащатся машины, я добавил газу.
— Вы видели, он ведь тоже Вас узнал?
Снова кивок. Уже менее уверенный.
— Вы расскажете об этом дяде Жене?
На это дядя никак не отреагировал. Он был бледен, но, впрочем, не столько напуган, сколько серьезен.
— Гляди! Вон он! — сказал, наконец, дядя, указывая куда-то на горизонт.
Я пригляделся и, к своему облегчению, действительно увидел вдалеке зеленую «семерку». Инжекторную, мать ее... Как мне стало легко на душе! Миха был жив и ехал к нам. Теперь все будет нормально.
Мы гнали километров под сто пятьдесят.
— Тормози, — мягко скомандовал дядя.
— Сейчас.
Мы проехали еще немного, после чего я перевел ногу на педаль тормоза. Она продавилась удивительно легко, без давления, но машина при этом летела дальше на прежней скорости. Это что еще за новости?
— Тормози, племяш... — с тревогой в голосе повторил дядя.
— Я пытаюсь...
— Жми на тормоз, отпусти газ...
— Я не настолько тупой! Все уже сделано!
— Да что там?
Дядя глянул на педали и, увидев положение моих ног, побледнел сильнее прежнего. Миша приближался с пугающей быстротой, а нам предстояло его остановить. Но, для начала, нам нужно было остановиться самим.
— Дядя, в чем дело?
— Я не знаю. Машина не тормозит.
— Я вижу! Что делать?
Мужчина нервно провел руками по затылку и шумно выдохнул ноздрями.
— Педали отпусти все. Все.
— И тормоз?
— Все!
Я судорожно глянул на трассу. Кроме машины, которой управлял мой лучший друг Миша, никаких других не было. Она приближалась, слегка отливая зеленой в предрассветных сумерках. Удивительно, как дяде вообще удалось заметить ее.
— Отпустил?
— Да.
— Что еще за напасть... — проворчал мужчина, глядя на спидометр. — У меня такого не было... Так, теперь включай аварийку.
— Сделал.
— Глуши мотор.
— А?
— Ключ поверни!
Руки предательски тряслись, и я не с первого раза сумел выполнить команду. До Миши тем временем оставалось не больше четырехсот метров.
— Теперь медленно и очень аккуратно уводи машину на обочину.
— На такой скорости? Убьемся же на фиг!
— Уводи, говорю! Там гравий, покрытие дерьмо... Давай, короче!
— Почему скорость не сбрасывается?
— Уводи в бок, дурень!
— Миха! Глядите! Он по встречке едет!
— Тогда влево! Влево давай!
— На встречку?
— Да! Уходи от столкновения! Разъедемся с ним!
— Ах...
— Бл***, Илюша, давай!
— О, Боже...
В панике я надавил на клаксон и в этот миг увидел бледное, сосредоточенное лицо Миши. Казалось, что он тоже не может справиться с управлением.
— Сто метров! Сто метров, Илья!
— Вижу!
— Давай влево... Во-во, спокойно... Молодец...
Машина слушалась с трудом, руль крутился туго, будто нехотя. Тем не менее, мы медленно покатились на встречную полосу. И в тот момент, когда дядя уже облегченно выдохнул, Миха неожиданно выровнял «семерку» и вновь оказался перед нами.
— Ай-яй-яй!!!
— Дядя!..
Мужчина схватился за ручной тормоз и, что было сил, рванул его вверх.
Пронзительный скрип колес. Земля, небо и все вокруг пустилось безумной круговертью, после чего последовал ужасающей силы удар. А дальше ничего ясного: тупая боль, какие-то звуки, какой-то свет.
* * *
С тех пор прошло несколько лет. Я чудом выжил, хоть и остался хромым (правда, к помощи трости не прибегаю по принципиальным соображениям). Теперь у меня водительский стаж, опыт, все дела.
Что касается моего дяди и дорогого друга Миши, то они, к горькому моему сожалению, погибли там же на месте. Но что самое ужасное, у них теперь тоже есть свои столбики. Да, их тоже похоронили на трассе, как я ни пытался отговорить от этого родных и близких. Иногда я навещаю их могилы и долго стою на обочине, задумчиво глядя на проносящиеся мимо машины. Иногда, возвращаясь назад, я вижу таких же задумчивых людей у других столбиков.
Быть может, эти столбики не такая уж плохая затея. Как знать.
Мне остается только пожелать, чтобы Ваш столбик, дорогой читатель, как можно дольше не был зарыт в землю, и чтобы Ваши родные не узнали его номер никогда.
Будьте осторожны за рулем. Желаю Вам всего наилучшего.
— Дядя Сережа выбрал, и мы решили взять. Езжай, забирай.
— Куда езжать? — растеряно спросил я.
— В Шанино. Она уже там. Оформишь все документы, да перегоняй в город.
«Во дела!» — подумал я ошеломленно: «Моя машина... Да как жешь ее гнать-то? До Шанино полтораста километров, а я за рулем последний раз в автошколе сидел пять лет назад. Ладно, Миху попрошу».
читать дальшеВслух же я пробормотал только:
— Ну... Спасибо большое.
— Езди с Богом, — улыбнулась бабушка. — Только осторожнее будь — не лихачь!
