Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Лукич пробудился оттого, что с треском распахнулось окно. Ночной ветер ворвался в избу, разбросав старые газеты. Лукич выругался и поднялся с кровати. Тут он заметил, что в комнате кто-то есть.
— Кто здесь? — спросил он, шаря по столу в поисках спичек.
При дрожащем свете спички Лукич разглядел, что возле двери стоит женщина. Голая женщина с веревкой на шее. Огонек погас, и в ту же секунду окно захлопнулось. Лукич вздрогнул и попытался зажечь другую спичку. Холодная рука опустилась ему на плечо, и коробок упал на пол.
— Пойдем со мной, — сказала женщина.
Лукич послушался, и они вышли во двор.
читать дальше— Скучаешь по ней?
Он кивнул.
— Она ждет тебя.
Женщина сняла с себя веревку и протянула ее Лукичу.
— Вы снова будете вместе. Поспеши, она уже заждалась.
Он накинул веревку на шею и взглянул в холодные глаза духа. Через несколько минут ночной ветер раскачивал его тело, висящее на дереве.
Солнце поднялось над маленькой деревушкой, затерявшейся в степях Хакасии. Последняя неделя была для ее жителей не самой спокойной. Пять человек покончили с собой за это время. И все они выбрали один способ.
***
Михаил скучал за стойкой почты, низенькое здание которой стояло на самом краю деревни. Сегодня он выдал одно ценное письмо и одну бандероль. И то было много. Местные жители не слишком хорошо поддерживали связь с миром.
Скрипнув, отворилась дверь. Вошла бабка Пелагея.
— Денечка тебе доброго, Миша.
— И вам не хворать, бабушка.
— Дай мне, милок, конвертик.
— По России? Обычный?
— Да уж не в Америку, конечно. Сестре в Новосибирск писать буду.
Михаил протянул ей конверт. Бабка Пелагея бросила на стойку монетки и спрятала конверт в потрепанную тряпичную сумку.
— Помирать сестра собралась-то. Уж свидеться, видно, не судьба нам напоследок. Хоть напишу.
Михаил кивнул.
— А что Лукича не пришел проводить?
— Да и сам не знаю. Собирался, но что-то так и не пошел.
— Молодой Лукич был еще. Пятый десяток только разменял. Жена-то его тоже молодой померла. Это он за ней отправился. Поончах, видно, надоумил.
— Кто надоумил? — спросил Михаил.
— Да известно кто, Поончах.
— Это вы о чем, бабушка, толкуете?
— Эх, молодежь. Ничего то вы не знаете. Поончах — это черт. Ночью он приходит и повеситься уговаривает. Начнешь его слушать, и пиши пропало. Наутро уж мертвым тебя найдут.
— Это легенда такая?
— Да какая легенда. Матушка моя рассказывала, что, бывало, Поончах целые деревни за одну ночь изводил, — она взглянула на настенные часы.
— Ой, заболталась я с тобой. Давай, милок, побегу я.
— Всего доброго. Заходите.
— Зайду, зайду. Вот письмо сестре напишу и зайду, — бабка Пелагея засеменила к выходу.
Михаил вышел на крыльцо и закурил. Потом он вернулся на почту, где в одиночестве просидел до самого закрытия. Больше за конвертами никто не приходил.
А утром по деревне разнеслась весть — бабка Пелагея повесилась. Соседка зашла к ней отсыпать муки и увидела, что та висит на кухонной балке. В кармане застиранного халата лежало недописанное письмо сестре. Неразборчивым старушечьим почерком были описаны последние деревенские новости. «Поончах чорче», — писала она по-хакасски про повесившихся жителей. Поончах ходит…
После скромных поминок Михаил пошел к председателю. Харатий сидел на лавочке возле избы и курил «Беломор».
— Здорово, почта.
— Здорово, председатель.
Михаил взял предложенную папиросу и сел рядом. Некоторое время они молча курили.
— Ну, что думаешь? — Харатий щелчком отбросил бычок в кусты малины.
— Даже и не знаю. Шесть человек меньше чем за две недели. Как это может быть?
— Я голову уже поломал. Будто черт их всех попутал.
— О! Бабка Пелагея что-то говорила мне про черта. Как же она его назвала? Пончих?
— Поончах? — председатель взглянул на Михаила.
— Да, да. Точно! Поончах! Ты тоже про него слышал?
— Слышал. Раньше у хакасов много было разных духов. Поончахом звали черта-душителя. Сейчас-то все эти байки уже забывать стали. А вот батя мой покойный рассказывал, что Поончах и к нему приходил. Голая баба с веревкой. И говорит, почти уже вешаться собрался, да только собака в хату вбежала и духа прогнала.
Харатий, кряхтя, поднялся.
— Зайдешь?
