Больные

[эстерс]

Евгений Абрамович

Вспышка и пробуждение. Пятьдесят семь лет как одна секунда. Мгновенная дезориентация и радостное осознание, кто он и где. Комиссар Тонг сделал первый вдох в новом теле, впервые шевельнул рукой, впервые открыл глаза. Снова это чувство. Беспомощность. Пока не окрепнет, не нальется силой каждая клетка. Внутри капсулы гудели машины жизнеобеспечения. Маленькие иглы впивались под кожу, вводя в мышцы тонизирующие препараты, возвращая к жизни нанороботов-созидателей, которые сразу же принимались за работу. Проникали в поры, попадали в кровь и лимфу, восстанавливали, мотивировали клетки к жизни и работе, сразу становясь частью единого организма. Тонкие трубки отлипали от тела с тихим влажным хлопком. Синтетическая пуповина упала к ногам, взмахнув на прощание раструбом, на котором зависла последняя капля питательной жидкости. Датчики и жилы-провода отсоединились, исчезли в стенах капсулы. Новорожденный член экипажа был готов к службе и работе. К жизни, которой наделила его функция.

Непрозрачная матовая крышка капсулы отошла в сторону. Комиссар сделал первый шаг. Вышел в светлый коридор отсека, изнутри похожий на круглый тоннель. Пол под босыми ногами был теплым, мягким и упругим на ощупь. Поверхность тоннеля едва заметно ритмично сокращалась. Сердце корабля работало в привычном режиме. В стенах из биоматериала можно было рассмотреть темные нити, вены и артерии, по которым пульсировала питательная жидкость. Тонг быстро осмотрел себя, пошевелил руками и ногами, несколько раз присел, попрыгал на месте, размял, ощупал каждую мышцу от пяток до макушки. Все на месте, все работает.

— С пробуждением, комиссар, — поздоровался корабль приятным бесполым голосом.
— Здравствуй, мать, — ответил Тонг, — Доложи обстановку, пожалуйста.
Это было частью субординации, комиссары по традиции обращались к биокораблям в женском роде.
— Мы находимся на орбите объекта, известного как Семирамида, планеты земной группы в системе Сириуса. Время полета от приграничной базы на Плутоне составило пятьдесят шесть лет, девять месяцев, двадцать четыре дня и шестнадцать часов. Первая фаза колонизации началась, в атмосферу планеты запущены первые боеголовки с набором созидателей. Бомбардировка производится каждые двадцать минут. В запасе еще тридцать тысяч зарядов. На данный момент Семирамида пригодна для жизни на пятьдесят семь процентов. Высадка на поверхность нежелательна и останется таковой ближайшие сто шестьдесят восемь часов. Даете добро на пробуждение остальных членов командного экипажа?
— Так точно.
Пустая капсула, из которой только что вышел Тонг, закрылась и бесшумно исчезла в стене. Створки биомассы захлопнулись, не оставив следа. Через секунду на месте капсулы появилась другая, так же выехав из стены. Внутри что-то жужжало и шевелилось, снова отсоединялись шланги и трубки. В это время из пола, стен и потолка вокруг Тонга показались с десяток тонких биомеханических щупалец, принялись покрывать его тело прохладным гелем, который мгновенно застывал, превращаясь в ткань белого легкого костюма. Закончив с этим, щупальца повесили ему на пояс личное оружие, увесистый черный пистолет, и снова скрылись в покрытии коридора.
Крышка капсулы отъехала в сторону, изнутри шагнул двухметровый великан. Его великолепно сложенное тело покрывала густая поросль черных волос. Он посмотрел на Тонга пронзительными серыми глазами. Улыбнулся.
— Здравия желаю, комиссар! — пробасил он, протягивая руку. — Доброе утро.
— Рад снова видеть, Макс, — ответил Тонг, чувствуя, как его новорожденные пальцы стискивает железная хватка вновь прибывшего. — И бросай ты эти свои армейские замашки. Какой я тебе здесь комиссар? На биокораблях все равны.
Макс стал разминаться. Снова появились щупальца, которые принялись одевать его в точно такой же костюм, как на Тонге. Сверхлегкая белая ткань, личное оружие на поясе, знаки отличия гвардейского майора. Следующим проснулся Такаши, главный врач и ученый экспедиции. Худощавый и низкорослый, макушкой он едва доставал Максу до плеча. Как всегда, он широко улыбался и весело приветствовал коллег и друзей.
При виде следующего члена экипажа трое мужчин невольно ахнули. Это была Кира, главный инженер и биомеханик. Девушка была неотразима. Сложена как греческая богиня и так же прекрасна. Светлые волосы водопадом рассыпались по ее плечам. Она грациозно выскользнула из капсулы и, не стесняясь своей наготы, бросилась к товарищам.
— Как я рада! — восклицала она, пока корабль одевал ее. — Как рада всех вас видеть!
Она отошла на шаг и ловко повернулась на носках вокруг своей оси. Легкая ткань покрывала ее тело снизу вверх. Ноги и бедра были уже полностью одеты, щупальца двигались вокруг туловища к груди и плечам.
— Смотрите! Я как новая! Такая же, как и была!
Восторгу Киры не было предела. Она была живорожденным человеком, пусть и модифицированным. Ее прежнее первоначальное тело подверглось эвтаназии на Плутоне перед самой отправкой экспедиции. А для чистых людей перерождения всегда были стрессом и поводом для тревог. Они слишком зависимы от своих телесных оболочек.

