Drain thee of woes, your god has turned his back on you. That’s why my tracks still push me forward.
Я первым заметил лишнего в нашей группе. В поход нас выехало пятеро, но я насчитал шесть человек вокруг костра. Шестой присоединился где-то по пути, но где именно и когда, я понятия не имел.
Все лица, освещённые костром, выглядели знакомо, я знал их всех с детства. Потому лишнего я искал долго.
Я поочерёдно вглядывался в каждое лицо. Вспоминал нашу историю дружбы, как мы познакомились, как сошлись. Словно складывал из кусочков мозаику.
читать дальшеСначала Марк. Он сидел рядом с Сарой, как всегда, пытаясь её разговорить. Я встретил их шесть лет назад, в десятом классе. Мы с Марком оба играли на позиции принимающих в школьной футбольной команде, а Сара танцевала в группе поддержки. Марк всегда был чуть-чуть в неё влюблён. Мы стали тусоваться после игр, и Марк постоянно флиртовал с Сарой, а она уморительно его динамила.
Ещё был Бен. Мы с ним – лучшие друзья с первого класса, неразлучные с тех пор, как столкнулись лбами при игре в догонялки на перемене. Бен одной рукой обнимал свою давнюю пассию, Жюстин. Она появилась в нашей школе в седьмом классе, когда её семья переехала из Чикаго. Бен сидел рядом с ней на уроках английского, и вскоре она тоже стала частью нашей компашки. Поначалу Жюстин была тихой и застенчивой, а потом, попривыкнув, раскрылась. Одна из самых классных и милых девчонок, которых только можно повстречать, и в последнее время крепко сдружилась с Сарой.
А теперь этот – шестой, лишний кусок в мозаике. Я пялился на него, пытаясь вспомнить его имя, если вообще помнил. Он выглядел знакомо, но я не мог разыскать его в своей памяти.
Но почему, если я его узнал, я не помню его имени? Почему он сидит с нами так, будто он из нашей компании? Он глядел на Марка и Сару, пока те болтали. Смеялся, когда они смеялись, улыбался, когда улыбались они.
Я всё не мог понять, в чём дело. Один вопрос мучал меня, жёг огнём. Как он, совершенно незнакомый человек, прибился к нашей маленькой компании – да так, что никто ничего не заметил?
— Эй, Портер! – голос Бена выдернул меня из размышлений. –Ты там в облаках витаешь или что? Я тут рассказываю Жюстин про того чудика, что учил нас в пятом классе. Как там его звали?
— Мистер Смит, – сказал я.
— А, да, мистер Смит. Я рассказывал Жюстин, что его любой мог вывести из себя. Помнишь, ты сдал ему домашку, напечатанную жёлтыми чернилами?
Бен и Жюстин засмеялись.
— Помню, конечно.
— У него тогда чуть пар из ушей не повалил.
Они снова засмеялись, и я присоединился к ним без особого энтузиазма. Когда я взглянул на незнакомца, то увидел, что он пялится на нас с ухмылкой. Он вечно пялился, вечно оставался в стороне, никогда не вступал в разговор. Потому, наверное, мы его и не замечали.
Меня внезапно охватило чувство, что он изучает нас. У меня мурашки поползли по коже.
Бен допил свою банку пива и бросил её в сумку-холодильник.
— Пойду поссу, – сообщил он и направился в чащу, исчезнув в темноте.
— Ты реально можешь довести человека до белого каления, когда захочешь, да? – обратилась ко мне Жюстин.
Я пожал плечами. Сосредоточиться на разговоре сейчас было трудно. На меня начинала давить ситуация, в которой мы оказались, и осознание того, что она была реальной.
Какой-то хмырь прибился к нашей компании и остался незамеченным. Кто знает, какого чёрта ему надо? В моей голове крутилось множество вопросов, но ответов я не находил.
Почему его до сих пор никто не заметил? И почему я сам так долго его не замечал? Может, я с ума схожу? Может, у меня амнезия и я забыл, что это наш друг? Что за срань господня тут творится?
Незнакомец, как-то странно подёргиваясь, поднялся и сообщил: «Пойду поссу». Я впервые услышал, как он говорит. Он сипел, будто ему трудно было проталкивать слова через горло. Передвигаясь неловкой походкой, и вслед за Беном исчез в темноте чащи.
Никто и глазом не моргнул.
Жюстин продолжала говорить:
— Я всегда умилялась с того, как вы с Беном долго дружите. Мне после переезда было очень трудно, там остались все мои друзья… Но я не то чтобы жалуюсь, потому что иначе я бы не встретила вас с Беном.