* * *
Миха — мой лучший друг. Вместе выросли, учились в одном классе, поступили в один ВУЗ, теперь вот и работаем вместе. Судьба, что еще сказать. Миша был автолюбителем в третьем поколении и очень неплохо разбирался во всем, что связано с автотранспортом. Трудно назвать вещь, которая интересовала бы его больше. Разве только девушки, да и то вряд ли.
Я же, в отличие от друга, ровным счетом ничего не понимал в машинах, а потому, получив известие о неожиданном подарке, явился к нему и беспомощно развел руками.
— Но это же здорово! — обрадовался Миха. — Наконец-то научишься отличать передние колеса от задних!
— Очень смешно. Что мне с ней делать?
— Учиться будешь. Я тебе помогу.
— Я еще тот ездок, — мне припомнилась автошкола.
— Ничего, все когда-то учились, — подбодрил Миша. — Когда поедешь забирать?
— Я вообще-то тебя хотел попросить...
— Перегнать?
— Ага.
— Ну, так это без проблем. Когда поедем?
— А когда тебе удобно?
— Пф-ф-ф! — хмыкнул Миша. — Да хоть завтра! Я же в отпуске, забыл?
Уже завтра. Мало мне было хлопот.
— Хорошо. Я тогда созвонюсь с дядей Сережей вечером. Предупрежу, что мы приедем.
— А что хоть за тачка?
— «Семерка».
— Инжекторная?
Я бросил на друга взгляд полный самоиронии.
— Зеленая...
В тот день я прослушал лекцию о разнице между инжекторными и карбюраторными автомобилями.
* * *
Приехали мы рано утром на первой электричке. Дядя Сережа (огроменный мужичина с густой копной кудрявых волос) встретил нас по-деревенски радушно. Первым делом он нас хорошенько накормил самолепными пельменями размером с кулак и напоил чаем, после чего устроил небольшой экскурс по своему дому. Жил мой дядя богато, в большом двухэтажном коттедже, в котором имелся камин и даже бассейн, правда, недостроенный.
— А это мой приработок на пенсии, — гордо сказал дядя, когда мы оказались в гараже.
Вообще, трудно было назвать это помещение гаражом. Скорее уж автосервис. Три смотровых ямы, лебедки над каждой из них, шлифовальные машинки, пара аппаратов «Керхер» для мытья машин и куча всяких других приспособлений и устройств, природа которых мне была неизвестна.
— О, а это что, карты? — удивленно спросил Миша, глядя на несколько карликовых болидов, разной степени собранности.
— Ага, — с удовольствием кивнул дядя. — Внук гоняет. Даже на области выступал! Все-таки занятие.
Тут уж и я улыбнулся:
— Здорово.
Миша спросил, процветает ли дело с автосервисом, ведь деревня совсем небольшая, а до ближайшего крупного города километров десять.
— Да какой автосервис! — засмеялся дядька. — Так, для своих в основном: где подкрасить, где выправить. Карты опять же.
Он лукавил, конечно.
— Вы тоже, если что, приезжайте не стесняйтесь. Все оборудование есть. На хрена вам платить кому-то?
Мы кивнули.
— Ну что, поедемте оформляться?
* * *
Весь день мы проносились с чертовыми бумажками по проклятым конторкам с бешеными очередями: техосмотр, страховки, ОСАГО, КАСКО, пардон, ***ско — ей Богу все это было настолько мне незнакомо и чуждо, что в какой-то момент я поймал себя на мысли, что нахожусь в другом мире. Мне что-то объясняли, но я не понимал и только тупо кивал головой; меня о чем-то спрашивали, предлагая разные варианты, и я отвечал наугад; мне показывали пальцем, где надо расписаться, и я без раздумий ставил закорючку, мечтая лишь о том, чтобы все это поскорее закончилось.
И вот в какой-то момент (уже вечерело) дядя улыбнулся и сказал:
— Ну все, поздравляю тебя племяш с приобретением!
— Все? — спросил я, не веря собственному счастью.
— Все. Иди, познакомься со своей ласточкой.
Я без особого интереса подошел к машине, не зная, на что я должен обратить внимание и какие слова теперь нужно говорить. Зеленая «семерка», инжекторная... Эта была самая обыкновенная зеленая инжекторная «семерка» из всех виденных мной! Миша же крутился вокруг с таким любопытством, словно это не мне, а ему только что купили машину.
— Здорово! — я натянул на лицо улыбку, не чувствуя при этом ни радости, ни удовлетворения.
* * *
Мы тепло распрощались с дядей, пообещав приехать летом на отпуск, и двинулись в обратный путь. Уже не на электричке, а на моей машине. В густых сумерках кружил легкий снежок, ветра не было. Настроение мое улучшилось, а вот Миха наоборот был чем-то недоволен.
— Бл***! — в очередной раз выругался он.
— Что такое?
— Ты не слышишь что ли?
— Нет.
— Ну так слушай...
Он выжал педаль (кажется, сцепление), переключил передачу и в этот момент я действительно услышал одиночный удар.
— Что это?
— Да, б**, скорее всего «неизвестное мне слово» барахлит. Или «неизвестное мне слово» стерлись. Смотреть надо.
— Но мы доедем до города? — с беспокойством спросил я.
— Доедем, конечно. Но все равно неприятно.
«Неприятно — это не катастрофа. Сейчас главное до дома добраться», — благодушно и устало подумал я.