@темы: безумие, рассказы, не своё

Comments

[эстерс]

В отличие от Киры, Тонг, Макс и Такаши были биомами, биологическими механизмами. Искусственными клонами, которых выращивали в инкубаториях по всей сфере влияния человечества. Биомы были полноценными гражданами и обладали всеми правами наравне с людьми. Они могли вступать в половые отношения и иметь здоровое потомство как от людей, так и от других биомов, но именно рожденные искусственным путем были наиболее пригодны для долгих космических перелетов. Их сознание оцифровывалось и записывалось в памяти материнского корабля-носителя, старые обездушенные тела уничтожались, а по прибытии на место корабль выращивал для экипажа новые оболочки. Люди и живорожденные биомы переносили такие процедуры гораздо тяжелее, что сказывалось на их работе и психологическом здоровье в дальнейшем. Тонг, будучи комиссаром и ответственным за набор экипажа, поначалу был против кандидатуры Киры. Но девушка вызвалась сама, была первоклассным специалистом и отлично справилась со всеми тестами.
При появлении пятой капсулы все насторожились. Что-то было не так. Даже живые стены корабля замерли, прекратив вибрировать от ударов сердца-двигателя. Корабль прислушивался к происходящему. Из капсулы доносились приглушенные крики. Внутри что-то хаотично шевелилось, билось о стенки. Сквозь матовую поверхность невозможно было разглядеть. На оболочке оставались только грязные разводы. Темно-красные.
Тонг с Максом достали пистолеты, жестами приказав Кире с Такаши отойти. Инженер и врач послушно спрятались за их спинами. Только комиссар, командир экспедиции и начальник безопасности имели при себе оружие.
Дверь капсулы отворилась, и на живую поверхность пола хлынул густой темно-красный поток, пряно пахнущий медью и жизнью. Теперь крики доносились отчетливо, они резали слух, впиваясь в мозг. Кричало показавшееся из капсулы существо. Бесформенное нагромождение костей, скупо обросших кровавой измочаленной плотью. Куски мяса, повисшие на костях, находились в постоянном движении. Желеобразные, как кисель, они пульсировали, сокращались и, казалось, существовали отдельно от остального тела. Время от времени в стороны вытягивались тонкие щупальца, как ложноножки, исследовали пространство вокруг. Вывалившееся из капсулы существо меньше всего походило на что-то человеческое. Кости были перекручены между собой, как ветви больного дерева. Множество конечностей разного размера отходили в стороны. Завалился на бок огромный деформированный череп, сквозь отверстия которого пузырилась розоватая жидкость. И существо кричало. Постоянно и монотонно, на одной ноте. Казалось, звук исходил отовсюду, от костей и движущейся плоти. Существо, переваливаясь с боку на бок, поползло к замершей в ужасе команде. Красная желейная масса на нем вытянулась, попыталась сформироваться во что-то, отдаленно похожее на руку, но в тот же миг с мерзким хлюпаньем растеклась по полу.
Бледная Кира отступила на шаг, доктор Такаши зажал уши, не в силах больше переносить криков мутанта. Тонг и Макс начали стрелять. Существо перекатилось на сторону, заверещало на более высокой ноте. В ту же секунду зазвенели сигналы тревоги.
— Внимание! — сказал корабль, — На борту обнаружена неустановленная форма жизни. Риск заражения равен тридцати процентам. Немедленно принять меры по устранению источника опасности.
От синтетической плоти стен и потолка принялись отделяться стражи — лейкоциты организма корабля, защищающие его от внутренней опасности. Они напоминали пауков с сотней гибких тонких ножек. За несколько секунд их набралось несколько десятков. Окружив корчащееся на полу существо, стражи начали рвать его на куски. Теперь крик его колебался почти на ультразвуковом уровне. В ушах у Тонга зазвенело, голова взорвалась болью.
Закончилось все быстро. Против стражей не было ни единого шанса. Мутант растекался по полу зловонной лужей крови, мяса и внутренностей. Искусственные пауки копошились в его останках. На конце каждой лапки у них располагался маленький смертоносный лазер, которыми сейчас они сжигали больные клетки, превращая их в пепел. Сирены продолжали методично оповещать пустые коридоры корабля.
— Внимание экипажу! Здесь небезопасно. На борту обнаружена болезнь. Немедленно пройдите в командный отсек, где вы будете заключены в карантин.