— Жюстин, ты что, не видишь, что происходит?
— В смысле?
— Ты хочешь сказать, что ничего не заметила?
— Заметила что, Портер? О чём ты говоришь вообще?
— Вот что это за чувак? – я указал на место, где ранее сидел незнакомец.
— А, этот! Он… – она умолкла и нахмурилась, глядя в огонь. Я мог слышать, как крутятся шестерёнки в её голове, и теперь она взволнованно округлила глаза. Ну у меня хотя бы не поехала крыша, раз Жюстин тоже это заметила.
— Да понятия не имею, – сказала она, – а кто это?
— Я вот и пытаюсь выяснить.
Мы уставились друг на друга.
— А может…
Начатую Жюстин фразу оборвал оглушительный визг из чащи. Будто бы кричала кошка, которую режут заживо. Большая кошка. Этот звук рассёк лесную тишину и прервал все наши разговоры. Затем тишина снова укутала нас покрывалом, только ветки потрескивали в костре. Чаща умолкла.
— Это что, нахрен, было? – нарушил молчание Марк.
— Не знаю, – сказала Сара, – в жизни не слышала такого животного.
— Звучит как какая-то упоротая пума, – сказала Жюстин, – Портер, ты когда-нибудь слышал такое?
Я покачал головой. От адреналина мне аж пальцы покалывало. Бен всё ещё был в чаще, и незнакомец был там же. С ним. Ужас скрутил внутренности в узел.
— Да откуда тут пумы, – сказал Марк, – это лось, наверное. Они иногда очень стрёмно орут.
Сара кивнула. Жюстин закусила губу и стала вглядываться в темноту.
— Да всё в порядке, наверное. Я думаю, Марк прав, – сказал я ей, но без особой уверенности в голосе.
Марк и Сара вернулись к разговору, и тут из-за деревьев неуклюже вывалился незнакомец. Они не обратили на него внимания. Я надеялся, что теперь-то они заметят что-то странное, но они продолжали болтать как ни в чём не бывало.
Незнакомец достал пиво из сумки-холодильника. Он покрутил его в руках, потрогал «ушко». Выглядело это всё так, будто он никогда раньше не открывал пивные банки. Когда у него это наконец получилось, он просто сел с пивом в руке и продолжил наблюдать за Марком и Сарой, слегка улыбаясь. Из банки он так и не отхлебнул.
Я наблюдал за ним с другой стороны костра, жар которого искажал черты незнакомца. До меня дошло, что меня напрягало в незнакомце, помимо того факта, что он умудрился незаметно внедриться в нашу компанию.
Он двигался дёргано, неловко, как новорождённый детёныш какого-то животного. Всё, что он делал, он делал будто в первый раз. Поэтому всё это выглядело ненатурально, как какое-то подражание. Я не сразу подумал об этом, но надо было ещё тогда понять – он вёл себя не совсем по-человечески.
Но на тот момент я ни в чём не был уверен. Я подумал, что он просто странный чувак, и надо спросить с него здесь и сейчас, чего ему надо. Я хотел спросить, но, должен признать, струхнул. Вдруг этот чувак какой-то серийный убийца? Вдруг он опасен, вдруг у него есть оружие? И уж точно я не хотел спровоцировать его, чтобы он нас всех тут поубивал.
Время шло, Бен не появлялся, и я всё больше утверждался в мысли, что незнакомец с ним что-то сделал. Я наблюдал за ним, прикидывая, планируя, вычисляя его следующую жертву. В конце концов ярость заслонила страх, и мне начало срывать крышу.
Я должен был его остановить.
Мы привезли топор, чтоб нарубить веток для костра, и он был прислонён к моему сидению. Этот человек опасен – я был уверен в этом. Я уже убедил себя, что его надо остановить, пока он ещё кого-нибудь из нас не угробил.
Я схватился за рукоять топора, гладкое дерево уверенно легко в руку.
Жюстин тронула меня за рукав.
— Портер, где Бена носит? Я уже нервничать начинаю.
— Всё нормально, – соврал я, похлопывая её по плечу. – Я уверен, с ним все в порядке, не парься.
Я поднялся с топором в руках.
— Пойду ещё веток нарублю, – сообщил я, стараясь, чтобы это не прозвучало фальшиво.
— Ну давай, – сказал Марк.
— Портер? – голос Жюстин задрожал.
Вот зря я заговорил вообще. Я привлёк внимание незнакомца. Я прошёл мимо него, стараясь вести себя естественно, но актёр из меня всегда был так себе.