— Нет, спасибо. Пойду я. Бывай, председатель.
— Бывай, почта.
***
— Просыпайся, отец тебя видеть хочет.
— Где он?
— Пойдем, он ждет тебя на улице.
***
Через два дня после смерти председателя Михаил получил посылку на свое имя. Почтовый грузовик уехал, а он так и стоял, с удивлением смотря на фанерный ящичек. Адрес и имя отправителя были настолько размазаны, что нельзя было разобрать ни единой буквы. Михаил содрал верхнюю крышку, заглянул в посылку и тут же отпрянул. Внутри лежала веревка. Он осторожно протянул руку и вытащил веревку из ящика. На одном ее конце была завязана петля.
Этой ночью Михаил не мог заснуть. Он думал о веревке, которую выкинул возле почты. Кто мог прислать ему ее? Неужели легенды не врут, и древние духи действительно существуют? Он вышел из дома, чтобы покурить. Луна ярко освещала двор, поэтому он сразу увидел деревянное колесо, которое катилось к нему. Оно упало в нескольких шагах от Михаила. В страхе он повернулся, чтобы вбежать в дом, но тут услышал голос.
— Постой, Михаил, постой.
Обернувшись, Михаил увидел, что на том месте, где упало колесо, стоит обнаженная женщина.
— У тебя моя веревка. Отдай ее мне, и я уйду.
— Я… я выбросил ее, — едва слышно произнес Михаил.
— Зря ты это сделал. Найди ее. Следующей ночью я снова приду, — сказав это, женщина пошла прочь.
Участковый внимательно выслушал его.
— Давно пьешь-то?
— Что? — опешил Михаил.
— А ты вообразил, что я поверю во все эти бабкины сказки? Да? По деревне ходит черт, и все от этого вешаются? Я тебе вот, что скажу — пить меньше надо. А теперь иди домой и проспись, у меня без тебя дел хватает.
— Но…
— Иди, я сказал.
Михаил зашел в магазин. Конечно, он предполагал, что участковый ему не поверит. Да он и сам, честно говоря, в душе посмеялся над историей бабки Пелагеи. Но ночная гостья была реальной, в этом он не сомневался. И теперь, если он не отдаст веревку, Поончах заставит повеситься и его. Михаил купил сигарет и снова пошел к почте. Все утро он искал эту проклятую веревку, но она словно сквозь землю провалилась.
Михаил не знал, что веревку подобрал Кесар, когда под крики петухов вел коров на пастбище. Старый пастух не привык оставлять валяться на земле нужные в хозяйстве вещи. Кесар подпоясался находкой и, жуя травинку, погнал стадо за деревню. На пастбище он прилег в траву и задремал. Но поспать Кесару не удалось.
— Кил пер! Кил пер, Кесар!
Пастух вскочил, ища глазами того, кто звал его. Оказалось, что голос принадлежал женщине, которая голой стояла посреди поля.
— Иди сюда, — на этот раз она сказала по-русски.
Кесар двинулся к ней, а женщина принялась медленно отступать к роще.
«Играть со мной удумала», — подумал Кесар и побежал.
Ему удалось догнать ее лишь у первых деревьев. Она прижалась к березе и смотрела на него серыми глазами. Кесар остановился и, переводя дух, жадно рассматривал обнаженное женское тело.
— Иди сюда, — повторила она.
Он подошел и припал губами к ее губам. Затем он почувствовал, что она развязывает веревку на его поясе. Он обшаривал руками ее горячую плоть, как вдруг веревка затянулась на его шее. Пастух захрипел. Веревка впилась в горло, и в глазах у Кесара потемнело. Нашли его лишь поздно вечером, когда хозяева спохватились своей скотины.
Поончах пришел к Михаилу ночью, как и обещал.
— Нашел мою веревку?
— Нет, нет.
— Тогда отдай свою.
— Что? У меня нет никакой веревки! — от страха Михаил сорвался на крик.
— Дай мне веревку. Меня ждут.
Михаил бросился в дом. В темноте он принялся судорожно шарить по полкам. Он уже отчаялся что-либо найти, но тут под руки ему попалась большой моток толстой бечевки, которую он использовал для перевязки посылок и бандеролей. Он не помнил, чтобы приносил бечевку домой, но сейчас не было времени думать об этом. Михаил схватил моток и выбежал во двор.
— Возьми, возьми!
Женщина взяла моток из его трясущихся рук и громко рассмеялась.
— Спасибо! Я знала, что не ошиблась, выбрав тебя.
Она отмотала несколько метров бечевки, перекусила зубами и протянула этот кусок Михаилу.
— Возьми. Это тебе пригодится.
Той ночью Михаил повесился первым. А когда солнце вновь осветило маленькую хакасскую деревушку, то ни один человек не вышел на свет. Почтовой бечевки хватило на всех. Поончах чорче. Поончах ходит.
