Они мучили вас уже много раз, но каждый раз стирали вам память
Вы знаете что-нибудь о «ложных воспоминаниях»? Случалось ли такое, что, разговаривая о прошлом с близкими, вы понимали, что ваши воспоминания отличаются от того, что помнят они?
Этому есть логичные и простые объяснения. Например, учёные говорят, что наши воспоминания меняются, потому что мы снова и снова интерпретируем их, забывая, как всё было на самом деле.
Однако мне довелось увидеть подтверждение тому, что некоторые события моей жизни были буквально переписаны. Я нашёл готовый фильм, который снимал в юные годы. Но что удивительно: он не был снят до конца. Я бы не забыл этого. Откуда взялись финальные сцены? Кто монтировал этот фильм? Этому я нашёл объяснение.
Но прежде чем пояснить свою теорию, я должен вам рассказать про одно событие своей жизни. Четыре года назад я чуть не утонул. Потом вы поймёте, зачем вам это знать.
Поехали мы с однокурсниками и однокурсницами на озеро отметить закрытие сессии. Без алкоголя, так — посидеть и искупаться. Купили готовый шашлык в местном кафе. Дорого, зато никакой возни.
читать дальшеТерпеть не могу такие сборища, если честно. Всегда думаю, поскорее бы домой, заниматься своими делами. А ребятам было весело. Музыка из машины орёт, небо голубое, народу вокруг почти нет. Немного посидели и полезли в воду. Кто и до середины озера доплывал, а я сидел на покрывале.
— Паш, давай к нам сюда, — кричали мне.
— Плавать не умею, — ответил я.
— Научим! — сказала мне Жанна, выглянув из-за дерева. Она там завязывала купальник.
Я хорошо помню, что учить меня плавать было её идеей. И я был не против. Жанна была симпатичная, тоненькая и черноглазая.
Учила она меня как ребёнка. Говорила, что вода — это мой друг, что нужно просто лечь и расслабиться. Я серьёзно к этой затее не относился, но старался. Ложился на воду, пытался одновременно грести руками и ногами.
Не лучшее место было, чтобы научиться плавать. То было даже не озеро, а затопленный песчаный карьер. Чуть отойдёшь от берега — и уже глубина. Никаких отмелей.
Но я осмелел, поняв, что могу проплыть немного, если набрать побольше воздуха и не поднимать головы. Решил потренироваться так — проплыть под водой, а потом научиться держать голову.
Попросил ребят за мной присмотреть и поплыл. А когда минуту спустя я поднял голову, то понял, что плыл вовсе не вдоль берега. Под ногами не было дна. Я запаниковал и начал тонуть.
Не знаю, насколько далеко меня занесло. Ничего кроме неба не видел. Хотел кричать, но то и дело в рот попадала вода. Барахтался я недолго. Как же, оказывается, быстро силы оставляют человека, если ему не хватает воздуха.
Меня тянуло вниз, я оказался под водой. Ни руками, ни ногами шевелить уже не мог. Какое-то время я ещё видел зелёную муть, а потом всё — отключился. Правильное это слово «отключился». Иначе и не скажешь. Вот ты был, и вот тебя уже нет.
Говорят, что в такие минуты вся жизнь проносится перед глазами. Ерунда! Я и подумать ничего не успел.
Как же я не утонул? Не знаю. Я очнулся уже над водой и чувствую: чья-то чугунная рука тянет меня за волосы. И сам я руками гребу, ногами барахтаю. Захлёбываюсь, лёгкие горят, но плыву.
Меня вытащил Андрей. Больше часа я мучительно откашливал воду из лёгких. Ребята обступили меня кругом. И кто-то всё порывался скорую вызывать.
А Федька возьми да скажи:
— Зачем было в воду лезть, если так хреново плаваешь?
Меня это взбесило. Это ведь ему больше всех не нравилось, что кто-то сидит на берегу. Это ведь он орал, чтобы я не боялся — заходил поглубже.
Я сказал, что сами меня чуть не утопили, а теперь виноватым делают. Конечно перегнул палку сгоряча. И тут ребята как загалдели, что никто меня не уговаривал, насильно в озеро не тянул и что вообще мог бы я сейчас на дне лежать.
Не понравилось мне то, что мои однокурсники так упрямо уходят от ответственности. Мол, меня спасли, а я... Всех перепугал, свинья неблагодарная.
Были у нас совместные планы на лето, но с этого дня — всё. Не звонил я никому из них. Ближе к началу следующего курса остыл. Спасли всё-таки. Не стояли, открыв рты. Я потом их всех отблагодарил, особенно Андрея.
Спрашивал у него, как он меня поднял со дна. Ведь я чувствовал, как погружался, когда сознание терял. Андрей ответил, что не помнит такого. Рассказывал, что увидел, как я бултыхаюсь, подплыл и вытянул за волосы. Под воду за мной не нырял. Странно. Неужели я сам всплыл? Впрочем, это мне не казалось важным.
Много времени прошло после того случая. И жил я себе спокойно. Успел и университет закончить, и на работу устроиться, и от родителей съехать. С однокурсниками давно связи растерял. Теперь только с днём рождения друг друга поздравляем.
И может быть не узнал бы я о странностях моего «переписанного прошлого», если бы не проблемы с компьютером. Полетел Виндоус. Компьютер у меня был старый, еле дышал. Мне его ещё родители покупали. У них и остался диск с программой.
Пошёл я к ним неохотно. У них ко мне всегда два вопроса: когда я женюсь и когда будут внуки. А ещё они мне любят напоминать, что с квартирой мне помогли как раз для того, чтобы я мог свою семью завести. А мне что, на первой встречной жениться?
«У молодёжи сейчас всё рано да рано, — в очередной раз упрекала меня мама, пока я лазал по шкафам. — Когда мне было двадцать шесть лет, ты уже в первый класс пошёл».
Коробку со старыми дисками наконец-то нашёл. Так и забрал её всю. Хотелось поскорее домой вернуться.
Вечером переустановил Виндоус и стал перебирать оставшиеся диски в коробке. Просто так, из любопытства. И среди старых игр я нашёл диск, который был подписан чёрным маркером «Наш фильм».
Я сразу понял, что это за фильм такой. «Победа настоящих чувств». Господи, какое же нелепое название! А тогда мне, семнадцатилетнему подростку, оно казалось очень удачным.