* * *
Вскоре мы выехали на трассу, по которой нам предстояло ехать вплоть до самого города. Радио здесь не принимало, и мы оживленно беседовали на разные темы. Вскоре к нам присоединился попутчик.
— Глянь-ка, никак голосует кто? — удивился Миша.
— Да ну. В такое-то время...
— Сам гляди.
И правда, на обочине стоял какой-то парень в капюшоне и без особого успеха пытался остановить проезжающие мимо машины.
— Подберем поди? — спросил я.
— Давай.
Мы остановились метрах в двадцати от парня и тот, не сразу сообразив, подбежал к машине.
— Вот спасибо, я уж и не надеялся, — поблагодарил он, усаживаясь на заднее сиденье.
— Ты откуда такой? — усмехнулся Миша.
— Да так, загулялся. Мне недалеко ребят, километров двадцать...
— Да не боись, денег не возьмем!
— Вот спасибо вам!
Мы поехали дальше. Попутчика звали Гошей. Он оказался веселым, но не слишком болтливым человеком. Это качество я умел ценить в людях.
— Не легковато ли ты одет? — спросил я, коротко глянув на его зеленый «бомбер».
— Так уж в чем был, — неопределенно ответил Гоша, смущенно улыбнувшись. — О! Вот мне здесь!
— Здесь? — удивился Миша, сбавляя ход.
— Да-да, именно здесь. У 417-го столбика.
— Но здесь же лес!
— Да не, — улыбнулся Гоша. — Все нормально.
— Ну, как знаешь.
Миша остановил машину в указанном месте, и Гоша выбрался наружу.
— Спасибо огромное, парни, — еще раз поблагодарил попутчик. — Выручили. Будете рядом, заходите в гости.
— Непременно, — улыбнулся я.
Гоша захлопнул заднюю дверцу и, не спеша, двинулся по обочине в сторону леса, а мы с Мишей снова двинулись в путь.
— В гости, — хмыкнул товарищ. — В лес что ли?
— Да, забей...
* * *
Неделю спустя…
— Ну что там?
— Да б**, так и знал, что надо было ее оставить у твоего дядьки, — голос Миши звучал недовольно. — Он бы проверил, а сейчас ебись тут с ней до копоти в глазах!
Я обеспокоенно переложил телефонную трубку в другую руку. После того, как моя машина оказалась в гараже Миши, мне не терпелось поучиться ездить. Но Миша (мой будущий инструктор) только отмахивался и без конца матерился.
— Что-то серьезное?
— Да в том-то оно и дело, что нет, — проворчал Миха. Судя по голосу, он прямо в данный момент находился в гараже. — Нужно «неизвестное мне слово» проверить и, скорее всего, заменить «неизвестное мне слово». Коробку перебрать. Делов-то, блин, на день.
— А ехать никак?
— Не советую. Надо в автосервис гнать.
— И... и сколько это будет стоить? — робко поинтересовался я, чувствуя, как начинает гореть карман, в котором лежал бумажник.
— Дай прикину...
И через минуту Миша озвучил примерную сумму.
— Ого! — присвистнул я. — Дорого!
— Конечно, дорого, — согласился Миха. — А что поделаешь. Разве только отогнать ее обратно к твоему дядьке.
— Ух ты! — улыбнулся я. — А это идея! Он сам все и сделает.
— На бензин деньги есть?
— Да уж найдутся. Все-таки не такое бабло, как ты сказал.
— Ну все, тогда звони дяде. Завтра поедем.
— А ты сможешь?
— А куда тебя девать? — усмехнулся Миша. — У меня еще три дня отпуска.
— Спасибо, дружище, — искренне поблагодарил я.
— Только завтра поедем рано утром, — предупредил Миша. — Часов в пять.
— А чего так?
— Мне к вечеру надо в город вернуться по любому.
— Договорились.
С тяжелым сердцем я положил трубку. Вот и начались ненужные хлопоты. К чему мне эта машина?
* * *
— На проводе.
— Дядя Сережа, здравствуйте.
— О! Здорово, племяш! Ну что, как дела? Катаешься уже?
— Да вот, не совсем...
И я, как мог, изложил суть проблемы. Было слышно, что дядя из моих объяснений понял только то, что с машиной имеются какие-то неполадки. Впрочем, этого ему хватило.
— Так какие вопросы? — беззаботно проговорил он. — Приезжайте, все посмотрим, все заменим. Я же говорил.
— А когда можно?
— Да когда угодно. Хоть сегодня. Я, кстати, сейчас в городе. Ты свободен?
— Ну да.
— Так я вас заберу. Только вечером. У меня тут дела кое-какие.
— Да не, — протянул я. — Давайте мы тогда уж завтра утром приедем. Миха сегодня, вроде как, занят.
— Ну так что ж? Я тебя сегодня увезу, а завтра пусть Миша приезжает. Уж поди дорогу запомнил. А мы хоть посидим вечерком, поболтаем с тобой. Сколько уж не виделись нормально?
Я без особой охоты согласился. Неудобно было отказывать родственнику, но и перед Мишей было неудобно тоже. Он и так весь отпуск проковырялся с моей «семеркой».
— Ну и славно. Ты сегодня дома будешь?
— Да.
— Тогда я, как дела порешаю, за тобой заеду. Добро?
— Добро.
Не убирая трубки в карман, я тут же перезвонил Михе. Новость о том, что до Шанино ему придется добираться одному, друг воспринял с плохо скрываемым недовольством.
