Да кому оно нужно, это бессмертие! ##### Роланд Неистовый шел и насвистывал дырочкой в правом боку##### Фикрайтеры всех стран, объединяйтесь! Спасем героев от садистов-авторов!#####Я не Кенни! Я Эникентий Мидихлорианович!
читать дальшеКаждый раз, выходя из дома, я надеюсь встретить её. Куда бы ни шёл, и где бы ни был, я хочу верить, что иду к ней. Может, она этого хочет? Здесь не нужно быть романтиком. Эта девушка может сделать так, чтобы мы встретились. Но прошёл почти год, а этого до сих пор не случилось.
Милая Арина. Ты правда забыла меня?
Она всегда говорила, что у меня от неё будут только проблемы. Она говорила, что отравит мою жизнь. Я в это не верил и не верю сейчас. Пусть рядом с этой девушкой творились невероятные вещи. Пугающие вещи. Жуткие...
Мне больше ничего не страшно, лишь бы ты вернулась.
Я расскажу о ней то, что помню сам. Стоял жаркий август. На проспекте Революции было много парочек и дружеских компаний, а я один сновал между ними — вышел из дома нагуливать шаги в мобильном приложении.
И я увидел девушку. Её было невозможно не заметить, потому что она ела японскую лапшу на ходу. В одной руке держала коробочку, а в другой у неё были палочки. И вот она уплетала! Не странно увидеть на улице человека с шаурмой или с чебуреком, но вот чтобы лапшу трескать...
Я увидел её и подумал: «Господи, какая же она смешная!». Девушка прошла мимо, и мне показалось, что она бросила на меня взгляд и улыбнулась как-то хитро. Я ведь её и рассмотреть не успел. Бёдра округлые и короткая стрижка — всё, что заметил. Но она засела у меня в голове.
Я прошёл ещё немного. Взял бумажку у рекламщицы, что была одета, как барышня. Чуть не столкнулся с официантом у грузинского ресторана и притормозил. На уличном столике под навесом лежала пачка салфеток. Ветер подхватывал их по одной и сбрасывал на тротуар.
Я представил, как беру эту пачку и бегу назад догонять ту девушку:
«Приятного аппетита! А может быть, Вам салфетку?»
Вот же глупости! Так только несчастные пикаперы делают. А я нормальный, я не знакомлюсь на улицах. Я знакомлюсь в социальных сетях...
Но я это сделал. Схватил салфетки, пока ветер их все не разбросал, и побежал назад. Бежал, оглядывался по сторонам — она ведь могла свернуть на переходе.
Я нашёл её в скверике. Девушка сидела на скамейке, запрокинув голову назад. Глаза её были закрыты, и она улыбалась, наслаждаясь солнечными лучами.
И правда, симпатичная.
— Салфетку? — сказал я, набравшись смелости.
Девушка открыла глаза, сощурилась и сделала ладонь козырьком.
— Ага, давай, — сказала она, рассмотрев меня.
Девушка промокнула губы, а затем придвинула коробку с остатками лапши ближе к себе. Она хотела, чтобы я сел рядом.
Самое необычное знакомство в моей жизни?
— Меня зовут Саша, — сказал я.
— Саша, — мне показалось, что девушка повторила моё имя с нежностью.
— А как тебя зовут? — спросил я, так и не дождавшись, что она догадается представиться.
— Арина, — ответила девушка.
Арина. Глаза светлые-светлые. Кожа такая прозрачная, что видны жилки на лице. Могу закрыть глаза и представить её в мельчайших деталях.
Тогда мы долго гуляли. Она была в хорошем настроении. На Советской площади девушка вбежала в «танцующий» фонтан, чтобы коснуться струи в центре, и вся вымокла. Я закрывал лицо руками: боже, что она творит! Какой она была открытой. Рассказывала мне всё, о чём бы я ни спросил. А сама не задавала вопросов. Будто ей было всё равно, сколько мне лет, где я живу, чем занимаюсь. Я чувствовал, будто мне позволяют быть тем, кто я есть.
Когда Арина впервые пришла ко мне домой, а это случилось скоро... Она ни в чём себя не стесняла. Поставила чайник на плиту. Полезла в шкаф, взяла мою футболку и старые пляжные шорты. Пошла переоделась в ванной. Я смеялся, глядя на неё. Выражал так удивление её раскрепощённостью, а девушка улыбалась и смешно моргала.
Первую странность в поведении Арины я заметил, когда она осталась у меня ночевать. Я живу в квартире-студии, и у меня всё в одной комнате: спальня, кухня и гостиная. А ещё прямо из комнаты видно прихожую.
Мы лежали с Ариной в постели. Я обнимал её, гладил, а она смотрела в коридор.
— Меня пугает твоя дверь, — сказала она.
— Чем она тебя пугает? — я думал она шутит.
— Это странно, что с кровати видно дверь в подъезд, — ответила Арина. — А ещё там глазок открыт.
Я приподнял голову с подушки и посмотрел. Посреди темноты висела голубая светящаяся точка. Подумаешь, открытый глазок. Ерунда какая...
— Отвернись и не смотри, — сказал я и потянул девушку за плечо.
— Нет, — дёрнулась она. — Ты можешь пойти закрыть глазок?
Что мне было делать? Я встал и пошёл закрывать. Интересно, если бы я знал тогда какие штуки может выделывать Арина, когда напугана, был бы я так преисполнен смелости пройти несколько шагов в темноте, опустить крышечку, повернуться к двери спиной и, не оглядываясь, вернуться в кровать?
— Я за тебя испугалась. Думала, вдруг она тебя сожрёт, — сказала Арина и погладила меня по руке.
— Кто сожрёт? — спросил я и мысленно смеялся: «Ну и ребёнок же ты».
— Дверь, — ответила Арина и наконец успокоилась.
Это было только начало.
Мы встречались уже пару недель. Арина записала нас на детский мастер-класс. Очень ей хотелось сделать печенья и украсить их глазурью. Вместе с малышнёй на террасе кафе, мы вырезали формочками мишек, котов, сердечки. А потом до темноты гуляли по центральному парку.
Хороший был день. Если бы не это...
Какой-то тип, сидящий на скамейке жестом попросил закурить. Я помотал головой и сказал «Не курю».
— А улыбаться зачем? — грубо спросил мужик и привстал со скамейки. Был он высокий, широкий и небритый.
Я сделал суровое лицо и слегка потянул Арину за руку, чтобы поскорее пройти мимо этого парня. Я не трус, но и не идиот, чтобы ввязываться в драку с теми, у кого один кулак размером с мою голову.
— Тебе вопрос задали, — мужик преградил нам путь.
Я встал так, чтобы Арина оказалась у меня за спиной.
— Смотри, смотри... Рыцарь! — он выпятил грудь, как петух. И он то и дело заглядывал мне за плечо. Похоже, ему больше хотелось напугать Арину, чем меня.
— Нет у меня курить. Чего тебе надо? — проворчал я.
— Отойдём, — мужик дыхнул на меня чем-то едким и кислым.
Я отошёл с ним к скамейке. Мне хотелось увести его подальше от Арины.
— Чего улыбался мне? Жизнь весёлая? — этот тип был старше меня лет на десять, а задиристый, как мальчишка.
— Отвали, — сказал я и сразу получил толчок в плечо.
Мужик бросил взгляд на Арину, будто говоря: «Ну же! Давай кричи. Заступайся по-девчачьи. Меня такое веселит!». Но Арина замерла и напряжённо наблюдала за происходящим.
— Я тебе отвалю. Я тебе сейчас так отвалю, — здоровяк кинулся на меня.
Я ударил его кулаком в грудь. Будто по бетонной стене… Десантник бывший что ли... Он мне вмазал в челюсть, и я повалился на асфальт. В рюкзаке хрустнул пенопластовый контейнер с нашим самодельным печеньем.
Я быстро поднялся на ноги. Хотел схватить Арину за руку и бежать. Но тут с мужиком произошло нечто.