Он смотрел мне вслед всё время, пока я шёл к деревьям, следил за мной взглядом. И в какой-то момент его голова повернулась под таким неестественным углом, что у меня холодок по спине побежал.
Я надеялся, что он отвернётся и даст мне тем самым хоть какую-нибудь возможность. Но он не отворачивался. Я не очень понял, что произошло дальше. Как он встал и подошёл, я не видел, но он в одно мгновение оказался прямо передо мной, в нескольких сантиметрах от моего лица.
Будто телепортировался.
В нос мне ударил металлический запах. От незнакомца пахло кровью и медью. Топор задрожал у меня в руках. Все мысли о том, чтобы как-то его использовать, тут же выветрились у меня из головы. Я оцепенел, мурашки размером с кулак побежали у меня по всему телу. От незнакомца волнами исходила сила. Он заговорил со мной.
— Ещё веток, – через силу сказал он и широко улыбнулся.
В тот же момент из чащи вышел Бен.
— Бен! – вскрикнула Жюстин.
— Господи Иисусе, – сказал Бен, пока Жюстин сжимала его в объятиях, – вы этот кошачий визг слышали?
— Мы подумали, что это лось, – сказал Марк.
— Где ты был? Чего ты там так долго делал? – сыпала вопросами Жюстин.
— Да отошёл слишком далеко и перестал видеть костёр. Пришлось поблуждать маленько. Подумал уж, что жопу здесь отморожу на ночь глядя.
Облегчение прокатилось по моему телу одной большой волной. Я видел, что расслабились все. Ну хотя бы с Беном ничего не случилось.
Я глянул в сторону незнакомца, но он исчез. Смылся, пока я был отвлечён. У него хорошо выходило быть незаметным, когда он этого хотел. Нам точно пора двигать отсюда. Хоть с Беном и было всё в порядке, ничего хорошего от этого незнакомца я не ждал. Я вернулся к костру прямо к середине разговора.
— …Да не знаю. А че это за мужик-то был? – спросил Бен.
— Я думала, он типа с вами, – сказала Сара.
— Да, он разве не твой друг? – добавил Марк, – я думал, он с вами троими приехал.
— Не-а, – сказал Бен, – я понятия не имею, кто это.
На лицах у всех теперь был написан панический страх. Наконец-то их пробрало так же, как и меня. Теперь мы были на одной волне.
— Надо отсюда выбираться, – сказал я, – пока он не вернулся.
— Да уж пожалуйста, – сказала Жюстин, – уходим немедленно. Этот парень двинутый какой-то, да, Портер?
— Ага, – подтвердил я.
Я рассказал им, что приметил «лишнего», пока мы сидели у костра. Рассказал, что заметил странное поведение, и они все согласились, что чувак вёл себя неадекватно и скорей всего был опасен. Никто из нас не мог вспомнить, когда он к нам прибился, и эта незаметность казалась довольно зловещей.
Мы собрали палатки в рекордные сроки. Мы пятнадцать минут галопом неслись к машинам по тёмному лесу, подсвечивая дорогу фонариками. Мы снова услышали вопль лося – хотя я сильно сомневаюсь, что это был лось, – и все выдохнули с некоторым облегчением, потому что крик раздавался издалека. Но тем не менее, мы прибавили шагу.
Я смог расслабиться, только захлопнув дверь своего внедорожника и взявшись за руль. Жюстин и Бен сели сзади, а Марк и Сара ехали за нами в потрёпанном форде «лазер».
Выехав из чащи, мы планировали остановиться в мотеле на ночь, а утром двигать домой.
Я думал, что всё закончилось.
Мы колесили по извилистым лесным дорогам в темноте. Я невольно улыбнулся, когда мы наконец выехали на дорогу, ведущую прочь из леса, – прямую, как стрела, рассекающую последние несколько миль лесного массива.
Я вдавил педаль газа.
Очень уж мне не терпелось свалить отсюда к чёрту, и Марку, я думаю, тоже, поскольку он держался прямо за мной, очень близко к бамперу. Я ещё тогда подумал – ну зато будет о чём рассказать потом, этакая странная история. В тот момент я и представить не мог, что наша странная история вот-вот превратится в фильм ужасов.
Деревья и дорожная разметка проносились мимо нас расплывчатыми пятнами. Передние огни высвечивали кажущуюся бесконечной дорогу, стрелка на спидометре подбиралась к сотне. Не знаю, какой чёрт заставил меня так гнать, но вот Марку не стоило держаться ко мне так близко. Это было ошибкой.
Незнакомец вышел из-за дерева на дорогу прямо передо мной.