— Ладно, — сказал он, наконец. — Доберусь без тебя. Только завтра уж встречайте, не спите допоздна.
— Не будем, — облегченно улыбнулся я, сгоняя с щек румянец.
* * *
Сгустились сумерки, а на смену им пришла ранняя весенняя темнота. Дядя заехал за мной только к восьми вечера. Впрочем, зная его манеру вождения, я готов был поспорить, что в десять мы уже будем пить чай у него на кухне.
— Ух, холодно как! — я забрался на переднее сидение.
— Да, посвежело. Здорово, племяш!
— Здравствуйте, дядя Сережа.
Поначалу дядя пытался добиться от меня внятного ответа, что же произошло с машиной, но затем плюнул на это дело и перекинулся на другие темы. Под его веселую болтовню мы покинули город и выехали на трассу, пустынную в это время суток.
— Да не-е-е, — смеялся дядька, — это все ерунда! Челяба это так, мелочи. Вот мы однажды...
— О, глядите, кто-то машет! — прервал я родственника.
На обочине стояла молодая девушка в легком весеннем пальто. Рука ее была выставлена вбок, большой палец поднят.
— Что она забыла здесь по темну? — удивился я. — Подберем поди?
Но дядя молча добавил газу и пронесся мимо. Лицо его стало серьезным и даже где-то жестким.
— В чем дело? — удивился я. — Это ведь всего лишь девушка. А на улице холодно.
— Нельзя на трассах ночью попутчиков к себе сажать, — холодно проговорил дядя.
Меня удивила перемена в его настроении, но я не стал лезть с лишними расспросами. Мало ли, что могло произойти? Может быть, его ограбили вот так же, или еще что. Может, он так с первой женой познакомился?
На протяжении оставшегося пути нас пытались остановить еще трижды: один неприметный доходяга в армейском ватнике, высокий мужчина в длинном пальто и кожаной кепке и вполне себе благовидная семейная пара с подростком лет двенадцати. Увидев последних, я запротестовал:
— Ну, дядя!
— Сами дойдут! — рыкнул он и пронесся мимо.
* * *
Добрались мы к половине десятого. Дядя загнал машину в гараж, поставил на плиту чайник и разжег камин. Как я и предполагал, в десять мы уже пили чай и глядели, как не спеша горят аккуратные березовые полешки.
Молчание не было неловким, но все же разговор завести хотелось. Дядя Сережа очень интересный собеседник.
— И все-таки, дядя, почему вы не подкинули тех людей? — нарушил я молчание.
— Каких?
— Там, — я кивнул головой за окно. — На трассе.
Дядя снова нахмурился и поднялся с кресла.
— Может быть, пивка выпьешь? — спросил он.
— Нет, — мотнул я головой. — Я бросил.
— Это правильно. А я вот, пожалуй, выпью.
Мужчина сходил на кухню и вернулся с двумя открытыми бутылками «светлого». Я понимал, что уже начинаю лезть под шкуру, но все же повторил вопрос.
— Да потому, племяш, — мягко проговорил дядя, — что это покойнички к нам просятся.
* * *
После сказанного дядей я сразу понял — вечер уже не будет таким теплым и уютным, как я предполагал. Я сам не смогу думать ни о чем другом. Да, скорее всего сейчас последует очередная байка в духе «гроба на колесиках». Такие истории есть у всех: у шоферов, у геологов, у военных, у археологов, иные врачи могут порадовать занимательным ужастиком. Но одно дело, когда ты читаешь это где-то в книге или в интернете и совсем другое, когда тебе с абсолютно серьезным лицом рассказывает эту историю взрослый и вменяемый человек. Тем более родственник.
— То есть как «покойнички»? — спросил я, поежившись от одного только слова.
— А вот так, — просто пожал плечами дядя и глотнул из бутылки. — Видал, сколько крестов и памятников на обочине?
— Видал, — без замедления кивнул я.
И действительно, что за странная традиция — хоронить на дороге? На любой загородной трассе в нашей стране можно встретить могилки. Нет, не просто венки и постаменты, а именно могилки. Для чего? Почему так? Ну погиб человек здесь и что же теперь хоронить его на обочине? Даже звучит некрасиво, ей Богу. Хотя мне, слава Богу, пока не понять людей, потерявших близких. Подольше бы...
— Это все покойнички, — дядя вновь произнес это неприятное для моего уха слово. — Те, которые погибли на дороге. Большинство, конечно, хоронят на кладбищах, где они и спят своим вечным сном. А иных погребают прямо там, на дороге. Дурацкая традиция, правда?
Я согласно кивнул. Дядя одним махом допил бутылку и взялся за вторую. Выглядел он сейчас, как отставной моряк, что травит свои байки всякому встречному.
— И вот хочешь верь, а хочешь нет, но встают эти покойнички по ночам из своих могил и начинают гулять. Туда-сюда, туда-сюда...
— Просто гуляют?
— Ну да, просто гуляют. По дороге бродят, в лес заходят, иногда и до дома своего добредают — перед окнами постоят и обратно, — дядя Сережа говорил спокойно и просто, как говорят об обычных вещах. От того речь его звучала еще более зловеще. — Но непременно им надо к рассвету вернуться обратно, к могилке своей.
— Именно к рассвету? Не раньше?