Он оцепенел, выпятил на меня глаза. В свете фонаря мне было хорошо его видно, и показаться такое не могло... Мужик побледнел, а губы стали синими. Глаза помутнели как у слепца. Потом кожа на щеках будто обвисла. И теперь лицо его сделалось серым. Волосы поредели. Нос начал чернеть, глаза превратились в два тёмных круга, на шее выступи гадкие пятна. Потом мужик разом стал коричневым и сухим, лоб треснул и облупился. А потом он исчез. Не растворился в воздухе, а исчез так, будто его и не было. Вот я его видел и вот его нет... Пропал.
И я сам был уже не в том месте. Мы с Ариной не стояли, а шли по тротуару, довольно далеко от той скамейки и фонаря.
— Что это было? — я остановился.
— Ты о чём? — Арина смотрела на меня очень внимательно.
— Ну, это! — воскликнул я и вдруг усомнился. А правда ли всё это случилось или я просто нафантазировал?
Я тронул челюсть — не болит. Странно! Что же такое?
Арина вела себя так, словно не понимает моего удивления. Но она была мрачной, как будто что-то испортило ей настроение.
Дома я вынул из рюкзака контейнер с печеньем, и он был целый. Ещё одно подтверждение того, что драки с неизвестным мужиком не было. Однако я не мог в это поверить!
Арина рассказала мне о своих необычных способностях пару недель спустя. После того кошмарного случая скрывать что-то уже не было смысла. Я обо всём догадался.
Всё началось с её слёз. Арина сказала, что нам надо расстаться, но не могла объяснить, почему она так решила. Конечно же, я был не согласен. Мне было ясно, что я её люблю.
Девушка плакала и просила не ходить за ней. Мне не хотелось выяснять отношения на улице. Я уговаривал её пойти ко мне. Так мы и ходили до заката. Она пройдёт немного, сядет на скамейку и плачет. Я подсаживаюсь к ней, пытаюсь утешить, говорю, что нам не нужно расставаться, а она встаёт и снова уходит...
Я очень устал. У меня болела голова и в горле пересохло от постоянных уговоров пойти домой. Арина забрела в пустой двор, присела на скамейку на детской площадке. Я присел на другой край.
— Всё хватит. Ты иди домой, и я пойду к себе, — плаксиво сказала девушка. У неё уже глаза от слёз опухли.
— Арина. Ты ведь мне вчера говорила, что любишь, а теперь это, — мне казалось, что скоро у меня язык отвалится, так я устал говорить.
— Всё. Давай закончим, — не уступала она. — Я сейчас уйду, а ты не ходи за мной. Понял?
— Нет, я пойду за тобой, — сказал я.
— Нет, не пойдёшь, — почти злобно сказала Арина.
— Пойду! — упрямится я. — И буду ходить хоть всю ночь, пока ты хотя бы не объяснишь в чём дело!
— Нет, я уйду, а ты за мной не пойдёшь, — почти крикнула она. — Не пойдёшь!
Девушка вскочила со скамейки и побежала. Меня будто дубиной ударили, голова закружилась. Я увидел, как мелькнуло светлое платье Арины и исчезло за фасадом дома.
Я хотел встать. Хотел, но это было невозможно. Будто давно забыл, как вообще это делается. Я опустил голову вниз и увидел, что у меня нет ног. Да, ног не было! Только две культи торчали из коротких шорт. И на них были белые, давно заросшие шрамы. Что это такое?!
А рядом со скамейкой стояла коляска. Моя коляска. Она заменяла мне ноги. Уже давно. Очень давно. Конечно, у меня нет ног. Почему я вдруг подумал, что у меня есть ноги? Я потерял их в аварии...
Что? Такого не может быть!
Мне было тринадцать. Отец взял меня в поездку. Мы попали в аварию. Отец погиб.
Как отец погиб? Он не мог погибнуть. Я виделся с ним недавно. Пришёл к нему на своих ногах! Рассказал, что у меня есть девушка...
Вот так во мне сражались две версии разных воспоминаний. Что из этого было правдой?..
Правда была у меня перед глазами: две культи вместо ног и хорошо развитые руки.
Я был совсем ребёнком... Очнулся в реанимации уже без одной ноги. Вторую врачи обещали спасти. Год делали сложные операции — не удалось. Пришлось и вторую ампутировать. И я получил кресло на колёсах и таблетки, чтобы не болел повреждённый позвоночник.
Я помнил это яснее, чем то, как ходил на своих ногах. Воспоминания о выпускном в школе, университете, о долгих прогулках, о девушке, за которой я бежал с пачкой салфеток, казались мне вчерашним сном.
«Что же я сижу тут один в незнакомом дворе?» - у меня из глаз хлынули слёзы. Я опёрся на руки, приподнялся и упал лицом на твёрдую землю.
Когда я пришёл в себя, надо мной стояла Арина. Она всхлипывая просила меня подняться. Я как обезумевший стал разглядывать, ощупывать своё тело. Ноги были на месте. Слава богу!
Не было и коляски рядом со скамейкой. Я был цел и здоров.
Арина помогла мне встать. Голова всё ещё кружилась. Я держал девушку за руку, и мы, не говоря друг другу ни слова, пошли ко мне домой.
— У меня к тебе два вопроса, — сказал я, когда мы уселись за стол напротив друг друга. — Первый: ты всё ещё хочешь со мной расстаться?
Арина помотала головой, и на её глазах снова выступили слёзы.
— Хорошо, — выдохнул я. — А теперь, пожалуйста, объясни мне, что это было. Только не спрашивай о чём я... Думаю, ты знаешь о чём.
— Это будет очень трудно объяснить, — предупредила Арина. Голос её стал твёрже. Кажется, ей стало легче от того, что больше не нужно ничего скрывать от меня.
— Ты умеешь вызывать галлюцинации или что? — спросил я.
— Нет. Это всё по-настоящему, — Арина помахала руками на лицо и попросила воды. Я налил и подал ей кружку. Она сделала глоток и продолжила. — Я могу... Как это сказать? Могу менять реальность. Ты понимаешь, что любые события могли сложиться по-другому? Вариантов того, как всё может или могло происходить очень много. Миллиарды! Вот я могу выбирать эти варианты. Менять их.
— Но это же бред, — не сдержался я. — Это же фантастика какая-то. Такое невозможно!
— Я это делаю. Веришь ты или нет. Так получается, — ответила Арина.
— Значит, ты можешь менять прошлое, и это сказывается на настоящем. Так что ли? — пытался понять я.
— И это тоже... Я сама не знаю, — пожала плечами Арина. — Много вариантов того, каким мог быть наш мир. Как могли выглядеть вещи, люди, какими могли быть законы физики. И всё это я могу менять... Переключать... Не знаю! Я это не контролирую. Это само происходит, когда я напугана или когда сильно злюсь, когда в отчаянии... Иногда я могу исправить то, что натворила, иногда нет. Если подсознательно не хочу исправлять, то уже ничего не сделаешь... От светлых чувств тоже работает: могу вернуть кому-нибудь близкого человека, могу исцелить болезнь, несчастного сделать счастливым. Но это происходит реже, чем то, что было с тобой сегодня.
Я ещё раз посмотрел на свои ноги.
— А что случилось с тем мужиком? — спросил я. — Помнишь того, что в парке на меня напал.
— Он умер, — Арина снова помрачнела.
— Как умер? Почему? — я надеялся, что она этого не скажет.
— Давно умер, — Арина опустила глаза. — Больше десяти лет назад. Он когда-то отравился сильно. Счастливый случай его спас: сосед к нему зашёл, увидел его на полу. Врачи успели откачать... Так вот я перепугалась и сделала так, что не было этого счастливого случая... Ты этого мужика помнишь, потому что был рядом со мной. А для всех он давно умер.
— Как же так? — мне было трудно пропустить это мимо ушей.
— Не кори меня за это, — Арина сделала ещё глоток из кружки. — Пользы от моего раскаяния не будет. Уже не исправишь. Я то событие «с корнем вырвала». И его жена, которая не стала его женой... Вышла замуж за другого и у них родился ребёнок. Вместо одной жизни всегда появляется другая жизнь. Есть такой закон.
— А откуда ты всё это знаешь? — спросил я.
— Просто знаю и всё. Я это вижу, когда реальность ломается, — ответила Арина и попросила больше ни о чём не спрашивать.