Я вдарил по тормозам, но было поздно.
Дальше всё было так быстро, что у меня остались только какие-то отдельные обрывки в памяти.
Завизжали шины, запахло жжёной резиной. Незнакомец согнулся от удара об мой капот и отлетел подальше. Лёжа на спине, он нёсся по асфальту с такой скоростью, будто ехал по льду.
Опять завизжали шины.
Машина Марка, вихляя, вылетела на встречную полосу. Марк ещё пытался справиться с управлением, и в какое-то мгновение я подумал, что у него получится. Но машина с размаху влетела в деревья.
В воздухе раздался отвратительный скрежещущий звук мнущегося металла. Сначала об дерево ударилось та сторона, где сидел водитель, во все стороны полетели осколки стекла и обшивки. Затем машина отскочила и врезалась в другое дерево, теперь уже со стороны переднего пассажирского сидения. Фары разбились в дребезги, корпус машины смялся, колесо отвалилось и укатилось в лес.
Покорёженная груда металла наконец остановилась.
Жюстин первая выскочила наружу, зовя Сару. Бен выскочил за ней, а за ним и я.
Всё казалось каким-то нереальным из-за шока. Будто я смотрел на всё это со стороны. Я парил над асфальтом, глядя, как Жюстин и Бен бегут к дымящимся развалинам, недавно бывшим машиной. Сцену аварии едва освещала единственная уцелевшая фара моего внедорожника.
Было в моей жизни два вопля, которые я никогда не забуду. Они намертво впечатались мне в память, и их эхо я буду слышать каждую ночь. Если меня когда-нибудь застигнет Альцгеймер, эти крики будут последним, что я забуду.
Первый я услышал в тринадцать, от своей матери. Этот вопль заполнил весь дом, отражаясь от стен. Я выбежал из своей комнаты и увидел её скорчившейся у открытой двери, на пороге которой стояли двое полицейских. Они только что сообщили ей, что её старший сын, мой брат, скончался.
Второй я услышал от Жюстин, когда она заглянула в то, что осталось от форда.
Марка было не узнать. Он превратился в груду костей, кожи и крови, перемешанных с покорёженным металлом.
Сара медленно моргала, тяжело дыша. Одна её рука была в кашу – слишком много переломов, чтобы можно было сосчитать. Её ноги по колено были придавлены капотом, который смялся внутрь. Раздавлены в блин, если быть точнее.
Жюстин отвернулась и упала на колени, спрятав лицо в ладонях. Плечи у неё заходили ходуном. Бен попытался утешить её, но ему пришлось отбежать и проблеваться у обочины.
Я вытащил мобильник и еле смог набрал 911, постоянно попадая мимо нужных цифр трясущимися пальцами.
Я говорил тихо и отстранённо, рассказывая оператору, что случилось. Она сказала мне оставаться на линии, но глянув вдаль, я выронил телефон из рук.
На дороге стоял незнакомец.
Ухмылка рассекала его лицо от уха до уха, блестя огромным количеством зубов. Его плечи подрагивали от смеха.
Да, этот мудила смеялся.
Если бы не шок, я бы тут же за ним погнался. Я бы вырвал его сердце – если оно вообще у него есть – из груди. Но всё, что я мог тогда, – это смотреть на него с открытым ртом, едва сдерживая слёзы.
Незнакомец повернулся и пошёл к деревьям. Я смотрел, как он уходит, и я видел, как он превращается. Я видел это. Я точно знаю, что видел. Это не было глюком или иллюзией. Это было реальностью.
Я видел, как он превращается.
Я увидел его таким, какой он есть на самом деле.
Той ночью нам встретился не человек. Уже потом, потратив кучу времени на поиски, я убедился, что мы видели того, кого называют Гоатменом.
У него были рога разного размера. Ухмыляющаяся морда обнажала ряды острых зубов. И передвигаясь на двух конечностях – неловко, будто так ему было непривычно – он исчез в чащобе.
С той ночи прошло восемь месяцев. Друзей с тех пор я видел считанные разы. Отношения у нас, прямо сказать, разладились ко всем чертям. Просто друг для друга мы теперь живое напоминание о той ужасной ночи.
Марк погиб. Сара выжила, но лишилась руки и обеих ног. Жюстин и Бен расстались. И вот он я – сижу, обросший бородой, с нестриженными волосами, которую бессонную ночь с головой зарывшийся в исследования твари, что я видел той ночью – Гоатмена.
Я вернусь в тот лес.
Да поможет мне Господь, ибо я возвращаюсь. Я иду за Гоатменом.