Незаконченный фильм, который мы снимали с моей подругой Катей Беловой. Её сейчас уже нет в живых. Погибла шесть с половиной лет назад. Тут нахлынула на меня тоска. Я подумал: вот и нет уже никаких «мы», и так и не получилось никакого «нашего фильма».
Конечно же я решил пересмотреть, что мы там наснимали. Стал скидывать фильм на компьютер. Тут и начались мистические нестыковки с прошлым. Я сразу обратил внимание, что файл необычайно тяжёл. Не мог столько весить восьмиминутный фрагмент. Я хорошо помню, что «пересчитывал» видео, чтобы оно не весило больше чем нужно. Все отснятые материалы мы с Катей монтировали сразу. И готовый файл записывали на болванки, чтобы не потерять, если с компьютером что-то случится.
Я его запускаю и не верю глазам. Фильм идёт более пятнадцати минут. Но мы смонтировали тогда минут восемь! Что же там такое?
Начиналось всё как обычно: лирическая мелодия, тёмный экран, название заезженным курсивным шрифтом «Победа настоящих чувств». Первая сцена: ребята играют в стритбол на спортивной площадке.
Листаю мышкой дальше восьмой минуты: милая светловолосая девушка сжимает кулак — подбадривает высокого худощавого парнишку перед финальной игрой. Не может быть...
Листаю дальше. Финальная игра. Чуть дальше: кубок в руках. Ещё дальше: титры ползут вверх. Как это? Последние сцены не были сняты!
Я чувствовал, будто схожу с ума. Думаете, за восемь лет у меня просто из головы вылетело, что фильм мы закончили? Нет. Это невозможно. Незаконченная работа над «Победой настоящих чувств» была для меня серьёзным разочарованием юности.
Теперь позвольте мне рассказать, что это был за фильм, и кто такая Катя Белова.
С ней мы познакомились, когда ей было семнадцать, а мне без малого восемнадцать. Она училась в одиннадцатом классе. Я заканчивал колледж. Познакомились мы благодаря общим интересам. Я задумал снять фильм. А она уже сняла с подругами своеобразный ремейк на фильм ужасов «Звонок».
Познакомил нас мой друг. Катя была двоюродной сестрой его девушки.
Подружились мы сразу и крепко. Сначала допоздна переписывались в «аське». Потом слонялись по улицам до заката. А после начали ходить друг к другу в гости. Смотрели вместе фильмы десятками. Особенно любили азиатские ужастики. Даже без русской озвучки их смотрели и без субтитров.
Вместе мы провели семь счастливых месяцев. Был ли я влюблён в Катю? И да, и нет.
С одной стороны: а как иначе? Красавица девушка, разделяет все мои интересы. Молодому парню невозможно не влюбиться. А с другой стороны, меня оскорбляла её крутость.
Низкого я был о себе мнения. Думал, что Катя не моего полёта птичка. Она была хороша во всём. У неё было красивое лицо и фигура гимнастки. Она играла на фортепиано. Она изучала английский и французский языки. У неё была одежда для бега, наряды для похода в театр и ресторан. Отец её был доцентом в престижном институте, а мама директором местной картинной галереи.
А я был худощавым. Интересовался я только кино, литературой и баскетболом. У меня было несколько футболок, пара джинсов и шорты для игры. Отец у меня не уступал родителям Кати — ездил на Ленд Крузере, дослужился до высокой должности. Но я на его фоне уж слишком бледно выглядел. Не принц, одним словом.
С Катей мы обнимались, держались за руки, прижимались щека к щеке. Она клала голову мне на плечо. И всё это мне тогда ни о чём не говорило. Я ждал других сигналов.
К слову, играл я не в самой лучшей команде. Не то чтобы мы были слабаками, но настрой у нас был неверный. Вместо воли к победе у нас была самоирония. Даже название у нашей команды было «Мхи». И играли мы как мхи... До городского финала доходили несколько раз, но ни разу не выигрывали.
И вот задумал я снять фильм. О любви, о дружбе и о баскетболе. Сюжет был такой: главный герой — его, конечно же, играл я — влюблён в девушку. Её играла моя знакомая из колледжа. А эта девушка влюблена в красивого баскетболиста. Эта роль досталась моему другу.
В начале фильма эта девушка стоит у забора, смотрит, как тот, кого она любит, гоняет с ребятами в стритбол на площадке школьного парка. На самом деле девушка влюблена не в самого парня, а в его славу и в его популярность. Думает, вот будут они вместе, и вся школа обзавидуется.
Девушка подходит к красавцу-баскетболисту после игры и предлагает ему прогуляться вместе. А тот холодно ей отвечает, что нет у него на это времени.
Теперь стоит девушка одна на площадке. Голову опустила, чуть не плачет. И тут приходит на площадку другой парень. В футболке и джинсах. Романтик. Моя роль!
— Свет, ну вот что ты в нём нашла? Погуляй лучше со мной. У меня есть время, — говорит мой герой.
— Отстань ты, — теперь уже девушка холодна со своим поклонником.
— У него к тебе никаких чувств. А у меня к тебе да, — не унимается неудачливый парнишка. Наизусть помню эти нелепые диалоги…
Девушка шагает прочь, а мой герой бежит за ней, чтобы услышать ответ.
— Он в прошлом году чемпионский кубок выиграл. А ты чего добился? Выиграй кубок, тогда и посмотрим, — говорит девушка, не оборачиваясь.
Парень остаётся один на площадке. И тут появляется героиня Кати. В руках у неё баскетбольный мяч. И она говорит, что кубок можно выиграть, если вступить в команду и хорошо подготовиться к турниру.
— Хочешь, буду тебе во всём помогать? — предлагает героиня Кати. Эту роль я написал специально для неё.
Сюжет больше годится для журнала «Ералаш», чем для короткометражного фильма, правда? Но мы снимали серьёзную школьную мелодраму.
Дальше шли несколько сцен, где были только я и Катя. Вот подруга наблюдает, как парень бросает мяч в кольцо. Вот она помогает ему заполнять анкету для вступления в команду. Вот опять броски в кольцо. А вот героиня Кати обмахивает его полотенцем, будто он не баскетболист, а боксёр какой-то.
А ещё сцена, где друзья идут вместе по тротуару и разговаривают об успехах и о том, что скоро турнир. На этом должен был закончиться недоснятый кусок фильма. Так я думал. Я был изумлён, когда пошли сцены, съёмок которых не было.