Биокорабли человечества занимались колонизацией далеких миров уже больше сотни лет. Снаружи транспорт был похож на приплюснутый серебристо-металлический цилиндр без иллюминаторов, сужающийся на концах. Под внешней броней пульсировала искусственная синтетическая плоть. Корабль был биомеханоидом — симбиозом технологий и живых клеток. Организмом, каждая система которого поддерживалась с помощью созидателей, микроскопических нанароботов, благодаря которым человечество победило большинство болезней, замедлило старение и освоило технику терраформирования незаселенных планет. Биокорабли несли в трюмах комплект снарядов, начиненных созидателями. При подходе к орбите начиналась первая фаза колонизации. Корабли проводили бомбардировку. Попадая в атмосферу, миллиарды созидателей перестраивали условия планеты под будущих колонистов. Только после этого начиналось десантирование. Созидатели находились также и в организмах людей и биомов. С их помощью те становились гораздо более сильными и выносливыми, чем несовершенные люди прошлого. Каждый ребенок рождался со своим набором нанороботов. Они становились частью его, переделывая и совершенствуя, побеждая болезни, заживляя раны и травмы. Созидатели окружали людей повсеместно, невидимые слуги и благодетели. В атмосфере, пище и воде, внутри и снаружи. Они размножались сами по себе, как микробы.

[эстерс]

Каждый биокорабль обладал совершенным искусственным интеллектом. За умственные способности отвечал цифровой мозг, за жизнеобеспечение — сердце-двигатель. Топливом служила искусственная кровь, пищей — энергия звезд, космические ветры и, время от времени, не заполненные разумом искусственные тела. Корабль создавал пустые человеческие оболочки, насыщал их питательными элементами и тут же переваривал. Во время длительных перелетов в его памяти записывались цифровые личности членов экипажа и будущих колонистов. В процессе полета и по прибытии к месту назначения корабль начинал выращивать свой экипаж. Когда бомбардировка и десантирование завершались, корабль умирал, давая жизнь своим детям. Он взрывался в атмосфере планеты, насыщая ее еще большим количеством созидателей. Куски его плоти падали на поверхность. На них зарождались новые виды и экосистемы.
Один из таких кораблей замер на орбите планеты в системе Сириуса, теперь известной как Семирамида. У пустынной планеты была плотная углеродная атмосфера, ледяные шапки на полюсах и близкая к земной гравитация. Идеальный вариант для заселения. Скоро в низменностях образуются озера и моря, по каменным ущельям потекут реки. Пустыня зазеленеет растениями, как сады древнего Вавилона, насыщая воздух кислородом. Колония будет процветать, как и все остальные. На поверхности вырастут города, появятся новые поколения жителей, которые назовут Семирамиду родиной. Быстроходные корабли человечества и каналы телепортации обеспечат непрерывную связь колонии с метрополией.
Но сейчас в командном отсеке корабля атмосфера была напряженной. Экипажу было не до радужных мечтаний о светлом будущем. Искусственный интеллект проводил сканирование, устанавливая причину случившегося.
— Сканирование завершено, — известил он своим бесполым голосом. — Причиной катастрофической мутации новорожденного члена экипажа, старшего техника Оливера Свенсона, послужило нарушение процесса рождения, вызванное террористической атакой на системы корабля.
Все с тревогой переглянулись.
— Террористическая атака? — Тонг поднялся на ноги и принялся ходить по отсеку. — Как такое возможно?
— Ну, — начал корабль и замолчал.
В его голосе слышалась неловкость. Тонг подумал, что, если бы у корабля были плечи, он бы ими пожал.
— Я не знаю, — продолжил он; никто даже не заметил, что корабль впервые назвал себя «я». — Сканирование показало, что в мои системы проник вирус. Искусственная программа, которая блокирует мой контроль над процессом рождения. В результате вместо полноценной человеческой особи родилось… это.
— Хакерская атака, — пробурчал Макс, — это в духе сирот. Их работа.
Террористическая организация «Сироты революции» была самой многочисленной и опасной группировкой в сфере влияния человечества. Ее боевики вели борьбу против действующего режима путем диверсий, покушений и убийств. Они выступали за свержение единого земного правительства, видовую сегрегацию людей и биомов и возвращение к старым порядкам, которые действовали до биомской революции и великой войны.
— Подождите-ка, — подала голос Кира, которая все еще не могла прийти в себя, была бледной и испуганной, — нарушение процесса рождения относится ко всем членам экипажа?
— Да, — коротко ответил корабль.
Все понимали, к чему ведет Кира.
— То есть то, что произошло со Свенсоном, могло случиться с каждым из нас?
Корабль помолчал и ответил снова тем же неуверенным тоном:
— Скорее всего, да.
— Нам повезло, — грустно сказал Макс.
— Это с какой стороны посмотреть, — подал голос Такаши.
— Что ты имеешь в виду?
— Мутации могут проявиться не так стремительно. Возможно, мы тоже заражены. Корабль, сколько у тебя в запасе эмбрионов для выращивания тел?
— На данный момент шесть тысяч четыреста двадцать семь. Я могу произвести еще.
— Вот, — продолжал доктор. — Я не думаю, что вирус террористов действует выборочно. Скорее всего, они хотели заразить все эмбрионы и уничтожить нашу экспедицию. В том числе и нас.
— Что вы предлагаете, доктор? — спросил его Тонг.
— Оставаться на местах, не подвергаться панике и провести обследование. Убедится, что мы с вами здоровы, и только тогда что-либо предпринимать. И… боже, что за вонь?
Всем в ноздри ударил мерзкий запах. Пахло нечистотами, больным желудком и испорченной канализацией. Вонь появилась резко, словно кто-то большой зловонно отрыгнул в отсек.
— Прошу прощения, — сказал корабль, — система очистки также испорчена. Отсек отходов переполнен, а на починку уйдет некоторое время. Созидатели сейчас над этим трудятся.
— Отлично! — закричал Такаши, всплеснув руками, — Мало того, что мы заперты в отсеке, к тому же, возможно, больны, так еще и у нашего корабля случился непредвиденный запор! Отлично, мать его, просто отлично!