И я не остановлюсь, пока кто-то из нас не умрёт.
Все лица, освещённые костром, выглядели знакомо, я знал их всех с детства. Потому лишнего я искал долго.
Я поочерёдно вглядывался в каждое лицо. Вспоминал нашу историю дружбы, как мы познакомились, как сошлись. Словно складывал из кусочков мозаику.
читать дальшеСначала Марк. Он сидел рядом с Сарой, как всегда, пытаясь её разговорить. Я встретил их шесть лет назад, в десятом классе. Мы с Марком оба играли на позиции принимающих в школьной футбольной команде, а Сара танцевала в группе поддержки. Марк всегда был чуть-чуть в неё влюблён. Мы стали тусоваться после игр, и Марк постоянно флиртовал с Сарой, а она уморительно его динамила.
Ещё был Бен. Мы с ним – лучшие друзья с первого класса, неразлучные с тех пор, как столкнулись лбами при игре в догонялки на перемене. Бен одной рукой обнимал свою давнюю пассию, Жюстин. Она появилась в нашей школе в седьмом классе, когда её семья переехала из Чикаго. Бен сидел рядом с ней на уроках английского, и вскоре она тоже стала частью нашей компашки. Поначалу Жюстин была тихой и застенчивой, а потом, попривыкнув, раскрылась. Одна из самых классных и милых девчонок, которых только можно повстречать, и в последнее время крепко сдружилась с Сарой.
А теперь этот – шестой, лишний кусок в мозаике. Я пялился на него, пытаясь вспомнить его имя, если вообще помнил. Он выглядел знакомо, но я не мог разыскать его в своей памяти.
Но почему, если я его узнал, я не помню его имени? Почему он сидит с нами так, будто он из нашей компании? Он глядел на Марка и Сару, пока те болтали. Смеялся, когда они смеялись, улыбался, когда улыбались они.
Я всё не мог понять, в чём дело. Один вопрос мучал меня, жёг огнём. Как он, совершенно незнакомый человек, прибился к нашей маленькой компании – да так, что никто ничего не заметил?
— Эй, Портер! – голос Бена выдернул меня из размышлений. –Ты там в облаках витаешь или что? Я тут рассказываю Жюстин про того чудика, что учил нас в пятом классе. Как там его звали?
— Мистер Смит, – сказал я.
— А, да, мистер Смит. Я рассказывал Жюстин, что его любой мог вывести из себя. Помнишь, ты сдал ему домашку, напечатанную жёлтыми чернилами?
Бен и Жюстин засмеялись.
— Помню, конечно.
— У него тогда чуть пар из ушей не повалил.
Они снова засмеялись, и я присоединился к ним без особого энтузиазма. Когда я взглянул на незнакомца, то увидел, что он пялится на нас с ухмылкой. Он вечно пялился, вечно оставался в стороне, никогда не вступал в разговор. Потому, наверное, мы его и не замечали.
Меня внезапно охватило чувство, что он изучает нас. У меня мурашки поползли по коже.
Бен допил свою банку пива и бросил её в сумку-холодильник.
— Пойду поссу, – сообщил он и направился в чащу, исчезнув в темноте.
— Ты реально можешь довести человека до белого каления, когда захочешь, да? – обратилась ко мне Жюстин.
Я пожал плечами. Сосредоточиться на разговоре сейчас было трудно. На меня начинала давить ситуация, в которой мы оказались, и осознание того, что она была реальной.
Какой-то хмырь прибился к нашей компании и остался незамеченным. Кто знает, какого чёрта ему надо? В моей голове крутилось множество вопросов, но ответов я не находил.
Почему его до сих пор никто не заметил? И почему я сам так долго его не замечал? Может, я с ума схожу? Может, у меня амнезия и я забыл, что это наш друг? Что за срань господня тут творится?
Незнакомец, как-то странно подёргиваясь, поднялся и сообщил: «Пойду поссу». Я впервые услышал, как он говорит. Он сипел, будто ему трудно было проталкивать слова через горло. Передвигаясь неловкой походкой, и вслед за Беном исчез в темноте чащи.
Никто и глазом не моргнул.
Жюстин продолжала говорить:
— Я всегда умилялась с того, как вы с Беном долго дружите. Мне после переезда было очень трудно, там остались все мои друзья… Но я не то чтобы жалуюсь, потому что иначе я бы не встретила вас с Беном.
— Жюстин, ты что, не видишь, что происходит?
— В смысле?
— Ты хочешь сказать, что ничего не заметила?
— Заметила что, Портер? О чём ты говоришь вообще?