Просто забыл? Много лет прошло. Сняли, не сняли. Всё ли упомнишь? Ну уж нет!
Те сорванные съёмки были одним из ярчайших событий моей юности и уродливым узлом на верёвке нашей с Катей дружбы.
Представьте, что вы вспоминаете, как из лета в лето отдыхали в деревне у бабушки, а потом оказывается, что не было у вас никакой бабушки и деревни тоже.
Так же и я себя чувствовал. Только у меня было всё наоборот. Откуда-то взялся законченный фильм с моим участием.
Вот как всё было восемь лет назад: задумав снять короткометражку, я сразу сел за сценарий. Подробно расписывал сцены. Старательно рисовал раскадровку, просиживая дома самые лучшие майские дни.
Ходил по предполагаемым местам съёмок. Смотрел, где и в какое время солнце, каким будет свет. Катя была в восторге от идеи, сценария и всего, что мы делали.
Были готовы несколько сцен. Сняты и смонтированы. Мы их засмотрели до дыр и показали всем, кому могли. Оставалось снять не много: эпизод, где Света — девушка, что вздыхала по красавцу-баскетболисту — наблюдает, как главный герой упорно занимается на площадке. А потом игра и предсказуемый триумф главного героя.
Всё было готово для съёмок. Я договорился с ребятами двух команд. Тренер разрешил нам снимать в зале хоть два дня. У нас даже массовка была: много знакомых хотели понаблюдать за съёмочным процессом. И кубок у нас был как реквизит.
И всё бы получилось, но вот вышла неприятность. За день до съёмки мы с Катей здорово поссорились.
У Кати была подруга Лера. И она меня сразу невзлюбила. Точно не знаю, почему. Наверное, обычная ревность. И, понятное дело, эта Лера мне тоже не нравилась.
Накануне съёмки в спортивном зале мы с Катей должны были подготовить оборудование, обзвонить всех, чтобы не забыли про завтра и ещё много чего сделать. Но Катя опаздывала — пошла к Лере и задержалась.
Я ей звонил, нервничал и начал злиться. Мне стало казаться, что Лера нарочно задерживает Катю, чтобы меня пораздражать.
Катя пришла с опозданием в час. И я был в гневе. Хотел убедить её в том, как она наивна и не замечает манипуляций её подруги. Катя тоже разозлилась. Такой я её ещё не видел.
— А почему я должен терять время из-за твоей подруги? — не выдержал я.
— А почему я должна тратить время на твой фильм? — выпалила Катя.
Хлоп. Верёвка лопнула. Больше всего меня задело то, что она назвала фильм «моим», ведь он был «нашим».
Мы поссорились. На следующий день съёмок не было. Без Кати они были невозможны. У неё была важная роль. Камера была её. Да и настроения снимать не было.
Позже Катя сказала, что весь день ждала моего звонка. Хотела сама позвонить, но не смогла. Я тоже не мог. Сильна была обида. Мы не разговаривали два дня. Тогда-то я и понял, как сильны мои чувства. Тут не только дружба…
Катя тоже скучала. Позже призналась, что даже плакала. Поэтому мы долго в ссоре не были. Спустя два дня созвонились, встретились, крепко обнялись.
Снова подружились. А что фильм? «Доснимем ещё. Успеем», — говорили мы. Когда знакомые ребята нас про него спрашивали, то становилось как-то неловко. Это было больное место. И вообще без съёмок наши отношения стали какими-то неполными. Раньше нас общее дело объединяло, а теперь мы дружили просто так — без цели. Фильм был заброшен.
Лето прошло. Колледж был позади, а в институт я в том году не смог поступить. Мне пришла повестка, и я, ожидая приключений, пошёл добровольно в армию. Катя меня проводила.
А когда вернулся спустя год, ей было уже не до меня. У неё появился парень. Мотоциклист. Из тех, кто кроме своего мотоцикла больше ничем не интересуется, статусы «вконтакте» про скорость ставил. Ходил в дерматиновой куртке. Как мало девушке было надо, оказывается... А нашу дружбу как ветром сдуло.
Но один раз мы с Катей встретились. Пошли в кафе посидеть. Поначалу была она застенчива. Всё-таки давно не виделись. А потом стала откровенничать.
«Ты мне нравился тем, что всегда что-нибудь выдумывал, — сказала Катя. — Стихи писал, фильмы снимал. Ты был первым парнем, с которым мне не было скучно. Думала о тебе много. Постоянно думала».
Помню, как она тогда глаза опустила. Застеснялась. Эх, упустил я своё счастье. Встретились мы тогда — будто подвели итог нашей дружбы. Больше никаких ужинов у нас не было.
А несколько месяцев спустя и Кати не стало. Она с парнем на мотоцикле влетела в грузовик. Парень умер мгновенно. Катя пролежала в реанимации несколько дней и тоже умерла, не приходя в сознание.
Вот что я помнил. А теперь передо мной была альтернативная история. Короткометражный фильм. Местами затянутый. Много лишних планов. Есть «дёрганные» кадры. Ужасный звук. Но законченный фильм!
Вот съёмки в спортивном зале. Ребята играют в баскетбол. Те самые ребята, которые спрашивали: «А вы свой фильм снимать не будете?»... Всё по сценарию. Идёт финальная игра.
Главный герой, то есть я, ведёт мяч к кольцу. Соперники как бы пытаются отобрать мяч, выглядит это фальшиво. Болельщики волнуются. По очереди показывают лица Кати и той девушки, что в начале фильма отшила парня. Мяч летит в кольцо. Ура! Публика ликует.
Все поздравляют моего героя, будто он один выиграл всю игру. Следующий кадр: главный герой стоит с золочёным кубком в руках, и ему на шею бросается девушка, ради которой он всё это делал.
Она радуется за него, обнимает. А он через её плечо смотрит на свою подругу, что готовила его к этой игре. Подруга стоит в стороне. Улыбается ему, показывает палец вверх, а глаза у неё грустные. Хорошо Катя сыграла. На фоне всей наигранности — настоящая актриса.
Мой герой выбирается из объятий девушки, отдаёт кубок кому-то из своей команды и идёт к подруге.