Позже она всё-таки объяснила, почему хотела расстаться. Чтобы ничего не натворить, ей нужен внутренний покой. А привязываясь к человеку, испытываешь много волнения и страхов. Арина считала, что в любви человек теряет себя.
«Тебя хотят каким-то видеть, ты хочешь каким-то казаться. И в итоге уже не ясно, какой ты настоящий», — говорила она.
С того дня, как Арина у меня поселилась, мой сосед за стеной, похоже, исцелился от хронического бронхита. Я уже привык к его вечному кашлю, а теперь он почти никак не обозначал своё присутствие. Только иногда напевал что-то на балконе.
Однажды я спросил у Арины, когда она узнала о своих способностях. И она рассказала мне эту историю:
— У меня в детстве была любимая книжка. В ней была картинка: звёздное небо и Добрый месяц. Он был живой. У него был глаз, нос и рот. Мне очень нравилась эта картинка. И мама мне сказала, что мы можем испечь печенья в виде месяцев. Я обрадовалась. Мы раскатали тесто и стали вырезать кружки стаканом, а потом резали их ещё раз и получались месяцы. Я спросила у мамы: «А где же глазки и нос?». А она ответила, что для этого нужны специальные формочки, а у нас только стакан. Я была немного разочарована. А потом мама вынула готовое печенье из духовки, и я увидела, что у всех наших месяцев есть рты, глаза и носы. И все они были похожи на месяцы из книжки... Я не помню реакцию мамы: удивлялась она вместе со мной или нет. Но я подумала, что она волшебница.
Позже Арина поняла, что мама здесь не причём. Арина боялась своего отца. И мама тоже его боялась. Он не жил с ними, но иногда приходил. Всегда был пьян, орал на маму, злобно смотрел на дочь. Мама никогда не хотела его пускать, но он так яростно колотил в дверь, что иногда она уступала. Арина помнила, как мама плакала, и руки у неё тряслись.
Однажды вечером мама попросила Арину побыть дома одной совсем недолго. Девочка боялась — вдруг отец придёт. «Не придёт. Я быстро. Только масло куплю», — сказала мама и ушла.
Арине было пять лет. Она сидела в гостиной, смотрела телевизор и вдруг услышала стук в дверь. Сначала почти не слышный, а потом снова уже громче.
Девочка выглянула в прихожую. Там не горел свет, и перед ней была страшная тёмная дверь. По ту сторону снова вдарили. Арина услышала свирепый голос отца. Он выкрикивал грязные ругательства, всякие плохие вещи про маму. Он колотил в дверь так, что она сотрясалась.
Арина окаменела от страха. Она думала, что дверь вот-вот слетит с петель, отец ворвётся и убьёт её. Он ведь орал: «Убью! Убью!».
Девочка зажмурилась, ей очень хотелось, чтобы отец больше никогда не приходил. Никогда! Никогда! Никогда!
«Открыв-в-в...», — громкий голос отца угас, будто ему заткнули лицо подушкой. И последний удар в дверь получился каким-то слабым. Тух... И стало тихо. Арина ещё минуту стояла зажмурившись, а потом открыла глаза и увидела, как свет от лампочки в подъезде пробивается сквозь глазок. За дверью уже никто не стоял.
И Арине было ясно, что отец больше никогда не придёт. Так она поняла, что умеет делать такие вещи.
— Может быть, это наследственное, — предполагала Арина. — В детстве мне мама рассказывала, что мой дедушка был гипнотизёр. Ну, она так сказала, что гипнотизёр. Я не знаю, как на самом деле. Как-то раз к нему домой пришли мужики разбираться. Говорили ему, чтобы он заканчивал заниматься шарлатанством. А дед говорит им: «Видите гусей? Возьмите и зарежьте их!». Они сделали, как он сказал, а потом поняли, что порезали свои сапоги.
— Значит, у твоего деда тоже был такой дар? — спросил я.
— Не знаю. Это семейная легенда, — ответила Арина.
С мамой она меня так и не познакомила, хотя обещала...
Я понимаю, почему Арина несколько раз порывалась от меня уйти. Она боялась своей силы. Известно ли ей самой, насколько она велика? Бывало, я видел странные и такие яркие сны.
Снилось, как я сижу в своей квартире один, задёрнув шторы. Чего-то боюсь. С улицы доносится гул, будто за окном кружит рой пчёл. И он всё усиливается и усиливается. Кто-то тихонько стучит в дверь. Я знаю, что открывать нельзя, но ничего не могу с собой поделать. Встаю и иду открывать. За дверью стоят двое... Не люди. Похожие на людей, но не люди. У них слишком большие головы, тонкие шеи, длинные руки почти до колен. У них странные лица, маленькие глаза, неразличимые носы, рты будто дырки. Одеты они в какие-то старые тряпки. Эти нелепые существа оттесняют меня к стене и проходят в мою квартиру. Идут они дёргано, шатаются, роняют лбы вперёд. Им тяжело нести такие большие головы на тонких шеях.
Эти двое шарят по моим полкам. Достают хлеб, рвут упаковку, роняют куски на пол. Едят. Громко чавкают. Я ничего не делаю, только смотрю, и в голове моей шум. Чем дольше я рядом с ними, тем сильнее гудит у меня в мозгу...
Одно существо достало из полки консервы. Пошарило в ящике и вынуло консервный нож. Только открыть у него не получалось. Существо тыкало в банку неумелыми мягкими руками. Долго старалось, но только сделало небольшую дырку. Отчаялось и стало шумно высасывать содержимое.
Я нашёл в себе силы уйти. Вышел в подъезд, а там большие дыры в ступенях. Не такие, как следы разрушений. А ровные круглые дыры. Будто их каким-нибудь лазером вырезали. И сквозь эти дыры видно, что вся лестничная площадка такая. А ещё в самом низу рябит что-то серое. Я приглядываюсь, а это те существа! Целая толпа существ пытается перебраться через дыры и забраться по лестнице.
Я стою и не знаю, что мне делать дальше. И тут откуда-то появляется Арина. Она хватает меня за руку и тянет. Мне трудно сдвинуться с места, а она бьёт меня по щекам и тянет...
Когда я проснулся, Арина теребила меня за плечо. Мне подобное снилось несколько раз, но не всегда удавалось запомнить события.
Иногда я думал, а вдруг это не сны вовсе? Может быть, что-то случилось, и Арина изменила мир до неузнаваемости, а потом ей удалось это исправить?
Тяжёлый груз иметь столько силы и не знать, как управлять ей.
А как мы жили? Большую часть времени мы были счастливы и спокойны. Ходили на книжные ярмарки, готовили вместе, по вечерам смотрели кино. Нашу жизнь составляли обычные вещи, чудеса происходили за редким исключением.
Но бывали дни, когда всё шло не так. В гневе Арина начинала говорить, что лучше ей быть одной и никогда со мной не встречаться. Она говорила, что давно бы всё закончила, не будь так слаба. Я терпеть не мог такие дни...
А однажды я проснулся в поезде. Это было то ощущение, когда просыпаешься на новом месте и не понимаешь, где ты. Это ощущение у меня длилось дольше, чем обычно. В купе было темно, колёса стучали, и я помнил только то, что видел сон. В том сне была какая-то девушка, которая ела лапшу на ходу. И она жила у меня в квартире...
Потом я начал вспоминать, что поехал в путешествие один. Накануне вечером я сел в поезд до Москвы и еду вот...
Почему один? Ну а с кем мне ехать?
Я приехал рано утром. Заселился в гостиницу. Посмотрел Арбат, Красную площадь. Следующие пять дней я только и делал, что бродил по улицам и заходил перекусывать в недорогих кафе. Всё это время я не мог отделаться от ощущения, будто что-то не так. Что-то странно и чего-то не хватает.
Кого-то?
О своём сне в поезде, я думал не больше, чем думаю о снах вообще. Скоро он забылся. И образ девушки перестал казаться знакомым и светлым.
Когда я возвращался домой, у меня было смутное ощущение, словно меня ждут. И увидев свою пустую квартиру, я даже загрустил. Следующие два месяца прожил, сосредоточившись на работе. Ни о чём не думал. Просто жил и старался заработать денег.