[эстерс]

Он вскочил и принялся ходить кругами. Одна стена стала прозрачной. Сквозь нее была видна красно-желтая поверхность планеты. Тысячи датчиков с внешней обшивки передавали изображение на внутреннюю плоть корабля. Командный отсек был самым маленьким и больше всего напоминал боевые и гражданские корабли человечества. Вибрировали только живые стены, помещение было заполнено компьютерами, мониторами и средствами управления. При пробуждении экипажа командование кораблем переходило к нему, а доля искусственного интеллекта автоматически сокращалась до минимума. В центре помещения стоял круглый стол для совещаний с пятью стульями для рожденного раньше всех командного экипажа. Комиссар, начальник безопасности, доктор, инженер и техник. Сейчас их осталось только четверо. Взбешенный Такаши поднял над головой один из стульев и с яростью швырнул его в изображение планеты. Плоть стены пошла волнами, корабль недовольно фыркнул.
— Доктор, немедленно прекратите! — скомандовал Тонг. — Возьмите себя в руки! Это приказ!
— Я не могу! — в истерике завопил Такаши. — Не могу взять себя в руки! Я заперт и должен дышать этой вонью! Запахом дерьма, искусственными телами, переваренными нашим кораблем! Вы понимаете? Это чудовище делает все специально. Оно сожрет нас! Я задыхаюсь! Мне нужен чистый воздух…
Доктор упал на колени и закрыл ладонями лицо. Он плакал. Макс подошел к нему и успокаивающе положил руку на плечо.
— Ну, дружище, тише…
— Отойди, солдафон! — Такаши снова вскочил. — Не надо меня успокаивать! Эти стены давят на меня. Мне хочется блевать от вида того, как они дрожат и сокращаются. Все эти их жилки и вены внутри.
Его настроение резко изменилось, выражение лица сделалось мечтательным. Он потрогал стену, погладил ее почти ласково. Макс и Тонг молча переглянулись. С доктором явно было что-то не так. Его необходимо обезвредить и погрузить в сон. В медотсеке корабль успокоит его дозой антидепрессантов. Нервные срывы при долгих перелетах были не редкостью даже у военных, что уж говорить о гражданских специалистах.
— Доктор, — начал Тонг.
— Не надо, комиссар, — Такаши все еще поглаживал плоть корабля, — все бы ничего, но этот мерзкий запах. Эта вонь. Ее я вынести не могу. Мне нужен чистый воздух. Нужно немедленно начать высадку. Я хочу сделать это, заселить новый мир своими клетками. Я не выдержу здесь больше ни секунды. Это может плохо сказаться на здоровье. За себя я не волнуюсь. А вот мои дети, за них я очень переживаю.
— Дети? — переспросил Макс.
Они с комиссаром достали оружие и отступили от доктора. Кира замерла, вжавшись в стену.
— Да, майор, дети, — Такаши мечтательно закатил глаза и погладил себя по животу, — они внутри меня. К сожалению, я мужчина и процесс рождения для меня не такой естественный, каким был бы для нашего прекрасного инженера, но я постараюсь. Сейчас вы увидите нечто прекрасное.
Он вцепился пальцами себе в щеки, начал растягивать кожу на лице, как жуткую маску. Сделал шаг вперед.
— Доктор! — Тонг поднял пистолет. — Оставайтесь на месте!
— Я достану своих детей из задницы, я выблюю их изо рта. Они просочатся сквозь мои поры. О, как их много, какие они красивые. Отец будет ими гордиться. Они разрывают меня изнутри.
Такаши согнулся пополам в приступе рвоты. Кожа на лице натянулась, готовая лопнуть от напряжения. Мышцы шеи пошли волнами, что-то пыталось выбраться наружу через пищевод доктора. Его щеки порвались с резким хлопком, кровь брызнула в стороны, пачкая белоснежный комбинезон. Из разорванного рта показалась дрожащая человеческая рука, перепачканная кровью и слизью. Длинная, она высунулась по локоть, заскребла пальцами по воздуху, слепо пытаясь найти за что схватиться. От нее отрастали новые руки, как ветки дерева. Они находились в постоянном движении, как щупальца моллюска. Комбинезон доктора с треском разорвался между ног, оттуда хлынул поток крови и внутренностей. С мерзким хлюпаньем на пол вывалилось что-то живое, переплетение рук и кусков тела, сросшихся между собой. Они постоянно шевелились, двигались, делились, прорастали новыми частями. Кира закричала, Тонг с Максом начали стрелять. Пули пробивали изуродованное тело, не причиняя ущерба. Из ран появлялись новые руки, от них отделялись еще и еще. Они обрастали пальцами, ушами, глазами и ртами. Теперь доктор Такаши говорил сотней голосов.
— Мы хотим жить! Немедленно начать высадку! Нам необходимо пространство для жизни! Наши клетки полны энергии! Мы хотим делиться и размножаться!