Они смотрят друг на друга с нежностью. Тут зрителю должно стать ясно, что значит «Победа настоящих чувств». Девушка, которую главный герой мечтал покорить, смотрит на них с недоумением. В финале счастливая пара покидает зал, держась за руки. Этого в сценарии не было. Наверное, придумали в процессе съёмок. Конец...
Но кто всё это снимал? Когда по экрану поползли титры, объяснение у меня было только одно: я сошёл с ума, и у меня «глюки». Представьте, каково это — узнать такое, когда ты один в квартире, а за окном темно.
Я много раз перелистывал фильм. Пересматривал вторую половину. Всё было настоящим, хоть это никак не состыковывалось с реальностью.
Чуть отойдя от шока, я позвонил своему старому другу. Тому самому, что встречался с двоюродной сестрой Кати и играл красавца-баскетболиста в нашем фильме. По телефону я не стал ничего объяснять, только пообещал, что покажу ему такое, от чего у него отвиснет челюсть.
Заинтригованный друг скоро примчался. Я включил ему фильм с самого начала для большего эффекта. А сам внимательно наблюдал за его реакцией. Вот пошли на экране несуществующие сцены. Я гляжу, а мой друг всё ещё сидит со скучающим лицом и ждёт, когда начнётся то, от чего отвиснет челюсть.
— Илюх, ты что, не понимаешь? Мы же этого не снимали никогда! — не выдержал я.
— Чего? Как это не снимали? — удивился мой друг.
Я был ошарашен, когда понял, что мои воспоминания отличаются от того, что помнит Илья. Съёмка не срывалась? Нет, не срывалась!
Сначала Илья смотрел на меня как на человека с дырявой памятью, потом начал думать, что я затеял дурацкий розыгрыш, а когда его утомили мои расспросы, он стал сомневаться в том, что я здоров.
Мне пришлось притвориться, что я начал что-то вспоминать. И просил рассказать подробнее.
— Вы же ещё хотели какой-то фильм снимать про любовь, но потом расстались, — рассказывал друг.
— Что мы сделали? — я не смог скрыть удивления.
— Ну, друзьями остались, — уточнил друг.
По воспоминаниям Ильи, мы с Катей встречались. Около трёх месяцев. Для юности — большой срок. Позже мой друг в качестве доказательства принёс фотографию со своего восемнадцатого дня рождения. Он был одним из последних людей, кто печатал и вставлял фото в альбом. На той фотографии мы с Катей прижались друг к другу лбами и губы близко-близко. Друзья так не делают.
Я помню тот день рождения. И Катя там со мной была. Мы даже выпили немножко. Но никаких поцелуев не было. Забыл бы я, как же…
Мой друг вспомнил, что о своих отношениях мы с Катей объявили, когда закончили с монтажом фильма. А причину нашего расставания Илья не помнил. Предположил, что ссориться стали. Ещё сказал, что в военкомат я пошёл от отчаяния — тяжело переживал разрыв.
А что дальше? Что случилось с Катей? Разбилась на мотоцикле со своим парнем. Умерла в реанимации, не приходя в сознание. Тут всё сходится...
Но целый эпизод моей жизни переписан. Как это объяснить? Вещественные доказательства говорят о том, что моя память меня обманывает, а не наоборот.
Нет, версия о моём сумасшествии меня не устраивает. Я решил найти этому другое объяснение. И мне вспомнились события четырёхлетней давности, когда я чуть не утонул.
Тогда ребята убеждали меня, что никто не хотел учить меня плавать, и что со дна меня никто не доставал. А не означает ли это, что я всё-таки утонул в том озере?..
Звучит безумно? Сейчас объясню. Вы верите в жизнь после смерти? Я никогда не верил. А теперь у меня есть своя теория на этот счёт. Представьте, что существуют тысячи или даже миллионы похожих реальностей, и мы существуем одновременно в каждой из них.
Если в одном из миров человек погибает, то его сознание переключается на другое тело в другом мире, где он остался жив. Так понятнее? Но каждая версия реальности немного отличается от другой. Этим и объясняются нестыковки в прошлом, о которых я бы мог и не узнать.
Я помню, как шёл ко дну, как умирал... И, наверное, умер в той реальности. А теперь оказался здесь. В теле, более приспособленном к жизни. Здесь я был не столь ранимым, чтобы обидеться на Катю и отменить съёмку. Здесь я был немного смелее, чтобы рассказать ей о своих чувствах. И, наконец, здесь я умею плавать, пусть и не очень хорошо. Это я проверил недавно. Плыву и голову над водой держу...
Я стал спрашивать у людей, было ли у них что-то подобное. И один мой знакомый рассказал, что у его сестры был похожий случай. Когда они были подростками, мама попросила их вымыть окна. Сестра тогда впала в панику и отказывалась даже подходить к окнам. Мой знакомый вымыл окна один и был страшно зол на сестру. А вечером она ему объяснила, что боится снова упасть и разбиться. Сестра была убеждена, что в прошлый раз, когда она мыла окно, то свалилась с третьего этажа. Лежала на асфальте, истекала кровью и умирала. А потом снова оказалась на подоконнике живая и невредимая. Такую историю нельзя воспринять адекватно, даже тому, кто её рассказывает. Со временем сестра моего знакомого стала говорить, что это был сон.
Свою историю я рассказал ещё одному человеку. Другу моего отца — доктору из научно-исследовательского института. Попросил его пофантазировать. Он мыслит интересно.
Так вот доктор объяснил это почти так же, как я: представьте, что наше тело — это терминал, а сервер с нашим Я витает где-то в информационном поле. Допустим, у нас много тел в разных мирах, и все они подключены к одному «серверу-Я». «Глобальная сеть выживания» — так назвал доктор эту теорию.
Все альбомы с фотографиями я перерыл. Читал километры своих переписок в социальных сетях. Больше никаких серьёзных несоответствий с моей памятью не нашёл. Какие-то мелочи казались мне незнакомыми, но мог же просто забыть. А переписки с Катей у меня не сохранилось. Жаль.
Но если я прав, и есть множество реальностей со всевозможными вариантами наших жизней, то мы все доживём до старости.
Слишком оптимистично всё это? Да. Если есть теория, то и доказательство всегда найдётся? Тоже верно.
И всё-таки я верю, что существует реальность, где Катя не разбилась на мотоцикле и осталась жива. А может быть, есть и такая, где мы с ней пережили все трудности и остались вместе.