— Кто здесь? — спросил он, шаря по столу в поисках спичек.
При дрожащем свете спички Лукич разглядел, что возле двери стоит женщина. Голая женщина с веревкой на шее. Огонек погас, и в ту же секунду окно захлопнулось. Лукич вздрогнул и попытался зажечь другую спичку. Холодная рука опустилась ему на плечо, и коробок упал на пол.
— Пойдем со мной, — сказала женщина.
Лукич послушался, и они вышли во двор.
читать дальше— Скучаешь по ней?
Он кивнул.
— Она ждет тебя.
Женщина сняла с себя веревку и протянула ее Лукичу.
— Вы снова будете вместе. Поспеши, она уже заждалась.
Он накинул веревку на шею и взглянул в холодные глаза духа. Через несколько минут ночной ветер раскачивал его тело, висящее на дереве.
Солнце поднялось над маленькой деревушкой, затерявшейся в степях Хакасии. Последняя неделя была для ее жителей не самой спокойной. Пять человек покончили с собой за это время. И все они выбрали один способ.
***
Михаил скучал за стойкой почты, низенькое здание которой стояло на самом краю деревни. Сегодня он выдал одно ценное письмо и одну бандероль. И то было много. Местные жители не слишком хорошо поддерживали связь с миром.
Скрипнув, отворилась дверь. Вошла бабка Пелагея.
— Денечка тебе доброго, Миша.
— И вам не хворать, бабушка.
— Дай мне, милок, конвертик.
— По России? Обычный?
— Да уж не в Америку, конечно. Сестре в Новосибирск писать буду.
Михаил протянул ей конверт. Бабка Пелагея бросила на стойку монетки и спрятала конверт в потрепанную тряпичную сумку.
— Помирать сестра собралась-то. Уж свидеться, видно, не судьба нам напоследок. Хоть напишу.
Михаил кивнул.
— А что Лукича не пришел проводить?
— Да и сам не знаю. Собирался, но что-то так и не пошел.
— Молодой Лукич был еще. Пятый десяток только разменял. Жена-то его тоже молодой померла. Это он за ней отправился. Поончах, видно, надоумил.
— Кто надоумил? — спросил Михаил.
— Да известно кто, Поончах.
— Это вы о чем, бабушка, толкуете?
— Эх, молодежь. Ничего то вы не знаете. Поончах — это черт. Ночью он приходит и повеситься уговаривает. Начнешь его слушать, и пиши пропало. Наутро уж мертвым тебя найдут.
— Это легенда такая?
— Да какая легенда. Матушка моя рассказывала, что, бывало, Поончах целые деревни за одну ночь изводил, — она взглянула на настенные часы.
— Ой, заболталась я с тобой. Давай, милок, побегу я.
— Всего доброго. Заходите.
— Зайду, зайду. Вот письмо сестре напишу и зайду, — бабка Пелагея засеменила к выходу.
Михаил вышел на крыльцо и закурил. Потом он вернулся на почту, где в одиночестве просидел до самого закрытия. Больше за конвертами никто не приходил.
А утром по деревне разнеслась весть — бабка Пелагея повесилась. Соседка зашла к ней отсыпать муки и увидела, что та висит на кухонной балке. В кармане застиранного халата лежало недописанное письмо сестре. Неразборчивым старушечьим почерком были описаны последние деревенские новости. «Поончах чорче», — писала она по-хакасски про повесившихся жителей. Поончах ходит…
После скромных поминок Михаил пошел к председателю. Харатий сидел на лавочке возле избы и курил «Беломор».
— Здорово, почта.
— Здорово, председатель.
Михаил взял предложенную папиросу и сел рядом. Некоторое время они молча курили.
— Ну, что думаешь? — Харатий щелчком отбросил бычок в кусты малины.
— Даже и не знаю. Шесть человек меньше чем за две недели. Как это может быть?
— Я голову уже поломал. Будто черт их всех попутал.
— О! Бабка Пелагея что-то говорила мне про черта. Как же она его назвала? Пончих?
— Поончах? — председатель взглянул на Михаила.
— Да, да. Точно! Поончах! Ты тоже про него слышал?
— Слышал. Раньше у хакасов много было разных духов. Поончахом звали черта-душителя. Сейчас-то все эти байки уже забывать стали. А вот батя мой покойный рассказывал, что Поончах и к нему приходил. Голая баба с веревкой. И говорит, почти уже вешаться собрался, да только собака в хату вбежала и духа прогнала.
Харатий, кряхтя, поднялся.
— Зайдешь?
— Нет, спасибо. Пойду я. Бывай, председатель.
— Бывай, почта.
***
— Просыпайся, отец тебя видеть хочет.