Как-то вечером, принимая душ, я услышал, что просигналил мой телефон в комнате. Почему-то мне захотелось поторопиться. Я вышел и прочитал сообщение:
«Я на последнем этаже. Стою на общем балконе. Если хочешь, поднимайся ко мне».
Арина...
Арина! Она где-то пропадала два месяца! Я разом всё вспомнил, и уже через минуту мне казалось, что и не забывал.
Не высушив голову, я поднялся на лифте на двадцать четвёртый этаж. Арина была в куртке и в шапке с помпоном. Не видел её раньше в тёплой одежде.
— Ну и почему ты это сделала? — я был раздосадован. Мне было обидно понимать, что эта девушка способна единолично принимать решения: быть нам вместе или расстаться.
— Почему пришла? — переспросила Арина. Она смотрела на меня, пытаясь понять, рад ли я её видеть.
— Нет. Почему ушла? — я не приближался, хоть и желал к ней прикоснуться — понять, что мне это не снится.
— Всё то же: мне трудно владеть собой, когда мы вместе, — сказала Арина. Глаза её были тоскливые и обречённые.
— А пришла почему? — мне продуло уши. Я обнял себя руками и стал переминаться с ноги на ногу и думать, что не стоило мне выходить на балкон в домашней одежде.
— Проявила слабость. Знаешь, — Арина сложила руку пистолетом и приставила пальцы к виску. — Когда-нибудь я найду в себе силы взять и стереть тебя из своей головы. Я сделаю так, что забуду тебя навсегда, чтобы больше не причинять боль тебе и себе.
Я посмотрел вниз на город. На жёлтые квадраты окон, на красные лампочки крыш высоток. Бесчисленные, но такие тусклые огоньки, среди темноты и холода. Я подумал, как был одинок среди всего этого. Мне хотелось взять у Арины обещание, что она больше никогда меня не оставит, но вместо этого я сказал: «Пойдём домой». И мы пошли.
Арина провела со мной целую зиму. В какой-то момент я перестал думать, что она снова захочет уйти и расслабился. Мы вместе купили телевизор, чтобы смотреть фильмы на большом экране вместо ноутбука. Всё было хорошо. Так мне казалось. А потом снова случился этот разговор. И Арина призналась:
— Ты меня не любил! Это я тебя заставила.
— Что ты такое говоришь? Как ты могла меня заставить? — я ей не верил.
— Когда мы первый раз увиделись, ты мне понравился, а я тебе нет, — сказала Арина.
Я её не понимал. Мы ведь тогда всего на секунду встретились взглядами. И как можно было понять, понравилась она мне или нет? Об этом я её и спросил.
— Нет же! Всё было не так. Это была не первая встреча, — Арина спрятала глаза, и лицо её порозовело.
Я умолк, понимая, что это вполне возможно. Арина способна сделать всё, что угодно.
— Мы познакомились три года назад в кафе, где ты подрабатывал, — сказала девушка.
Я и правда работал официантом в кафе, пока учился...
— Ты мне понравился. Я стала ходить туда в твои смены, — продолжила Арина. — Заказывала кружку кофе и сидела, наблюдала за тобой. А ты не обращал на меня внимания. Я была для тебя просто посетительницей. Чудачкой! А потом у тебя появилась девушка. Она пришла к тебе в кафе... Ты её так обнял, поцеловал...
Я слушал её и пытался вспомнить. Было маленькое кафе, куда редко кто-то заглядывал. Были смены. Но не было у меня никакой девушки. Не было никакой посетительницы с лицом Арины, которая всегда заказывала кофе. Правда ли это?
— Я не удержалась и сделала кое-что плохое, — Арина избегала моего взгляда. Ей было стыдно. — Я стёрла этот вариант событий... Вы никогда не встречались с той девушкой и никогда с ней не познакомились. Этого не было. А потом ты обратил на меня внимание. Потому что я этого захотела. Ты будто впервые меня увидел. Заговорил со мной, спросил номер. Мы стали парой.
— Три года назад? И я всего этого не помню, потому что... — я был ошарашен.
— Потому что потом я и это стёрла, — перебила меня девушка. — Стёрла события, где мы познакомились. Чувствовала, что всё это неправильно. Только я никак не могу уйти навсегда. Мне захотелось встретить тебя на улице, и мы снова встретились. Когда я ела лапшу и тебя рассмешила... Помнишь?
После этого рассказа я почувствовал, что хочу побыть один. Пройтись, обдумать всё это хорошенько. И я ушёл, оставив её дома. Долго гулял, думал. Я снова чувствовал себя марионеткой. Я думал о девушке, с которой никогда не был знаком. Какой она была? Какими были наши отношения? Что-то лёгкое и недолгое или могло выйти что-то серьёзное? Я сердился. Мне казалось, что я сильно разочарован в Арине.
Как же она избалована своей властью! Что хочет, то и творит!
А потом я чуть успокоился. Я вспомнил, как отчаянно она меня любит, и был готов простить за это что угодно.
Я вернулся домой вечером. Арина всё ещё была дома.
— Может быть, я тебя не любил, — сказал я. — И может быть, не обратил на тебя внимания, если бы ты этого не захотела. Но теперь-то люблю. Это чувство моё личное. Оно со временем пришло. Люблю и хочу любить. Ты же мне это не навязала?
Арина помотала головой, зажмурилась, чтобы не плакать, обняла меня и уткнулась носом в шею.
Хотелось бы мне закончить на этом. Как в добрых фильмах, где любовь побеждает всё. Но в жизни такие истории не заканчивается титрами под романтичную музыку. И мы лишь отложили расставание ещё ненадолго.
Не могу вспомнить точно, сколько мы ещё прожили вместе. Но было лето. Я вернулся после трудного дня. Мы провели с Ариной обычный спокойный вечер. Такой же, как вчера и позавчера. Ужинали, слушали музыку и легли спать.
В глазах уже мелькал сон, и вдруг Арина тронула меня за руку:
— Глазок открыт, — сказала она.
— Что? — проснулся я.
— Глазок открыт, — повторила девушка.
— Арина, я так устал и совсем не хочу вставать, — пробормотал я.
— Ну, я не могу спать, пока глазок открыт, — жалобно ответила Арина.
— Так закрой его сама, — мне казалось, что у меня совсем нет сил.
— Сама? — голос Арины дрогнул. — Ты же знаешь, что я боюсь.
— Разве тебе что-то угрожает? — не сдавался я.
— Нет. Ничего не угрожает, — мне казалось, что она почти готова это сделать.
— Ну вот, встань и закрой глазок, — дожимал я. — Ты, наконец, поймёшь, что это не опасно.
— Да? — Арина всё ещё не была уверена.
— Главное решиться, — я закрыл глаза и отвернулся к окну. — Ты можешь решиться?
— Наверное, могу. — Арина поднялась с кровати и пошла.
И больше я никогда её не видел...
Я проснулся глубокой ночью, а её нет рядом. А глазок был закрыт.
Неужели она сделала это? Стёрла меня из своей головы. С ней же ничего не случилось? Она просто ушла и стёрла меня из памяти? Обиделась, что я не смог сделать для неё даже такую мелочь? Это стало последней каплей?
В моём доме не было вещей Арины и всего того, что могло напомнить о её присутствии. Ещё не было одной моей футболки, которую она любила носить дома. Жёлтая футболка. Безразмерная. Утонуть в ней можно…
А вдруг она забрала эту вещь, чтобы однажды вспомнить меня? Захочет узнать, откуда у неё эта футболка, и вспомнит?
Захочет ли?
Я ищу Арину каждый день. Хожу по улицам. Хожу, заглядываю в лица прохожих. Если бы я знал хотя бы в каком районе её дом. А может быть, когда-то знал, но Арина «замела следы»? Может быть, она и выглядит не так, как я её помню? Уже не знаю, во что верить.
Милая Арина. Вернись. Не хочу провести жизнь без тебя.
(с)
Милая Арина. Ты правда забыла меня?