Недавно я видел такой сон. Вдруг и сны тоже что-то значат.
Этому есть логичные и простые объяснения. Например, учёные говорят, что наши воспоминания меняются, потому что мы снова и снова интерпретируем их, забывая, как всё было на самом деле.
Однако мне довелось увидеть подтверждение тому, что некоторые события моей жизни были буквально переписаны. Я нашёл готовый фильм, который снимал в юные годы. Но что удивительно: он не был снят до конца. Я бы не забыл этого. Откуда взялись финальные сцены? Кто монтировал этот фильм? Этому я нашёл объяснение.
Но прежде чем пояснить свою теорию, я должен вам рассказать про одно событие своей жизни. Четыре года назад я чуть не утонул. Потом вы поймёте, зачем вам это знать.
Поехали мы с однокурсниками и однокурсницами на озеро отметить закрытие сессии. Без алкоголя, так — посидеть и искупаться. Купили готовый шашлык в местном кафе. Дорого, зато никакой возни.
читать дальшеТерпеть не могу такие сборища, если честно. Всегда думаю, поскорее бы домой, заниматься своими делами. А ребятам было весело. Музыка из машины орёт, небо голубое, народу вокруг почти нет. Немного посидели и полезли в воду. Кто и до середины озера доплывал, а я сидел на покрывале.
— Паш, давай к нам сюда, — кричали мне.
— Плавать не умею, — ответил я.
— Научим! — сказала мне Жанна, выглянув из-за дерева. Она там завязывала купальник.
Я хорошо помню, что учить меня плавать было её идеей. И я был не против. Жанна была симпатичная, тоненькая и черноглазая.
Учила она меня как ребёнка. Говорила, что вода — это мой друг, что нужно просто лечь и расслабиться. Я серьёзно к этой затее не относился, но старался. Ложился на воду, пытался одновременно грести руками и ногами.
Не лучшее место было, чтобы научиться плавать. То было даже не озеро, а затопленный песчаный карьер. Чуть отойдёшь от берега — и уже глубина. Никаких отмелей.
Но я осмелел, поняв, что могу проплыть немного, если набрать побольше воздуха и не поднимать головы. Решил потренироваться так — проплыть под водой, а потом научиться держать голову.
Попросил ребят за мной присмотреть и поплыл. А когда минуту спустя я поднял голову, то понял, что плыл вовсе не вдоль берега. Под ногами не было дна. Я запаниковал и начал тонуть.
Не знаю, насколько далеко меня занесло. Ничего кроме неба не видел. Хотел кричать, но то и дело в рот попадала вода. Барахтался я недолго. Как же, оказывается, быстро силы оставляют человека, если ему не хватает воздуха.
Меня тянуло вниз, я оказался под водой. Ни руками, ни ногами шевелить уже не мог. Какое-то время я ещё видел зелёную муть, а потом всё — отключился. Правильное это слово «отключился». Иначе и не скажешь. Вот ты был, и вот тебя уже нет.
Говорят, что в такие минуты вся жизнь проносится перед глазами. Ерунда! Я и подумать ничего не успел.
Как же я не утонул? Не знаю. Я очнулся уже над водой и чувствую: чья-то чугунная рука тянет меня за волосы. И сам я руками гребу, ногами барахтаю. Захлёбываюсь, лёгкие горят, но плыву.
Меня вытащил Андрей. Больше часа я мучительно откашливал воду из лёгких. Ребята обступили меня кругом. И кто-то всё порывался скорую вызывать.
А Федька возьми да скажи:
— Зачем было в воду лезть, если так хреново плаваешь?
Меня это взбесило. Это ведь ему больше всех не нравилось, что кто-то сидит на берегу. Это ведь он орал, чтобы я не боялся — заходил поглубже.
Я сказал, что сами меня чуть не утопили, а теперь виноватым делают. Конечно перегнул палку сгоряча. И тут ребята как загалдели, что никто меня не уговаривал, насильно в озеро не тянул и что вообще мог бы я сейчас на дне лежать.
Не понравилось мне то, что мои однокурсники так упрямо уходят от ответственности. Мол, меня спасли, а я... Всех перепугал, свинья неблагодарная.
Были у нас совместные планы на лето, но с этого дня — всё. Не звонил я никому из них. Ближе к началу следующего курса остыл. Спасли всё-таки. Не стояли, открыв рты. Я потом их всех отблагодарил, особенно Андрея.
Спрашивал у него, как он меня поднял со дна. Ведь я чувствовал, как погружался, когда сознание терял. Андрей ответил, что не помнит такого. Рассказывал, что увидел, как я бултыхаюсь, подплыл и вытянул за волосы. Под воду за мной не нырял. Странно. Неужели я сам всплыл? Впрочем, это мне не казалось важным.
Много времени прошло после того случая. И жил я себе спокойно. Успел и университет закончить, и на работу устроиться, и от родителей съехать. С однокурсниками давно связи растерял. Теперь только с днём рождения друг друга поздравляем.
И может быть не узнал бы я о странностях моего «переписанного прошлого», если бы не проблемы с компьютером. Полетел Виндоус. Компьютер у меня был старый, еле дышал. Мне его ещё родители покупали. У них и остался диск с программой.
Пошёл я к ним неохотно. У них ко мне всегда два вопроса: когда я женюсь и когда будут внуки. А ещё они мне любят напоминать, что с квартирой мне помогли как раз для того, чтобы я мог свою семью завести. А мне что, на первой встречной жениться?
«У молодёжи сейчас всё рано да рано, — в очередной раз упрекала меня мама, пока я лазал по шкафам. — Когда мне было двадцать шесть лет, ты уже в первый класс пошёл».
Коробку со старыми дисками наконец-то нашёл. Так и забрал её всю. Хотелось поскорее домой вернуться.
Вечером переустановил Виндоус и стал перебирать оставшиеся диски в коробке. Просто так, из любопытства. И среди старых игр я нашёл диск, который был подписан чёрным маркером «Наш фильм».
Я сразу понял, что это за фильм такой. «Победа настоящих чувств». Господи, какое же нелепое название! А тогда мне, семнадцатилетнему подростку, оно казалось очень удачным.
Незаконченный фильм, который мы снимали с моей подругой Катей Беловой. Её сейчас уже нет в живых. Погибла шесть с половиной лет назад. Тут нахлынула на меня тоска. Я подумал: вот и нет уже никаких «мы», и так и не получилось никакого «нашего фильма».