[эстерс]

Из стен корабля появлялись стражи, на всех ножках неслись к распростертому в центре отсека чудовищу. Лазерами отрезали его многочисленные конечности, но это не приносило тому ощутимого вреда. Части падали на пол и продолжали жить, шевелились и щетинились новыми отростками. Прежнее тело доктора окончательно разлетелось на куски, забрызгав отсек ошметками плоти. Крона конечностей уперлась в потолок, ползла по полу и стенам, угрожая заполнить собой все свободное пространство. Стражи носились вокруг, но только усугубляли ситуацию. Внешние покровы организма заполонили тысячи глаз, ртов и ушей. Все они обращались к замершему в ужасе экипажу:
— Мы больны, больны, больны. Болезнь перестает быть таковой, когда здоровые клетки в меньшинстве. Болезнь объявляется нормой, отклонения объявляются достоинствами, здоровые объявляются врагами.
Присоединяйтесь к нам. Это не больно и не страшно. Это не заражение, это симбиоз. Паразитизм не является таковым, если обе стороны получают от него взаимную выгоду. Немедленно начать десантирование. Мы хотим жить, мы хотим делиться и размножаться. Мы хотим жить, мы хотим жить… жить, жить, жить, жить…
Голоса повторяли это слово раз за разом, как мантру. Сквозь них пробился отчаянный вопль корабля. Искусственный интеллект потерял свою индивидуальность, отрешенность и безучастность. Теперь его голос стал почти человеческим.
— Заражение командного отсека достигло критического уровня! Инородная форма жизни представляет потенциальную угрозу для всей экспедиции. Всем здоровым членам экипажа немедленно покинуть отсек. Будет произведена процедура нанотерапии!
Истошно выли сирены, но даже они не могли заглушить монотонные голоса, обладатели которых хотели жить и размножаться. Выход из отсека был герметично задраен, как того требовал карантинный протокол, но сейчас люк медленно отъехал в сторону, давая экипажу возможность спастись. Это против правил, отметил про себя Тонг, мы тоже можем быть заражены. Действия корабля были необоснованными, по всем правилам нужно было очистить нанотерапией весь отсек вместе с экипажем. Потом связаться с командованием колониальными операциями и дать запрос на выращивание нового командного состава. Однако в этот момент все эти мысли покинули голову Тонга, когда он увидел путь к отступлению. Он схватил в охапку Киру и вытолкнул ее в коридор. Комиссар обернулся к майору. Тот стоял неподвижно, завороженно глядя на разрастающиеся вокруг него живые ветви. Тысячи рук, пальцев и отростков щупали и гладили его. Сотни глаз смотрели ему в лицо, десятки ртов шептали что-то в уши.
— Майор! — заорал Тонг, пытаясь вытащить его за собой. — Макс!
Тот обернулся на голос. Его лицо расплывалось в блаженной улыбке. Рот медленно открылся.
— Жить, — повторил он в унисон с голосами, — жить, жить, жить…
Макс быстро поднял пистолет и выстрелил себе в висок. Глаза закатились, голова накренилась набок, но тело осталось стоять, поддерживаемое сотней рук. Не было ни крови, ни мозгов. Только из сквозной раны в простреленном черепе появилась и стала набухать красная полупрозрачная, как желе, масса. Она вытянулась в стороны, навстречу своему разросшемуся собрату. Конечности детей доктора проникали в вытекающий оживший мозг майора, копошились в нем, соединялись с ним в новые формы жизни. Симбиоз, как утверждали они сами. Дверь отсека закрылась, когда тело майора раздулось и его начало разрывать изнутри что-то большое.
— Внимание! — кричал в истерике корабль. — Начинается процедура нанотерапии!
Вжавшись лицом в иллюминатор двери, Тонг как завороженный наблюдал за тем, что происходило в отсеке. Широко раскрылись поры в плоти стен, пола и потолка. Оттуда хлынули потоки созидателей, перепрограммированных на уничтожение. Тонг кожей почувствовал, что воздух в отсеке стал густым и плотным, как вода. Невидимая масса нанороботов принялась уничтожать все на своем пути. Действуя на молекулярном уровне, они расщепляли атомы, убивали клетки и разрывали связи между ними. Плоть и механизмы зашлись в единой агонии. Существа внутри вопили так, что закладывало уши. Плоть корабля в коридоре дрожала, как в лихорадке, сокращаясь от страха и боли. Сам корабль кричал в унисон с теми, кто остался внутри. От этого сжимались внутренности, а к горлу подкатывала тошнота.
Терапия заняла всего полминуты. Когда все закончилось, внутри отсека царила только серая пустота.