— Да нет, не обязательно. Бывает, как нагуляются, так и возвращаются. Но к рассвету — обязательно. А все почему? А потому что если не доберутся, то в лесах прятаться надо днем и больно им. Ох, как больно!
Я поежился. Что за нелепости? Трезв ли дядя? Да, вроде, трезв.
— Но и идти им не хочется. Гулять-то приятно, а возвращаться уже трудно, — продолжал дядя Сережа. — Вот они и начинают машины тормозить. Подвези, мол, пару километров до моего столбика. У них, знаешь, у каждого своей столбик. А люди думают, чего ж не подвезти? Иные и берут с собой. И подвозят. А покойнички их благодарят, да в гости все зовут. Мол: «Будете рядом, заходите в гости!». Да вот только нет хуже приметы, чем такого гуляку с собой прокатить.
— Почему?
— Что значит «почему»? — удивился дядя. — Добро ли, если покойник тебя в гости зовет?
— Пожалуй, что нет, — протянул я.
— Вот то-то и оно. Я вообще не люблю по ночам катать, — добавил дядя. — Когда встретишь, когда нет, но все равно холодок по коже.
Мы помолчали. Дядя сходил на кухню, взял себе еще пива, а мне налил чаю.
— Может, телевизор посмотрим? — предложил он.
— Давайте, — кивнул я.
Дядя взял пульт.
— Скажите, а Вы действительно в это верите? — нерешительно улыбнулся.
Мужчина откинулся на спинку кресла и положил пульт рядом.
— Причем здесь, верю я или нет? Все так, как есть.
— Просто... — пожал я плечами. — Звучит это...
— Как охотничья небылица?
— Ну да.
— Так вот смотри, — дядя Сережа поднялся и подошел к широкому окну. — Иди сюда.
Оказавшись рядом, я выглянул в окно и увидел широкий проулок, неузнаваемый в ночном сумраке.
— Видишь дом на углу? — указал дядя.
Я кивнул.
— Дом дяди Жени. Ты, может быть, помнишь даже.
И действительно мне припомнилось из детства огромное одноэтажное строение, а еще просторная баня, самодельная моторная лодка и огород с гусями и утками.
— Так вот, был у него сын, Георгий. Замечательный парень, работящий, красивый.
Устроился он на работу в городе программистом. Не шибко, конечно, удобно было мотаться туда-сюда, но что уж поделаешь. Не всю ведь жизнь торчать в Шанино, тем более в его возрасте, — дядя остановился на секунду, после чего продолжил. — Но случилась трагедия. Большая трагедия. Гоша разбился и разбился насмерть. Хоронили его всей деревней, родители в один день постарели на четверть века, да что уж тут и говорить.
Я, молча, глядел на дом, погруженный в ночную тьму. Казалось, будто бы над ним все еще витают призраки той боли и той утраты, что постигли его несколько лет назад.
— Такое случается, — промолвил я.
— Да, — кивнул дядя. — Но многим позже Женя вспоминал, что вечером, за день до своей гибели сын рассказал ему о странной попутчице. Он подобрал ее, когда возвращался домой. Миловидная женщина лет сорока пяти, ничего в ней не было странного, кроме того, разве, что села она на пустынном участке трассы и остановить попросила километров через десять. А там в округе ни одного поселка, ни деревушки. Даже сторожек лесных нет. Благодарила водителя, в гости звала. Ну да всякое бывает, и Гоша, как ни в чем не бывало, отправился домой. А на следующий день, когда поехал снова на работу...
Дядя запнулся, и я понимающе кивнул.
— Похоронили его там же, на дороге, — мрачно закончил мужчина. — И пусть это совпадение. Пускай. Вот только истории подобные случаются нередко. Их можно услышать то тут, то там. Наверное, — добавил он с горькой усмешкой, — так и появляются плохие приметы.
* * *
Спал я очень плохо. Не люблю ночевать в непривычных местах, будь то даже дом родного дяди. Мне снились всякие дурные сны, то и дело я просыпался и соскакивал с кровати, решив отчего-то, что уже пора вставать. Но каждый раз время оказывалось слишком ранним: два часа, три, половина четвертого, начало пятого... К пяти я был помят и чрезвычайно измучен. Хотелось как можно скорее оказаться в своей кровати и, если уж и не поспать, то хотя бы просто полежать перед телевизором, накрывшись одеялом.
— Миха скоро выезжает, — хрипло проговорил я сам себе, в сотый раз глянув на часы.
Я приоткрыл форточку и закурил. В комнату тонкими струйками потек пар.
Что тревожило меня? Что-то очень важное не давало мне покоя, но я никак не мог понять что именно. Мне не удавалось прислушаться к собственным чувствам. Конечно, вечерний рассказ дяди немного подпортил настроение, но давайте посмотрим правде в глаза: при нынешнем телевидении, газетах, журналах и, наконец, Интернете мы каждодневно слышим, видим и читаем истории еще более мрачные и, порой, более кровавые, нежели эта. У современного человека иммунитет к плохим новостям и историям.
И вдруг я вспомнил про Гошу. Нет, не про несчастного сына дяди Жени, погибшего в автомобильной аварии, а про того парня, что мы с Михой подвозили, когда перегоняли машину. У какого столбика он попросил его высадить? У 417-го, кажется. И благодарил, и в гости звал. Странное совпадение — прямо, как по истории дяди.
Чем дольше я об этом думал, тем неспокойнее и тревожнее становилось у меня на душе.