— Вот что это за чувак? – я указал на место, где ранее сидел незнакомец.
— А, этот! Он… – она умолкла и нахмурилась, глядя в огонь. Я мог слышать, как крутятся шестерёнки в её голове, и теперь она взволнованно округлила глаза. Ну у меня хотя бы не поехала крыша, раз Жюстин тоже это заметила.
— Да понятия не имею, – сказала она, – а кто это?
— Я вот и пытаюсь выяснить.
Мы уставились друг на друга.
— А может…
Начатую Жюстин фразу оборвал оглушительный визг из чащи. Будто бы кричала кошка, которую режут заживо. Большая кошка. Этот звук рассёк лесную тишину и прервал все наши разговоры. Затем тишина снова укутала нас покрывалом, только ветки потрескивали в костре. Чаща умолкла.
— Это что, нахрен, было? – нарушил молчание Марк.
— Не знаю, – сказала Сара, – в жизни не слышала такого животного.
— Звучит как какая-то упоротая пума, – сказала Жюстин, – Портер, ты когда-нибудь слышал такое?
Я покачал головой. От адреналина мне аж пальцы покалывало. Бен всё ещё был в чаще, и незнакомец был там же. С ним. Ужас скрутил внутренности в узел.
— Да откуда тут пумы, – сказал Марк, – это лось, наверное. Они иногда очень стрёмно орут.
Сара кивнула. Жюстин закусила губу и стала вглядываться в темноту.
— Да всё в порядке, наверное. Я думаю, Марк прав, – сказал я ей, но без особой уверенности в голосе.
Марк и Сара вернулись к разговору, и тут из-за деревьев неуклюже вывалился незнакомец. Они не обратили на него внимания. Я надеялся, что теперь-то они заметят что-то странное, но они продолжали болтать как ни в чём не бывало.
Незнакомец достал пиво из сумки-холодильника. Он покрутил его в руках, потрогал «ушко». Выглядело это всё так, будто он никогда раньше не открывал пивные банки. Когда у него это наконец получилось, он просто сел с пивом в руке и продолжил наблюдать за Марком и Сарой, слегка улыбаясь. Из банки он так и не отхлебнул.
Я наблюдал за ним с другой стороны костра, жар которого искажал черты незнакомца. До меня дошло, что меня напрягало в незнакомце, помимо того факта, что он умудрился незаметно внедриться в нашу компанию.
Он двигался дёргано, неловко, как новорождённый детёныш какого-то животного. Всё, что он делал, он делал будто в первый раз. Поэтому всё это выглядело ненатурально, как какое-то подражание. Я не сразу подумал об этом, но надо было ещё тогда понять – он вёл себя не совсем по-человечески.
Но на тот момент я ни в чём не был уверен. Я подумал, что он просто странный чувак, и надо спросить с него здесь и сейчас, чего ему надо. Я хотел спросить, но, должен признать, струхнул. Вдруг этот чувак какой-то серийный убийца? Вдруг он опасен, вдруг у него есть оружие? И уж точно я не хотел спровоцировать его, чтобы он нас всех тут поубивал.
Время шло, Бен не появлялся, и я всё больше утверждался в мысли, что незнакомец с ним что-то сделал. Я наблюдал за ним, прикидывая, планируя, вычисляя его следующую жертву. В конце концов ярость заслонила страх, и мне начало срывать крышу.
Я должен был его остановить.
Мы привезли топор, чтоб нарубить веток для костра, и он был прислонён к моему сидению. Этот человек опасен – я был уверен в этом. Я уже убедил себя, что его надо остановить, пока он ещё кого-нибудь из нас не угробил.
Я схватился за рукоять топора, гладкое дерево уверенно легко в руку.
Жюстин тронула меня за рукав.
— Портер, где Бена носит? Я уже нервничать начинаю.
— Всё нормально, – соврал я, похлопывая её по плечу. – Я уверен, с ним все в порядке, не парься.
Я поднялся с топором в руках.
— Пойду ещё веток нарублю, – сообщил я, стараясь, чтобы это не прозвучало фальшиво.
— Ну давай, – сказал Марк.
— Портер? – голос Жюстин задрожал.
Вот зря я заговорил вообще. Я привлёк внимание незнакомца. Я прошёл мимо него, стараясь вести себя естественно, но актёр из меня всегда был так себе.
Он смотрел мне вслед всё время, пока я шёл к деревьям, следил за мной взглядом. И в какой-то момент его голова повернулась под таким неестественным углом, что у меня холодок по спине побежал.