Конечно же я решил пересмотреть, что мы там наснимали. Стал скидывать фильм на компьютер. Тут и начались мистические нестыковки с прошлым. Я сразу обратил внимание, что файл необычайно тяжёл. Не мог столько весить восьмиминутный фрагмент. Я хорошо помню, что «пересчитывал» видео, чтобы оно не весило больше чем нужно. Все отснятые материалы мы с Катей монтировали сразу. И готовый файл записывали на болванки, чтобы не потерять, если с компьютером что-то случится.
Я его запускаю и не верю глазам. Фильм идёт более пятнадцати минут. Но мы смонтировали тогда минут восемь! Что же там такое?
Начиналось всё как обычно: лирическая мелодия, тёмный экран, название заезженным курсивным шрифтом «Победа настоящих чувств». Первая сцена: ребята играют в стритбол на спортивной площадке.
Листаю мышкой дальше восьмой минуты: милая светловолосая девушка сжимает кулак — подбадривает высокого худощавого парнишку перед финальной игрой. Не может быть...
Листаю дальше. Финальная игра. Чуть дальше: кубок в руках. Ещё дальше: титры ползут вверх. Как это? Последние сцены не были сняты!
Я чувствовал, будто схожу с ума. Думаете, за восемь лет у меня просто из головы вылетело, что фильм мы закончили? Нет. Это невозможно. Незаконченная работа над «Победой настоящих чувств» была для меня серьёзным разочарованием юности.
Теперь позвольте мне рассказать, что это был за фильм, и кто такая Катя Белова.
С ней мы познакомились, когда ей было семнадцать, а мне без малого восемнадцать. Она училась в одиннадцатом классе. Я заканчивал колледж. Познакомились мы благодаря общим интересам. Я задумал снять фильм. А она уже сняла с подругами своеобразный ремейк на фильм ужасов «Звонок».
Познакомил нас мой друг. Катя была двоюродной сестрой его девушки.
Подружились мы сразу и крепко. Сначала допоздна переписывались в «аське». Потом слонялись по улицам до заката. А после начали ходить друг к другу в гости. Смотрели вместе фильмы десятками. Особенно любили азиатские ужастики. Даже без русской озвучки их смотрели и без субтитров.
Вместе мы провели семь счастливых месяцев. Был ли я влюблён в Катю? И да, и нет.
С одной стороны: а как иначе? Красавица девушка, разделяет все мои интересы. Молодому парню невозможно не влюбиться. А с другой стороны, меня оскорбляла её крутость.
Низкого я был о себе мнения. Думал, что Катя не моего полёта птичка. Она была хороша во всём. У неё было красивое лицо и фигура гимнастки. Она играла на фортепиано. Она изучала английский и французский языки. У неё была одежда для бега, наряды для похода в театр и ресторан. Отец её был доцентом в престижном институте, а мама директором местной картинной галереи.
А я был худощавым. Интересовался я только кино, литературой и баскетболом. У меня было несколько футболок, пара джинсов и шорты для игры. Отец у меня не уступал родителям Кати — ездил на Ленд Крузере, дослужился до высокой должности. Но я на его фоне уж слишком бледно выглядел. Не принц, одним словом.
С Катей мы обнимались, держались за руки, прижимались щека к щеке. Она клала голову мне на плечо. И всё это мне тогда ни о чём не говорило. Я ждал других сигналов.
К слову, играл я не в самой лучшей команде. Не то чтобы мы были слабаками, но настрой у нас был неверный. Вместо воли к победе у нас была самоирония. Даже название у нашей команды было «Мхи». И играли мы как мхи... До городского финала доходили несколько раз, но ни разу не выигрывали.
И вот задумал я снять фильм. О любви, о дружбе и о баскетболе. Сюжет был такой: главный герой — его, конечно же, играл я — влюблён в девушку. Её играла моя знакомая из колледжа. А эта девушка влюблена в красивого баскетболиста. Эта роль досталась моему другу.
В начале фильма эта девушка стоит у забора, смотрит, как тот, кого она любит, гоняет с ребятами в стритбол на площадке школьного парка. На самом деле девушка влюблена не в самого парня, а в его славу и в его популярность. Думает, вот будут они вместе, и вся школа обзавидуется.
Девушка подходит к красавцу-баскетболисту после игры и предлагает ему прогуляться вместе. А тот холодно ей отвечает, что нет у него на это времени.
Теперь стоит девушка одна на площадке. Голову опустила, чуть не плачет. И тут приходит на площадку другой парень. В футболке и джинсах. Романтик. Моя роль!
— Свет, ну вот что ты в нём нашла? Погуляй лучше со мной. У меня есть время, — говорит мой герой.
— Отстань ты, — теперь уже девушка холодна со своим поклонником.
— У него к тебе никаких чувств. А у меня к тебе да, — не унимается неудачливый парнишка. Наизусть помню эти нелепые диалоги…
Девушка шагает прочь, а мой герой бежит за ней, чтобы услышать ответ.
— Он в прошлом году чемпионский кубок выиграл. А ты чего добился? Выиграй кубок, тогда и посмотрим, — говорит девушка, не оборачиваясь.
Парень остаётся один на площадке. И тут появляется героиня Кати. В руках у неё баскетбольный мяч. И она говорит, что кубок можно выиграть, если вступить в команду и хорошо подготовиться к турниру.
— Хочешь, буду тебе во всём помогать? — предлагает героиня Кати. Эту роль я написал специально для неё.
Сюжет больше годится для журнала «Ералаш», чем для короткометражного фильма, правда? Но мы снимали серьёзную школьную мелодраму.
Дальше шли несколько сцен, где были только я и Катя. Вот подруга наблюдает, как парень бросает мяч в кольцо. Вот она помогает ему заполнять анкету для вступления в команду. Вот опять броски в кольцо. А вот героиня Кати обмахивает его полотенцем, будто он не баскетболист, а боксёр какой-то.
А ещё сцена, где друзья идут вместе по тротуару и разговаривают об успехах и о том, что скоро турнир. На этом должен был закончиться недоснятый кусок фильма. Так я думал. Я был изумлён, когда пошли сцены, съёмок которых не было.
Просто забыл? Много лет прошло. Сняли, не сняли. Всё ли упомнишь? Ну уж нет!