Она всегда говорила, что у меня от неё будут только проблемы. Она говорила, что отравит мою жизнь. Я в это не верил и не верю сейчас. Пусть рядом с этой девушкой творились невероятные вещи. Пугающие вещи. Жуткие...
Мне больше ничего не страшно, лишь бы ты вернулась.
Я расскажу о ней то, что помню сам. Стоял жаркий август. На проспекте Революции было много парочек и дружеских компаний, а я один сновал между ними — вышел из дома нагуливать шаги в мобильном приложении.
И я увидел девушку. Её было невозможно не заметить, потому что она ела японскую лапшу на ходу. В одной руке держала коробочку, а в другой у неё были палочки. И вот она уплетала! Не странно увидеть на улице человека с шаурмой или с чебуреком, но вот чтобы лапшу трескать...
Я увидел её и подумал: «Господи, какая же она смешная!». Девушка прошла мимо, и мне показалось, что она бросила на меня взгляд и улыбнулась как-то хитро. Я ведь её и рассмотреть не успел. Бёдра округлые и короткая стрижка — всё, что заметил. Но она засела у меня в голове.
Я прошёл ещё немного. Взял бумажку у рекламщицы, что была одета, как барышня. Чуть не столкнулся с официантом у грузинского ресторана и притормозил. На уличном столике под навесом лежала пачка салфеток. Ветер подхватывал их по одной и сбрасывал на тротуар.
Я представил, как беру эту пачку и бегу назад догонять ту девушку:
«Приятного аппетита! А может быть, Вам салфетку?»
Вот же глупости! Так только несчастные пикаперы делают. А я нормальный, я не знакомлюсь на улицах. Я знакомлюсь в социальных сетях...
Но я это сделал. Схватил салфетки, пока ветер их все не разбросал, и побежал назад. Бежал, оглядывался по сторонам — она ведь могла свернуть на переходе.
Я нашёл её в скверике. Девушка сидела на скамейке, запрокинув голову назад. Глаза её были закрыты, и она улыбалась, наслаждаясь солнечными лучами.
И правда, симпатичная.
— Салфетку? — сказал я, набравшись смелости.
Девушка открыла глаза, сощурилась и сделала ладонь козырьком.
— Ага, давай, — сказала она, рассмотрев меня.
Девушка промокнула губы, а затем придвинула коробку с остатками лапши ближе к себе. Она хотела, чтобы я сел рядом.
Самое необычное знакомство в моей жизни?
— Меня зовут Саша, — сказал я.
— Саша, — мне показалось, что девушка повторила моё имя с нежностью.
— А как тебя зовут? — спросил я, так и не дождавшись, что она догадается представиться.
— Арина, — ответила девушка.
Арина. Глаза светлые-светлые. Кожа такая прозрачная, что видны жилки на лице. Могу закрыть глаза и представить её в мельчайших деталях.
Тогда мы долго гуляли. Она была в хорошем настроении. На Советской площади девушка вбежала в «танцующий» фонтан, чтобы коснуться струи в центре, и вся вымокла. Я закрывал лицо руками: боже, что она творит! Какой она была открытой. Рассказывала мне всё, о чём бы я ни спросил. А сама не задавала вопросов. Будто ей было всё равно, сколько мне лет, где я живу, чем занимаюсь. Я чувствовал, будто мне позволяют быть тем, кто я есть.
Когда Арина впервые пришла ко мне домой, а это случилось скоро... Она ни в чём себя не стесняла. Поставила чайник на плиту. Полезла в шкаф, взяла мою футболку и старые пляжные шорты. Пошла переоделась в ванной. Я смеялся, глядя на неё. Выражал так удивление её раскрепощённостью, а девушка улыбалась и смешно моргала.
Первую странность в поведении Арины я заметил, когда она осталась у меня ночевать. Я живу в квартире-студии, и у меня всё в одной комнате: спальня, кухня и гостиная. А ещё прямо из комнаты видно прихожую.
Мы лежали с Ариной в постели. Я обнимал её, гладил, а она смотрела в коридор.
— Меня пугает твоя дверь, — сказала она.
— Чем она тебя пугает? — я думал она шутит.
— Это странно, что с кровати видно дверь в подъезд, — ответила Арина. — А ещё там глазок открыт.
Я приподнял голову с подушки и посмотрел. Посреди темноты висела голубая светящаяся точка. Подумаешь, открытый глазок. Ерунда какая...
— Отвернись и не смотри, — сказал я и потянул девушку за плечо.
— Нет, — дёрнулась она. — Ты можешь пойти закрыть глазок?
Что мне было делать? Я встал и пошёл закрывать. Интересно, если бы я знал тогда какие штуки может выделывать Арина, когда напугана, был бы я так преисполнен смелости пройти несколько шагов в темноте, опустить крышечку, повернуться к двери спиной и, не оглядываясь, вернуться в кровать?
— Я за тебя испугалась. Думала, вдруг она тебя сожрёт, — сказала Арина и погладила меня по руке.
— Кто сожрёт? — спросил я и мысленно смеялся: «Ну и ребёнок же ты».
— Дверь, — ответила Арина и наконец успокоилась.
Это было только начало.
Мы встречались уже пару недель. Арина записала нас на детский мастер-класс. Очень ей хотелось сделать печенья и украсить их глазурью. Вместе с малышнёй на террасе кафе, мы вырезали формочками мишек, котов, сердечки. А потом до темноты гуляли по центральному парку.
Хороший был день. Если бы не это...
Какой-то тип, сидящий на скамейке жестом попросил закурить. Я помотал головой и сказал «Не курю».
— А улыбаться зачем? — грубо спросил мужик и привстал со скамейки. Был он высокий, широкий и небритый.
Я сделал суровое лицо и слегка потянул Арину за руку, чтобы поскорее пройти мимо этого парня. Я не трус, но и не идиот, чтобы ввязываться в драку с теми, у кого один кулак размером с мою голову.
— Тебе вопрос задали, — мужик преградил нам путь.
Я встал так, чтобы Арина оказалась у меня за спиной.
— Смотри, смотри... Рыцарь! — он выпятил грудь, как петух. И он то и дело заглядывал мне за плечо. Похоже, ему больше хотелось напугать Арину, чем меня.
— Нет у меня курить. Чего тебе надо? — проворчал я.
— Отойдём, — мужик дыхнул на меня чем-то едким и кислым.
Я отошёл с ним к скамейке. Мне хотелось увести его подальше от Арины.
— Чего улыбался мне? Жизнь весёлая? — этот тип был старше меня лет на десять, а задиристый, как мальчишка.
— Отвали, — сказал я и сразу получил толчок в плечо.
Мужик бросил взгляд на Арину, будто говоря: «Ну же! Давай кричи. Заступайся по-девчачьи. Меня такое веселит!». Но Арина замерла и напряжённо наблюдала за происходящим.
— Я тебе отвалю. Я тебе сейчас так отвалю, — здоровяк кинулся на меня.
Я ударил его кулаком в грудь. Будто по бетонной стене… Десантник бывший что ли... Он мне вмазал в челюсть, и я повалился на асфальт. В рюкзаке хрустнул пенопластовый контейнер с нашим самодельным печеньем.
Я быстро поднялся на ноги. Хотел схватить Арину за руку и бежать. Но тут с мужиком произошло нечто.
Он оцепенел, выпятил на меня глаза. В свете фонаря мне было хорошо его видно, и показаться такое не могло... Мужик побледнел, а губы стали синими. Глаза помутнели как у слепца. Потом кожа на щеках будто обвисла. И теперь лицо его сделалось серым. Волосы поредели. Нос начал чернеть, глаза превратились в два тёмных круга, на шее выступи гадкие пятна. Потом мужик разом стал коричневым и сухим, лоб треснул и облупился. А потом он исчез. Не растворился в воздухе, а исчез так, будто его и не было. Вот я его видел и вот его нет... Пропал.
И я сам был уже не в том месте. Мы с Ариной не стояли, а шли по тротуару, довольно далеко от той скамейки и фонаря.
— Что это было? — я остановился.
— Ты о чём? — Арина смотрела на меня очень внимательно.
— Ну, это! — воскликнул я и вдруг усомнился. А правда ли всё это случилось или я просто нафантазировал?