— Где он?
— Пойдем, он ждет тебя на улице.
***
Через два дня после смерти председателя Михаил получил посылку на свое имя. Почтовый грузовик уехал, а он так и стоял, с удивлением смотря на фанерный ящичек. Адрес и имя отправителя были настолько размазаны, что нельзя было разобрать ни единой буквы. Михаил содрал верхнюю крышку, заглянул в посылку и тут же отпрянул. Внутри лежала веревка. Он осторожно протянул руку и вытащил веревку из ящика. На одном ее конце была завязана петля.
Этой ночью Михаил не мог заснуть. Он думал о веревке, которую выкинул возле почты. Кто мог прислать ему ее? Неужели легенды не врут, и древние духи действительно существуют? Он вышел из дома, чтобы покурить. Луна ярко освещала двор, поэтому он сразу увидел деревянное колесо, которое катилось к нему. Оно упало в нескольких шагах от Михаила. В страхе он повернулся, чтобы вбежать в дом, но тут услышал голос.
— Постой, Михаил, постой.
Обернувшись, Михаил увидел, что на том месте, где упало колесо, стоит обнаженная женщина.
— У тебя моя веревка. Отдай ее мне, и я уйду.
— Я… я выбросил ее, — едва слышно произнес Михаил.
— Зря ты это сделал. Найди ее. Следующей ночью я снова приду, — сказав это, женщина пошла прочь.
Участковый внимательно выслушал его.
— Давно пьешь-то?
— Что? — опешил Михаил.
— А ты вообразил, что я поверю во все эти бабкины сказки? Да? По деревне ходит черт, и все от этого вешаются? Я тебе вот, что скажу — пить меньше надо. А теперь иди домой и проспись, у меня без тебя дел хватает.
— Но…
— Иди, я сказал.
Михаил зашел в магазин. Конечно, он предполагал, что участковый ему не поверит. Да он и сам, честно говоря, в душе посмеялся над историей бабки Пелагеи. Но ночная гостья была реальной, в этом он не сомневался. И теперь, если он не отдаст веревку, Поончах заставит повеситься и его. Михаил купил сигарет и снова пошел к почте. Все утро он искал эту проклятую веревку, но она словно сквозь землю провалилась.
Михаил не знал, что веревку подобрал Кесар, когда под крики петухов вел коров на пастбище. Старый пастух не привык оставлять валяться на земле нужные в хозяйстве вещи. Кесар подпоясался находкой и, жуя травинку, погнал стадо за деревню. На пастбище он прилег в траву и задремал. Но поспать Кесару не удалось.
— Кил пер! Кил пер, Кесар!
Пастух вскочил, ища глазами того, кто звал его. Оказалось, что голос принадлежал женщине, которая голой стояла посреди поля.
— Иди сюда, — на этот раз она сказала по-русски.
Кесар двинулся к ней, а женщина принялась медленно отступать к роще.
«Играть со мной удумала», — подумал Кесар и побежал.
Ему удалось догнать ее лишь у первых деревьев. Она прижалась к березе и смотрела на него серыми глазами. Кесар остановился и, переводя дух, жадно рассматривал обнаженное женское тело.
— Иди сюда, — повторила она.
Он подошел и припал губами к ее губам. Затем он почувствовал, что она развязывает веревку на его поясе. Он обшаривал руками ее горячую плоть, как вдруг веревка затянулась на его шее. Пастух захрипел. Веревка впилась в горло, и в глазах у Кесара потемнело. Нашли его лишь поздно вечером, когда хозяева спохватились своей скотины.
Поончах пришел к Михаилу ночью, как и обещал.
— Нашел мою веревку?
— Нет, нет.
— Тогда отдай свою.
— Что? У меня нет никакой веревки! — от страха Михаил сорвался на крик.
— Дай мне веревку. Меня ждут.
Михаил бросился в дом. В темноте он принялся судорожно шарить по полкам. Он уже отчаялся что-либо найти, но тут под руки ему попалась большой моток толстой бечевки, которую он использовал для перевязки посылок и бандеролей. Он не помнил, чтобы приносил бечевку домой, но сейчас не было времени думать об этом. Михаил схватил моток и выбежал во двор.
— Возьми, возьми!
Женщина взяла моток из его трясущихся рук и громко рассмеялась.
— Спасибо! Я знала, что не ошиблась, выбрав тебя.
Она отмотала несколько метров бечевки, перекусила зубами и протянула этот кусок Михаилу.
— Возьми. Это тебе пригодится.
Той ночью Михаил повесился первым. А когда солнце вновь осветило маленькую хакасскую деревушку, то ни один человек не вышел на свет. Почтовой бечевки хватило на всех. Поончах чорче. Поончах ходит.
Автор: Максим Маскаль