Те сорванные съёмки были одним из ярчайших событий моей юности и уродливым узлом на верёвке нашей с Катей дружбы.
Представьте, что вы вспоминаете, как из лета в лето отдыхали в деревне у бабушки, а потом оказывается, что не было у вас никакой бабушки и деревни тоже.
Так же и я себя чувствовал. Только у меня было всё наоборот. Откуда-то взялся законченный фильм с моим участием.
Вот как всё было восемь лет назад: задумав снять короткометражку, я сразу сел за сценарий. Подробно расписывал сцены. Старательно рисовал раскадровку, просиживая дома самые лучшие майские дни.
Ходил по предполагаемым местам съёмок. Смотрел, где и в какое время солнце, каким будет свет. Катя была в восторге от идеи, сценария и всего, что мы делали.
Были готовы несколько сцен. Сняты и смонтированы. Мы их засмотрели до дыр и показали всем, кому могли. Оставалось снять не много: эпизод, где Света — девушка, что вздыхала по красавцу-баскетболисту — наблюдает, как главный герой упорно занимается на площадке. А потом игра и предсказуемый триумф главного героя.
Всё было готово для съёмок. Я договорился с ребятами двух команд. Тренер разрешил нам снимать в зале хоть два дня. У нас даже массовка была: много знакомых хотели понаблюдать за съёмочным процессом. И кубок у нас был как реквизит.
И всё бы получилось, но вот вышла неприятность. За день до съёмки мы с Катей здорово поссорились.
У Кати была подруга Лера. И она меня сразу невзлюбила. Точно не знаю, почему. Наверное, обычная ревность. И, понятное дело, эта Лера мне тоже не нравилась.
Накануне съёмки в спортивном зале мы с Катей должны были подготовить оборудование, обзвонить всех, чтобы не забыли про завтра и ещё много чего сделать. Но Катя опаздывала — пошла к Лере и задержалась.
Я ей звонил, нервничал и начал злиться. Мне стало казаться, что Лера нарочно задерживает Катю, чтобы меня пораздражать.
Катя пришла с опозданием в час. И я был в гневе. Хотел убедить её в том, как она наивна и не замечает манипуляций её подруги. Катя тоже разозлилась. Такой я её ещё не видел.
— А почему я должен терять время из-за твоей подруги? — не выдержал я.
— А почему я должна тратить время на твой фильм? — выпалила Катя.
Хлоп. Верёвка лопнула. Больше всего меня задело то, что она назвала фильм «моим», ведь он был «нашим».
Мы поссорились. На следующий день съёмок не было. Без Кати они были невозможны. У неё была важная роль. Камера была её. Да и настроения снимать не было.
Позже Катя сказала, что весь день ждала моего звонка. Хотела сама позвонить, но не смогла. Я тоже не мог. Сильна была обида. Мы не разговаривали два дня. Тогда-то я и понял, как сильны мои чувства. Тут не только дружба…
Катя тоже скучала. Позже призналась, что даже плакала. Поэтому мы долго в ссоре не были. Спустя два дня созвонились, встретились, крепко обнялись.
Снова подружились. А что фильм? «Доснимем ещё. Успеем», — говорили мы. Когда знакомые ребята нас про него спрашивали, то становилось как-то неловко. Это было больное место. И вообще без съёмок наши отношения стали какими-то неполными. Раньше нас общее дело объединяло, а теперь мы дружили просто так — без цели. Фильм был заброшен.
Лето прошло. Колледж был позади, а в институт я в том году не смог поступить. Мне пришла повестка, и я, ожидая приключений, пошёл добровольно в армию. Катя меня проводила.
А когда вернулся спустя год, ей было уже не до меня. У неё появился парень. Мотоциклист. Из тех, кто кроме своего мотоцикла больше ничем не интересуется, статусы «вконтакте» про скорость ставил. Ходил в дерматиновой куртке. Как мало девушке было надо, оказывается... А нашу дружбу как ветром сдуло.
Но один раз мы с Катей встретились. Пошли в кафе посидеть. Поначалу была она застенчива. Всё-таки давно не виделись. А потом стала откровенничать.
«Ты мне нравился тем, что всегда что-нибудь выдумывал, — сказала Катя. — Стихи писал, фильмы снимал. Ты был первым парнем, с которым мне не было скучно. Думала о тебе много. Постоянно думала».
Помню, как она тогда глаза опустила. Застеснялась. Эх, упустил я своё счастье. Встретились мы тогда — будто подвели итог нашей дружбы. Больше никаких ужинов у нас не было.
А несколько месяцев спустя и Кати не стало. Она с парнем на мотоцикле влетела в грузовик. Парень умер мгновенно. Катя пролежала в реанимации несколько дней и тоже умерла, не приходя в сознание.
Вот что я помнил. А теперь передо мной была альтернативная история. Короткометражный фильм. Местами затянутый. Много лишних планов. Есть «дёрганные» кадры. Ужасный звук. Но законченный фильм!
Вот съёмки в спортивном зале. Ребята играют в баскетбол. Те самые ребята, которые спрашивали: «А вы свой фильм снимать не будете?»... Всё по сценарию. Идёт финальная игра.
Главный герой, то есть я, ведёт мяч к кольцу. Соперники как бы пытаются отобрать мяч, выглядит это фальшиво. Болельщики волнуются. По очереди показывают лица Кати и той девушки, что в начале фильма отшила парня. Мяч летит в кольцо. Ура! Публика ликует.
Все поздравляют моего героя, будто он один выиграл всю игру. Следующий кадр: главный герой стоит с золочёным кубком в руках, и ему на шею бросается девушка, ради которой он всё это делал.
Она радуется за него, обнимает. А он через её плечо смотрит на свою подругу, что готовила его к этой игре. Подруга стоит в стороне. Улыбается ему, показывает палец вверх, а глаза у неё грустные. Хорошо Катя сыграла. На фоне всей наигранности — настоящая актриса.
Мой герой выбирается из объятий девушки, отдаёт кубок кому-то из своей команды и идёт к подруге.
Они смотрят друг на друга с нежностью. Тут зрителю должно стать ясно, что значит «Победа настоящих чувств». Девушка, которую главный герой мечтал покорить, смотрит на них с недоумением. В финале счастливая пара покидает зал, держась за руки. Этого в сценарии не было. Наверное, придумали в процессе съёмок. Конец...