Я надеялся, что он отвернётся и даст мне тем самым хоть какую-нибудь возможность. Но он не отворачивался. Я не очень понял, что произошло дальше. Как он встал и подошёл, я не видел, но он в одно мгновение оказался прямо передо мной, в нескольких сантиметрах от моего лица.
Будто телепортировался.
В нос мне ударил металлический запах. От незнакомца пахло кровью и медью. Топор задрожал у меня в руках. Все мысли о том, чтобы как-то его использовать, тут же выветрились у меня из головы. Я оцепенел, мурашки размером с кулак побежали у меня по всему телу. От незнакомца волнами исходила сила. Он заговорил со мной.
— Ещё веток, – через силу сказал он и широко улыбнулся.
В тот же момент из чащи вышел Бен.
— Бен! – вскрикнула Жюстин.
— Господи Иисусе, – сказал Бен, пока Жюстин сжимала его в объятиях, – вы этот кошачий визг слышали?
— Мы подумали, что это лось, – сказал Марк.
— Где ты был? Чего ты там так долго делал? – сыпала вопросами Жюстин.
— Да отошёл слишком далеко и перестал видеть костёр. Пришлось поблуждать маленько. Подумал уж, что жопу здесь отморожу на ночь глядя.
Облегчение прокатилось по моему телу одной большой волной. Я видел, что расслабились все. Ну хотя бы с Беном ничего не случилось.
Я глянул в сторону незнакомца, но он исчез. Смылся, пока я был отвлечён. У него хорошо выходило быть незаметным, когда он этого хотел. Нам точно пора двигать отсюда. Хоть с Беном и было всё в порядке, ничего хорошего от этого незнакомца я не ждал. Я вернулся к костру прямо к середине разговора.
— …Да не знаю. А че это за мужик-то был? – спросил Бен.
— Я думала, он типа с вами, – сказала Сара.
— Да, он разве не твой друг? – добавил Марк, – я думал, он с вами троими приехал.
— Не-а, – сказал Бен, – я понятия не имею, кто это.
На лицах у всех теперь был написан панический страх. Наконец-то их пробрало так же, как и меня. Теперь мы были на одной волне.
— Надо отсюда выбираться, – сказал я, – пока он не вернулся.
— Да уж пожалуйста, – сказала Жюстин, – уходим немедленно. Этот парень двинутый какой-то, да, Портер?
— Ага, – подтвердил я.
Я рассказал им, что приметил «лишнего», пока мы сидели у костра. Рассказал, что заметил странное поведение, и они все согласились, что чувак вёл себя неадекватно и скорей всего был опасен. Никто из нас не мог вспомнить, когда он к нам прибился, и эта незаметность казалась довольно зловещей.
Мы собрали палатки в рекордные сроки. Мы пятнадцать минут галопом неслись к машинам по тёмному лесу, подсвечивая дорогу фонариками. Мы снова услышали вопль лося – хотя я сильно сомневаюсь, что это был лось, – и все выдохнули с некоторым облегчением, потому что крик раздавался издалека. Но тем не менее, мы прибавили шагу.
Я смог расслабиться, только захлопнув дверь своего внедорожника и взявшись за руль. Жюстин и Бен сели сзади, а Марк и Сара ехали за нами в потрёпанном форде «лазер».
Выехав из чащи, мы планировали остановиться в мотеле на ночь, а утром двигать домой.
Я думал, что всё закончилось.
Мы колесили по извилистым лесным дорогам в темноте. Я невольно улыбнулся, когда мы наконец выехали на дорогу, ведущую прочь из леса, – прямую, как стрела, рассекающую последние несколько миль лесного массива.
Я вдавил педаль газа.
Очень уж мне не терпелось свалить отсюда к чёрту, и Марку, я думаю, тоже, поскольку он держался прямо за мной, очень близко к бамперу. Я ещё тогда подумал – ну зато будет о чём рассказать потом, этакая странная история. В тот момент я и представить не мог, что наша странная история вот-вот превратится в фильм ужасов.
Деревья и дорожная разметка проносились мимо нас расплывчатыми пятнами. Передние огни высвечивали кажущуюся бесконечной дорогу, стрелка на спидометре подбиралась к сотне. Не знаю, какой чёрт заставил меня так гнать, но вот Марку не стоило держаться ко мне так близко. Это было ошибкой.
Незнакомец вышел из-за дерева на дорогу прямо передо мной.
Я вдарил по тормозам, но было поздно.
Дальше всё было так быстро, что у меня остались только какие-то отдельные обрывки в памяти.