Я тронул челюсть — не болит. Странно! Что же такое?
Арина вела себя так, словно не понимает моего удивления. Но она была мрачной, как будто что-то испортило ей настроение.
Дома я вынул из рюкзака контейнер с печеньем, и он был целый. Ещё одно подтверждение того, что драки с неизвестным мужиком не было. Однако я не мог в это поверить!
Арина рассказала мне о своих необычных способностях пару недель спустя. После того кошмарного случая скрывать что-то уже не было смысла. Я обо всём догадался.
Всё началось с её слёз. Арина сказала, что нам надо расстаться, но не могла объяснить, почему она так решила. Конечно же, я был не согласен. Мне было ясно, что я её люблю.
Девушка плакала и просила не ходить за ней. Мне не хотелось выяснять отношения на улице. Я уговаривал её пойти ко мне. Так мы и ходили до заката. Она пройдёт немного, сядет на скамейку и плачет. Я подсаживаюсь к ней, пытаюсь утешить, говорю, что нам не нужно расставаться, а она встаёт и снова уходит...
Я очень устал. У меня болела голова и в горле пересохло от постоянных уговоров пойти домой. Арина забрела в пустой двор, присела на скамейку на детской площадке. Я присел на другой край.
— Всё хватит. Ты иди домой, и я пойду к себе, — плаксиво сказала девушка. У неё уже глаза от слёз опухли.
— Арина. Ты ведь мне вчера говорила, что любишь, а теперь это, — мне казалось, что скоро у меня язык отвалится, так я устал говорить.
— Всё. Давай закончим, — не уступала она. — Я сейчас уйду, а ты не ходи за мной. Понял?
— Нет, я пойду за тобой, — сказал я.
— Нет, не пойдёшь, — почти злобно сказала Арина.
— Пойду! — упрямится я. — И буду ходить хоть всю ночь, пока ты хотя бы не объяснишь в чём дело!
— Нет, я уйду, а ты за мной не пойдёшь, — почти крикнула она. — Не пойдёшь!
Девушка вскочила со скамейки и побежала. Меня будто дубиной ударили, голова закружилась. Я увидел, как мелькнуло светлое платье Арины и исчезло за фасадом дома.
Я хотел встать. Хотел, но это было невозможно. Будто давно забыл, как вообще это делается. Я опустил голову вниз и увидел, что у меня нет ног. Да, ног не было! Только две культи торчали из коротких шорт. И на них были белые, давно заросшие шрамы. Что это такое?!
А рядом со скамейкой стояла коляска. Моя коляска. Она заменяла мне ноги. Уже давно. Очень давно. Конечно, у меня нет ног. Почему я вдруг подумал, что у меня есть ноги? Я потерял их в аварии...
Что? Такого не может быть!
Мне было тринадцать. Отец взял меня в поездку. Мы попали в аварию. Отец погиб.
Как отец погиб? Он не мог погибнуть. Я виделся с ним недавно. Пришёл к нему на своих ногах! Рассказал, что у меня есть девушка...
Вот так во мне сражались две версии разных воспоминаний. Что из этого было правдой?..
Правда была у меня перед глазами: две культи вместо ног и хорошо развитые руки.
Я был совсем ребёнком... Очнулся в реанимации уже без одной ноги. Вторую врачи обещали спасти. Год делали сложные операции — не удалось. Пришлось и вторую ампутировать. И я получил кресло на колёсах и таблетки, чтобы не болел повреждённый позвоночник.
Я помнил это яснее, чем то, как ходил на своих ногах. Воспоминания о выпускном в школе, университете, о долгих прогулках, о девушке, за которой я бежал с пачкой салфеток, казались мне вчерашним сном.
«Что же я сижу тут один в незнакомом дворе?» - у меня из глаз хлынули слёзы. Я опёрся на руки, приподнялся и упал лицом на твёрдую землю.
Когда я пришёл в себя, надо мной стояла Арина. Она всхлипывая просила меня подняться. Я как обезумевший стал разглядывать, ощупывать своё тело. Ноги были на месте. Слава богу!
Не было и коляски рядом со скамейкой. Я был цел и здоров.
Арина помогла мне встать. Голова всё ещё кружилась. Я держал девушку за руку, и мы, не говоря друг другу ни слова, пошли ко мне домой.
— У меня к тебе два вопроса, — сказал я, когда мы уселись за стол напротив друг друга. — Первый: ты всё ещё хочешь со мной расстаться?
Арина помотала головой, и на её глазах снова выступили слёзы.
— Хорошо, — выдохнул я. — А теперь, пожалуйста, объясни мне, что это было. Только не спрашивай о чём я... Думаю, ты знаешь о чём.
— Это будет очень трудно объяснить, — предупредила Арина. Голос её стал твёрже. Кажется, ей стало легче от того, что больше не нужно ничего скрывать от меня.
— Ты умеешь вызывать галлюцинации или что? — спросил я.
— Нет. Это всё по-настоящему, — Арина помахала руками на лицо и попросила воды. Я налил и подал ей кружку. Она сделала глоток и продолжила. — Я могу... Как это сказать? Могу менять реальность. Ты понимаешь, что любые события могли сложиться по-другому? Вариантов того, как всё может или могло происходить очень много. Миллиарды! Вот я могу выбирать эти варианты. Менять их.
— Но это же бред, — не сдержался я. — Это же фантастика какая-то. Такое невозможно!
— Я это делаю. Веришь ты или нет. Так получается, — ответила Арина.
— Значит, ты можешь менять прошлое, и это сказывается на настоящем. Так что ли? — пытался понять я.
— И это тоже... Я сама не знаю, — пожала плечами Арина. — Много вариантов того, каким мог быть наш мир. Как могли выглядеть вещи, люди, какими могли быть законы физики. И всё это я могу менять... Переключать... Не знаю! Я это не контролирую. Это само происходит, когда я напугана или когда сильно злюсь, когда в отчаянии... Иногда я могу исправить то, что натворила, иногда нет. Если подсознательно не хочу исправлять, то уже ничего не сделаешь... От светлых чувств тоже работает: могу вернуть кому-нибудь близкого человека, могу исцелить болезнь, несчастного сделать счастливым. Но это происходит реже, чем то, что было с тобой сегодня.
Я ещё раз посмотрел на свои ноги.
— А что случилось с тем мужиком? — спросил я. — Помнишь того, что в парке на меня напал.
— Он умер, — Арина снова помрачнела.
— Как умер? Почему? — я надеялся, что она этого не скажет.
— Давно умер, — Арина опустила глаза. — Больше десяти лет назад. Он когда-то отравился сильно. Счастливый случай его спас: сосед к нему зашёл, увидел его на полу. Врачи успели откачать... Так вот я перепугалась и сделала так, что не было этого счастливого случая... Ты этого мужика помнишь, потому что был рядом со мной. А для всех он давно умер.
— Как же так? — мне было трудно пропустить это мимо ушей.
— Не кори меня за это, — Арина сделала ещё глоток из кружки. — Пользы от моего раскаяния не будет. Уже не исправишь. Я то событие «с корнем вырвала». И его жена, которая не стала его женой... Вышла замуж за другого и у них родился ребёнок. Вместо одной жизни всегда появляется другая жизнь. Есть такой закон.
— А откуда ты всё это знаешь? — спросил я.
— Просто знаю и всё. Я это вижу, когда реальность ломается, — ответила Арина и попросила больше ни о чём не спрашивать.
Позже она всё-таки объяснила, почему хотела расстаться. Чтобы ничего не натворить, ей нужен внутренний покой. А привязываясь к человеку, испытываешь много волнения и страхов. Арина считала, что в любви человек теряет себя.
«Тебя хотят каким-то видеть, ты хочешь каким-то казаться. И в итоге уже не ясно, какой ты настоящий», — говорила она.
С того дня, как Арина у меня поселилась, мой сосед за стеной, похоже, исцелился от хронического бронхита. Я уже привык к его вечному кашлю, а теперь он почти никак не обозначал своё присутствие. Только иногда напевал что-то на балконе.