Но кто всё это снимал? Когда по экрану поползли титры, объяснение у меня было только одно: я сошёл с ума, и у меня «глюки». Представьте, каково это — узнать такое, когда ты один в квартире, а за окном темно.
Я много раз перелистывал фильм. Пересматривал вторую половину. Всё было настоящим, хоть это никак не состыковывалось с реальностью.
Чуть отойдя от шока, я позвонил своему старому другу. Тому самому, что встречался с двоюродной сестрой Кати и играл красавца-баскетболиста в нашем фильме. По телефону я не стал ничего объяснять, только пообещал, что покажу ему такое, от чего у него отвиснет челюсть.
Заинтригованный друг скоро примчался. Я включил ему фильм с самого начала для большего эффекта. А сам внимательно наблюдал за его реакцией. Вот пошли на экране несуществующие сцены. Я гляжу, а мой друг всё ещё сидит со скучающим лицом и ждёт, когда начнётся то, от чего отвиснет челюсть.
— Илюх, ты что, не понимаешь? Мы же этого не снимали никогда! — не выдержал я.
— Чего? Как это не снимали? — удивился мой друг.
Я был ошарашен, когда понял, что мои воспоминания отличаются от того, что помнит Илья. Съёмка не срывалась? Нет, не срывалась!
Сначала Илья смотрел на меня как на человека с дырявой памятью, потом начал думать, что я затеял дурацкий розыгрыш, а когда его утомили мои расспросы, он стал сомневаться в том, что я здоров.
Мне пришлось притвориться, что я начал что-то вспоминать. И просил рассказать подробнее.
— Вы же ещё хотели какой-то фильм снимать про любовь, но потом расстались, — рассказывал друг.
— Что мы сделали? — я не смог скрыть удивления.
— Ну, друзьями остались, — уточнил друг.
По воспоминаниям Ильи, мы с Катей встречались. Около трёх месяцев. Для юности — большой срок. Позже мой друг в качестве доказательства принёс фотографию со своего восемнадцатого дня рождения. Он был одним из последних людей, кто печатал и вставлял фото в альбом. На той фотографии мы с Катей прижались друг к другу лбами и губы близко-близко. Друзья так не делают.
Я помню тот день рождения. И Катя там со мной была. Мы даже выпили немножко. Но никаких поцелуев не было. Забыл бы я, как же…
Мой друг вспомнил, что о своих отношениях мы с Катей объявили, когда закончили с монтажом фильма. А причину нашего расставания Илья не помнил. Предположил, что ссориться стали. Ещё сказал, что в военкомат я пошёл от отчаяния — тяжело переживал разрыв.
А что дальше? Что случилось с Катей? Разбилась на мотоцикле со своим парнем. Умерла в реанимации, не приходя в сознание. Тут всё сходится...
Но целый эпизод моей жизни переписан. Как это объяснить? Вещественные доказательства говорят о том, что моя память меня обманывает, а не наоборот.
Нет, версия о моём сумасшествии меня не устраивает. Я решил найти этому другое объяснение. И мне вспомнились события четырёхлетней давности, когда я чуть не утонул.
Тогда ребята убеждали меня, что никто не хотел учить меня плавать, и что со дна меня никто не доставал. А не означает ли это, что я всё-таки утонул в том озере?..
Звучит безумно? Сейчас объясню. Вы верите в жизнь после смерти? Я никогда не верил. А теперь у меня есть своя теория на этот счёт. Представьте, что существуют тысячи или даже миллионы похожих реальностей, и мы существуем одновременно в каждой из них.
Если в одном из миров человек погибает, то его сознание переключается на другое тело в другом мире, где он остался жив. Так понятнее? Но каждая версия реальности немного отличается от другой. Этим и объясняются нестыковки в прошлом, о которых я бы мог и не узнать.
Я помню, как шёл ко дну, как умирал... И, наверное, умер в той реальности. А теперь оказался здесь. В теле, более приспособленном к жизни. Здесь я был не столь ранимым, чтобы обидеться на Катю и отменить съёмку. Здесь я был немного смелее, чтобы рассказать ей о своих чувствах. И, наконец, здесь я умею плавать, пусть и не очень хорошо. Это я проверил недавно. Плыву и голову над водой держу...
Я стал спрашивать у людей, было ли у них что-то подобное. И один мой знакомый рассказал, что у его сестры был похожий случай. Когда они были подростками, мама попросила их вымыть окна. Сестра тогда впала в панику и отказывалась даже подходить к окнам. Мой знакомый вымыл окна один и был страшно зол на сестру. А вечером она ему объяснила, что боится снова упасть и разбиться. Сестра была убеждена, что в прошлый раз, когда она мыла окно, то свалилась с третьего этажа. Лежала на асфальте, истекала кровью и умирала. А потом снова оказалась на подоконнике живая и невредимая. Такую историю нельзя воспринять адекватно, даже тому, кто её рассказывает. Со временем сестра моего знакомого стала говорить, что это был сон.
Свою историю я рассказал ещё одному человеку. Другу моего отца — доктору из научно-исследовательского института. Попросил его пофантазировать. Он мыслит интересно.
Так вот доктор объяснил это почти так же, как я: представьте, что наше тело — это терминал, а сервер с нашим Я витает где-то в информационном поле. Допустим, у нас много тел в разных мирах, и все они подключены к одному «серверу-Я». «Глобальная сеть выживания» — так назвал доктор эту теорию.
Все альбомы с фотографиями я перерыл. Читал километры своих переписок в социальных сетях. Больше никаких серьёзных несоответствий с моей памятью не нашёл. Какие-то мелочи казались мне незнакомыми, но мог же просто забыть. А переписки с Катей у меня не сохранилось. Жаль.
Но если я прав, и есть множество реальностей со всевозможными вариантами наших жизней, то мы все доживём до старости.
Слишком оптимистично всё это? Да. Если есть теория, то и доказательство всегда найдётся? Тоже верно.
И всё-таки я верю, что существует реальность, где Катя не разбилась на мотоцикле и осталась жива. А может быть, есть и такая, где мы с ней пережили все трудности и остались вместе.
Недавно я видел такой сон. Вдруг и сны тоже что-то значат.
Автор: Влад Райбер
-
-
13.06.2018 в 11:08-
-
15.06.2018 в 00:23