Завизжали шины, запахло жжёной резиной. Незнакомец согнулся от удара об мой капот и отлетел подальше. Лёжа на спине, он нёсся по асфальту с такой скоростью, будто ехал по льду.
Опять завизжали шины.
Машина Марка, вихляя, вылетела на встречную полосу. Марк ещё пытался справиться с управлением, и в какое-то мгновение я подумал, что у него получится. Но машина с размаху влетела в деревья.
В воздухе раздался отвратительный скрежещущий звук мнущегося металла. Сначала об дерево ударилось та сторона, где сидел водитель, во все стороны полетели осколки стекла и обшивки. Затем машина отскочила и врезалась в другое дерево, теперь уже со стороны переднего пассажирского сидения. Фары разбились в дребезги, корпус машины смялся, колесо отвалилось и укатилось в лес.
Покорёженная груда металла наконец остановилась.
Жюстин первая выскочила наружу, зовя Сару. Бен выскочил за ней, а за ним и я.
Всё казалось каким-то нереальным из-за шока. Будто я смотрел на всё это со стороны. Я парил над асфальтом, глядя, как Жюстин и Бен бегут к дымящимся развалинам, недавно бывшим машиной. Сцену аварии едва освещала единственная уцелевшая фара моего внедорожника.
Было в моей жизни два вопля, которые я никогда не забуду. Они намертво впечатались мне в память, и их эхо я буду слышать каждую ночь. Если меня когда-нибудь застигнет Альцгеймер, эти крики будут последним, что я забуду.
Первый я услышал в тринадцать, от своей матери. Этот вопль заполнил весь дом, отражаясь от стен. Я выбежал из своей комнаты и увидел её скорчившейся у открытой двери, на пороге которой стояли двое полицейских. Они только что сообщили ей, что её старший сын, мой брат, скончался.
Второй я услышал от Жюстин, когда она заглянула в то, что осталось от форда.
Марка было не узнать. Он превратился в груду костей, кожи и крови, перемешанных с покорёженным металлом.
Сара медленно моргала, тяжело дыша. Одна её рука была в кашу – слишком много переломов, чтобы можно было сосчитать. Её ноги по колено были придавлены капотом, который смялся внутрь. Раздавлены в блин, если быть точнее.
Жюстин отвернулась и упала на колени, спрятав лицо в ладонях. Плечи у неё заходили ходуном. Бен попытался утешить её, но ему пришлось отбежать и проблеваться у обочины.
Я вытащил мобильник и еле смог набрал 911, постоянно попадая мимо нужных цифр трясущимися пальцами.
Я говорил тихо и отстранённо, рассказывая оператору, что случилось. Она сказала мне оставаться на линии, но глянув вдаль, я выронил телефон из рук.
На дороге стоял незнакомец.
Ухмылка рассекала его лицо от уха до уха, блестя огромным количеством зубов. Его плечи подрагивали от смеха.
Да, этот мудила смеялся.
Если бы не шок, я бы тут же за ним погнался. Я бы вырвал его сердце – если оно вообще у него есть – из груди. Но всё, что я мог тогда, – это смотреть на него с открытым ртом, едва сдерживая слёзы.
Незнакомец повернулся и пошёл к деревьям. Я смотрел, как он уходит, и я видел, как он превращается. Я видел это. Я точно знаю, что видел. Это не было глюком или иллюзией. Это было реальностью.
Я видел, как он превращается.
Я увидел его таким, какой он есть на самом деле.
Той ночью нам встретился не человек. Уже потом, потратив кучу времени на поиски, я убедился, что мы видели того, кого называют Гоатменом.
У него были рога разного размера. Ухмыляющаяся морда обнажала ряды острых зубов. И передвигаясь на двух конечностях – неловко, будто так ему было непривычно – он исчез в чащобе.
С той ночи прошло восемь месяцев. Друзей с тех пор я видел считанные разы. Отношения у нас, прямо сказать, разладились ко всем чертям. Просто друг для друга мы теперь живое напоминание о той ужасной ночи.
Марк погиб. Сара выжила, но лишилась руки и обеих ног. Жюстин и Бен расстались. И вот он я – сижу, обросший бородой, с нестриженными волосами, которую бессонную ночь с головой зарывшийся в исследования твари, что я видел той ночью – Гоатмена.
Я вернусь в тот лес.
Да поможет мне Господь, ибо я возвращаюсь. Я иду за Гоатменом.
И я не остановлюсь, пока кто-то из нас не умрёт.
@темы: наши переводы, сущности
-
-
29.06.2019 в 20:18-
-
25.07.2019 в 15:39