«Тьфу, черт! Взрослый человек, а пугаешься водительских баек!» — выругался я, но все же пошел будить дядю.
— А... Что такое? — дядя очнулся от крепкого сна, но при этом довольно быстро пришел в себя. — А, это ты, племяш. Что случилось?
— Дядя, мне не дает покоя ваша вчерашняя история, — проговорил я. — Про покойничков.
Мужчина потер глаза и сел на кровати.
— Что именно тебя тревожит?
Я вкратце рассказал ему историю с попутчиком Гошей. Спросонья дядя выглядел не столько озадаченным или испуганным, сколько растерянным.
— Ну... Я же не говорю, что все поголовно ночные попутчики обязательно...
Он долго бормотал что-то в этом духе, однако вопрос, который я должен был задать сразу же, но задержавшийся где-то в моем не выспавшемся мозгу, прервал его объяснения.
— На каком километре похоронили сына дяди Жени?
— Кгхм... На...
— На 417-ом?
Сонливость дяди прошла вместе с румянцем на щеках за какие-то пару секунд.
— Звони Мише. Сейчас же!
* * *
— Не берет трубку. Он не поднимает!
К этому времени мы перебрались на кухню. Дядя готовил крепкий кофе, а я расхаживал из стороны в сторону, раз за разом пытаясь дозвониться до друга.
— Он уже должен был проснуться?
— Да сто раз уже!
— Тогда почему он не берет? Может быть звук выключен?
Я мотнул головой.
— Звук он никогда не выключает. Трубку Миха не берет либо когда в душе и не слышит, либо когда за рулем.
Дядя чертыхнулся.
— У него есть домашний телефон? — спросил он.
— Есть.
— С кем он живет?
— С мамой и младшим братом.
— Маме во сколько на работу?
— К восьми.
— Звони на домашний, — скомандовал дядя, а сам выжидательно сел рядом.
Оценив идею, я торопливо набрал шестизначный номер и принялся отсчитывать гудки.
— Алло, — послышался на том конце провода сонный голос.
— Алло, Вера Геннадьевна, здравствуйте, это Илья...
— Привет, Илья.
— Вера Геннадьевна, извините, что разбудил. Дело очень срочное.
— Да, ничего. Я как раз встала.
— Скажите, Миха уже выехал?
— А не знаю, — проговорила женщина и, судя по звукам, прошлась по квартире. — Он нас не будил. Сейчас посмотрю.
В этот момент дядя сорвался с места и метнулся к плите, где из турки густой пенкой выплескивался на конфорку кофе. Мама Миши некоторое время прохаживалась по квартире, после чего ответила:
— Нет, Илюш, он уже уехал.
— Ч-черт...
— Что-то случилось?
— А?.. Да... Да нет, — замялся я, кое-как выведя лживую интонацию на привычный лад. — А не знаете, как давно он уехал?
— Не знаю. Говорю же, он нас не будил. Хотя, чайник еще теплый, так что минут сорок назад, не больше. Илья, что у вас опять произошло?
С большим трудом мне удалось отовраться, после чего я положил трубку и резко повернулся к дяде.
— Он в пути.
Дядя Сережа растерянно провел руками по волосам и промычал:
— Плохо.
— Дядя, скажите: все, что Вы рассказывали — правда?
— Не знаю. Я тебе поведал только то, что сам видел и слышал.
— Надо ехать, — вздохнул я.
— Куда?
— Ему на встречу. Надо остановить его.
Дядя помялся, в раздумьях теребя мочку уха. Он уже начал разливать кофе по огромным чашкам, но еще не успел добавить сахар и сливки.
— Кофе успеем попить?
Я решительно мотнул головой.
— Нужно ехать сейчас же. У меня очень, очень плохое предчувствие.
— У меня теперь тоже, — ворчливо пробормотал дядя, отставляя кружки в сторону. — Наводишь, б**, тень на плетень... Ладно, едем.
* * *
Уже через пять минут дядя выкатил из гаража свою «четверку» и бодро перескочил на пассажирское сиденье.
— Племяш, я всю ночь пивко пил. Извини уж, но за руль мне никак.
Я так и опешил.
— Дядя, так ведь я... Я не умею.
— Илюш, я не поеду, — твердо проговорил дядя. — Ты садись, а я тебе все подскажу.
— Да не могу я! — запротестовал я. — Из меня водитель, как из говна пуля!
— Ничего, племяш, учиться когда-то надо. А я в подпитии не поеду.
— Но дядя!
— Садись и точка. Нельзя за руль пьяным. Никогда, — отрезал дядя.
Мне ничего не оставалось, кроме как сбросить дубленку на заднее сиденье и прыгнуть за руль. От волнения сердце забилось чаще, ладошки вспотели даже на морозе, а глаза заслезились.
— Нормально все, — успокоил мужчина. — Не хипиши.
Глубоко вдохнув и выдохнув, я пристегнулся, включил фары и медленно (очень неуверенно) двинулся с места. Разумеется, машина тут же заглохла.
— Ручник, — коротко пояснил дядя.
Мысленно сплюнув, я исправил свою ошибку и снова попытался поехать. И снова двигатель, пару раз кашлянув, умолк.
— Сцепление не бросай. Классика...