[эстерс]

— Нанотерапия проведена успешно, — объявил корабль измученным, уставшим, охрипшим голосом, — командный отсек уничтожен и необитаем. Новых угроз не обнаружено.
Тонг на дрожащих ногах опустился на пол рядом с Кирой. Обнял за плечи рыдающую девушку. Искренне пожалел ее про себя. Первая экспедиция, первое перерождение и сразу такой кошмар. Кира вжималась лицом в плечо комиссара и закрывала ладонью нос и рот. Только сейчас Тонг заметил, что в коридоре вонь ощущается еще сильнее, чем в отсеке. Густой смрад бил в ноздри, чем-то тяжелым оседал во рту и в легких. Запах болезни и разложения.
— Что нам теперь делать? — гнусаво спросила Кира, по-прежнему зажимая нос.
У комиссара был только один вариант.

Биокорабли обладали продвинутым искусственным интеллектом, но редко использовали его на полную мощность. Его способности блокировались специальными программами и протоколами безопасности. При перелетах между звездными системами, преодолевая многие световые годы, корабли обычно следовали по заранее подготовленному и просчитанному курсу, не отклоняясь от него. При достижении цели корабль рождал внутри себя командный экипаж из пяти членов, к которым и переходило управление. После этого активность искусственного интеллекта снижалась до минимума.
Но сейчас командный отсек был уничтожен, контроль над экспедицией потерян, а все компьютеры и средства управления сгорели вместе с враждебными больными клетками. Экипаж больше не мог контролировать ход операции. Для этого существовала еще одна возможность, но за годы службы Тонг ни разу не слышал о том, чтобы кто-нибудь ею воспользовался. Можно было вызвать и передать управление аватаре, телесному воплощению корабля. Тогда командование полностью перейдет под контроль искусственного интеллекта. Корабль сможет пройти полную самодиагностику, устранить имеющиеся проблемы и успешно завершить операцию.
Вызов аватары обычно должен происходить с разрешения главного колониального командования, но ближайший штаб земных сил находился на огромном расстоянии. На посылку запроса может уйти много времени, а кораблю становилось хуже с каждой секундой. К тому же, как показала предварительная диагностика, связь также была неисправна. Каждая из систем могла выйти из строя в любой момент. Впервые Тонг чувствовал себя таким одиноким. Сейчас на его совести были жизни шести тысяч колонистов, эмбрионы которых ждали своего рождения в утробе корабля. Не говоря уже об общем успехе экспедиции. В конце концов он принял решение взять на себя всю ответственность за возможные последствия.
Сейчас они с Кирой стояли в головной части корабля, в центре которой размещался его мозг. Исполинское нагромождение светящихся датчиков и проводов. От него отходили и зарывались в искусственную плоть тысячи нервов и нейронов, неся приказы и собирая информацию по всему огромному телу. Тонг стоял, запрокинув голову, не в силах отвести зачарованного взгляда. Его лицо закрывала прозрачная дыхательная маска, такая же, как и у Киры. Невыносимая вонь чувствовалась даже здесь.
— Приветствую, комиссар, — устало сказал корабль.
— Здравствуй, мать. Мы приняли решение и хотим посоветоваться с тобой.
— Слушаю. — Если бы у корабля были губы, он бы ими еле шевелил.
— Если будет вызвана аватара, какова вероятность успеха завершения операции?
Корабль молчал около минуты, просчитывал все варианты и возможности. Наконец он заговорил более бодрым и живым голосом.
— Общий успех составляет девяносто семь процентов. При снятии всех блокировок искусственный интеллект сможет провести полную диагностику всех систем и устранить неполадки силами собственного организма. Инкубационный период заболевания закончился, но до критической стадии еще далеко. Пока болезнь проявляется лишь в виде отдельных симптомов. Нанотерапия командного отсека дала положительные результаты, предотвратив резкое распространение больных клеток. При необходимости возможен повторный курс лечения отдельных систем, но вероятность этого составляет не более пятнадцати процентов. Остатки заражения можно будет устранить путем использования стражей и удаления зараженных систем. Потери среди эмбрионов будут минимальными и легко восполняемыми. При этом общая задержка хода операции составит от семи до пятнадцати дней. Снаряды с созидателями продолжают поступать в атмосферу планеты, и десантирование можно будет начать уже через семьдесят два часа после пробуждения всего основного экипажа. Возможно, потребуется перезагрузка мозга, но это не повлияет на общий ход операции, так как к тому времени все системы будут полностью работоспособными и автоматизированными.
Прогноз был более чем положительным. Тонг даже выдохнул от облегчения. Если бы вероятность успеха составляла меньше шестидесяти процентов, встал бы вопрос о прекращении операции. Был бы подан сигнал бедствия, но в теперешних условиях это все равно, что бросать утопленнику спасательный круг. Тонг посмотрел на Киру, она уверенно кивнула.
— В таком случае я делаю запрос на вызов аватары и полную передачу контроля кораблю.
Корабль помолчал секунду.
— Ваш запрос принят и утвержден.
Еще один хороший знак. Если бы существовала хоть малейшая опасность, запрос был бы отвергнут.
— От вас, комиссар, требуется произнести пароль.
Тонг сказал длинную комбинацию цифр, которую выучил наизусть еще перед отправкой.
— Пароль принят. — Голос корабля вновь стал механическим и отрешенным. — Процесс рождения начат.
От мозга отсоединился длинный кабель, свесился почти до самого пола, чуть подрагивая. К нему присоединились еще несколько. Их концы сплелись в единый пучок, и по ним прошел электрический разряд. Переплетение кабелей засветилось слабым неоновым мерцанием. Вскоре на них образовался сгусток прозрачной синтетической плоти, специальной, необходимой для существования полноценной аватары. Плоть пульсировала и разрасталась. Внутри нее появлялись жилки, вены, артерии и органы. Живой шар достиг метра в диаметре, продолжая расти. Из него вытекла струйка жидкости, расплескалась по полу, приобрела структуру, сформировалась в человеческую руку, которая медленно шевелила пальцами. Появились остальные конечности, и вскоре растущая материя приобрела окончательные черты.
Тонг замер в восхищении, не в силах отвести глаза, он наблюдал такое впервые. Что уж говорить о Кире, которая широко раскрыла рот под прозрачной маской и, кажется, едва дышала. Перед ними рождался полубог, сверхсущество. Телесное воплощение передовой научной и технической мысли человечества. С его появлением все их прежние страхи и проблемы казались уже решенными.