Однажды я спросил у Арины, когда она узнала о своих способностях. И она рассказала мне эту историю:
— У меня в детстве была любимая книжка. В ней была картинка: звёздное небо и Добрый месяц. Он был живой. У него был глаз, нос и рот. Мне очень нравилась эта картинка. И мама мне сказала, что мы можем испечь печенья в виде месяцев. Я обрадовалась. Мы раскатали тесто и стали вырезать кружки стаканом, а потом резали их ещё раз и получались месяцы. Я спросила у мамы: «А где же глазки и нос?». А она ответила, что для этого нужны специальные формочки, а у нас только стакан. Я была немного разочарована. А потом мама вынула готовое печенье из духовки, и я увидела, что у всех наших месяцев есть рты, глаза и носы. И все они были похожи на месяцы из книжки... Я не помню реакцию мамы: удивлялась она вместе со мной или нет. Но я подумала, что она волшебница.
Позже Арина поняла, что мама здесь не причём. Арина боялась своего отца. И мама тоже его боялась. Он не жил с ними, но иногда приходил. Всегда был пьян, орал на маму, злобно смотрел на дочь. Мама никогда не хотела его пускать, но он так яростно колотил в дверь, что иногда она уступала. Арина помнила, как мама плакала, и руки у неё тряслись.
Однажды вечером мама попросила Арину побыть дома одной совсем недолго. Девочка боялась — вдруг отец придёт. «Не придёт. Я быстро. Только масло куплю», — сказала мама и ушла.
Арине было пять лет. Она сидела в гостиной, смотрела телевизор и вдруг услышала стук в дверь. Сначала почти не слышный, а потом снова уже громче.
Девочка выглянула в прихожую. Там не горел свет, и перед ней была страшная тёмная дверь. По ту сторону снова вдарили. Арина услышала свирепый голос отца. Он выкрикивал грязные ругательства, всякие плохие вещи про маму. Он колотил в дверь так, что она сотрясалась.
Арина окаменела от страха. Она думала, что дверь вот-вот слетит с петель, отец ворвётся и убьёт её. Он ведь орал: «Убью! Убью!».
Девочка зажмурилась, ей очень хотелось, чтобы отец больше никогда не приходил. Никогда! Никогда! Никогда!
«Открыв-в-в...», — громкий голос отца угас, будто ему заткнули лицо подушкой. И последний удар в дверь получился каким-то слабым. Тух... И стало тихо. Арина ещё минуту стояла зажмурившись, а потом открыла глаза и увидела, как свет от лампочки в подъезде пробивается сквозь глазок. За дверью уже никто не стоял.
И Арине было ясно, что отец больше никогда не придёт. Так она поняла, что умеет делать такие вещи.
— Может быть, это наследственное, — предполагала Арина. — В детстве мне мама рассказывала, что мой дедушка был гипнотизёр. Ну, она так сказала, что гипнотизёр. Я не знаю, как на самом деле. Как-то раз к нему домой пришли мужики разбираться. Говорили ему, чтобы он заканчивал заниматься шарлатанством. А дед говорит им: «Видите гусей? Возьмите и зарежьте их!». Они сделали, как он сказал, а потом поняли, что порезали свои сапоги.
— Значит, у твоего деда тоже был такой дар? — спросил я.
— Не знаю. Это семейная легенда, — ответила Арина.
С мамой она меня так и не познакомила, хотя обещала...
Я понимаю, почему Арина несколько раз порывалась от меня уйти. Она боялась своей силы. Известно ли ей самой, насколько она велика? Бывало, я видел странные и такие яркие сны.
Снилось, как я сижу в своей квартире один, задёрнув шторы. Чего-то боюсь. С улицы доносится гул, будто за окном кружит рой пчёл. И он всё усиливается и усиливается. Кто-то тихонько стучит в дверь. Я знаю, что открывать нельзя, но ничего не могу с собой поделать. Встаю и иду открывать. За дверью стоят двое... Не люди. Похожие на людей, но не люди. У них слишком большие головы, тонкие шеи, длинные руки почти до колен. У них странные лица, маленькие глаза, неразличимые носы, рты будто дырки. Одеты они в какие-то старые тряпки. Эти нелепые существа оттесняют меня к стене и проходят в мою квартиру. Идут они дёргано, шатаются, роняют лбы вперёд. Им тяжело нести такие большие головы на тонких шеях.
Эти двое шарят по моим полкам. Достают хлеб, рвут упаковку, роняют куски на пол. Едят. Громко чавкают. Я ничего не делаю, только смотрю, и в голове моей шум. Чем дольше я рядом с ними, тем сильнее гудит у меня в мозгу...
Одно существо достало из полки консервы. Пошарило в ящике и вынуло консервный нож. Только открыть у него не получалось. Существо тыкало в банку неумелыми мягкими руками. Долго старалось, но только сделало небольшую дырку. Отчаялось и стало шумно высасывать содержимое.
Я нашёл в себе силы уйти. Вышел в подъезд, а там большие дыры в ступенях. Не такие, как следы разрушений. А ровные круглые дыры. Будто их каким-нибудь лазером вырезали. И сквозь эти дыры видно, что вся лестничная площадка такая. А ещё в самом низу рябит что-то серое. Я приглядываюсь, а это те существа! Целая толпа существ пытается перебраться через дыры и забраться по лестнице.
Я стою и не знаю, что мне делать дальше. И тут откуда-то появляется Арина. Она хватает меня за руку и тянет. Мне трудно сдвинуться с места, а она бьёт меня по щекам и тянет...
Когда я проснулся, Арина теребила меня за плечо. Мне подобное снилось несколько раз, но не всегда удавалось запомнить события.
Иногда я думал, а вдруг это не сны вовсе? Может быть, что-то случилось, и Арина изменила мир до неузнаваемости, а потом ей удалось это исправить?
Тяжёлый груз иметь столько силы и не знать, как управлять ей.
А как мы жили? Большую часть времени мы были счастливы и спокойны. Ходили на книжные ярмарки, готовили вместе, по вечерам смотрели кино. Нашу жизнь составляли обычные вещи, чудеса происходили за редким исключением.
Но бывали дни, когда всё шло не так. В гневе Арина начинала говорить, что лучше ей быть одной и никогда со мной не встречаться. Она говорила, что давно бы всё закончила, не будь так слаба. Я терпеть не мог такие дни...
А однажды я проснулся в поезде. Это было то ощущение, когда просыпаешься на новом месте и не понимаешь, где ты. Это ощущение у меня длилось дольше, чем обычно. В купе было темно, колёса стучали, и я помнил только то, что видел сон. В том сне была какая-то девушка, которая ела лапшу на ходу. И она жила у меня в квартире...
Потом я начал вспоминать, что поехал в путешествие один. Накануне вечером я сел в поезд до Москвы и еду вот...
Почему один? Ну а с кем мне ехать?
Я приехал рано утром. Заселился в гостиницу. Посмотрел Арбат, Красную площадь. Следующие пять дней я только и делал, что бродил по улицам и заходил перекусывать в недорогих кафе. Всё это время я не мог отделаться от ощущения, будто что-то не так. Что-то странно и чего-то не хватает.
Кого-то?
О своём сне в поезде, я думал не больше, чем думаю о снах вообще. Скоро он забылся. И образ девушки перестал казаться знакомым и светлым.
Когда я возвращался домой, у меня было смутное ощущение, словно меня ждут. И увидев свою пустую квартиру, я даже загрустил. Следующие два месяца прожил, сосредоточившись на работе. Ни о чём не думал. Просто жил и старался заработать денег.
Как-то вечером, принимая душ, я услышал, что просигналил мой телефон в комнате. Почему-то мне захотелось поторопиться. Я вышел и прочитал сообщение:
«Я на последнем этаже. Стою на общем балконе. Если хочешь, поднимайся ко мне».
Арина...
Арина! Она где-то пропадала два месяца! Я разом всё вспомнил, и уже через минуту мне казалось, что и не забывал.
Не высушив голову, я поднялся на лифте на двадцать четвёртый этаж. Арина была в куртке и в шапке с помпоном. Не видел её раньше в тёплой одежде.