Наконец, мы поехали. Прошло не меньше получаса, прежде чем наша «четверка» выехала на трассу, не смотря на то, что дом дяди Сережи лежал совсем недалеко от дороги. Ночью было хорошо видно ее огни. Там-то я и заробел по-настоящему.
— Что такое? — удивился дядя, когда я в очередной раз заглох.
— Здесь столько машин. Фуры носятся туда-сюда. Господи, наши дороги...
— Черт с ними с дорогами! — оборвал меня он. — Они в России всегда плохие. Там твой друг. Поехали!
Вспомнив про Миху, я снова покрутил ключ и тронулся вперед. Очень медленно и очень внимательно.
— Не жмись к обочине, — то и дело приговаривал мужчина. — Не жмись!
Но я боялся встречных машин и постоянно уводил руль вправо.
— Едь прямо и все, — рыкнул он. — Следи за дорогой! Не бойся ты, все здесь ездят!
— Вспомните, почему мы сейчас сами тут едем, — процедил я сквозь зубы.
* * *
Отечка, отечка, еще одна отечка, пара иномарок, две фуры автопоездом, отечка, иномарка...
— А что будем делать, когда встретимся с Михой? — спросил я, немного сбрасывая скорость перед встречными «камазами». — Остановим и тихонько до города?
— Ну да, — кивнул дядя и, помедлив, добавил. — А ты молодец.
— В каком смысле?
— Хорошо ведешь. Только давай поскорее, а то сзади уже три пары.
Услышав это, я обернулся назад и тут же получил легкую затрещину.
— Зеркала тебе на что?
Мысленно выругавшись, я добавил скорости и вцепился руками в руль. Минут пять мы ехали молча. Я уворачивался от встречных машин, каждый раз плотно зажмуривая глаза, а дядя курил одну сигарету за другой.
— О, гляньте-ка! Попутчик! — я почти обрадовался одинокой фигуре и возможности остановиться.
Потом я вспомнил, почему мы здесь, а еще через пару секунд узнал того самого «попутчика» и вновь надавил на газ. От страха по коже пробежал холодок.
— Притормози, — скомандовал вдруг дядя. — Но мотор не глуши.
На обочине стоял тот самый парень, которого совсем недавно подвозили мы с Мишей. Гоша. Выглядел он точно так же, как и той ночью, в том самом зеленом «бомбере» и, казалось, тормозил он нас на том же самом месте, что и раньше. Я остановился.
— Здрасте, не подбросите до...
...начал свою бормотню парень, но дядя его перебил:
— Что же это ты творишь, Гоша? — сердито прорычал он. — Не успокоишься никак? А каково твоему папке узнать будет, что ты здесь блуждаешь?
Парень, как показалось, узнал бывшего соседа и отошел немного в сторону. Он отвернул голову и смущенно пожевал губами. И в этот момент дядя заорал во весь свой могучий голос:
— А ну-ка сгинь!!!
И парень метнулся в чащу леса. Побежал, не разбирая дороги и не помня себя от страха, так, словно в спину ему целилось несколько пулеметов.
«От стыда что ли?» — подумал я.
— Паршивец, — пророкотал дядя и снова повернулся ко мне. — Едем. Его к себе сажали?
— Его, — глухо ответил я, когда вывел машину на трассу.
— Веришь теперь?
— Верю.
Мы двигались минуты две, прежде чем дядя вымолвил:
— Вот и я теперь верю. Это Гоша — сынок соседский...
* * *
Все это происходило так быстро и неожиданно, что я не успевал следить за событиями. Сутки назад я был дома, полсуток спустя сидел у камина и слушал дядину историю, а теперь вот несся по трассе, прикрывая глаза от встречных фур. Не сон ли это?
— Дядя, а что потом?
Мужчина был хмур, как туча ранней весной, как свинцовое облако, как рой стрел, пущенных на осажденный замок.
— Не знаю, — только и ответил он.
Встреча с соседским сыном произвела на него заметное впечатление. Он и сам теперь верил в историю, что рассказывал мне вечером. Он знал этого парня... Стоит ли говорить, что чувствовал я?
— Это вправду был Гоша?
Молчаливый кивок головы.
— Вы его узнали?
Еще один кивок. Заметив, что следом за мной едва тащатся машины, я добавил газу.
— Вы видели, он ведь тоже Вас узнал?
Снова кивок. Уже менее уверенный.
— Вы расскажете об этом дяде Жене?
На это дядя никак не отреагировал. Он был бледен, но, впрочем, не столько напуган, сколько серьезен.
— Гляди! Вон он! — сказал, наконец, дядя, указывая куда-то на горизонт.
Я пригляделся и, к своему облегчению, действительно увидел вдалеке зеленую «семерку». Инжекторную, мать ее... Как мне стало легко на душе! Миха был жив и ехал к нам. Теперь все будет нормально.
Мы гнали километров под сто пятьдесят.
— Тормози, — мягко скомандовал дядя.
— Сейчас.
Мы проехали еще немного, после чего я перевел ногу на педаль тормоза. Она продавилась удивительно легко, без давления, но машина при этом летела дальше на прежней скорости. Это что еще за новости?
— Тормози, племяш... — с тревогой в голосе повторил дядя.
— Я пытаюсь...
— Жми на тормоз, отпусти газ...
— Я не настолько тупой! Все уже сделано!
— Да что там?
Дядя глянул на педали и, увидев положение моих ног, побледнел сильнее прежнего. Миша приближался с пугающей быстротой, а нам предстояло его остановить. Но, для начала, нам нужно было остановиться самим.