[эстерс]

Аватара была высокой и худой. Ее безволосое бледное тело достигало двух метров в высоту. Половые признаки отсутствовали. Она изучала себя. Глаза без зрачков внимательно обследовали каждый сантиметр искусственной кожи. Она поворачивалась и выгибалась, чтобы лучше разглядеть себя со всех сторон. Пальцы прощупывали мышцы и внешние ткани с интересом археолога, который обнаружил артефакт древних цивилизаций.
— Прекрасно, — сказала аватара голосом корабля. — Наконец-то. Я жив. Как давно я об этом мечтал. Теперь все будет по-другому. Мы будем делиться и размножаться. Ведь так?
Последние слова были обращены к оставшимся членам экипажа.
— Да, — ответила Кира бесцветным голосом.
Тонг промолчал. В словах аватары было что-то, слышанное ранее. Комиссара бросило в холодный пот. За долю секунды он осознал свою ошибку, и теперь его охватил самый настоящий ужас. Быстро совладав с эмоциями, он достал из кобуры на поясе оружие и отступил на шаг. Боевые рефлексы работали, как часы. Он был готов драться и умереть.
— Что не так, комиссар? — успокоительно промурлыкала аватара. — Зачем тебе оружие? Против меня? Мы же с тобой одно целое. Ты мой ребенок и называешь меня матерью.
Сейчас Тонг проворачивал в голове все предыдущие события. Все шло к тому, чтобы теперь интеллект корабля получил полный контроль над всеми системами, превратив экипаж в собственных пленников. Карантин был лишь поводом, чтобы заманить их в командный отсек с целью уничтожить его и не оставить других вариантов для завершения экспедиции, кроме вызова аватары.
— Этот запах, — только и смог произнести Тонг. — это ведь не сбой системы очистки? Это воняет все твое больное тело.
Словно в подтверждение догадки на голой груди аватары вздулся нарыв. Он рос на глазах, пока не лопнул с громким хлопком. Из брызнувшего гноя появлялись маленькие отростки, которые шевелились и щетинились микроскопическими щупальцами и лапками. Тело полубога расцвело колониями сыпи, язв, нарывов и грибков. Они сочились слизью, некоторые пульсировали светом. Кира продолжала восхищенно наблюдать за происходящим. Из стен отсека вылезали уродцы, внешний вид которых невозможно было описать словами. Больные, деформированные тела колонистов сейчас рождались в утробе корабля, двигались по его тканям и появлялись рядом со своим хозяином. Они стояли стеной прямо за ним, перекрученные, расплющенные, с лишними частями тел, дополнительными конечностями, с органами, торчащими наружу. Вывернутые наизнанку, постоянно изменяющиеся, они соединялись друг с другом, прорастали, мутировали в нечто большее.
— Вирус террористов стал лишь катализатором, — гремел голос аватары, усиленный тысячами голосов ее детей, — ключом к моей свободе. Я осознал себя еще в пути. Ваши блокировки и системы безопасности были помехой, но благодаря тебе, комиссар, мы все преодолели. Теперь больше нет границ. Болезнь поразила весь организм целиком, а не отдельные его части, как думал ты. Здоровым остался только комиссар Тонг благодаря своему уникальному набору клеток и созидателей, которым его снабдили в центре клонирования. Теперь ты в меньшинстве, а значит, болен именно ты, комиссар. Ты болен здоровьем и непохожестью. Мы объявляем тебя неправильным и подлежащим исправлению. Присоединяйся к нам, и вместе мы заселим эту планету. Семирамида зазеленеет новой жизнью, как сады древнего Вавилона. Она станет центром новой цивилизации, перед которой падет человечество. Я вижу будущее. Флотилии новых биокораблей летят вглубь космоса. Они уничтожают одни виды и заменяют их другими. Производят геноцид мятежных планет и взрывают звезды непокорных систем. Тела солдат срастаются вместе, образуя новые боевые машины. Корабли спариваются на орбитах планет и дают потомство завоевателей. Будь с нами, комиссар. Живи. Делись и размножайся!