— Ну и почему ты это сделала? — я был раздосадован. Мне было обидно понимать, что эта девушка способна единолично принимать решения: быть нам вместе или расстаться.
— Почему пришла? — переспросила Арина. Она смотрела на меня, пытаясь понять, рад ли я её видеть.
— Нет. Почему ушла? — я не приближался, хоть и желал к ней прикоснуться — понять, что мне это не снится.
— Всё то же: мне трудно владеть собой, когда мы вместе, — сказала Арина. Глаза её были тоскливые и обречённые.
— А пришла почему? — мне продуло уши. Я обнял себя руками и стал переминаться с ноги на ногу и думать, что не стоило мне выходить на балкон в домашней одежде.
— Проявила слабость. Знаешь, — Арина сложила руку пистолетом и приставила пальцы к виску. — Когда-нибудь я найду в себе силы взять и стереть тебя из своей головы. Я сделаю так, что забуду тебя навсегда, чтобы больше не причинять боль тебе и себе.
Я посмотрел вниз на город. На жёлтые квадраты окон, на красные лампочки крыш высоток. Бесчисленные, но такие тусклые огоньки, среди темноты и холода. Я подумал, как был одинок среди всего этого. Мне хотелось взять у Арины обещание, что она больше никогда меня не оставит, но вместо этого я сказал: «Пойдём домой». И мы пошли.
Арина провела со мной целую зиму. В какой-то момент я перестал думать, что она снова захочет уйти и расслабился. Мы вместе купили телевизор, чтобы смотреть фильмы на большом экране вместо ноутбука. Всё было хорошо. Так мне казалось. А потом снова случился этот разговор. И Арина призналась:
— Ты меня не любил! Это я тебя заставила.
— Что ты такое говоришь? Как ты могла меня заставить? — я ей не верил.
— Когда мы первый раз увиделись, ты мне понравился, а я тебе нет, — сказала Арина.
Я её не понимал. Мы ведь тогда всего на секунду встретились взглядами. И как можно было понять, понравилась она мне или нет? Об этом я её и спросил.
— Нет же! Всё было не так. Это была не первая встреча, — Арина спрятала глаза, и лицо её порозовело.
Я умолк, понимая, что это вполне возможно. Арина способна сделать всё, что угодно.
— Мы познакомились три года назад в кафе, где ты подрабатывал, — сказала девушка.
Я и правда работал официантом в кафе, пока учился...
— Ты мне понравился. Я стала ходить туда в твои смены, — продолжила Арина. — Заказывала кружку кофе и сидела, наблюдала за тобой. А ты не обращал на меня внимания. Я была для тебя просто посетительницей. Чудачкой! А потом у тебя появилась девушка. Она пришла к тебе в кафе... Ты её так обнял, поцеловал...
Я слушал её и пытался вспомнить. Было маленькое кафе, куда редко кто-то заглядывал. Были смены. Но не было у меня никакой девушки. Не было никакой посетительницы с лицом Арины, которая всегда заказывала кофе. Правда ли это?
— Я не удержалась и сделала кое-что плохое, — Арина избегала моего взгляда. Ей было стыдно. — Я стёрла этот вариант событий... Вы никогда не встречались с той девушкой и никогда с ней не познакомились. Этого не было. А потом ты обратил на меня внимание. Потому что я этого захотела. Ты будто впервые меня увидел. Заговорил со мной, спросил номер. Мы стали парой.
— Три года назад? И я всего этого не помню, потому что... — я был ошарашен.
— Потому что потом я и это стёрла, — перебила меня девушка. — Стёрла события, где мы познакомились. Чувствовала, что всё это неправильно. Только я никак не могу уйти навсегда. Мне захотелось встретить тебя на улице, и мы снова встретились. Когда я ела лапшу и тебя рассмешила... Помнишь?
После этого рассказа я почувствовал, что хочу побыть один. Пройтись, обдумать всё это хорошенько. И я ушёл, оставив её дома. Долго гулял, думал. Я снова чувствовал себя марионеткой. Я думал о девушке, с которой никогда не был знаком. Какой она была? Какими были наши отношения? Что-то лёгкое и недолгое или могло выйти что-то серьёзное? Я сердился. Мне казалось, что я сильно разочарован в Арине.
Как же она избалована своей властью! Что хочет, то и творит!
А потом я чуть успокоился. Я вспомнил, как отчаянно она меня любит, и был готов простить за это что угодно.
Я вернулся домой вечером. Арина всё ещё была дома.
— Может быть, я тебя не любил, — сказал я. — И может быть, не обратил на тебя внимания, если бы ты этого не захотела. Но теперь-то люблю. Это чувство моё личное. Оно со временем пришло. Люблю и хочу любить. Ты же мне это не навязала?
Арина помотала головой, зажмурилась, чтобы не плакать, обняла меня и уткнулась носом в шею.
Хотелось бы мне закончить на этом. Как в добрых фильмах, где любовь побеждает всё. Но в жизни такие истории не заканчивается титрами под романтичную музыку. И мы лишь отложили расставание ещё ненадолго.
Не могу вспомнить точно, сколько мы ещё прожили вместе. Но было лето. Я вернулся после трудного дня. Мы провели с Ариной обычный спокойный вечер. Такой же, как вчера и позавчера. Ужинали, слушали музыку и легли спать.
В глазах уже мелькал сон, и вдруг Арина тронула меня за руку:
— Глазок открыт, — сказала она.
— Что? — проснулся я.
— Глазок открыт, — повторила девушка.
— Арина, я так устал и совсем не хочу вставать, — пробормотал я.
— Ну, я не могу спать, пока глазок открыт, — жалобно ответила Арина.
— Так закрой его сама, — мне казалось, что у меня совсем нет сил.
— Сама? — голос Арины дрогнул. — Ты же знаешь, что я боюсь.
— Разве тебе что-то угрожает? — не сдавался я.
— Нет. Ничего не угрожает, — мне казалось, что она почти готова это сделать.
— Ну вот, встань и закрой глазок, — дожимал я. — Ты, наконец, поймёшь, что это не опасно.
— Да? — Арина всё ещё не была уверена.
— Главное решиться, — я закрыл глаза и отвернулся к окну. — Ты можешь решиться?
— Наверное, могу. — Арина поднялась с кровати и пошла.
И больше я никогда её не видел...
Я проснулся глубокой ночью, а её нет рядом. А глазок был закрыт.
Неужели она сделала это? Стёрла меня из своей головы. С ней же ничего не случилось? Она просто ушла и стёрла меня из памяти? Обиделась, что я не смог сделать для неё даже такую мелочь? Это стало последней каплей?
В моём доме не было вещей Арины и всего того, что могло напомнить о её присутствии. Ещё не было одной моей футболки, которую она любила носить дома. Жёлтая футболка. Безразмерная. Утонуть в ней можно…
А вдруг она забрала эту вещь, чтобы однажды вспомнить меня? Захочет узнать, откуда у неё эта футболка, и вспомнит?
Захочет ли?
Я ищу Арину каждый день. Хожу по улицам. Хожу, заглядываю в лица прохожих. Если бы я знал хотя бы в каком районе её дом. А может быть, когда-то знал, но Арина «замела следы»? Может быть, она и выглядит не так, как я её помню? Уже не знаю, во что верить.
Милая Арина. Вернись. Не хочу провести жизнь без тебя.
(с)
@темы: параллельные миры, рассказы, колдуны, ведьмы и гадалки, не своё
-
-
05.09.2018 в 11:48-
-
05.09.2018 в 12:39-
-
06.09.2018 в 18:34-
-
11.09.2018 в 22:44Я думаю, Арину съела дверь. Иррациональный страх был так силен, что сбылся.
-
-
12.09.2018 в 18:24Как вариант - ее страх перед дверью (не мистический, а обычный психологический) был настолько велик, что обиды хватило, и она, наконец, ушла ) Такая вот нервная волшебница )
-
-
13.09.2018 в 17:21Вот что-то мне кажется так же. Она же с детства боялась этих дверей.
Эх, вот что ему стоило тогда встать и закрыть этот глазок(
-
-
13.09.2018 в 21:42-
-
08.10.2020 в 10:45В любом случае это очень круто, и очень жалко парня (