— Дядя, в чем дело?
— Я не знаю. Машина не тормозит.
— Я вижу! Что делать?
Мужчина нервно провел руками по затылку и шумно выдохнул ноздрями.
— Педали отпусти все. Все.
— И тормоз?
— Все!
Я судорожно глянул на трассу. Кроме машины, которой управлял мой лучший друг Миша, никаких других не было. Она приближалась, слегка отливая зеленой в предрассветных сумерках. Удивительно, как дяде вообще удалось заметить ее.
— Отпустил?
— Да.
— Что еще за напасть... — проворчал мужчина, глядя на спидометр. — У меня такого не было... Так, теперь включай аварийку.
— Сделал.
— Глуши мотор.
— А?
— Ключ поверни!
Руки предательски тряслись, и я не с первого раза сумел выполнить команду. До Миши тем временем оставалось не больше четырехсот метров.
— Теперь медленно и очень аккуратно уводи машину на обочину.
— На такой скорости? Убьемся же на фиг!
— Уводи, говорю! Там гравий, покрытие дерьмо... Давай, короче!
— Почему скорость не сбрасывается?
— Уводи в бок, дурень!
— Миха! Глядите! Он по встречке едет!
— Тогда влево! Влево давай!
— На встречку?
— Да! Уходи от столкновения! Разъедемся с ним!
— Ах...
— Бл***, Илюша, давай!
— О, Боже...
В панике я надавил на клаксон и в этот миг увидел бледное, сосредоточенное лицо Миши. Казалось, что он тоже не может справиться с управлением.
— Сто метров! Сто метров, Илья!
— Вижу!
— Давай влево... Во-во, спокойно... Молодец...
Машина слушалась с трудом, руль крутился туго, будто нехотя. Тем не менее, мы медленно покатились на встречную полосу. И в тот момент, когда дядя уже облегченно выдохнул, Миха неожиданно выровнял «семерку» и вновь оказался перед нами.
— Ай-яй-яй!!!
— Дядя!..
Мужчина схватился за ручной тормоз и, что было сил, рванул его вверх.
Пронзительный скрип колес. Земля, небо и все вокруг пустилось безумной круговертью, после чего последовал ужасающей силы удар. А дальше ничего ясного: тупая боль, какие-то звуки, какой-то свет.
* * *
С тех пор прошло несколько лет. Я чудом выжил, хоть и остался хромым (правда, к помощи трости не прибегаю по принципиальным соображениям). Теперь у меня водительский стаж, опыт, все дела.
Что касается моего дяди и дорогого друга Миши, то они, к горькому моему сожалению, погибли там же на месте. Но что самое ужасное, у них теперь тоже есть свои столбики. Да, их тоже похоронили на трассе, как я ни пытался отговорить от этого родных и близких. Иногда я навещаю их могилы и долго стою на обочине, задумчиво глядя на проносящиеся мимо машины. Иногда, возвращаясь назад, я вижу таких же задумчивых людей у других столбиков.
Быть может, эти столбики не такая уж плохая затея. Как знать.
Мне остается только пожелать, чтобы Ваш столбик, дорогой читатель, как можно дольше не был зарыт в землю, и чтобы Ваши родные не узнали его номер никогда.
Будьте осторожны за рулем. Желаю Вам всего наилучшего.
Автор: Yootooev
@темы: транспорт, рассказы, кладбища, места захоронений, не своё
-
-
05.03.2014 в 03:01в нашем суровом мире эти хоронильщики-оригиналы уже сидели бы поголовно оштрафованные за нарушение санитарных норм
а тут бедным покойникам самим приходится вершить возмездие((
-
-
05.03.2014 в 05:22-
-
05.03.2014 в 07:57-
-
05.03.2014 в 21:17-
-
07.03.2014 в 10:12Ну и не могу не возмутиться - ну дядя и жук! Не мог отладить машину, перед тем, как племяшу продавать.
-
-
08.12.2014 в 13:36-
-
08.12.2014 в 19:08не то чтобы указать надо прийти с бумажкой удостоверяющей что место на кладбище официально есть
если потом отбиться от катафалка дать взятку администрации кладбища чтоб она точно не заинтересовалась тем куда делся покойник не попасться гибдд и каким нибудь особо бдительным проезжим автомобилистам - можно смело хорониться на обочине
только это будет незаконно
если бы народ так хоронился в массовом порядке уже давно кого то бы пропалили со скандалом
надгробия с оградками и скамеечками ставить проще хотя тоже могут докопаться многие службы начиная с администрации ближайшего кладбища
насколько я знаю у многих жертв аварий бывает два надгробия - на кладбище где тело захоронено и при дороге на память
хотя может это я наивно верю в соблюдение священного закона "О похоронном деле" а его кроме меня никто не соблюдает(
пойти что ли раскопать пару могил при дороге для проверки...
-
-
08.12.2014 в 20:08Я не считаю правильным хоронить кого-либо в неположенных местах, но технически это сделать не так сложно.
-
-
08.12.2014 в 22:11блин а у нас надо
видимо где как
буду знать
ну с урнами больше возможностей чем с телами
-
-
09.12.2014 в 00:17Как-то эта история произвела на меня сильное впечатление, я пропустила этот рассказ в марте, теперь вот езжу и невольно смотрю на обочины.