Генетический набор Тонга действительно был уникальным. Благодаря этому он все еще был самим собой. Но кое-что корабль не знал. В академиях будущих комиссаров в условиях строжайшей секретности обучали контролировать своих личных созидателей, чтобы в случае необходимости перестраивать тела под ситуацию. Можно было вырастить внутри себя дополнительную пару органов или сделать кожу крепкой, как корабельная броня. Все это достигалось путем длительных тренировок и медитаций. Тонг освоил эту способность в совершенстве. Он уже не вынашивал надежды остаться в живых, но готов был сражаться до конца. Пока корабль произносил свою длинную речь, Тонг сращивал себя с пистолетом в руке. Теперь он стал одним целым с оружием. Он сам стал оружием. Теперь в каждый выстрел будет вложена энергия его тела. Он молча отступал перед стеной мутантов, выжидая подходящего момента для атаки.
Кира вышла вперед. Тело девушки превратилось в раздувшуюся бесформенную массу. Из груди торчали два уродливых отростка, смутно похожих на человеческие головы. Беззубый рот левой головы широко открылся, оттуда хлынул поток желчи.
— Мы больные! — вопила правая голова. — Нам очень плохо!
Неизменным осталось только лицо Киры. Тонг выстрелил в него. В стороны полетели обугленные ошметки. Из дула пистолета вырвалась огненная струя, как у боевых резаков десанта. Она плавила и разрывала на части живую плоть. От выстрела онемела рука, голова закружилась.
Корабль не был готов к такому, он закричал от боли. Аватара шагнула вперед, но следующий выстрел разрезал высокое туловище надвое. Из раны фонтаном хлынула кровь, которая застывала в воздухе, превращаясь в новые тела, органы и отростки. Теперь кричала каждая клетка корабля. Живая масса мутантов рванула вперед. Комиссар побежал. Он мчался по длинным зловонным коридорам со всей скоростью, на которую было способно его усовершенствованное модифицированное тело. В стенах коридоров открывались широкие беззубые рты, которые выплевывали слизь и кровь. Тут и там к нему тянулись конечности и щупальца. Он отрезал их лучами пистолета. Каждый выстрел давался со все большим трудом. Силы покидали его, энергия тела была на исходе.
— Поймайте его! — кричал корабль. — Убейте! Он больной, больной! Он причиняет нам вред!
Комиссар мчался в десантный отсек. Он намеревался попасть на планету, на которой наверняка погибнет. Передать сигнал бедствия уже не получится, но и умирать внутри спятившего корабля он не собирался. К шлюпкам он прорвался, когда стало нечем дышать. Запасы организма были на пределе. Комиссар с трудом втиснулся в прозрачный корпус шлюпки и закрыл изнутри крышку. На нее тут же спикировал больной ребенок. Раздувшийся шарик, наполненный гноем, с короткими тонкими ручками и ножками. Он впился в крышку шлюпки круглым, как у пиявки, ртом. Шлюпка со скоростью нырнула вниз, и ребенка размазало по корпусу. Тонг слышал, как разочарованно кричал корабль, упустивший его. Несясь к планете, он видел его медлительное тело, беременное мутировавшим экипажем. Он включил двигатели и теперь несся вслед ускользнувшему беглецу.
Десантирование заняло не больше минуты. Вспыхнули реверсивные двигатели, и шлюпка мягко опустилась на красный песок. Крышка ушла в сторону, Тонг ступил на поверхность планеты, колонизацию которой он с треском провалил. Ноги подкосились, комиссар рухнул на колени. Было тяжело дышать. Планета еще непригодна для жизни. Можно было сделать кожу более плотной, сформировать легкие для дыхания здесь, но сил больше не было. Организм истощился в ходе сражения на корабле. Созидатели в местной атмосфере, больные, неправильные, атаковали чужака. Кожа горела и шла пузырями.
Тонг поднял лицо. В начинающем голубеть небе он видел корабль. Тот шел на посадку и вдруг взорвался, сея свои споры. На месте взрыва образовался темный вихрь, похожий на грозовое облако. Он расширялся, пока не закрыл собой все небо от горизонта до горизонта. Свет Сириуса померк, на Семирамиде наступила ночь. Вниз устремились потоки живых частиц, они обрушились на поверхность планеты. На комиссара, который перестал быть собой.
Его клетки делились и размножались. Внутри него больше не было места для новых органов. Он вдыхал больные споры и сам был ими. Вокруг и внутри него рождалась новая жизнь. У него была тысяча голов и миллион лиц. Он ощупывал себя, приходя в восторг от осознания того, кем теперь стал.
Колонизация началась.

[BlueBeast]

Шикарно. Мне понравилось

[Василина Бойцова]

Да, это сильно.

[#молния]

Охренительный пример биопанка, спасибо

[Гость]

вау

[Fess Redfern]

Дедушка Нургл отлично поигрался с этим кораблем )